Леонид Милов - История России ХХ - начала XXI века

• Название: История России ХХ - начала XXI века
• Автор: Леонид Милов
• Жанр: История
• ISBN: 5-699-19165-8

"История России XX-начала XXI века" - уникальное учебное пособие, подготовленное коллективом авторов под редакцией Л.В.Милова - известного историка, академика РАН, лауреата Государственной премии РФ. В издании впервые прослежено влияние природно-климатического и географического факторов на сложнейший путь исторического развития России. Авторы книги - профессора исторического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова А.С.Барсенков, А.И.Вдовин, С.В.Воронкова обобщили свой многолетний опыт исследования и преподавания истории России XX века. В издании освещены яркие и драматичные страницы самого бурного и противоречивого периода отечественной истории. В работе нашли отражение новейшие достижения российской исторической палки, привлечены новые, ранее неизвестные источники. Книгу отличает взвешенное и корректное изложение дискуссионных тем.

Новое пособие предназначено для студентов-историков и других будущих профессиональных гуманитариев. Книга, несомненно, заинтересует широкий круг читателей, стремящихся глубже понять историю своей Родины.

---

Апрельский (1928) пленум ЦК одобрил проводимую Политбюро «линию», однако после неурожая 1928 г. ситуация с заготовками еще более ухудшилась. Новая волна «экстраординарных» мер породила волну слухов об отмене НЭПа. Поиск выхода из создавшейся ситуации стал предметом очередной внутрипартийной дискуссии. В центре внимания были вопросы: как сохранить высокие темпы индустриализации, повысить товарность сельскохозяйственного производства, избежать «крестьянских бойкотов» в будущем. Бухарин считал возможным совместить высокие темпы индустриализации с сохранением в неизменном виде хозяйственной системы НЭПа. Он предлагал повысить налог на верхушечные слои деревни, увеличить выпуск промышленных товаров. По расчетам Рыкова, разрыв между развитием промышленности и сельского хозяйства (из-за недостаточной товарности последнего) можно было ликвидировать за 2 года.

В природно-климатических условиях Западной Европы такие задачи были вполне решаемы в самые короткие сроки. Но стремительное решение их в условиях России, где земледельцы веками не могли по вполне объективным обстоятельствам кардинально увеличить урожайность и были обречены на экстенсивный путь наращивания земледельческого производства, было нереально. Субъективно выбранный путь оказался для политиков своего рода западней.

В реальной действительности к 1928 г. крестьянство едва встало на ноги. К этому времени реализация Декрета о земле резко увеличила численность крестьянских хозяйств: с 16 млн дворов в 1917 г. до 25 млн к концу 1928 г. Причем передача национализированных земель крестьянству резко увеличила середняцкую прослойку. На 1926/27 г. число середняков увеличилось до 69 % от всей массы работающих в сельском хозяйстве крестьян. Однако населенность крестьянского двора оставалась низкой. Даже в зажиточной части крестьянства, составлявшей к началу 1928 г. всего около 5 % крестьян, населенность двора (хозяйства) составляла всего 6,5 человека, в то время как в Черноземном и Центрально-промышленном регионах общая средняя населенность двора достигала 5–6 человек. Иначе говоря, резерв рабочей силы в зажиточной верхушке пополнялся только за счет найма, а посев — за счет аренды земли.

Достаточно напомнить, что в конце XIX — начале XX в. в регионах Черноземного и Промышленного центров населенность зажиточного двора достигала соответственно 9,4 человека и 8,4 человека и только бедняцкие дворы имели по 5 человек на двор. А по бюджетным обследованиям 1926/27 г. населенность даже бедняцкого двора была 4,9 человека, в середняцком дворе в среднем по стране было 5,4 человека, и только в так называемом пролетарском хозяйстве населенность была минимальной — 1,8 человека. Не достигали прежнего уровня и посевные площади. В 1926/27 г. средняя посевная площадь на одно хозяйство в Черноземном центре была 4 десятины, а в Центрально-промышленном регионе — 2,8 десятины на хозяйство. Различия в крайних по уровню состоятельности группах, даже если они были разительны, не могли иметь экономически существенное значение, так как они в совокупности составляли чуть более 30 % сельского населения. На рубеже веков по двум названным регионам посевы бедняцкого двора в Нечерноземье составляли 1,6 десятины, а в Черноземье — 3,1 десятины. В то же время зажиточные дворы имели соответственно 6,3 и 21,8 десятины. Таким образом, к 1928 г. ситуация с крестьянством была далеко не лучшей, и любые реформы могли иметь непредсказуемые последствия.

Тем временем И. В. Сталин предлагал не просто ликвидировать кризисные явления и стабилизировать положение путем уступок «мелкобуржуазной стихии», а уничтожить саму возможность подобных кризисов, создавая коллективные и советские хозяйства. Товарность хлеба в немногочисленных колхозах (50 %) была почти в 5 раз выше, чем в середняцких хозяйствах (11 %). В этой форме хозяйствования усматривался механизм, позволяющий осуществлять перераспределение средств и снабжать города и армию хлебом, не создавая, как тогда полагали, угрозы экономических и политических потрясений. НЭП, таким образом, отодвигался на второй план. Вместо бухаринской эволюционной концепции строительства социализма стране перед лицом внешней и внутренней угрозы предлагался жесткий, если не варварский, мобилизационный план. Его элементами стали «бешеные темпы», «сплошная коллективизация», «усиление классовой борьбы». Следствием отказа от НЭПа, хозрасчета (значит, и от материальной заинтересованности) становилась командно-административная система, упование, с одной стороны, на энтузиазм масс, проникшихся величием и благотворностью планов, с другой — на принуждение трудящихся работать по плану, подчиняться трудовой дисциплине.

В результате борьбы, обострившейся из-за опасений возникновения единого оппозиционного фронта после переговоров Бухарина с Каменевым в июле 1928 г., Сталин и его сторонники (Куйбышев, Молотов, Каганович, Андреев и др.) одержали верх над «правыми уклонистами», обвиненными в пособничестве буржуазии, насаждении капитализма в деревне. Бухарин, выдвинутый после смещения Зиновьева в политсекретариат Коминтерна (институт председателя ИККИ был упразднен) и проводивший политику «левого поворота» в его деятельности, как лидер «правого уклона в ВКП(б)» не мог долго там оставаться. Официально он был исключен из политсекретариата 25 июня 1929 г., но еще раньше роль руководителя делегации ВКП(б) в Коминтерне занял В. М. Молотов. Окончательное вытеснение лидеров «правого уклона» с высот политической власти произошло в 1930 г.

§ 4. Восстановление народного хозяйства, переход к индустриализации и коллективизации

Финансы и торговля. Провал политики продуктообмена и возвращение в экономику торгово-денежных отношений повлекли за собой необходимость восстановления банков — учреждений, обслуживающих денежный оборот и кредитные отношения, осуществляющих эмиссию денег и контроль за хозяйственно-финансовой деятельностью предприятий. В октябре 1921 г. открылся Государственный банк. В 1922 г. с выпуска новых денежных знаков началась финансовая реформа. При этом новый рубль приравнивался к 10 тыс. прежних. В 1923 г. выпущены другие «совзнаки», один рубль которых равнялся 100 руб. образца 1922 г. Одновременно с новыми «совзнаками» Госбанк с конца ноября 1922 г. стал выпускать банковские билеты — червонцы с твердым покрытием. Один червонец приравнивался к 7,74 г чистого золота, или дореволюционной золотой десятирублевой монете.

Денежная реформа завершилась в 1924 г. В начале января этого года курс доллара на Московской бирже равнялся 2 руб. 20 коп., в апреле — 1 руб. 95,5 коп., и на этом остановился. Совзнаки к этому времени были вытеснены из обращения червонцами. Финансовая система в стране стабилизировалась. В 1925 г. червонец официально котировался на различных валютных биржах мира.

Кредитование предприятий промышленности и торговли на коммерческой основе поначалу осуществлял только Госбанк. Позднее были созданы специализированные банки (Торгово-промышленный, Электробанк, Внешторгбанк, Центральный банк коммунального хозяйства и жилищного строительства и др.). Они осуществляли краткое и долгосрочное кредитование, распределяли ссуды, назначали ссудный, учетный и процент по вкладам. Наряду с государственными возникли акционерные банки (их акционерами были Госбанк, синдикаты, кооперативы, а также частные лица и иностранные предприниматели). Кредитование предприятий потребительской кооперации осуществляли созданные для этой цели кооперативные банки, для сельскохозяйственного кредита — сельскохозяйственные, для кредитования частной промышленности и торговли — общества взаимного кредита, для мобилизации денежных накоплений населения — сберкассы. В 1926 г. работал 61 банк, а доля Госбанка в общих кредитных вложениях к этому времени снизилась до 48 %.

Вопросы регулирования торговли, которая играла роль основного звена НЭПа, в мае 1921 г. были переданы от ВСНХ и Наркомпрода в специально созданную Комиссию внутренней торговли. В 1924 г. она была преобразована в Наркомат внутренней торговли. Наряду с государственными торговыми организациями возникли смешанные торговые общества. Допускалась свобода частной торговли. Заработали ярмарки, торговые выставки и биржи. Большое развитие получила потребительская кооперация. Но основные позиции в торговле занимало государство. Через Наркомвнешторг оно целиком контролировало внешнюю торговлю, куда частный капитал не допускался. Государственным торговым организациям принадлежало 77 % оптовой торговли внутри страны, 15 — частному капиталу и 8 % — кооперации. У частного капитала поначалу были особенно сильны позиции в розничной торговле: в разгар НЭПа она на 75 % контролировалась капиталистами. Планомерное наступление на нэпманов, занятых в этой сфере, началось еще в ноябре 1923 г., когда были осуществлены операции ОГПУ по административной высылке из Москвы, а затем и из других крупных городов спекулянтов, контрабандистов, валютчиков и других «социально опасных элементов». В феврале 1924-го в Москве были обвинены в спекуляции и высланы на Север более тысячи нэпманов. В целом этот год стал периодом новой «красногвардейской атаки на капитал». В 1925/26 хозяйственном году удельный вес капиталистического сектора в торговле понизился до 42,2 %, а в 1927/28 г. — до 24,8 %. Частный капитал из этого сектора вытеснялся в основном кооперацией.