Войцех Жукровский - На троне в Блабоне

• Название: На троне в Блабоне
• Автор: Войцех Жукровский
• Издательство: Радуга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1989
• ISBN: 5-05-002369-6

В сборник сказочно-фантастических произведений известного польского писателя Войцеха Жукровского (род. в 1916 г.) вошла философская сказка «На троне в Блабоне»; в ней мудро и остроумно поставлены многосложные проблемы нашего бытия: борьба добра и зла, власть и справедливость, ответственность художника за свое творчество, старшего поколения — за юную смену и т. п.

Дополняют сборник рассказы фантастического характера.

---

Девушка какое-то время пребывала в нерешительности, боясь потушить светильник.

— Отец, — позвала она. — Это ты навещаешь наш дом?

Но ей никто не ответил. Мей Ли, прижав руку к сильно бьющемуся сердцу, подумала, что в опустевшей комнате могут проказничать духи — Лисы, которые иногда предпочитают селиться под боком у людей. Но она не хотела даже демонов восстанавливать против себя, поэтому шепнула:

— Кто бы ты ни был, гость дорогой, чувствуй себя здесь как дома, читай, отдыхай, только погаси потом светильник, чтобы огонь не наделал нам бед…

Сказав так, она тихо вышла из библиотеки, а потом долго не могла заснуть.

Утром Мей Ли увидела, что книга вернулась на полку, а обугленный фитиль обрезан и лежит на глиняной мисочке.

— Спасибо тебе, незнакомец, — вежливо поблагодарила девушка.

Мей Ли никому, даже няне, не сказала, что кто-то по ночам приходит в библиотеку и читает отцовские книги.

На следующую ночь, когда Мей Ли увидела свет, льющийся из неплотно закрытой двери библиотеки, она приложила глаза к щели и увидела юношу, склоненного над свитком, исписанным изящными иероглифами. Девушка с любопытством смотрела на него. Он ей казался красавцем: удлиненное лицо, гладко зачесанные назад волосы, забавные редкие усы; руки его, разворачивавшие свиток, были подвижны и хрупки, в темных глазах отражался тусклый блеск светильника. Видимо, он происходил из древнего рода, ибо весь его облик был мягким, кротким, юноша казался трогательно, почти девически красив. Во время чтения он шевелил губами, отчего у него подрагивали усики, при этом постоянно поднимал глаза и осматривался по сторонам, как будто в любую минуту готов был убежать.

Мей Ли казалось, что даже стук ее сердца может вспугнуть таинственного незнакомца, поэтому она стояла на коленях у щели в двери и старалась не дышать.

Неожиданно из ее волос выскользнула серебряная шпилька и со звоном упала на каменный пол.

Юноша вскочил, задул свет и исчез.

Мей Ли вбежала в комнату, зажгла светильник и высоко его подняла. У стены лежал старый халат отца, который он подстилал под себя, когда углублялся в чтение, потому что от каменного пола несло холодом, а старая Хо Минг не всегда приносила бронзовую жаровню с раскаленными древесными углями.

— Уважаемый господин, не бойся меня, — просила Мей Ли, — твои посещения доставляют мне столько радости… Позволь мне хотя бы смотреть на тебя. Ты не можешь себе представить, чем ты стал для меня. Я не буду мешать тебе заниматься, позволь только остаться в комнате и молчать.

На следующую ночь она осторожно приоткрыла дверь в библиотеку. Юноша стоял, вглядываясь в ее лицо, готовый скрыться в любую минуту.

Мей Ли поклонилась ему, и он ответил ей поклоном.

Девушка села недалеко от входа, радуясь тому, что видит красивого незнакомца рядом с собой.

Он читал и поглядывал на девушку, потом рукой дал знак, чтобы она ушла.

Мей Ли еще не была уверена в том, что мужчина не призрак. Весь день она пекла песочные пирожные, начиненные сладкой лотосовой пудрой. Ей было радостно от мысли, что она может заботиться о нем.

Ночью, войдя в библиотеку, Мей Ли несмело подошла к юноше, поставила на стол тарелку с пирожными и попросила, чтобы он соблаговолил их попробовать.

Юноша взял одно из них; пирожное захрустело под его зубами так громко, что казалось, хруст этот слышен во всем погруженном в глубокий сон доме. Он ел и улыбался Мей Ли. Ел — значит, был не видением, призраком, а живым человеком. Девушку охватила такая радость, что ей захотелось танцевать.

Мей Ли очень изменилась, стала спокойной, пела, а иногда без всякого повода раздавала подарки слугам и целовала старую няню, пока та не стала смотреть на нее с подозрением.

— Что тебя так радует, доченька? — спросила она озабоченно.

— Я влюбилась, няня. Я так счастлива! — шепнула девушка и побежала за шелком и нитками, весело постукивая по коридору сандалиями.

Старая няня посмотрела на нее с беспокойством, подумав, уж не сошла ли девушка с ума от одиночества и тоски.

А Мей Ли огромными ножницами, похожими на усы жука, кроила шелк и шила платье для ночного гостя.

Как же медленно он привыкал, сколько времени прошло, пока Мей Ли могла коснуться его руки, сплести свои пальцы с его пальцами, погладить его короткие, тронутые ранней сединой волосы.

Юноша с благодарностью принял сшитую ею одежду и в ответ на это подарил девушке горсть жемчужин. Каждая из них была с отверстием — казалось, что все они сняты с ожерелья, а розовый блеск и одинаковая величина свидетельствовали о том, что их приобрел настоящий знаток.

Они уже разговаривали друг с другом, но Мей Ли не задавала лишних вопросов, она ждала, чтобы юноша сам все рассказал о себе.

Он просил называть его Ченом. Это могла быть фамилия, свидетельствующая о принадлежности к какому-то древнему роду, или имя, довольно распространенное в городе. Мей Ли считала, что юноша не хочет выдавать себя и старательно скрывает свою тайну.

Он все больше нравился Мей Ли, и она была готова приписать ему необыкновенные достоинства, мудрость, настойчивость — ведь он столько прочитал книг, так жадно стремился пополнить свои знания.

Девушка радовалась возможности подсунуть ему тарелку с какими-нибудь вкусными вещами, жареные земляные орешки в тростниковом сиропе, а к утру миску горячего риса с рыбой в остром соусе. Ес немного огорчало, что юноша, несмотря на заверения, будто ему очень нравятся сладости и блюда, приготовленные ею, ел мало и довольствовался несколькими крошками пирожного, дюжиной зернышек риса.

"Видимо, он стесняется", — думала Мей Ли, подперев голову руками и глядя, как он читает свиток, вынутый из шелкового футляра. Ее умиляла эта деликатность.

Несколько дней Чена не было, Мей Ли начала уже беспокоиться. Но однажды ночью снова засветилась щель в двери, ведущей в библиотеку.

— Я хотел сделать тебе приятное, — сказал юноша тихим голосом, — и для этого решил поискать обручальное кольцо…

Он положил перед ней золотое колечко, на котором был выгравирован свернувшийся дракон, держащий в пасти изумруд.

— О, какое красивое. — Мей Ли надела его на палец и, отставив руку, с восхищением посмотрела на светящийся камень. — Я его не стою.

— Дорогая, — сказал он, — все сокровищницы открыты передо мной. Нет такого стража, который мог бы устеречь от меня драгоценности. Этот перстень был собственностью жены наместника императора, мне пришлось только дождаться момента, когда она перед сном снимет его с пальца. Увидев его, я сразу же решил, что он должен принадлежать тебе… А жемчуг — подарок одного генерала самой красивой куртизанке в нашем городе. Я перекусил зубами нить, на которой были нанизаны жемчужины, генерал и куртизанка в это время спали в объятиях друг друга. Я снимал жемчужины и катил их по коридорам моего дворца…

— Лучше бы их у меня никогда не было, а то теперь я буду мучиться мыслью, что ты оставляешь меня ради того, чтобы спать на ложе у этой женщины, которая уже разорила стольких мужчин… Мне они не нужны. Возьми себе этот перстень, он тоже краденый…

— Милая моя, ведь я же говорил, что ходил по ее ложу, когда она спала в объятиях генерала, устав от любви. Не отвергай этих подарков. Я их взял, ибо я хитрее и смелее владельцев этих драгоценностей, можешь быть уверена; к тому же и генерал, и наместник разбогатели, обманывая простых людей. Взяв для тебя эти драгоценности, я поступил справедливо, ведь я просто отнял награбленное у разбойников.

Глаза юноши светились, тонкие усики топорщились и дрожали. Можно представить, как гордилась им Мей Ли! Она знала, на что юноша идет ради нее: в случае, если бы его схватили, ему грозила дыба, темница, а может быть, и смерть.

— О, никакой стражник меня не поймает. Нет человека, который это сумел бы сделать. — Так он хвастался, поглаживая руку девушки. — Когда-нибудь, когда я буду обладать всеми знаниями и иметь власть, равную богам, мы поженимся, и я отвезу тебя в мой дворец… Он такой же огромный, как весь ваш город, но в нем во сто раз больше покоев.

В одну из следующих ночей Чен рассказывал ей о сотнях тысяч своих родственников, об их надежде на то, что он овладеет знаниями и заставит жителей города служить им. "Это будет не такая уж тяжелая служба, — успокаивал он Мей Ли, — сама видишь, как немного мне нужно: несколько крошек, горсть риса и капля вина. Только им придется выгнать из города наших врагов".

А она обнимала его и целовала, обещая вечно любить. Никогда Мей Ли не была так счастлива, как в эти летние ночи, в ожидании, что Чен выполнит свое обещание и возьмет ее в жены.

Несмотря на то что Мей Ли днем прятала драгоценности и надевала их только ночью, когда шла на встречу с женихом, няня Хо Минг обнаружила жемчуг и перстень во время уборки. Она вытряхнула их из высокой вазы прямо себе на ладонь и тут же побежала к Мей Ли, крича, что нашла клад.