Элинор Портер - Юность Поллианны

• Название: Юность Поллианны
• Автор: Элинор Портер
• Издательство: Алавастр
• Жанр: Детская проза
• Год: 2008
• ISBN: 5-9900622-5-7

Первая повесть Элинор Портер «Поллианна» — классика англо-американской литературы. Это история 11-летней девочки Поллианны, которую после смерти родителей забирает на воспитание из «чувства долга» родная тётя. Из атмосферы родительской любви и глубокой веры в Бога девочка попадает в мир строгих правил и запретов. Но она не унывает и своим умением радоваться всему, что случается с ней в жизни, сначала удивляет, а потом и меняет жизнь всех жителей маленького провинциального городка. Оказывается, ещё при жизни отец научил дочь простой игре — уметь радоваться вопреки всему.

«Юность Поллианны» — это продолжение повести, в которой повзрослевшая Поллианна сталкивается уже с недетскими проблемами. Но, тем не менее, упорно продолжает играть в радость. В этом ей помогает вера. Она убежденна, что Господь никогда не ошибается и не опаздывает…

---

— Я хотел сказать, что лучшего отца, чем у меня, и быть не может, и вдруг неожиданно вспомнил про конверт и про то, что на нём написано. Тогда я испугался. Я не могу произнести ни слова, пока не узнаю, что там. Отец не хотел, чтобы я что-то узнал, пока мне не исполнится тридцать лет, когда я буду взрослым и смогу всё выдержать. Понимаете? В моей жизни есть какая-то тайна. Эту тайну я должен узнать и узнать сейчас же.

— Джимми, дружок, не смотри так трагически. Это ведь может быть и хороший секрет.

— Тогда бы не было необходимости скрывать это от меня, пока мне не исполнится тридцать. Нет, дядя Джон, там что-то, от чего он старался охранить меня, пока я не буду достаточно взрослым. Поймите, я не осуждаю отца. Что бы там ни было, он не мог этого изменить. Но знать я должен. Достаньте его, пожалуйста!

Джон Пендлтон молча поднялся.

— Хорошо, — сказал он.

Спустя три минуты конверт был в руках Джимми, но он его сразу вернул:

— Я бы хотел, чтобы вы прочли его. Пожалуйста. А потом скажите мне.

— Джимми, я… ну, будь по-твоему.

Решительным движением Джон Пендлтон взял нож и вскрыл конверт. Там было несколько листов бумаги, скреплённых вместе. Один лист, по всей вероятности — письмо, был свёрнут отдельно. Его-то Джон Пендлтон развернул и прочитал первым. По мере того как он читал, Джимми напряжённо следил за выражением его лица. Поэтому он видел, как на лице этом отразились удивление, радость и ещё что-то, чего он не мог выразить.

— Дядя Джон, что там? Что это? — нетерпеливо спросил он.

— Читай сам, — ответил тот, кладя письмо в протянутые руки.

И Джимми прочитал:

«Приложенные бумаги подтверждают, что мой сын Джимми — Джеймс Кент, сын Джона Кента, который женился на Дорис Уэзербай, дочери Уильяма Уэзербая из Бостона. Прилагаю письмо, в котором объясняю моему сыну, почему я скрывал его от семьи его матери все эти годы. Если он откроет этот пакет, когда ему исполнится тридцать, то прочитает письмо и, надеюсь, простит своего отца, который боялся потерять его. Если письмо будет открыто в случае его смерти, прошу сразу сообщить семье его матери в Бостон, а прилагаемый пакет с документами передать в их руки. Джон Кент».

Джимми был бледен и весь дрожал, когда поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с Джоном Пендлтоном.

— Так я… пропавший Джеми? — едва пробормотал он.

— В письме сказано, что есть документы, доказывающие это, — подтвердил приёмный отец.

— Племянник миссис Кэрью?

— Конечно!

— Господи, как же я не догадался?! — на несколько мгновений воцарилась пауза, и лицо Джимми вспыхнуло от радости. — Теперь я точно знаю, кто я! Теперь я могу сказать миссис Чилтон кое-что о моих родственниках!

— Да уж, можешь, — с иронией ответил Джон Пендлтон. — Род бостонских Уэзербаев идёт от Крестовых походов. Думаю, это должно её удовлетворить. Что же касается твоего отца, он тоже знатного рода, миссис Кэрью рассказывала мне о нём. Хотя он был очень эксцентричным и не угодил семье…

— Бедный отец! Что за жизнь у него была вместе со мной! Он постоянно боялся преследований. Теперь я могу понять многие вещи, которые часто ставили меня в тупик. Как-то одна женщина назвала меня Джеми. Ужас, как он разозлился! Теперь мне понятно, почему он увёл меня в тот вечер, даже не дождавшись ужина. Бедный отец! Как раз после этого он сильно заболел. Он не мог пошевелить рукой, а вскоре не мог и говорить. Болезнь поразила его речь. Я вспоминал потом, что он старался мне что-то сказать об этом пакете. Наверное, он велел мне открыть его и идти к родственникам моей матери. Но тогда мне казалось, что он старается сказать мне, чтобы я сохранил его. Я обещал ему, но его это не успокоило. Кажется, он ещё больше забеспокоился. Бедный отец!

— Стоит просмотреть эти бумаги, — посоветовал Джон Пендлтон. — Кроме того, здесь есть ещё письмо от твоего отца. Разве ты не хотел бы его прочесть?

— Да, конечно. Только… — молодой человек стыдливо рассмеялся и взглянул на часы. — Я просто подумал, как скоро я могу вернуться обратно… к Поллианне.

Джон Пендлтон задумчиво наморщил лоб, взглянул на Джимми, как бы не решаясь что-то сказать, а потом всё-таки заговорил:

— Я знаю, что ты хочешь видеть Поллианну, и не осуждаю тебя. Но мне кажется, что ты должен сначала ехать прямо к миссис Кэрью и захватить вот это, — и он похлопал по бумагам, лежащим перед ним.

Джимми сдвинул брови и задумался.

— Хорошо, я поеду, — решительно согласился он.

— Если ты не возражаешь, я бы поехал с тобой, — предложил Джон Пендлтон с излишней небрежностью. — У меня… у меня есть свои соображения, по которым я хотел бы увидеть… твою тётю. Ты думаешь, мы сможем поехать сегодня в три часа?

— Прекрасно! Поедем! Нет, что за чудеса! Я — Джеми! — восклицал молодой человек, вскочив на ноги, и беспокойно бегая по комнате. — Интересно… — он остановился и по-мальчишески покраснел. — Вы думаете, тётя Руфь будет недовольна?..

Джон Пендлтон покачал головой. Прежняя угрюмость появилась в его глазах.

— Едва ли, мой мальчик. Я думал про себя. Если ты её племянник, куда мне-то деваться?

— Вам? Вы думаете, кто-нибудь может отстранить вас? — пылко возразил Джимми. — Вам беспокоиться не надо. И она не будет против. У неё есть Джеми, вы знаете, и… — он остановился и с изумлением посмотрел. — Ну и дела! Дядя Джон! Я забыл про Джеми. Для него это будет так тяжело!

— Да, я уже подумал об этом. Он законно усыновлён, правда?

— О да, но это не то. Если он узнает, что он не настоящий Джеми, да ещё с этими несчастными ногами… Дядя Джон, это просто убьёт его! Я слышал, он говорил. Да и Поллианна с миссис Кэрью говорили мне, как он уверен и счастлив. Я не могу отнять это у него… Что же нам делать?

— Не знаю, сын.

Опять воцарилась долгая тишина. Джимми снова начал нервно ходить по комнате. Неожиданно его лицо просветлело.

— Есть выход, я так и сделаю! Миссис Кэрью согласится. Мы просто не скажем! Мы никому не скажем, кроме миссис Кэрью и… Поллианны с тётей. Им я должен сказать, — убеждённо добавил он.

— Конечно, мой мальчик. А что до остальных… — Джон Пендлтон сделал паузу.

— Да, да! Это никого не касается.

— Но запомни, ты всё-таки кое-чем жертвуешь. Я хочу, чтобы ты хорошо всё взвесил.

— Взвесил? Я всё взвесил. Это — ничто, когда Джеми на другой стороне весов. Я просто не смогу его так огорчить.

— Я не осуждаю тебя, ты прав! — сердечно сказал Джон Пендлтон. — Мало того, я верю, что миссис Кэрью с тобой согласится, особенно теперь, когда она будет знать, что настоящий Джеми нашёлся.

— Она всё время повторяет, что где-то меня видела, — усмехнулся Джимми. — Во сколько отправляется этот поезд? Я готов.

— А я — нет, — засмеялся Джон Пендлтон. — К моему счастью, он не уйдёт, по крайней мере, ещё несколько часов, — закончил он, поднимаясь и уходя из комнаты.

НОВЫЙ АЛАДДИН

В чём бы ни выражались приготовления Джона Пендлтона к отъезду, одно можно сказать — они были торопливыми и открытыми, если не считать двух вещей. Исключение составляли два письма, одно из которых было адресовано Поллианне, другое — миссис Чилтон. Оба эти письма с осторожными и точными инструкциями он вручил Сьюзен, служанке, которая должна была отнести их после того, как они уедут. Но об этом Джимми не знал. Путешественники приближались к Бостону, когда Джон Пендлтон сказал Джимми:

— Мой мальчик, я хочу просить тебя об одном одолжении, вернее — о двух. Мы ничего не будем говорить миссис Кэрью до завтрашнего вечера. И второе — ты позволишь мне пойти первым и быть твоим… посланником. Ты сам не появишься на сцене… до четырёх часов. Согласен?

— Ну конечно! — ответил Джимми. — Не только согласен, а просто в восторге. Я всё думал, как же я смогу разбить лёд, и рад, что кто-то за меня это сделает.

— Прекрасно! Тогда я постараюсь поговорить с твоей тётей по телефону завтра утром и назначить встречу.

Верный своим обещаниям, Джимми не появлялся в доме Кэрью до четырёх часов. Даже и тогда он неожиданно почувствовал такое смущение, что дважды прошёл мимо, пока набрался храбрости подняться по лестнице и позвонить. Однако в присутствии хозяйки он быстро пришёл в себя. Она легко и быстро помогла ему освоиться и очень тактично поставила всё на свои места. Конечно, было немного слёз, несколько бессвязных восклицаний; даже Джон Пендлтон торопливо протянул руку за платком. Но скоро восстановилось внешнее спокойствие, и только нежный свет в глазах миссис Кэрью и невыразимое счастье, отражавшееся на лицах Джимми и Джона Пендлтона, напоминали о чрезвычайном происшествии.

— Я думаю, по отношению к Джеми это так мило с твоей стороны, — немного помолчав, воскликнула миссис Кэрью. — В самом деле, я должна называть тебя Джимми, да и мне так больше нравится. Конечно, ты прав. С моей стороны я тоже кое-чем жертвую, — продолжала она со слезами. — Ведь я с такой гордостью представила бы тебя миру как своего племянника…