Иосиф Кулишер - История русской торговли и промышленности

• Название: История русской торговли и промышленности
• Автор: Иосиф Кулишер
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-901901-12-6

В сборнике опубликованы две работы российского экономиста-историка с мировым именем И.М. Кулишера (1878—1833) «Очерк истории русской торговли» (1923) и «Очерк истории русской промышленности» (1922), в которых подробно исследуется развитие торговли и промышленности в нашей стране с древнейших времен до XIX в.

---

В привилегии, выданной ганзейцам датским королем Вольдемаром III в 1326 г., говорится также, что никто не должен лишиться своего имущества за преступления, совершенные другим. Соглашение между герцогом Гаконом Норвежским и Любеком в Тенсберге 1294 г., впрочем, ограничивает индивидуальную ответственность тем случаем, когда город, из которого происходит виновный, привлечет его к ответственности. Однако, ссылаясь на то, что право жителей данной страны не охранено, можно было нарушать правило об ответственности одного лишь виновного лица{152}.

Отказываясь отвечать за вину или за долги своих соотечественников, ганзейцы во Фландрии в то же время требовали, чтобы фламандские города принимали на себя ответственность за действия своих подданных, нанесших ущерб ганзейцам, притом за все действия, совершенные фламандцами как на суше, так и на море, т.е. и на территории графства, и за пределами его. Города Брюгге и Ипр соглашались возмещать убытки, нанесенные ганзейцам их жителями, а в 1378 г. съезд ганзейских городов потребовал от графа Фламандского и трех городов (Брюгге, Ипра и Гента) возмещения ущерба, причиненного ганзейцам во фламандских водах, вследствие убийства и ограбления немецких купцов. Как мы видели, Новгород на столь широкие требования не соглашался, заявляя, что, поскольку награбленное имущество и грабители не могут быть найдены, Новгород за это не отвечает, и того же принципа держались ганзейцы в соглашениях с Новгородом.

Другим обстоятельством, подававшим повод к насилиям над иностранными купцами, являлась в те времена война, война данной страны или города с другими местностями вообще и с родиной купцов в особенности. В последнем случае купцам, во всяком случае, грозило задержание и отнятие товара — это было своего рода предвосхищение той добычи, которая приобреталась в самой воюющей стране. Но и в случае войны с какой-либо третьей страной ведущий ее город или государство могли усмотреть опасность в пребывании иностранцев, прекратить их торговую деятельность, изгнать их и даже захватить их товары, могли заставить иностранных купцов принять участие в походе.

Необходимо было обезопасить себя от всех этих возможностей и в особенности была заинтересована в этом Ганза ввиду широкого поля деятельности своих купцов, посещавших всевозможные страны и города, где всегда могла возникнуть война с какой-либо из немецких областей или с третьим государством — в Средние века состояние войны составляло нечто обычное. Для ганзейцев это существенно было еще и по той причине, что наряду со свободными имперскими городами в ганзейский союз входили и такие города, которые в большей или меньшей степени были подвластны различным князьям, и достаточно было столкновения между той страной, где они торговали, и одним из этих князей, чтобы ганзейские купцы и лично, и имущественно понесли сильный ущерб; война с императором могла повести к таким же результатам. Поэтому их требования обыкновенно заключаются в том, чтобы в случае возникновения войны между данным государством или городом и кем-либо иным им предоставлена была возможность в течение достаточно продолжительного срока закончить свои дела и уехать домой.

Так, в Англии постановлением парламента 1353 г. установлен 40-дневный срок после объявления войны и оповещения иностранцев о необходимости покинуть страну, причем в течение этого времени купцам не будет чиниться никаких препятствий в отношении проезда или продажи своих товаров, если они сами пожелают их сбыть. Но этот срок может быть удлинен еще на 40 дней или, в случае необходимости, еще долее, если препятствием для отъезда купцов является противный ветер или какие-либо иные обстоятельства. Такой же срок определен герцогом Лотарингенским для Антверпена — 40 дней после публичного объявления, а также гарантируется право свободного возвращения после прекращения войны. В 1297 г. французский король Филипп предоставил немцам право беспрепятственной торговли в Брюгге, а на случай отмены этого права четырехнедельный срок для отъезда. В следующем году Любек добился у графа Фламандского грамоты, согласно которой в случае возникновения войны между Фландрией и императором или кем-либо иным, под властью кого оказался бы Любек, или, напротив, между Любеком и императором или кем-либо из немецких князей немцам гарантируется охрана личности и имущества во Фландрии. Если бы, однако, граф издал распоряжение об отъезде их из Фландрии, то им дается годичный срок. Позже, когда в 1307 г. граф Фламандский выдал привилегию на торговлю с Фландрией всем ганзейским купцам, этот срок был сокращен до 40 дней, хотя и тут допускается присоединение еще 40 дней в случае отсутствия кораблей или противного ветра, препятствующего отъезду. Но в начале XIV ст. ганзейцы находили и 80-дневный срок для отъезда слишком кратким, могущим нанести ущерб их имуществу, пожалуй, и жизни. Они старались добиться права оставаться в стране в случае войны и сохранять при этом те же права, что и в мирное время. Город Брюгге, к которому они обратились с таким предложением, согласился с этим, находя для себя выгодным, чтобы ганзейцы не покидали его стен и не прерывали своей торговли и в случае войны, но все же не решился предложить установления этой меры графу Фламандскому, а ограничился удлинением срока еще на 40 дней, так что получилось уже 4 месяца. Но в дальнейшем он все-таки стал всецело на их точку зрения, и в 1360 г. граф утвердил это постановление. Ганзейцам предоставлялась охрана жизни и имущества и во время войны, если бы они пожелали оставаться во Фландрии; отъезжающим же давался срок в 120 дней. Такое же право не покидать страну во время войны даровал ганзейцам в 1393 г. герцог Филипп Бургундский{153}. Однородные привилегии в пользу ганзейцев находим и в других городах. В 1349 г. шведский король Магнус разрешает Любеку производить торговлю во время войны, которую он ведет с русскими областями, в 1319 г. рюгенский граф Вицлав дозволяет штеттинским купцам не покидать его владений во время войны между ним и герцогом Штеттинским{154}. В первом случае речь идет о войне с третьей страной, во втором даже о военных действиях с тем государством, из которого происходят купцы, — и все-таки им не приходится уезжать.

Такое состояние являлось в то время идеалом для иноземных купцов, но, как мы видели, обычно им приходилось довольствоваться правом оставаться в стране в течение более или менее продолжительного срока, в течение которого они вынуждены были все же ликвидировать свои дела и затем покинуть ее. Даже во Фландрии только одни ганзейцы достигли этого идеала, тогда как англичане обязаны были оставить ее в 2 месяца, генуэзцы в течение 8 месяцев.

Обращаясь к положению ганзейцев в Новгороде, необходимо отметить, что и тут уже в латинской грамоте 1268 г. и в договоре следующего года (ст. 18) упоминается о том, что в случае, если бы возникла война или распря между Новгородом и соседними землями, это не должно составлять препятствий для гостей, ибо они ничего общего не имеют с войной, и, куда они пожелают отправиться, могут свободно идти, могут ехать водой или сушей (горой), насколько простирается господство Новгорода. В договоре 1338 г. перечисляются враги Новгорода: король Шведский, король Датский, Ливонский орден, капитул Дерптский, епископ Рижский, епископ Эзельский. В случае войны с ними немецкий гость никакого отношения к этому иметь не должен, ему дается чистый путь водой и сушей без всяких препятствий{155}. В соглашении 1371 г. к этим странам, воюющим с Новгородом, прибавлена Нарва и пропущен король датский{156}, а в соглашении 1392 г. среди врагов упомянуты и пираты. В последнем читаем: «А се которое орудье завяжется о в биде (в обиде) промежи ведкого Новагорода с вескем (с Свескем) королем или с велневицами или с пискупом Риським (епископом Рижским) или с пискпом Юрьевским или с пискупом Островським или с Ругодивьци (жителями Нарвы) или разбойнике на море, а то купцам не надобе»{157}. В 1406 г. Ревель требует «чистого пути» для немецких купцов и в том случае, если мир между Новгордом и магистром ливонского ордена нарушен и войска стоят друг против друга. И в соглашении между Ганзой и царем Иваном Васильевичем 1487 г., которым устанавливается мир на 20 лет, говорится, что война со Швецией, Ливонским орденом или Нарвой не должна затрагивать немецких купцов{158}.

Из приведенных соглашений, однако, не ясно, идет ли речь о свободном отъезде или же о праве оставаться в Новгородской земле и во время войны. Никитский толкует постановление 1269 г. в первом смысле, А. С. Мулюкин и Гётц — в последнем. Что купцы не должны иметь никакого касательства к войне, что им дается чистый путь водой и горой без всяких препятствий, насколько простирается владычество Новгорода, можно понимать по-разному. В пользу второго толкования как будто говорит то обстоятельство, что во всех этих документах нигде не указано срока, тогда как в случае, если бы им предоставлялось лишь право беспрепятственного выезда, должно было бы быть установлено время, в течение которого они обязаны закончить свои операции и покинуть Новгород, как это находим в других странах в такого рода случаях. Кроме того, если бы ганзейцы не добились в Новгороде того же права, как во Фландрии, в Бургундии и т.д., т.е. права оставаться в его пределах, они, несомненно, делали бы попытки достигнуть этой цели, не ограничиваясь одной возможностью покидать страну, а таких попыток мы нигде в источниках не замечаем. Поэтому более вероятно предположение, что во время войны между