Леонид Треер - Из жизни Дмитрия Сулина

• Название: Из жизни Дмитрия Сулина
• Автор: Леонид Треер
• Издательство: Западно-Сибирское книжное издательство
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1984

---

— Некрасиво получается! — с угрозой произносит завхоз и в упор смотрит на Сулина. Дмитрий не выдерживает, поднимается и бредет за ней в подвал. Сейф грязный и тяжелый. Семеро рекрутов кряхтят, вскрикивают: «Раз-два, взяли!» и медленно штурмуют ступеньки.

Вернувшись в свое кресло, Сулин долго не может отдышаться. Считать совершенно не хочется. «Осточертело, — с тоской думает он, глядя на скучные формулы. — Очутиться бы сейчас в теплых краях, сидеть бы на солнышке, пить прохладный коктейль…»

Он вспоминает знакомого врача, который уехал на три года работать в Сомали, и жалеет, что не пошел учиться в мединститут.

В одиннадцать часов начинается запись желающих посмотреть фильм «Адские певицы». Фильм Сулина не интересует, но он с удовольствием участвует в обсуждении кинопроблемы «Будет секс или не будет?», затем бежит звонить жене, не желает ли она сходить в кино. Через полчаса ему удается дозвониться до супруги и узнать, что она уже заказала билеты на «Адских певиц».

Прошло полдня. За полдня он успел лишь нарисовать на листе кораблик.

«Как глупо уходит время, — с грустью отмечает Дмитрий. — Кому-то не хватает минуты, чтобы закончить шедевр, а тут часы льются, как вода из крана. — Он смотрит в окно, вздыхает. — В принципе, конечно, вся наша жизнь — всего лишь миг. И все мы, и великие и серенькие, с шедеврами и без, в масштабе Вселенной даже не существуем. Словно и не было… Так только… Мгновение…» Сулину приятно размышлять, но наступает время обеда, пора двигаться в столовую.

В столовой шумно и тесно, но ему нравится оживленная суета общепита и медленное движение очереди к рельсам раздачи. Девушки в белых высоких коронах легким движением штукатура бросают в тарелки пюре.

Когда Дмитрий возвращается с обеда, на его столе уже бушуют шахматные страсти, и белый ферзь плетет паутину интриг против старого черного короля. Сулин устраивается на свободном стуле с пухлой газетой и до двух часов читает диалог лекальщика с балетмейстером.

Шахматисты, опьянев от борьбы, кончают играть и поднимаются из-за стола. Сулин занимает рабочее место, но глаза слипаются.

«Трудное послеобеденное время, — думает он. — Надо взять себя в руки…»

В окне виднеется четырехэтажное здание школы. Крыша его и стены вдруг поднимаются в воздух, обнажая кабинеты, похожие на ячейки сот. За партами сидят ученики. Они смотрят на географическую карту, по которой ползает указка учительницы. Указка замирает в точке, эта точка начинает расти, превращаясь в экран. По экрану несутся машины, идут темнокожие женщины в белых одеждах, и мужской голос сообщает: «Аддис-Абеба сочетает в себе черты Запада и Востока…» Кажется, Сулин уже видел и слышал все это. На перекрестке в пробковом шлеме, шортах, со свистком в зубах стоит смуглый регулировщик. Он поворачивается лицом к Дмитрию, и Сулин узнает в нем шефа. Камодов грозит Дмитрию полосатым жезлом…

Он открывает глаза, испытывает стыд, остервенело бросается к заданию шефа, но в этот момент его зовут пить чай. В три часа весь отдел пьет чай. Дмитрий не в силах нарушить ритуал: коллеги не любят, когда кто-то работает в минуты застолья.

После чая появляется профорг, сообщает, что нужно рекомендовать в местком кого-то от отдела, и предлагает Рысцова. Начинается голосование.

«Большой прохиндей, — думает Сулин, вспоминая, как на уборке картофеля в совхозе Рысцов договорился с шофером и увез домой десять мешков. — Сейчас встану и скажу… Впрочем, какая разница!..»

Он голосует за Рысцова и в четыре часа, наконец, приступает к работе. Считает он лихорадочно, потому ошибается и вынужден повторять все сначала. Полшестого, собрав в папку листы с расчетами и результатами, он бежит к шефу. Камодов надевает ботинки.

— Вот, — говорит Дмитрий, протягивая папку, — все готово…

— Завтра, завтра! — Камодов не может просунуть шнурок в отверстие и нервничает. — Сейчас некогда.

Рабочий день кончился. Дмитрий выходит на улицу, испытывая облегчение.

Проходя мимо парикмахерской, он вспоминает, что собирался постричься. Через десять минут хмурая девица с бесцветными волосами, набросив на Дмитрия салфетку, спрашивает: «Обычную?» Он не знает, что имеется в виду, но кивает, и парикмахерша лениво щелкает ножницами. Временами она поворачивает голову клиента в нужном направлении, как комнатную антенну, и недовольно смотрит в зеркало.

«Она некрасивая, — думает Дмитрий, — ее никто не любит, отсюда и неприветливость».

Парикмахерша снимает с него салфетку и презрительно стряхивает на пол клочья шерсти.

Он хочет сказать ей что-то приятное, но она нажимает на грушу пульверизатора, и Сулин, проглотив одеколонное облако, затихает.

Домой он приходит в плохом настроении.

«Откуда такая усталость? — думает Дмитрий, сидя в кресле. — Ни физически, ни умственно не переутомился…»

На ужин сегодня омлет и тертая морковь со сметаной. Он ест молча, делая вид, что слушает Алису, доказывающую необходимость дачи. После ужина Дмитрий уделяет двадцать минут дочке, затем читает газеты, смотрит по телевизору довоенный фильм.

В одиннадцать вечера он располагается на кухне с бруском дерева. Этот брусок он поднял год назад на лесопилке, рядом с бурной кавказской речкой. У Сулина есть мечта: превратить кусок дерева в живое девичье тело. Это будет гимнастка, парящая в воздухе. Совершенство линий. Юность и чистота. Жизнь в каждом движении…

Стоит ему закрыть глаза, и он ясно видит фигурку, застывшую в прыжке. Дмитрий понимает, что образ, рожденный его воображением, вряд ли станет реальностью: нужен талант, профессионализм. А он — лишь жалкий дилетант. Птица на камне, атлет с гирей, голова жены — вся его практика. Но мечта не уходила. Каждый вечер Сулин собирается начать, но что-то мешает творчеству.

Скоро полночь. Дмитрий сидит на кухне, разглядывая брусок.

Из комнаты раздается голос Алисы:

— Митя, пора спать.

Он не отвечает.

— Мы не видим друг друга целыми днями, а ты еще сидишь над чурками по ночам…

Он продолжает молчать.

— У меня есть муж или у меня нет мужа?

— Есть, — отзывается Дмитрий.

— Если ты сейчас же не пойдешь спать, я глубоко оскорблюсь!

Это ультиматум.

Сулин вздыхает. Брусок оживает на глазах. Мечта имеет запах леса и вкус горной речки.

Но в комнате лежит уязвленная супруга.

Дмитрий идет спать.

Недоразумение

В конце собрания у Сулина зачесалось темя. Он машинально поднял руку и поскреб нужное место. К сожалению, он почесал голову в неподходящий момент: председательствующий как раз спросил: «Кто против? Прошу поднять руки!» Получилось, будто Сулин проголосовал «против». Все — «за», а он один — «против».

Дмитрий вначале ничего не понял. Потом только стал замечать, что коллеги посматривают на него как- то странно. Прежде он никогда не был в центре внимания и с непривычки забеспокоился…

Наконец все двинулись к выходу. Удивило его то, что никто с ним не заговаривал, не стрелял сигарету. Вдобавок шеф, обгоняя его в коридоре, произнес непонятную фразу: «Не ожидал от тебя, Сулин, не ожидал!» От этих слов Дмитрий совершенно разволновался и, добравшись до рабочего места, стал вспоминать, не ляпнул ли он в последнее время чего-нибудь лишнего. Вспомнить ничего не удалось. Маялся он до тех пор, пока не подошел к нему Хорошилов из отдела качества и доверительно прошептал: «Между прочим, старик, я тоже хотел голосовать против…»

Только теперь Сулин сообразил, где дал маху. Первой мыслью было бежать к начальству и объяснить недоразумение, но он вовремя удержал себя от такого шага. Оправдание с чесанием головы выглядело бы нелепо и даже глупо. Подумав, Дмитрий решил не дергаться и ждать, пока этот случай не сотрется в людской памяти.

Через день вся контора знала, что он голосовал «против». Служащие выдвигали различные версии и сходились на том, что даром Сулину этот выпад не пройдет. Ползал слух, что Свищев Бэ Гэ, начальник управления, уже предложил ему уволиться, на что Сулин, мол, дерзко ответил: «Только после вас!». Стоило Дмитрию войти в столовую, как все взгляды скрещивались на нем. Он ел рагу, а за спиной его шептали: «Силен мужик! Настоящее камикадзе!»

В любом его слове и поступке коллеги начали искать подтекст. Достаточно было Сулину высморкаться рядом с доской приказов, и это сразу же толковалось как очередной вызов начальству. Объясняли его поведение по-разному, но сходились в одном: теперь Сулину терять нечего, и он будет лезть на рожон.

Страсти подогрело его выступление на юбилейном вечере, когда отмечали двадцатилетие управления. После торжественной части состоялся концерт, по два номера от каждого отдела. В отделе, где трудился Дмитрий, желающих выступать не нашлось. Тогда бросили жребий, и Сулин вытащил бумажку со словом «Концерт»… Сначала он хотел «заболеть», но совесть не позволила. Подумав, он решил выучить отрывок из своей любимой поэмы «Руслан и Людмила». Дмитрий помнил его еще со школы, когда вызубрил на «пятерку» поединок Руслана с Головой. За день до концерта он провел репетицию у зеркала и остался доволен.