Лесли Горвиц - Формула смерти

• Название: Формула смерти
• Автор: Лесли Горвиц
• Издательство: Русич
• Жанр: Маньяки
• Год: 1996
• ISBN: 5-88590-445-6

В своем психологическом триллере известный американский писатель погружает читателя в преступный мир современного Нью-Йорка.

Не поверив в «самоубийство» своего брата, Майкл Фридлэндер начинает самостоятельное расследование, в ходе которого сталкивается с тайными пружинами, приводящими в действие мир жестокости и убийств.

---

Время от времени она выпивала рюмку «Абсолюта», но водка не действовала на нее, потому что нервы возбудились до предела.

— Черт его подери! — твердила она, обращаясь то ли к Майклу, то ли к самой себе. — Черт подери этого сукина сына! Что обо мне вообразил? Хорошенькая, пустоголовая девица, которой можно пудрить мозги?

Майклу показалось, что предают ее уже не в первый раз: раньше, наверное, это были любовники, друзья или коллеги — ему хорошо известно, что чувствует человек в такие моменты. Однако, если не кривить душой, можно радоваться, что все обернулось таким образом — Магнус стал ей ненавистен больше, чем ему самому.

Оглядев комнату рассеянным взглядом, Гейл остановила его на Майкле.

— Черт с ним, — заявила она. — Я не так уж нуждаюсь в деньгах, чтобы плясать под их дудку. Есть другие способы заработать деньги. Правильно?

— Конечно, — поспешно согласился Майкл, но на самом деле ему не хотелось, Чтобы Гейл выходила из игры, тем более теперь, когда они идут по горячему следу. Обстоятельства сложились так, что они — союзники, значит, заодно, и было бы лучше, если бы Гейл продолжила сотрудничество с Бюро судмедэкспертизы.

— Нужно вымыться, провоняла формальдегидом, этот запах в последнее время не переношу.

Гнев ее немного утих, и она начала успокаиваться. Расстегнув две верхние пуговицы блузки, предложила Майклу чувствовать себя как дома и направилась в спальню, включила музыку — Дженис Джоплин. Он не помнил, когда в последний раз слышал Дженис, и сейчас ее голос напомнил давно минувшие времена.

Он встал, налил немного «Абсолюта» и на мгновение увидел Гейл, стоявшую в тени своей спальни с распущенными волосами, упавшими на голую спину. Еще мгновение, и она скрылась в ванной комнате.

Пока Гейл плескалась, Майкл просмотрел принесенные ею копии документов, начиная с заключения о смерти Алана Фридлэндера. Конечно, он не надеялся обнаружить в них какое-то откровение, прямое признание факта невозможности самоубийства или хотя бы легкий намек на то, что это могло быть и не самоубийство. Все в деле, включая и заключение Гейл, подтверждало выводы Магнуса и департамента полиции, а многого вообще не оказалось: не было результатов нейтронного и парафинового анализов, химической экспертизы одежды, а также исследования ее под электронным микроскопом и просвечивания фрагментов пули рентгеновскими лучами.

Ничего определенного не нашел Майкл и в деле торговца наркотиками Тино Охьеды. Не проучившись и двух лет на медицинском факультете, Майкл не мог разобраться: заключение о смерти оказалось так напичкано медицинскими терминами, что простому смертному нечего было пытаться что-нибудь понять, как, впрочем, и в написанном простым английским языком.

Обстоятельства неясны. Требуется дальнейшее изучение свидетельств и повторное расследование.

Какое-то сумасшествие. Создавалось впечатление, что с таким трудом собрав все свидетельства того, что торговца наркотиками задушили, Магнус вдруг заявляет, что не имеет ни малейшего представления о причинах его смерти.

Еще более загадочной оказалась приписка внизу листа.

Предписано доктором Магнусом причину смерти считать таковой, как она отражена в заключении о смерти, вплоть до получения отчета из департамента полиции.

Приписка не имела подписи, а отчет полиции в деле отсутствовал.

Наконец Майкл обратился к делу Эпштейн и оказался полностью сбитым с толку — голова пошла кругом и сразу же заболела.

То, что он прочитал в деле Эпштейн, мало чем отличалось от рассказанного ему Амброзетти: полстраницы посвящалось местоположению входного и выходного отверстия пули. В деле не было ничего, что ставило бы под сомнение выводы доктора Магнуса. Заключение о смерти написано сухим техническим языком, который Майкл так и не смог расшифровать, но потом вдруг обнаружилось нечто такое, чего Майкл даже не пытался узнать, — имя убийцы Эпштейн. К его великому изумлению, им оказался глава компании, занимающейся грузовыми перевозками, — Фрэнк Брайс, которого он уже встречал в окружении Рэя Фонтаны.

Что касалось Майкла, сомнений у него не осталось: результаты вскрытий фальсифицировались по приказу Рэя Фонтаны — доказательства налицо, и они неопровержимы. Само присутствие Фонтаны перед зданием, где находилось Бюро судмедэкспертизы, говорило о многом. Наверное, Майклу удалось раскрыть преступную систему, о которой говорил Амброзетти.

Не мешкая, он позвонил Амброзетти и выложил ему свою теорию. Говорил он взахлеб и путано, поэтому детектив несколько раз прерывал и переспрашивал его.

К вящему удивлению Майкла, о Фрэнке Брайсе Амброзетти уже знал: по-видимому, в Нью-Йорке он был не такой уж незаметной фигурой, как ему показалось во время их встречи.

— В определенных кругах Загребатель очень хорошо известен, — сообщил детектив.

— Извини, не понял, кто?..

— Загребатель, от слов «загребать деньги» — жаргонное словечко, обозначающее человека, умеющего легко и быстро зарабатывать большие деньги. Насколько я знаю, он контролирует аэропорт Кеннеди.

— Он говорил мне, что управляет транспортной фирмой.

— Ты с ним знаком?

— Я видел его однажды. Он числится среди друзей Фонтаны.

— Его транспортная фирма — крыша для бандитской шайки, занимающейся грабежом грузовых автомобилей на трассах. Водители, работающие на Брайса, оставляют ключи в кабине, а потом говорят полиции, что не знают, куда подевался груз. Вот так он зарабатывает большие деньги и по праву заслужил прозвище «Загребатель». Когда ему было шестнадцать лет, угодил в тюрьму, там познакомился с нужными людьми и, выйдя на свободу, уже знал, чему посвятить жизнь и как делать большие деньги.

— О Господи! — Майкл не думал, что Брайс может оказаться таким прытким дельцом. Уж если он сам по себе имеет такую власть и влияние, то что говорить о Рэе Фонтане? — Всем заправляет Фонтана. Он собрал вокруг себя много обязанных ему людей и держит их на крючке. Это же ясно как день!

— Нет, в этом деле не все так однозначно, как тебе кажется. Попробую разобраться. Если появится что-то новенькое, позвоню.

Майкл был разочарован. Он надеялся, что Амброзетти с энтузиазмом ухватится за его гипотезу, но тот оставался спокойным в течение всего разговора и не давал увлечь себя новыми теориями.

Появилась Гейл в шортах, майке без рукавов с рекламой пляжного клуба в Ла-Джолле.

По ее грудям, четко обозначившимся под тонкой тканью майки, мчался на гребне волны улыбающийся дельфин. Майкл опустил взгляд. Какие у нее длинные и мускулистые ноги! Наверное, результат пробежек от одного пациента к другому. Без больничного халата она казалась совсем другим человеком — пахла мылом и шампунем, ненавистный запах формальдегида исчез, волосы упрятаны под тюрбаном, сооруженным из полотенца.

— С кем ты только что разговаривал?

— С Ником. Мне кажется, я нашел в документах что-то стоящее.

Он протянул ей рюмку с «Абсолютом» и налил себе.

— И что же ты обнаружил? — спросила она с сомнением в голосе.

Он поведал, что установил непосредственную связь между Эпштейн и Брайсом и далее между Брайсом и Фонтаной.

— А как насчет твоего брата? Есть там что-нибудь новое? — она села на кушетку, приготовившись услышать нечто возмутительное о докторе Магнусе.

— Ничего.

— Ты думаешь, что Фонтана имеет какое-то отношение к смерти твоего брата?

— Возможно. Почти уверен, что существует какая-то связь между ним и Аланом, а все дело упирается в деньги. Да, вот еще Джинни…

— Джинни? Кто это?

Он рассказал ей вкратце все, что знал о Джинни Карамис, а знал он о ней до обидного мало. После смерти, если она умерла, Джинни оставалась для него такой же тайной, какой была при жизни.

— У тебя есть доказательства причастности Фонтаны к убийству твоего брата? Я имею в виду доказательства, которые смогли бы удовлетворить законников?

— Пока не знаю, и мне необходимо обстоятельно обговорить все это с Ником.

— А доктор Магнус? Зачем ему подыгрывать Фонтане? Какие у него мотивы?

— Полагаю, Фонтана держит его за глотку.

Гейл смотрела на него скептически.

— Не знаю, Майкл. Мне кажется, ты слишком спешишь с выводами.

— Я всего лишь заполняю в картине событий пустующие места, и этих мест ох как предостаточно! Что случилось? Ты смотришь на меня так, будто у меня на лбу вырос рог. Считаешь меня сумасшедшим?

— Дело в том, что я не представляю себе, каким образом ты собираешься восстанавливать справедливость. Если Фонтана действительно причастен к убийству твоего брата, даже имея доказательства, ты с ним не справишься. И не говори, что твой детектив тебе в этом поможет — он не волшебник!

— Где-то в его непробиваемой броне есть щель. Моя задача — найти его самое уязвимое место, — Майкл не сомневался, что это ему удастся сделать. — Даже самые крепкие структуры имеют обыкновение разваливаться, если они прогнили и из них вынуть связующий кирпичик. Вспомни Уотергейт.