Диодор Сицилийский - Историческая библиотека

• Название: Историческая библиотека
• Автор: Диодор Сицилийский
• Жанр: Античная литература
• Год: 2012

Предлагаемый Вам труд древнегреческого историка Диодора Сицилийского (ок. 90-30 гг. до н.э.) — один из основных античных исторических трудов, труд энциклопедический, включивший в себя работы предшествующих авторов. Диодор посвятил 30 лет созданию своих исторических сборников (Bibliotheca Historia) и предпринял для этого ряд путешествий. Диодор собрал сведения от многих авторов, известны Гекатей из Милета, Геродот, Дионисий, Эфор, Феопомп, Гиероним из Кардии, Полибий, Посидоний и др. — всего известно 87 имен древнегреческих авторов, на которых он ссылается в своем труде.

«Историческая библиотека» Диодора состоит из 40 книг, разделенных на 3 части:

1 ЧАСТЬ Первые 6 книг обзорные, описывают географию, культуру и историю древних государств: Египта (книга I); Месопотамии, Индии, Скифии (книга II); Северной Африки (книга III); Греции и Европы (книга IV—VI).

2 ЧАСТЬ (книги VII—XVII) Диодор излагает историю мира от Троянской войны до смерти Александра Великого.

3 ЧАСТЬ с эпохи диадохов (книги XVIII—XX) и до галльской войны Юлия Цезаря (сохранились фрагменты до XXXIII кн.), то есть до событий, очевидцем которых был сам Диодор.

Последнее полное собрание сочинений исчезло, когда турки разграбили византийский Константинополь в 1453 г. Многие книги сейчас известны по фрагментам, которые цитировали в своих трудах византийские авторы (Евсевий, Олимпиадор. Иоанн Цец и др.).

---

[20] Карийцы: Упоминание о карийской талассократий взято в скобки, поскольку оно содержится в армянской версии труда Евсевия. Сведения о карийской талассократий см. Геродот, I, 171; Фукидид, I, 4; Диодор, V, 60; 84; Павсаний, VII, 2—4. J. L. Myres, p. 107—109. Вместо «карийцы» предлагалась конъектура «мегарцы».— A. R. Burn, p. 167.

[21] До того, как Ксеркс переправился на противоположный берег. Имеется в виду противоположный берег Геллеспонта, т.е. речь идет о начале похода Ксеркса на Грецию в 480 г. до н.э. Армянский текст вместо имени «Ксеркс» дает имя «Александр», подразумевая начало восточного похода Александра Македонского.

[22] Пифия изрекла следующие слова: Об этом событии сообщает Геродот (I, 65), который приводит также ниже первые 4 стиха пророчества. То же сообщает Плутарх («Ликург», 5).

[23] Пифия изрекла Ликургу такое прорицание: Следующее ниже прорицание приписывается также Тиртею (фр. 4 Бергк). (Ср. в этой связи пер. В. Латышева в кн. «Эллинские поэты». М.: «Ладомир», 1999, с. 232, № 2).

[24] Прямо пред ретрой: ρήτρα (досл. соглашение; от εϊρο «говорить», «вещать») — слово, ставшее термином для обозначения законов Ликурга, которые являлись как бы соглашением между законодателем и спартанским народом. Из слов Плутарха («Ликург», 6) можно сделать вывод, что ретрой был оракул, данный Ликургу в Дельфах, причем не в обычной поэтической, а в прозаической форме.

[25] Сохраняя гегемонию более четырехсот лет. Концом этой гегемонии явилась битва при Левктрах в 371 г. до н.э.

[26] Получив по жребию Аргею, т.е. равнинную часть Арголиды, центром которой был Аргос.

[27] Темен был сыном Аристомаха, внуком Клеодея и правнуком Гилла, сына Геракла (напр., Геродот, VI, 52; VII, 204; VIII, 131).

[28] Сарданапал: О Сарданапале см. Диодор, II, 23—27.

[29] Оресты — племя, обитавшее в Эпире на границе с Иллирией.

[30] Александр, царствовавший сорок четыре года: Речь идет об Александре I, принимавшем участие в походе персов на Грецию. Ту же генеалогию македонских царей от Пердикки до Александра I приводит Геродот (VIII, 139), который, однако, считает первыми Теменидами, прибывшими из Аргоса в Македонию, Пердикку и двух его братьев (Геродот, VIII, 137—138). Обзор генеалогических традиций о македонских царях см. K. J. Beloch, Griechische Geschichte 3. Bd., 2. Abt. Berlin, Leipzig, 1923, S. 49—53.

[31] В месте, где коз сребророгих узришь: Намек на древнюю столицу Македонии Эги, название которой Αίγές (или Αίγεαί) созвучно слову αίγες «козы»

КНИГА 8. Фрагменты: ранняя история Мессены, Кротона, Сибариса, Рима и Кирены.

Переводчик: Мещанский Д.В.

1. Так как элийцы[1] были многочисленны и самоуправляли в соответствии с законом, лакедемоняне рассматривали их растущую власть с подозрением и помогали им в создании оседлого образа жизни для населения, с тем чтобы они наслаждались миром и не испытывали тяги к войне. Они посвятили свою деятельность богу[2] с согласия, практически, всех греков. (2) Поэтому они не участвовали в кампании против Ксеркса в связи со своей службой богу, и в дальнейшем, когда греки были в состоянии войны между собой, никто не досаждал им, так как все ревностно хранили святость и неприкосновенность этой земли и города. Но позже элейцы также стали принимать участие в походах и вступать в войны по своему выбору. (3) Элейцы не принимали участия во всеобщей войне. Действительно, когда Ксеркс выступил против греков с многими тысячами солдат, союзники освободили их от военной службы, потому что вожди посчитали, что они будут наиболее полезны в борьбе, поклоняясь богам.

2. Ей[3] не были позволены объятия мужчин, даже в тайне, ибо никто никогда не будет настолько глуп, чтобы обменять счастье всей жизни ради момента удовольствия.

3. Нумитор[4] был лишен царства своим родным братом по имени Амулий, который был царем Альба-Лонги, но когда, вопреки его надеждам, внуки Нумитора Рем и Ромул, вернувшись, произвели заговор против его брата. Произошло это так. Созвав пастухов, они пришли ко дворцу, ворвались через двери и убили всех, кто встал против них, а затем и самого Амулия.

4. Так случилось, что, достигнув с годами зрелости, они[5] далеко превзошли своих ровесников красотою и силой. Они защищали все стада домашних животных, легко отгоняя грабителей, убив многих из них в своих походах, и даже взяв некоторых живьем. (2) Несмотря на приобретенную славу, они были дружелюбны по отношению ко всем местным пастухам и оказывали радушный прием всем приходящим, проявляя скромность и общительность. Следовательно, поскольку безопасность всех зависела от них, большинство людей подчинилось им и, исполняя их приказы, были готовы явиться в любое указанное ими место.

5. Когда Рем и Ромул гадали, наблюдая за полетом птиц, где им основать город, небесное знамение указало, что справа, и Ромул в удивлении сказал брату: "В этом городе постоянно будет случаться так, что неуклюжие советы будут сопровождаться благоприятными поворотами судьбы". Дело в том, что, хотя Ромул был слишком поспешным в отправке вестника и, со своей стороны, был совершенно неправ, но его невежество было удачным, благодаря случаю[6].

6. Ромул, основав Рим на Палатине, поспешил окружить его рвом, чтобы предотвратить попытки соседей помешать предприятию. И Рем, раздраженный тем, что был лишен первенства, и завидуя удаче своего брата, подошел к рабочим и стал критиковать их работу, заявив, что ров слишком узкий, что враги легко его преодолеют, и в город будет слишком легко попасть. (2) Но Ромул в гневе ответил: "Я прикажу всем гражданам наказать любого, кто попытается пересечь ров". И Рем, повторно смеясь над работниками, сказал, что они сделали ров слишком узким. "Поэтому враги пересекут его без проблем. Смотрите, я могу сам это легко сделать". И с этими словами он прыгнул через него. (3) Тогда некто Келер, один из рабочих, ответил ему: "Я должен наказать любого, нарушившего повеление царя". И с этими словами он поднял лопату, и, ударив Рема по голове, убил его.

7. Мессенянин Полихар[7], человек богатый и знатный по происхождению, решил со спартиатом Эвефном разделить вместе границы земли[8].(2) И когда последний взял под контроль и защиту стада и пастухов, то соблазнился обогатиться обманным путем, но его план вскоре был обнаружен. (2) Действовал он следующим образом: он продал некоторых волов с пастухами купцам при условии, что они будут вывезены из страны, а затем стал утверждать, что потеря произошла в следствии нападения грабителей. Купцы, плывшие на корабле в Сицилию, шли мимо Пелопоннеса и, когда буря застала их, пристали к берегу. Тогда пастухи, сойдя ночью с кораблей, сбежали, чувствуя себя в безопасности в своей земле. (3) Затем они направились к Мессене и открыли своему господину всю правду; тогда Полихар спрятал рабов, а затем попросил своего партнера прибыть к нему из Спарты. (4) Последний настойчиво утверждал, что грабители увели часть пастухов, а других убили, но Полихар показал людей. Когда Эвефн увидел их, то ужаснулся и обратился к молитве, обещая, что вернет волов, умоляя о спасении. (5) Полихар, соблюдая гостеприимство, смягчился, скрыл этот факт, довольствуясь тем, что спартиата постигла справедливость. Но Эвефн не только нарушил свое обещание, но и убил молодого человека, сопровождавшего его в Спарту. (6) Возмущенный этим поступком, Полихар потребовал выдать преступника. Лакедемоняне, однако, не обращали внимания на его требования, но послали сына Эвфена в Мессену с ответом о том, что Полихар должен прийти в Спарту и представить обвинения эфорам и царям. Но Полихал, воспользовавшись случаем, убил юношу и безжалостно разорил город[9].

8. В то время как мессенцы пребывали в отчаянии и принимали вой собак как плохое предзнаменование, один из старейшин убедил толпу не обращать внимания на глупое предсказание прорицателей. Потому что, сказал он, в своей личной жизни они совершают много ошибок по причине неспособности предвидеть будущее, которое подвластно только богам. (2) Поэтому он призвал людей отправить гонца в Дельфы. И Пифия дала следующий ответ: они должны принести в жертву девушку из дома Эпитидов[10], но если та, на кого пал жребий, не в силах принести себя в жертву, то ей должна стать добровольно другая девушка из этого рода. Сделав это, вы победите в войне[11]... (3) Даже такая великая честь не сможет компенсировать ту боль, какую испытывают родители при потере своих детей, так как сострадание пробралось в сердце каждого человека, когда он представил мысленным взором как, становясь предателем, кладет на заклание ребенка, отдавая его на погибель.

9. Он[12] впал в ошибки, недостойные его славы, потому что власть любви велика, чтобы сбить с пути молодых людей, особенно тех, кто гордится силой своего тела. И это причина того, что древние авторы мифов представляли непобедимого Геракла, сраженного силой любви.