Барбара Вуд - Мираж черной пустыни

• Название: Мираж черной пустыни
• Автор: Барбара Вуд
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-486-01231-0

Англичане брат и сестра Тривертоны, отправляясь в Африку, вряд ли догадывались, что им предстоит путешествие длиною в жизнь. Начало двадцатого века — время активного освоения африканских колоний и столь же активного сопротивления этому местного населения. Но кто знает, где твое место под солнцем? Грейс Тривертон, несмотря на все трудности и препятствия, открывает клинику, помогая больным африканцам. Любовь и смерть, страх и преодоление проходят через годы и десятилетия, становясь судьбой…

---

— Прямо феодализм какой-то.

— На самом деле, он, родимый, и есть.

— Но… — Грейс нахмурилась. — Разве эти люди не жили на этой земле до того, как ты купил ее?

— У них ничего не украли, если ты это имеешь в виду. Великобритания сделала их правителю предложение, от которого тот не смог отказаться. Оно сделало его вождем — у кикую нет вождей — и наделило властью. Взамен он продал землю за несколько бус и мотков медной проволоки. Все законно. Он поставил на свидетельстве о продаже земли отпечаток своего большого пальца.

— Ты думаешь, он понимал, что делал?

— Ой, вот только не надо строить из себя мисс Благородство, Грейс. Эти люди как дети. Они колеса-то раньше никогда не видели. Эти ребята таскали бревна на голове. Тогда я взял бревна и положил их на тачки, объяснив, что эти приспособления специально используются для перевозки бревен. На следующий день я увидел такую картину: они клали бревна на тачки — все делали так, как я их учил, — и несли эти тачки на головах! У них нет ни малейшего представления ни о том, что такое собственность, ни о том, что нужно делать с землей. Земля просто пропала бы. Кто-то должен был прийти и что-то с этим сделать. Если бы не пришли мы, британцы, пришли бы немцы или арабы. Уж лучше мы позаботимся об этом народе, чем рабы Гунна или Магомета. — Он шагнул в сторону горы Кения, упершись руками в бока, словно собирался накричать на гору.

— Да, — решительно произнес он. — Я займусь этой землей.

Черные глаза Валентина горели неистовым огнем, в то время как ветер трепал рубашку и волосы. Во всем его облике читался вызов, он словно вызывал Африку на бой. Грейс почувствовала в брате нечто едва сдерживаемое, энергию, контролируемую одним лишь усилием воли, одержимость и безумство, которые нужно было постоянно держать в узде. Им управляла странная сила, которая вытолкнула его из скучной, старой, обремененной законами Англии и заставила приехать на этот дикий, необузданный, не знающий законов Черный континент. Он приехал сюда побеждать, подчинить себе этот первобытный Эдем и оставить там свой след.

— Теперь ты видишь это, а? — прокричал он ввысь. — Теперь ты понимаешь меня, Грейс? Почему я остался здесь? Почему я, демобилизовавшись из армии, не смог вернуться назад, в Англию?

Он сжал кулаки.

«Феодализм», — определила происходящее Грейс. Валентину это очень понравилось. Лорд Тривертон стал истинным владыкой собственноручно созданного владения, не такого, как Белла Хилл, где подобострастные крестьяне жили на убогоньких фермах и смотрели на большой дом как на праздничный торт.

Суффолк со своими наскучившими традициями и нескончаемой однообразностью, где людское воображение не простиралось дальше чаепитий, вызывал в нем отвращение. Когда Валентин приехал в Британскую Восточную Африку воевать с немцами, он вдруг ожил, посмотрел вокруг себя и понял, что ему нужно делать и где его место. Судьба вселилась в него, цель наполнила душу. Африка, словно дремлющий неуклюжий великан, ждущий, когда его разбудят и вернут к активной жизни, нуждалась в нем и похожих на него.

Валентин дрожал на ветру, но не от холода, а от возбуждения. Он поднял черные глаза на зловещие тучи и выдернул из ножен воображаемую саблю, ощущая себя воином, сидящим верхом на боевом коне, готовящимся к смертельному бою. Он чувствовал на себе тяжесть доспехов и поддержку многотысячной армии своих соратников. В нем пробуждался бойцовский дух его предков; мужчины рода Тривертонов безмолвно призывали его: «Завоюй, покори…»

Валентин обернулся и удивленно посмотрел на Грейс. Казалось, он совсем забыл о том, что она стояла рядом. Его лицо озарилось улыбкой, и он сказал:

— Пошли, я покажу тебе твой маленький кусочек Африки.

Сквозь чащу леса, от вершины холма до смотрящего на реку горного кряжа, был прорублен проход. Валентин подвел сестру к зеленому краю всего в нескольких ярдах от того места, где сейчас разгружались ее фургоны, и указал вниз на равнинные берега реки Чания.

— Это твоя земля, — сказал он, очерчивая в воздухе границы ее владений. — Она начинается вон там, прямо за теми зарослями эвкалипта, и заканчивается здесь, у реки. Тридцать акров для тебя и Господа Бога.

Грейс окинула взглядом кедровые деревья, ярко-цветущий львиный зев, желто-фиолетовые орхидеи. Это был рай. И этот рай был ее собственностью.

«Наконец-то я нашла его, Джереми, — прошептал голос ее сердца. — Место, о котором мы с тобой мечтали. Я сделаю все так, как мы планировали, и я никогда не уеду отсюда, потому что, если ты жив, да услышит меня Бог, в один прекрасный день ты найдешь меня здесь».

— А вон та земля тоже твоя, Валентин? — спросила она, указывая на участок земли, расположенный на расстоянии сотни футов под ней.

— Да. Погоди, сейчас я расскажу тебе, что собираюсь с ней сделать!

— Но… там же кто-то живет. — Грейс насчитала семь маленьких хижин, сосредоточенных вокруг старого фигового дерева.

— Они переедут в другое место. Там живет семья вождя Матенге. Три его жены и бабка. Вообще-то они не должны жить на этой стороне реки. Понимаешь, этот участок земли был выделен в качестве буферной зоны между племенами кикую и масаи, чтобы хоть как-то заставить их прекратить воевать друг с другом. Эта земля как бы ничья. Никто из племен не имеет права там жить.

— А белый человек имеет такое право?

— Разумеется, да. Что касается этих людей, то несколько лет назад, насколько я знаю, за рекой, где живет все племя, вспыхнула какая-то эпидемия. Чтобы убежать от злых духов или чего-то в этом роде, эта семья отделилась и приехала сюда. Матенге пообещал мне, что отправит их назад к остальному племени.

Валентин обернулся и взглянул на Роуз. Она неподвижно стояла посреди расчищенной земли, будто ожидая, когда вокруг нее построят дом. Он направился к ней.

— Валентин говорит, это ваша земля.

Грейс подняла глаза. Возле нее стоял сэр Джеймс. Он был без шляпы, и его темно-коричневые волосы трепетали на ветру, поблескивая от редких капель дождя.

— Да, — сказала она. — Я собираюсь построить там больницу.

— И принести Слово Божие в царство безбожников?

Она улыбнулась.

— Исцели тело, сэр Джеймс, и исцелится дух.

— Пожалуйста, называйте меня просто Джеймс. Мы теперь в Африке.

«Да, — подумала она. — Африка. Где джентльмены пожимают руку леди, а граф ходит в расстегнутой рубашке».

— Вас ждет много работы, — сказал сэр Джеймс, глядя вниз на широкую лощину. — Эти люди страдают малярией и инфлюэнцей, фрамбезией и паразитами, и многими другими болезнями, которым мы даже не придумали названия!

— Помогу, чем смогу. Я привезла с собой книги по медицине и кучу инструментов.

— Должен предупредить вас, у них есть свои врачи, и они очень не любят, когда вмешиваются воцунгу.

— Воцунгу?

— Белые люди. Вон в тех хижинах возле фигового дерева живет семья очень влиятельной знахарки, которая практически правит кланом за рекой.

— Я думала, у них есть вождь.

— Вождь есть, однако истинная власть в этих краях находится в руках бабки его жены, Вачеры.

— Спасибо за предупреждение. — Грейс взглянула на его красивое лицо. — Валентин писал мне о вас в своих письмах. Он сказал, ваше ранчо расположено в восьми милях к северу отсюда. Надеюсь, мы станем друзьями.

— Не сомневаюсь в этом.

Внезапно с реки подул сильный ветер и сорвал с головы Грейс шляпу. Джеймс бросился за ней. Передавая шляпу Грейс, он заметил на ее левой руке блеск бриллиантов.

— Ваш брат не сказал, что вы обручены.

Она посмотрела на камешки простенького колечка. Джереми подарил его за день до того, как их корабль потопила торпеда. Грейс спасли: вытащили из ледяной воды и отвезли в военный госпиталь в Каир, где она пролежала с тяжелой пневмонией. Младший лейтенант Джереми Мэннинг, как ей сказали, пропал без вести.

Она никогда не оставит надежду найти его. Любовь, вспыхнувшая на борту корабля, как это часто бывает во время войны, была короткой, но горячей, сжимающей годы до минут. Она отказывалась верить в то, что он погиб. Никто, даже Валентин и Роуз, не знал о записках, которые она сочиняла для Джереми. Все началось в Египте в прошлом году, когда она передала письмо в министерство по делам колоний. Она оставляла ему записки в Италии, Франции, во многих городах Англии. Приехав в Африку, писала сообщения о себе и свои координаты в Порт-Саиде, Суэце и Момбасе. Последнее письмо осталось в отеле в Найроби. Эти письма как бы являлись путеводной нитью по ходу ее следования. Она надеялась на то, что Джереми удалось выжить, что его спасли, и что он, целый и невредимый, ищет ее…

— Мой жених пропал без вести в море во время войны, — тихо ответила она.

Сэр Джеймс заметил, как неловко дернулись ее руки, как она попыталась закрыть, защитить кольцо, и еле сдержался, чтобы не обнять ее.