Даниил Корецкий - Спасти посольство

• Название: Спасти посольство
• Автор: Даниил Корецкий
• Жанр: Боевик
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-084093-9

В Кабуле пал просоветский правительственный режим, в город вошли отряды моджахедов, воцарились хаос и анархия, жизни сотрудников российского посольства оказались под угрозой. Задействуется план спасательной операции «Стальной коридор», который, в связи с изменившейся политической ситуацией, пришлось существенно упростить, значительно сократив силы и средства, первоначально должные быть задействованными в операции. На спасение жизней дипломатов и технического персонала направлены усилия разведчика Шарова, десантников, летчиков военно-транспортной авиации, которые своим мужеством, изобретательностью, самоотверженностью латают многочисленные прорехи в сильно урезанном плане эвакуации.

---

— Какая прелесть! — восхитилась Вера, рассматривая подарок. — Я начинаю верить, что ты меня любишь.

— Когда ты перестанешь сомневаться! — улыбнулся Коллинз. И протянул ей по-прежнему пузатый мешочек: — Здесь афганские сувениры и платок из кандагарского шёлка, как подтверждение того, что все это время ты провела на Миндаи!

— Там часто бывает наш Шаров, — озабоченно сказала Вера. — Как бы он не разоблачил меня. Русская из посольства не остается незаметной даже в тысячной толпе. А если ее никто не видел, значит, ее там и не было!

— Шаров? — Джек насторожился, но явно не из-за своей возлюбленной. — Что он там делает? Покупает сувениры, овощи, фрукты? Может, мясо для шашлыка или рис для плова?

— Нет. — Вера пожала плечами. — Вроде ничего не покупает.

— Тогда что мужчине делать на базаре?

— Не знаю. Только он постоянно там околачивается, и я с ним там не раз сталкивалась. Он у нас вообще таинственная личность. — Вера осеклась.

— Да… — со значением сказал Коллинз, задумываясь. Он прекрасно знал, кто работает в любом посольстве мира под «крышей» военного атташе. Да и Вера это хорошо знает. Но проявляет бдительность, сучка…

Неловкая пауза затянулась. Джек спохватился и стал успокаивать подругу:

— Не бойся ничего, базар большой, всех не рассмотришь.

Но Вера, примеряя изысканный шёлковый платок, уже не слушала Коллинза:

— Какая прелесть! Спасибо, Джек, я именно такой и хотела!

* * *

Коллинз высадил Веру в нескольких кварталах от российского посольства, постоял несколько секунд, глядя вслед грациозной фигурке. Он был приятно расслаблен. В отчете он обозначает их свидания как встречи с информатором. Конечно, это преувеличение: как любовница Вера гораздо ценнее, чем как агент. И все же и все же… Как говорят русские, курочка по зернышку клюет и сыта бывает… Женщина скрылась за углом, и он медленно тронулся с места, направляясь в чайхану за Бахиром. Через десять минут он прибыл на место и неспешно вылез из приятной прохлады в пекло раскаленного города.

Неказистое глинобитное здание было недавно побелено, тротуар перед входом выметен, на веранде сидели несколько местных, они неспешно прихлебывали чай и вели обстоятельную беседу. Чайханщик, почтительно склонившись, провёл его на задний двор, где в тени старой маслины сидели за столом Бахир и высокий афганец в халате. По их неловким позам было заметно, что расположиться на привычном мате или ковре было бы куда комфортней, но американец не любил сидеть по-восточному, да ещё и без обуви, а с ним приходится считаться.

Завидев хозяина, Бахир мгновенно вскочил и быстро удалился, поймав на ходу брошенные Джеком ключи. Коллинз поздоровался с его сотрапезником. Это был массивный человек, с широкими плечами, мощной шеей и непропорционально маленькой головой. Лицо его раскраснелось и покрылось каплями пота, очевидно, поэтому он снял чалму, и теперь, когда поворачивался, на бритом смуглом затылке можно было видеть жуткий розовый звездообразный шрам. Казалось, что его оставила разрывная пуля, но тогда что стало с мозгами в этой маленькой голове? Или их там никогда и не было? Только сплошная кость… Казалось, он не обратил на Коллинза никакого внимания, только едва заметно кивнул в ответ на приветствие и продолжал удовлетворенно прихлебывать горячую янтарную жидкость, время от времени поглаживая густую, черную, как смоль, лопатообразную бороду. На лицемерном Востоке, где от сладкой, как рахат-лукум, улыбки до удара кривым кинжалом в живот расстояние короче ширины обеденного стола, это можно было расценить как пренебрежение. Или списать на отсутствие мозгов. Но Джек знал, что это просто особенность характера.

Чайханщик поставил перед Коллинзом фарфоровый чайник с такой же пиалой, тарелку свежих лепешек, вазочку с кизиловым вареньем и, поклонившись, удалился.

Человек со шрамом, наконец, поднял на Джека маленькие, глубоко спрятанные под развитыми надбровными дугами нечеловеческие глаза. Даже видавшему виды разведчику стало не по себе.

— Салям алейкум, Абулфази! — едва заметно улыбнулся Коллинз. — Ты хорошо соблюдаешь конспирацию.

— Привет, Лео! Потому я еще живой!

Выражение мрачного лица несколько изменилось и теперь изображало полное радушие и приветливость. Хотя разобрать это мог только тот, кто давно знал агента. Но Коллинз знал его давно.

— Безбородый провалил трех моих людей. Хорошие агенты были.

— Хорошие агенты не проваливаются, — гулко произнес человек со шрамом, опять опустив глаза.

— Мудро! — согласился Коллинз. — Но они и не проваливались, пока Безбородый их не провалил. И я хочу отплатить ему тем же.

Собеседник неспешно допил свой чай.

— Это правильно, — кивнул он. — Люди говорят: надо вернуть то, что получил.

— Раньше я не говорил тебе… — Коллинз выдержал интригующую паузу. — Это Безбородый подстрелил нас тогда в Деште-Кевир.

— Раньше не говорил, а теперь сказал. Почему?

— Чтобы тебе было легче работать. Когда затронута душа, дела идут успешней.

— У меня нет души, Лео. Ведь тогда, в пустыне, ты собирался меня убить? Верно? Еще до того, как нашел этот черный шар?

— С чего ты взял?! — изобразил возмущение Коллинз.

— Не отказывайся. Я чувствовал.

— Но не убил ведь?

— Твое счастье, что Аллах удержал твою руку, послав этих русских. Я бы не дал тебе это сделать, — Абулфази на миг поднял глаза, и душу Джека обдало могильным холодом.

— Надеюсь, в твоем сердце не живет злоба?

Агент покачал головой:

— Нет. Мысли и намерения менее значимы, чем дела. Ты взял меня в самолет, а не оставил в пустыне. Хотя мог просто бросить спичку — я был весь облит бензином… И потом много лет держишь при себе, помогаешь во всем. Забудь про мои слова. И закончи свою мысль…

Коллинз помолчал.

— Мне сегодня одна птичка прочирикала на ушко, что Безбородый постоянно толчется на базаре Миндаи.

Человек со шрамом снова наполнил пиалу. Было непонятно — понял он смысл сказанного или нет.

— Я предполагаю, что там он встречается со своей агентурой, — терпеливо продолжил Коллинз. И подвел итог разговору: — Поручи своим людям выследить его и тех, с кем он контактирует.

Абулфази неспешно прихлебывал чай, и было непонятно — слышит он, что ему говорят, или нет.

— Потом я скажу, что делать дальше.

Джек сунул руку в карман, и в его кулаке оказались скрученные в тугой рулончик и перетянутые резинкой стодолларовые купюры. Он аккуратно положил рулончик рядом с огромной ладонью своего неразговорчивого агента. Тот в очередной раз одарил Коллинза своим ужасным взглядом и прежним, будто идущим из подземелья голосом произнес:

— Иншала.

Американец поднялся:

— Здесь хватит расплатиться и за мой чай.

Агент, казалось, не расслышал последней реплики и повернулся за своей чалмой.

Вид страшного шрама напомнил о событиях, при которых они оба могли расстаться с жизнями. Но на лице секретаря американского посольства ничего не отразилось. Только на миг проявились быстрые морщинки на переносице. Может быть, от удивления, что деньги со стола исчезли, как будто растворились в воздухе.

* * *

Базар кипел, бурлил, переливался всеми цветами радуги, источал и перемешивал ароматы: пряностей, фруктов, овощей, варёной телятины, подкопченных на углях бараньих кебабов или баранины из котлов с супом «шорба», доходящих на пароварках «а-ля» пельменей «ашак» с начинкой из лука-порея… И всё это было накрыто, как куполом, многоголосым шумом толпы. В здешней сутолоке и многолюдье легко затеряться и скрыться от посторонних глаз.

Островком покоя на любом восточном базаре всегда остаётся чайхана. На коврах и циновках сидят, а иногда полулежат мужчины в национальной одежде. Кто в халатах, кто в «шоли»: свободно наброшенном на плечи покрывале с закинутым за спину длинным концом. На головах чалмы или паколи — головные уборы из тонкой верблюжьей шерсти ручной вязки, что-то типа берета или, как их называют шурави, — «две лепёшки», «душманка» или «пуштунка».

Тихие неспешные деловые или бытовые разговоры, обязательным атрибутом которых является чай. Его здесь не заваривают, а варят, засыпая заварку в кипящую воду в большом количестве, но варят недолго, поэтому до консистенции чифиря напиток не доходит, а потом — сахар, много сахара.

Два афганца, растворившись среди себе подобных, посидели недолго, что-то тихо обсуждая между собой на фарси. Потом один из них встал, кивнул другому, откинув легкий полог, вышел в базар и пошёл по торговым рядам к выходу. Оставшийся в чайхане мужчина внимательно смотрел вслед своему знакомцу, пока его чёрная чалма не скрылась из виду. Похоже, всё спокойно, «хвоста» нет. Он встал, откинул полог, вроде бы рассеянно осмотрелся и не спеша двинулся в противоположную сторону, часто останавливаясь и тщательно проверяя: пока подтягивал вроде чуть распустившуюся чалму, успел просканировать взглядом всё пространство вокруг себя. Тишина, слава Аллаху!