Николай Леонов - Гуляла смерть в фате венчальной (сборник)

• Название: Гуляла смерть в фате венчальной (сборник)
• Автор: Николай Леонов
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-69798-4

Следователь Лев Гуров получает приглашение на свадьбу своего старого знакомого, олигарха Золотилова. Поначалу Гуров отказывается от посещения мероприятия, однако спустя несколько дней меняет свое решение. Дело в том, что в своем почтовом ящике следователь обнаруживает анонимную записку, в которой сообщается, что на свадьбе Золотилова будет совершено убийство. Для очистки совести Гуров отправляется на торжество в загородную усадьбу. И, оказывается, не зря. В разгар свадебного бала в саду находят отца невесты с заточкой в сердце. Чужому на территорию усадьбы не попасть, потому нет никаких сомнений, что убийство совершено одним из гостей. Но кем именно?

---

— Было бы неплохо, — произнес Лев и после некоторого молчания добавил: — Тем более что раскрытие убийства и задержание киллера — в интересах всех, кто здесь сейчас находится. Почему? Видите ли, в том случае, если нам со Станиславом Васильевичем сделать этого не удастся, нашу работу перепоручат другим.

— М-м-м… — неопределенно отреагировал Штыряк.

— А в среде оперов, условно говоря, есть два типа работников, — чуть улыбаясь, продолжил Гуров. — Одни — сначала думают, а потом действуют. Но есть и такие, что действовать предпочитают, вообще не раздумывая. Так вот, те, что думают, как правило, ищут настоящего виновника. А вот привыкшие только действовать — его «организуют». И бог его знает, на кого укажет эдакий «пинкертон».

Его собеседник, озабоченно заморгав глазами, с опаской в голосе уточнил:

— Вы считаете, возможно и такое?

Гуров чуть пожал плечами:

— Андрей Петрович, а у нас где только не встретишь бывших двоечников, которые решение любой задачки привыкли подгонять под готовый ответ. То-то же! Не случайно же, по утверждению статистики, не менее одного-двух процентов осужденных отбывают срок за чужие грехи. Это убийство — сто против одного! — было организовано с прицелом на то, что оно станет громким — как это называют, резонансным. И именно поэтому, с учетом шумихи в СМИ и реакции очень серьезных контор, есть риск подключения к делу «результативщиков». А это, сами понимаете, чревато…

Они вышли из парка и, миновав большой фонтан наподобие знаменитого «Фонтана дружбы народов» на ВВЦ, направились к дому. Проходя мимо служебной «десятки», Лев с удивлением отметил, что в кабине Юрия нет. Он огляделся, но и в отдалении его не было видно.

— Андрей Петрович, — неожиданно подал голос шагавший следом Станислав Крячко. — А что это за юная дива в теннисном костюмчике с ракеткой минут двадцать назад выходила из дома во двор?

— А-а-а, — оглянулся тот, — Это Джулия Валентиновна, дочь Валентина Алексеевича от первого брака. Вы что-то хотели у нее спросить?

— Нет, я просто заметил, что она подходила к нашей служебной машине, а теперь куда-то внезапно исчез наш водитель Юра, — с игриво-ироничным подтекстом ответил Стас.

— Хм… — Штыряк недоуменно развел руками. — Может быть, она позвала его на корт как спарринг-партнера? У нее первый разряд по теннису. Она, кстати, играет очень сильно — уже не раз занимала призовые места на столичных первенствах.

— Да ладно, куда он денется? Пусть помашет ракеткой… — Лев махнул рукой. — Если что — созвонимся, придет.

Они поднялись по мраморным ступенькам и через остекленные двери с венецианскими витражами прошли в просторный, роскошно обставленный холл с высоким сводчатым потолком. Здесь все кричало о многомиллиардном состоянии хозяина — умопомрачительно дорогая мебель, люстры, ковры, подлинники полотен самых известных мастеров, лепнина на стенах и потолке, громадная плита ультрасовременной «плазмы», золоченая каминная решетка…

Следом за Штыряком опера поднялись по лестнице, застеленной ковровой дорожкой, с перилами из узорчатой бронзы и поручнями красного дерева в не менее роскошную гостиную с окнами от пола до потолка. Оглядевшись по сторонам и заскучав от назойливого прессинга этого даже не кричащего, а истошно орущего богатства, Гуров поморщился и сел в необъятное белое кресло, обтянутое натуральной кожей, стоящее перед столиком с японским пейзажем на крышке. Стас сел в соседнее. «Особист» по рации пригласил горничную и тоже сел напротив них.

— Похоже, интерьер здания вас впечатлил не особо, — усмехнувшись, резюмировал он. — Наверное, вам доводилось видеть и что-то более эффектное?

— Не сказал бы… — Лев чуть качнул головой. — Но в том, что увиденное особым потрясением не стало, вы абсолютно правы. Знаете, жилище людей со сверхвысоким достатком, как правило, смотрится на одно лицо. У всех — эксклюзивная мебель, эксклюзивные ковры, эксклюзивные авто… И в итоге все это выливается в некий усредненный ранжир стандартной роскоши. Если честно и откровенно, скучняк полнейший.

Ничего на это не ответив, Штыряк лишь уважительно хмыкнул — крутые мужики, на мякину, даже золоченую, не клюют.

В этот момент бесшумно открылась высокая дверь, и в гостиную вошла чем-то очень озабоченная горничная Светлана. При своих тридцати пяти — осунувшаяся, с темными кругами у глаз — она смотрелась гораздо старше. Тем не менее Стас, как завзятый ценитель женщин, сразу же отметил, что эта «симпатяшка» — не «заугольный хухры-мухры-ширпотреб».

Поздоровавшись, женщина вопросительно взглянула на оперов. Гуров, явив джентльменские замашки, поднялся с кресла и, тоже поздоровавшись, извинился за то, что оторвал ее от работы. Стас по примеру приятеля тоже вскочил на ноги. Поднялся и Штыряк, который, констатировав, что, наверное, его присутствие здесь не очень обязательно, отправился по своим делам.

— Вы что-то хотели у меня узнать? — спросила горничная, присаживаясь в то кресло, где только что сидел «особист».

— Да, Светлана… Николаевна? — чуть прищурился Гуров. — Так вот, Светлана Николаевна, давайте еще раз вспомним события минувшей ночи, хотя, я так понимаю, это не самая радостная тема. Вы шли по парку. Кстати, откуда именно?

Женщина с некоторой тревогой окинула взглядом оперов и, чуть запинаясь, ответила:

— Я просто обходила тот участок парка, ну, заглянула на танцпол — там какой-то совсем еще зеленый «мажор» начал делать мне комплименты, поэтому я сразу же оттуда ушла. Заглянула в беседку — есть ли там на столике напитки и посуда, потом пошла по дорожке в сторону статуи Афродиты и, случайно взглянув в сторону зарослей туи, заметила, что там как будто кто-то лежит. Мне подумалось, что кто-то из гостей перебрал и ему стало плохо. Чтобы разобраться, не вызвать ли «Скорую», я подошла к нему и тут… — Светлана осеклась и, мгновение помедлив, продолжила уже чуть осипшим голосом: — И тут поняла, что это — Виктор Евгеньевич, или, как его все здесь звали, дядя Витя. Ну, остальное вы знаете.

— Светлана Николаевна, вам точно больше нечего добавить? — Лев испытующе посмотрел на горничную. — Давайте будем откровенны до конца. Мы взрослые люди, и нам нет нужды играть в кошки-мышки. Верно? Тогда такой вопрос: каковы были личные взаимоотношения между вами и Виктором Евгеньевичем?

— Вы меня в чем-то подозреваете? — с широко раскрытыми глазами уточнила та.

— Нет, в смерти Лещева мы вас не подозреваем, — голос Гурова звучал твердо, но доброжелательно. — Однако чтобы раскрыть его убийство, нам нужно знать абсолютно все. Поверьте, тут нет праздного любопытства. За годы работы мы столько повидали всякого, что нас уже ничем не впечатлишь и не удивишь.

— Если вас смущает мое присутствие, то я могу выйти, — сдержанно нарушил свое молчание Стас.

Но та молча отрицательно качнула головой.

— Хорошо, я расскажу все, раз уж это так нужно, — глядя в пол, заговорила Светлана. — Да, с Виктором Евгеньевичем у нас в беседке намечалась встреча. Он когда еще только приехал, то сразу же стал уделять мне особое внимание. Когда я приносила ему чай, он всегда уговаривал меня составить ему компанию… Но это было просто общение. Человек он был глубоко порядочный, вел себя всегда очень достойно. Ему было уже под семьдесят, когда большинство мужчин смотрятся обычными старичками. Но он выглядел лет на двадцать моложе — столько в нем было энергии, жизнелюбия, задора. Он ходил-то легко и пружинисто — не угнаться.

— Его интерес к вам для других обитателей дома, надо понимать, особого секрета не представлял? — уточнил Крячко.

— Как раз наоборот! Виктор Евгеньевич на людях со мной всегда был предельно корректен — видимо, опасался, как ему думалось, меня скомпрометировать. — Светлана прерывисто вздохнула. — Я чувствовала, что очень ему нравлюсь, но его тяготило осознание того, что он по годам вдвое старше.

— А вам он нравился? — спросил Гуров с оттенком доверительности в голосе.

— Такой человек не мог не понравиться… — на лице женщины промелькнула горькая улыбка. — Здесь он нравился всем. Ну а у меня, что, в общем-то, дело естественное, не могло не появиться отклика в душе на его отношение ко мне, на его внимание.

Как рассказала далее Светлана, года три назад она развелась с мужем. Они прожили около десяти лет, но счастья не нажили, хотя достаток в доме был, и неплохой. Причиной всех бед, по словам Светланы, стало то, что ее муж еще в отрочестве перенес венерическую болезнь, из-за чего оказался бесплодным. Об этом она узнала много позже после того, как стала его женой.

Подвыпив, тот частенько шпынял свою «половину», обвиняя ее, будто это она виновата в том, что у них никого нет. И, лишь случайно узнав правду, во время одной из ссор в ответ на язвительное замечание мужа: «Связался я на свою голову с тобой, яловкой хреновой!», она, не выдержав, выпалила в ответ: «Сам ты мерин! Это не я в тринадцать лет подцепила триппер от случайной пьяной бабы за углом! Лечиться надо было вовремя, чтобы теперь меня ни за что поедом есть!..»