Денис Шулепов - Индиго

• Название: Индиго
• Автор: Денис Шулепов
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91141-018-6

Главный герой, Валентин, долго не мог понять — кто он в этой жизни, почему именно он избран карающей рукой, за что именно он должен мстить людям, которых совершенно не знает, что связывает его с крепостной девушкой девятнадцатого века и что делать с любовью, которая стала преградой в выполнении миссии?

---

Почему говорят: «Побойся Бога»? Почему Бога нужно бояться, а не любить? А можно ли любить Бога и бояться… или не бояться? За что бомжу любить Его, не за выброшенную же в помойку халву любить? Почему на Страшном Суде каждый будет отвечать за деяния свои, а Бог — не будет? Если Бог заботится о проблеме перенаселения планеты — пусть несёт беду глобальную: войны, мор или цунами, но не «поштучные» же насилия безвинных жертв, происходящие каждые пять минут (или меньше?) на Земле!? За что должна страдать пятилетняя девочка, попавшая в руки маньяка-извращенца… страдать и умереть в тяжёлых муках насилия? В чём здесь промысел Божий? Возможно, через муки девочка стала ангелом чистой Любви, но за что её родители должны любить Бога, отнявшего их ангелочка при жизни?..

Это так сложно!

Возможно ли, что Бог устал и не успевает за всеми подлостями недремлющего дьявола?

Но куда же тогда смотрит Отец бородатого Бога-плотника, Безымянный Господь, который создал Мир? Почему Он не направит Свой гнев на антихриста, раз так всемогущ? Илья Глазунов на одной из своих полотен изобразил Христа и антихриста близнецами, в американском фильме «О, Боже, ты дьявол!» — эти двое также представлены, как старики-близнецы.

«Может быть, Христос и антихрист — братья и каждый играет свою роль в пьесе Отца, как хороший и плохой полицейские, чтобы добиться общей цели?» — спросил сам себя Валентин.

— А цель одна: показать, что Он есмь! И я играю в этой пьесе пусть второстепенную, но роль! 

30

Валя о свалившейся на деревню беде в лице исправника не ведала, как и не ведала того, что именно в этот момент, когда она с другими девками помогала приказчику Василию Михайловичу вести ревизию в кладовых, её Кузьма стонал под розгами урядников в губернской тюрьме. Сердце девушки не ёкнуло, видимо, потому, что и без того было не на своём месте от ожидания какого-нибудь несчастия, а как беда пришла — и не заметила.

Если не считать суеты дворни, жизнь усадьбы шла своей неторопливой, размеренной поступью. Демьян Евсеевич пропадал у соседа, друга своего разлюбезного, в имении за игрой в покер. Светлана Андроновна, переложив все хлопоты на приказчика и помогающую ему челядь, решительно не желала участвовать в приготовлениях к именинам сына, пребывая в меланхолии от «неожиданного открытия»: её ребёнок вырос и она, мать, вскормившая его грудью, стала обузой. А как же иначе понимать его желание (огорошил с самого утра, не мог повременить до обеда!) справлять своё тридцатилетие не в семейном кругу, а с петербургскими друзьями-студентами, которых никто и в глаза-то не видел? Ведь она так хотела устроить сыну сюрприз — весёлый бал с фейерверками и познакомить его с очаровательной племянницей одного видного московского князя!

— Быть может, Ванюша и остепенился бы, — вздыхала Светлана Андроновна, неприкаянно блуждая у пруда. Да что «может», она была совершенно уверена, что остепенился бы!

— Такая красавица! — в очередной раз безутешно вздохнула барыня и повернула на тропинку, ведущую к саду, чтобы проследить, как садовник выполнил её прихоть. Она приказала из куста бульденежа выстрогать фигуру коня и сейчас надеялась, что садовнику это не удалось, значит, его можно наказать за испорченный куст.

Светлана Андроновна сложила белоснежный зонтик и вошла в сад.

Садовник выполнил задание идеально — он был добросовестным садовником и любил свою работу, несмотря на хозяйские причуды — чем пуще раздосадовал барыню.

— Какое убожество! — фыркнула Светлана Андроновна и приказала куст выкорчевать.

У дома она остановила одного из дворовых и поинтересовалась, не видел ли он Ивана Демьяныча. Оказалось, что сын ускакал в губернскую столицу.

— И что он там потерял… 

31

Валентин ждал у музея современной истории России. Он то и дело вглядывался в лица прохожих — зная место, он не знал, с какой стороны ждать.

В пяти метрах от него остановилась потрепанная серая «Тойота», из неё вышел мужчина. Высокий и грузный. Валентин признал в нём Первого Из Списка. Мужчина неспешно пошёл вдоль Тверской. Валентина охватило сомнение: «а вдруг не он?»

— Игорь! — выкрикнули его губы раньше, чем мозг подал им сигнал.

Грузный и ещё двое оглянулись в сторону окрика, но звавшего не увидели. Валентин с деланным равнодушием уже шёл за Первым Из Списка: сомнение отпало, теперь главное — не упустить.

Игорь потоптался у афиши театра Станиславского и вошёл внутрь. Валентин поспешил за ним. Игорь долго выбирал места на спектакль, премьера которого начиналась послезавтра, но, наконец, выбрал и купил два билета, подпустив к окошку кассы Валентина. Валентин долго не думал, взял билеты на те же места, но на ряд выше.

Дома Валентин, повязав на лицо, как ковбой, мокрый платок и надев на руки хирургические перчатки, аккуратно разбил в ванной в тазике градусник и собрал шарики жидкого металла в шприц. Убрал осколки стекла, промыл тазик и ванну горячей водой и отнёс «заряженный» шприц на балкон ждать своего часа.

С чувством удовлетворения Валентин лег спать, не покормив рыб. 

32

Из дневника:

Вы представляете себе спектакль?

Когда человек приходит на спектакль, он знает, что пришёл на спектакль. Но бывает так, что человек проникается спектаклем настолько, что забывает, где он, и начинает жить жизнью героев спектакля. Такой спектакль, безусловно, обречён на успех.

Но если человек приходит смотреть кино, а кино воспринимается, как спектакль — это провал картины. Поэтому кино должно сниматься как реальная жизнь, где актёры воспринимаются безоговорочно — как реальные люди этой реальной жизни!

Несмотря на метеоризм в пузе Игоря, Первого Из Списка, я благодарен ему за доставленное удовольствие от причастия к прекрасному.

Интересно, его душа такая же толстая, как тело? Искренне надеюсь, Игорек не станет привидением.

И тут же без перехода:

Не так давно один человек мне сказал: «Останкинская башня — мечта для наркомана». Я не понял тогда его. Но потом пригляделся, и, правда — шприц с иглой. Подавляющее большинство из нас на ту иглу основательно подсело и уже не может без этого наркотика — телевидения. Три дня без телевизора — и начинается ломка!

Оказывается, Михаил Задорнов того же мнения. 

33

Иван же Демьяныч времени зря не терял, желание наказать обнаглевших крестьян крепло с каждым обтоптанным кабинетом губернского правления. Но своего молодой барин добился.

— Они у меня поплачут! На коленях приползут! — потирал он руки. — Я им теперь устрою жизнь вольготную!

Радовало ещё то, что исправник на его стороне и тоже жаждет заняться деревенькой и главным их — Лаврентием. Отец барской милостью, значит, разрешает ему охотиться в лесу, а он, подагра его раздери, брыкается, характер супротив закона ставит!

— Ничего-о! Сломим-сломаем!

Покуда день не закончился, Иван Демьяныч наведался в тюрьму, где имел душевную беседу с г-ном исправником. Вот уж мил человек, всё понимает!

— Насчёт земельных переделов, дорогой Иван Демьяныч, верно напомнили! — сказал исправник. — Уж больно мужики зажрались.

— Прищучить надобно, — вставил молодой барин. — И чем быстрее, тем ладнее.

— Завтра же иду к губернатору просить…

— О! Все бумаги у меня уже есть. И приказ, и разрешение на отрез душевого надела в нашу пользу — здесь порядок. А вот издольщину увеличить нужно вдове!

— Ну, Иван Демьяныч, вы прытки, однако! Вдвое — это перебор. Вы же в Петербурге учитесь?

— Там.

— Небось, наслышаны об молодежи, которая нахваталась в заграничных походах идей демократических свобод и…

— Об этих идиотах? О да, позор дворянства! Более того, они образуют какие-то тайные общества… о которых, ха-ха, все знают.

— Вот именно! И они, я слышал, мечтают ликвидировать крепостное право.

— Не смешите меня, уважаемый…

— Тут не до смеху, — перебил Ивана Демьяныча исправник. — Куда смотрит батюшка-император! — закачал он головой.

— А нам-то с вами что с того? — Иван Демьяныч был далёк от петербургского стиля жизни, хоть и старался держаться на уровне. Многие студенты увлеклись политикой. Где-то даже слышалось о бомбистах, будто они за политические свободы и равенство что-то где-то подорвали. Какое может быть равенство между чернью и дворянством? Боже правый, куда катится мир! Не хватало ещё, чтобы каждый крестьянин мнил о себе невесть что и начал смотреть на своего хозяина свысока! Нет уж, надо ставить крестьян на место, и ставить крепко.

— А вдруг взбунтуются? С вилами, топорами на нас пойдут, как при Пугачеве? Один кузнец чего стоит!