Юлия Фирсанова - Божественные кошмары, или живая легенда (СИ)

• Название: Божественные кошмары, или живая легенда (СИ)
• Автор: Юлия Фирсанова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Мир Лоуленда, где рождаются, взрослеют и правят боги, чуждый и непривычный для человека. Но в этом и притягательность и страх — хоть одним глазком, а заглянуть за грань обыденного. Расслабьтесь, сумасшедшая семейка короля Лимбера до вас не дотянется, просто следите за царящим там бедламом.

---

— Реабилитация, — презрительно фыркнул Джей, — да ее душа уже никогда не займет место в теле, только мечется как привязанная над плотью, бедолага, не может отлететь, пока не оборвана нить.

— Возможно ли излечение? — задался вопросом Лейм, внимательно изучая больную, и с сожалением ответил сам себе:

— Нет, уже поздно.

— Но восстановить равновесие нам под силу, — упрямо сжал губы Элегор, готовый настаивать на своем до последнего, вопреки всем увещеваниям спутников, — надо отпустить ее именем и силой!

— Опять взбаламутим весь фон, — недовольно поморщилась Элия, но, прежде чем герцог успел взорваться возражениями, а Лейм укорить неумолимую возлюбленную взглядом, согласилась: — Ты прав, исполняя повеление Сил, мы не имеем права закрыть глаза даже на малое нарушение баланса, если имеем возможность его устранить. Давайте, мальчики, закончим с этим поскорее. Отсроченный приказ подойдет.

Четверо едва слышно шепнули, делясь частичками силы, дарующей одинокой душе разрешение. Нить, привязывающая ее к бесполезному телу, тут же начала истончаться. Пахнуло холодом, невидимый и нематериальный, но проникающий всюду, даже в мир, забывший про силы и волшебство, встал за плечом у больной Служитель Смерти. Разумеется, разливающийся соловьем Гидаква ничего не заметил, только передернул плечами, будто почуял сквозняк. Завершив представление пациентки, врач с невольным любопытством заглянул под локоть Элии, потом в планшеты мужчин и восхищенно выдохнул:

— Поразительно!

Богиня зарисовала пустое, как маска, лицо наркоманки, в точности передав тусклый, лишенный выражения взгляд. На планшете Элегора скорчилась фигура с дырами вместо глаз, словно падающая внутрь себя на фоне абсолютной неподвижности окружения, у Джея белый, расплывающийся по краям силуэт заблудился в бесконечной черноте лабиринта, от него куда-то вниз тянулась сверкающая нить.

— Но, кажется, ваш брат, говорил о том, что вы поэтесса? — в легком замешательстве уточнил доктор.

— Да. Я пишу, но и иллюстрирую тоже. А это пока всего лишь отражение впечатлений, чтобы не забыть, — отозвалась богиня.

— Пока они копят впечатления в тех формах, какие наиболее привычны, — поддержал объяснения кузины Лейм с ласковой серьезностью. — Это своего рода прямой поток сознания, выливающийся на бумагу. Сейчас главное не останавливаться, дать им возможность плыть в своем восприятии дальше.

— Да-да, конечно, идемте! — почти благоговейно согласился врач, изумленный полетом трех черных карандашей и тем, что они запечатлели на простых листах бумаги за несколько жалких минут.

Еще в три двери заглядывали боги и делали небольшие зарисовки клиентов дурки. Мало-помалу возбуждение их росло, лоулендцы начинали улавливать отзвуки присутствия некой силы, колеблющей структуру урбо-мира. Где-то рядом, если только не успевшее адаптироваться к измерению восприятие не шутило с богами шутки, находился некто, не принадлежащий ему. Потому следующий комментарий Марида заставил друзей насторожиться:

— …особый случай, больной — профессор, в прошлом одно из крупнейших светил истории и философии, адекватен во всем, кроме собственной мании, проявившейся на почве приема наркотиков и углубленного изучения истории религии! Пациент абсолютно убежден в том, что является пророком всех богов, и готов проповедовать каждому, кто только пожелает его слушать.

— А как же боги его между собой поделили? — удивился Джей, не представляя, как можно работать на несколько разных 'контор' одновременно.

— Вы ищете логику в безумии? — снисходительно улыбнулся доктор. — Она существует только для самого больного, и здоровый человек, как правило, не в состоянии постичь ее. Разве здравомыслящий человек способен убедить себя в существовании мифических созданий, которые оказывают ему покровительство? Вера в богов атавизм, пережиток старого мира.

— Да, верить в богов абсурдно, — согласилась Элия, — но, если допустить их существование, пусть даже в бредовом сознании пациента, — при этих словах братья и герцог попрятали ехидные ухмылки, — и проследить логику постулатов его веры, то можно попытаться разрушить их изнутри.

— Штурм-терапия? — почесал высокий лоб Марид, прорабатывая предложенную версию. — Идея не нова, впрочем, не лишена смысла. Желаете побеседовать с Руктом?

Все экскурсанты моментально высказались положительно. Марид провел своим бейджем в прорези замка, и дверь бесшумно открылась. Сидящий за столом и что-то строчащий на листах бумаги невысокий, тощий человек не в шортах, а какой-то белой хламиде, явно выкроенной из простыни, моментально отложил карандаш и повернулся к посетителям с радостной улыбкой.

— Приветствую, Рукт, давно не виделись. А к тебе гости, — лишь самую малость преувеличенно бодро обратился врач к обитателю весьма комфортабельной палаты.

Зеленовато-серые глаза сумасшедшего возбужденно засверкали:

— Вы пришли услышать слово пророка?

— И это тоже, если, конечно, докажешь нам, что ты настоящий пророк, — серьезно согласилась Элия, как Богине Логики, компания предоставила ей право солировать в беседе. Не вмешивался и врач.

Безумец недоуменно моргнул, с ним говорили по всякому: одни ни словом не возражали, стоило ему начать проповедовать, лишь кивали и сочувственно улыбались, другие пытались заставить поверить, будто никаких богов нет и не было, а он просто болен, но вот доказать пророческий статус никто не просил. Это вышибло человека из наезженной колеи проповедничества. Он собрался с мыслями и насильно попытался вернуться к привычному ходу событий:

— Я слышал глас небес! — объявил Рукт.

— Именно небес? — уточнила богиня.

— Кто же еще, как не боги, могли говорить со мной в сердце моем? — патетично воскликнул сумасшедший.

— Кто? — переспросила Элия и принялась со всей серьезностью скрупулезно перечислять: — Демоны, Силы, свободные сущности, неприкаянные души, другие люди или материальные создания, обладающие специфическими способностями… — на втором десятке именований женщина прервалась и уточнила: — А тебе известны признаки, позволяющие определить снисхождение божественного присутствия к смертному и возведения его в сан пророка?

— Н-нет, — сумасшедший, теребя простыню, помотал вконец загруженной головой. Уж что-что, а пудрить мозги мужчинам богиня была способна не только величественной красой.

— Вот видишь, — сочувственно улыбнулась принцесса, — значит, ты не можешь утверждать наверняка, что тот или те, кто общался с тобой, действительно боги. Впрочем, еще не поздно определить, так ли это.

— Как? — подступая ближе к собеседнице, жадно вопросил Рукт, у которого Элия профессионально выбила почву из-под ног.

— Ты претендуешь не на звание обычного верующего, от которого требуется только одно — поклонение. Его общение с богом суть психические переживания, не подкрепленные обыкновенно физическими доказательствами в предметном мире. На пророке должен быть отпечаток божественного благословения, позволяющий ему быть не только проводником воли божества в материальный мир, но и хранителем частицы его силы, — менторским тоном заключила принцесса. — Чувствуешь ли ты в себе особые дары и способности, позволяющиенаглядно продемонстрировать верующим истинное величие богов?

— В мои уста вложили пламенные речи! — попытался оправдаться ученый.

— Этого для звания пророка недостаточно, — вновь наставительно повторила богиня. — Творение истинных чудес — есть первое из доказательств схождения божества после минования сокровенного момента посвящения, как правило, так же отмечаемого знаком на теле избранника. Способен ли ты хоть на малые знаки посвященного: вызвать из пустоты свет, либо символ божественной мощи явить пред неверующими?

— Я не пробовал, — нахмурился историк, вороша обеими руками короткий ежик волос. Таких практичных требований к нему тоже никто не предъявлял, однако в старинных книгах, некогда изучаемых им, пусть и далеко не в такой четкой форме было написано то, о чем говорила женщина.

— Попробуй сейчас, призови своих покровителей и попробуй, — великодушно предложил Элегор под задумчивые ухмылки принцев и пообещал. — Если получится, мы тут же признаем тебя пророком!

Рукт принялся с удвоенной силой ерошить волосы, на лбу обитателя дурки появились капельки пота, но ничего, кроме зарядов статического электричества в волосах, так и не возникло.

— Не могу, ничего не могу. Неужели, и правда, все бред, а ИХ нет и никогда не было? — убито прошептал он, опустившись на корточки, сжал голову обеими руками и затих. Верить не хотелось, но слова неожиданных посетителей не оставляли другого выхода. Им невозможно было не верить, нельзя было усомниться, не под силу было забыть, как страшный сон. Каждое слово, каждая фраза отпечатались в сознании человека огненными письменами. Такова была сила тех, кому ведомо значение клятвы, кто знает истинное могущество слова и никогда не разбрасывается им с небрежностью, не пустословит и не лжет бесцельно, подобно примитивным созданиям, утратившим веру и знание о силе изреченного вслух.