Хана Сенеш - Дневник (Ее жизнь, миссия и героическая смерть)

• Название: Дневник (Ее жизнь, миссия и героическая смерть)
• Автор: Хана Сенеш
• Жанр: Русская классическая проза

---

Я верю всем сердцем в будущее этой страны, даже если ей предстоит пройти через огонь и бурю. Я не опасаюсь за свою судьбу. Не из-за того, что не люблю себя, напротив, - из эгоизма, но в другой форме. Человек боится причинить зло очень дорогим ему людям, потому что их страдания ему самому причинят боль.

Над нами голубое ясное небо. Кругом царят {144} мир и покой. Мне бы очень хотелось крикнуть по радио: молчите, это неверно! Ложь и фальшь ваши победные реляции о множестве убитых и раненых. Неверны сведения о бомбежках и разрушениях. Кто осмелится желать этого? Кто может понять, в чем историческое значение этой бойни? Вы хотите превратить весь мир в "чистый лист" и построить на нем новый мир?

Но кто будет строить, для кого и для чего? Может быть, для того, чтобы потом было что разрушать? "Человек, борись - верь!" (Цитата из "Трагедии Человечества" И. Мадача.). Но во имя чего стараться? Второй вопрос я не рискую задавать, так как хочу еще верить.

17.6.1940

(на венгерском)

Немцы стоят на подступах Парижа. Скорее всего, город падет сегодня. Париж, Франция, а затем весь мир. Какая ждет нас судьба? Я спрашиваю лишь одно: доколе? Потому что я совершенно уверена, что Гитлер падет. Но спустя сколько лет? Может быть, перед ним еще 15 лет, как у Наполеона? Как могла история повториться? Та же карьера, та же жизнь, захваты, понятно, в немецком издании XX века. Ой, как страшно, как ужасно это гитлеровское издание! Италия тоже вступила в воину, и прямая опасность, таким образом, в несколько раз возросла. Если мне суждено жить еще 10-15 лет, мы увидим, для чего все это было нужно. А, может {145} быть, нужны 100 лет, чтобы жизнь превратилась в историю?

29.6.1940

Франция? Гиора? Мама? Трудно сказать, что болит сильнее в водовороте событий этих дней. Франция согласилась на позорнейшее перемирие. Она почти перестала существовать. С Гиорой прекратилась всякая связь. Сертификат он получил слишком поздно. Я не знаю, где он находится. Я еще надеюсь. А, может быть (с этого места и до конца запись идет на иврите), все же, он смог уйти, может быть, он уже прибыл. С тайной надеждой я всматриваюсь в лицо каждого парня. Может быть...

О, как страшно это ощущение: я виновна, я ответственна за все события, которые касаются Гиоры. А, с другой стороны, я знаю, что в такие времена, когда идет война, нет вины. Невозможно судить и решать, что всего лучше быть здесь или в другом месте. А мама...

Я вижу ее перед собой в бессонные ночи, как она встает, озабоченная, по утрам, как она читает новости, как она ждет почту, как она прячет всю тревогу и печаль в своем сердце, ибо она слишком благородна, чтобы докучать другим своими горестями. А я, я нахожусь в тысячах миль от нее и не могу сесть рядом, легонько погладить ее больную голову, успокоить, разделить с ней заботы.

А я работаю на поле, прессую солому, осуществляю, или думаю, что осуществляю свои {146} цели. Они несомненно, хорошие, даже прекрасные. Но можно ли, стремясь в даль, терять то, что было вблизи? Единственный ответ, который я даю сама себе, это тот, что я не могла бы жить в Венгрии, как жила прежде. Думаю, что была бы там несчастной. Каждый должен искать свой путь, свое место, свое назначение. Даже, если мир горит и все переворачивается! - Нет, я не могу искать объяснений, причины. "Да" и "нет" сталкиваются во мне, и одно противоречит другому.

А у нас пока еще тихо. Но внутренний покой, внутренняя тишина - где вы? Телега истории так трясет наши души, что ни одна из них не может избежать потрясения.

3.7.1940.

Кфар-Гилади

Я нахожусь в Кфар-Гилади. Утром вышла вместе с Мирьям на большую прогулку: Тивериадское озеро, затем горы, скалы, одинокие поселения. А теперь - Кфар-Гилади. Горный ветер, тишина.

5-26.7.1940

С чего начать? - Я так много повидала и прочувствовала за последние дни. Сейчас мы сидим в эвкалиптовой роще, возле Кфар-Гилади. Мирьям вырезает свое имя на дереве, а я хочу все вспомнить и написать, пока не придет какая-либо машина и не повезет нас дальше. В субботу рано утром я поднялась на горы, что напротив Кфар-Гилади. Окрестности чудесные.

И в свежести чудесного утра я поняла, почему {147} Моисей получил Тору на горе. Только в горах можно получить повеление свыше, когда видишь, как мал человек, и все же чувствуешь себя в безопасности из-за близости к Богу. На горе расширяется горизонт (во всех смыслах слова) и становится понятным мировой порядок. В горах можно верить и нужно верить. В горах сам собой возникает вопрос: кого Я пошлю? - Пошли меня! Служить добру и красоте. - Но смогу ли?

Примерно, в полдень мы вышли с несколькими кибуцниками на прогулку. На грузовике кибуца поехали в Метулу. А оттуда великолепными дорогами - в Танур. Вернулись к обеду, и тотчас оказалась попутная машина в Дан.

Что еще рассказать о Кфар-Гилади ? - Большой кибуц, развитый, красивый, благоустроенный. Из людей хочу упомянуть Гершона, очень приятного человека. Мы еще в пути познакомились с ним, и он о нас очень заботился. Настоящий халуп, сердечный человек, я была рада с ним познакомиться.

Второй пункт: Дан. Небольшое хозяйство, одинокое, в окружении богатой природы. Товарищи - частично выходцы из Трансильвании - встретили нас хорошо. Один из них самоотверженно за нами ухаживал. Он пошел с нами к источнику Дан, в Тель-эль-Кади, - очаровательный источник, а рядом примитивная арабская мельница. Вообще-то следует отметить хорошие отношения между жителями Дана и их арабскими соседями, а также сирийскими арабами. {148} Понятно, что во всем полагаться на них нельзя, но дружеские связи усиливают чувство безопасности.

Мы ночевали в Дане, а назавтра вышли смотреть окрестности: Сааса, Дафна, Шеар-Яшув - новые поселения, положение которых пока тяжелое. Хорошая земля, изобилие воды, но земля нуждается в очистке от камней и надо охранять ее - с политической точки зрения. Но если события не помешают развитию, их ждет хорошее будущее. Здесь есть все условия для создания развитого сельского хозяйства. Мы посетили также несколько девушек, которые окончили школу в Нахалале. Они все очень хорошо устроились. И отсюда можно сделать вывод, что наша школа действительно дает хорошую подготовку.

Назавтра мы проторчали на шоссе до вечера. Почти уже отчаялись, под вечер наше терпение иссякло и мы сказали: будем ждать еще четверть часа... Вообще-то нам не хотелось возвращаться в Кфар-Гилади. И Тель-Хай, который перед нами, хорош и красив скорее как символ, чем место для ночлега. И вдруг: идет машина. Если бы меня увидала мама посередине дороги с поднятой рукой... Вообще, если бы она меня видела во время прогулки, что бы она сказала? - Ведь все прошло здесь в атмосфере, которая так отличается от жизни в Венгрии! И именно это особенно приятно.

Вечером мы уже были в Хулате. Молодой коллектив, приятная компания, изумительные окрестности. Отличные возможности поплавать {149} и покататься на лодке.

Считаю, что излишне добавить: я чувствовала себя превосходно. Это после всего сказанного ясно почти само собой. На лодке мы прибыли в то место, где Иордан впадает в озеро Хула. Тропический пейзаж, стебли папируса, кувшинки, фламинго, а воды тихие и зеленые, отражающие всю красоту вокруг. Мы вышли в плаванье с двумя парнями, из рыбаков (20 человек из коллектива заняты в рыболовстве). Один из них, Моше, был "моим", второй - Мирьям. И, действительно, я заметила, что нравлюсь ему, и он мне тоже немного нравился. Как парень, он, в самом деле, привлекательный - сильный, красивый, милый и простой. А вечером мы снова вышли на лодках с другими рыбаками посмотреть, как они работают. В темноте они знают все дороги между болотами, знают рыбные места, уверенно забрасывают снасти. В 10.30 вернулись, а орудия лова остались в воде до утра.

Мы отправились спать. Как только я вошла в комнату, явился Моше, сел рядом и начал говорить, что любит меня, как сестру и т. д., и

т. п., и хотел меня поцеловать. Я не разрешила. Когда он спросил, стоит ли продолжать наши отношения, я ему ответила без утайки так, как чувствовала: когда мы вместе провели один день, нам было хорошо, но, по сути дела, мы очень разные люди и нет смысла переписываться и продолжать знакомство.

Я хотела расстаться с ним дружеским рукопожатием, но он поцеловал мою руку. Когда он вышел, мне было немного {150} не по себе. И я подумала, не глупость ли это, в самом деле, так бояться жизни? Неужели я не могла подарить ему и себе вот этот поцелуй? Ведь это же не так много значит. И все же, я не могла. Даже это, свой первый поцелуй, я берегу для кого-то другого, настоящего. Но явится ли он? Я подумала о маме и знаю, что она была бы рада, если бы знала, что в любом месте и в любых условиях я веду себя так, будто она рядом.

Назавтра рано утром мы вышли в путь. Прибыли в Цефат - древний город, расположившийся на горе. Красивые окрестности, любопытные типы людей. Несколько часов мы там бродили, ко всему присматриваясь. Вернулись в Рош-Пина и оттуда продолжали путь на Геносар.

Вечер и ночь мы провели в Геносаре. Молодой коллектив борется, преодолевая большие трудности, главным образом, связанные с землей. Мы не успели хорошо с ним познакомиться, так как утром оставили это место, а, примерно, в полдень прибыли в Афиким.