Николай Чебаевский - Страшная Мария

• Название: Страшная Мария
• Автор: Николай Чебаевский
• Издательство: Алтайское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1977

Историческая повесть алтайского писателя Н.Н. Чебаевского посвящена судьбе бесстрашной партизанской разведчицы М.Ф. Чижовой, ставшей грозой для колчаковцев в годы гражданской войны на Алтае.

Повесть написана в 1968–1970 гг.

---

— Заткнись, заткнись, говорю! Замкни язык!

— А я не язык — я дверь вот лучше замкну на березовый засов.

— Лешка, не дури, говорю. Я ж тебе старшой брат, обязан…

— Раньше был брат, а теперь — грабитель. Поэтому скажу: катись-ка отсюда, не желаю с тобой знаться.

— Ну и зазря ты так рассудил, — попытался Степка воздействовать на Лешку по-другому. — Я же не по своей воле в партизаны-то подался. Батюшка присоветовал. Семка, мол, у белых, так ты подайся к красным. И тогда хоть кто верх возьмет — легче будет за жизню зацепиться. А ты ничейный — тоже не худо. Вот пригодился…

— Потому и не открою, что ничейный. Бандитам у меня приюта нет. Не открою, хоть у дверей околевайте.

— Ах, ты вон какой стал! Брат у дверей околевай, а Марью-партизанку с коммунаром выручал? Сказывали ребята… Красным, гад, сделался! — озверел Степан. — Семка тебе зубы выкрошил, я голову оторву!..

Подошла Фроська, принялась визгливо крыть Лешку самыми последними словами, какие не всякий мужик решится произнести. На крик поспешно явился Коська, сразу сообразил, в чем дело, без долгих слов бросился к накату березовых сутунков, заготовленных Лешкой на дрова. Вместе со Степаном раскачали сутунок поувесистее, трахнули несколько раз по двери. Дверь не выдержала — вывалилась вместе с косяками.

Степан в полутьме навалился на Лешку. Но Лешка был помоложе, покрепче его, загородил проход своим телом, и Степан оказался не в силах отпихнуть брата. Тогда, осатанев, он пырнул его ножом. Лешка, громко икнув, рухнул у порога.

Коська с Фроськой вытащили его на мороз, а сами влезли вслед за Степаном в тепло избы, кое-как приткнув двери на место.

Наверное, они просидели бы там весь день, а ночью смотались дальше, да Стеша Липунова помешала. То ли сердце у нее запечалилось, почуяло беду, то ли какая другая кручина погнала девку, только она, несмотря на лютый мороз, с рассветом отправилась к Лешке. Еще издали приметила тройку, которая нераспряженной стояла за ветром у омшаника. Незнакомая тройка, таких лошадей не было у Борщовых. Розвальни нагружены мешками, какими-то тряпками, шубами, и все это увязано веревками, а сверху под веревкой — заиндевевшее не то зеркало, не то картина под стеклом в деревянной резной раме. Стеша насторожилась, пошла к пасеке с оглядкой. И сразу увидела, что двери вышиблены и на место прилажены наспех: из щелей струился пар. Заметила она и березовый сутунок, брошенный у дверей, а мгновение спустя взгляд ее наткнулся на русую голову Лешки, торчавшую из-под разваленного наката дровяных сутунков.

Девка едва не закричала от ужаса. Но вовремя закрыла рот рукавицей и без памяти побежала на свою заимку. Едва успела добежать и рассказать брату Павлу, как тот вскочил на коня, примчался в Сарбинку.

Чоновский отряд, вместе с которым гонялась за бандами Мария, как на грех, спешно ушел среди ночи в Лапаевку, откуда поступило известие, что Коська затеял там бесшабашное гульбище. Никто не предполагал, что Кривопятый умышленно спаивал дружков, чтоб сбежать от них.

— Бандиты на борщовской пасеке? Лешку убили?! — переспросила Мария Павла Липунова, ворвавшегося в Совет.

Известие вызывало недоумение. Чем поживятся бандиты на пасеке? У Лешки там шаром покати. И за что его убивать? Кому он мог так смертельно досадить, живя отшельником, не признавая ни белых, ни красных? Уж не братца ли кровного на порог не пустил, как обещал?.. Но как бы там ни было, а человек убит, значит на пасеке орудуют недобрые люди.

Мария велела Павлу поднять по тревоге всех сарбинских партизан, которые окажутся дома, и немедля скакать к пасеке. А сама, не дожидаясь, когда соберутся мужики, бросилась оседлывать верного Игреньку, который после гибели Ивана прошел с ней сотни опасных дорог.

Она не доехала до пасеки. Поднявшись на пригорок, вдруг увидела неподалеку тройку, которая мчалась по направлению к бывшей борщовской мельнице. Сразу узнала беглецов. Степан с Фроськой сидели на возу, а Коська — верхом на переднем коне, отчаянно дубася его пятками и плеткой.

Мария оглянулась: сарбинские мужики скакали вслед за ней еще не близко, но уже на виду. Она махнула им рукой: догоняйте, мол, меня, а сама направила Игреньку напрямик, по бездорожью, через березняк, наперерез тройке.

Нещадно гнали коней Коська со Степкой, но поклажа, видно, была нелегка, а дорога шла по косогору, и кони бежали внатяг. Игренька же нес Марию легко. Было ясно, что она вот-вот перехватит повозку.

Коська заметил, что она вооружена наганом, значит могла стрелять лишь с близкого расстояния. А у него, кроме маузера, еще винтовка. И он не замедлил воспользоваться этим преимуществом. Но меткой стрельбой Коська никогда не славился, больше орудовал шашкой. И теперь, стреляя бесприцельно, на бегу, никак не мог попасть ни в Марию, ни в Игреньку. К тому же Мария скакала по березнику, фигура ее мелькала между деревьями так быстро, что у Коськи рябило в глазах.

Не обращая никакого внимания на выстрелы, Мария, как одержимая, летела наперерез Коське. Лицо ее помертвело, глаза же, наоборот, сверкали сумасшедшей яростью.

Израсходовав находившиеся в магазине винтовки патроны, Коська бросил винтовку, выхватил шашку, чтоб перерубить постромки, ускакать на освободившейся от воза пристяжной. Но уже опоздал. Только взмахнул шашкой, как Мария вскинула наган и с первого выстрела сняла его с коня.

Вторым выстрелом она рассчитывала повалить коренника. Однако случилось непредвиденное. Кони шарахнулись в сторону от свалившегося на дорогу Коськи, резко повернули прямо навстречу Марии. Игреньку задело отводиной саней по ногам, он взвился на дыбы, и Мария ударилась головой о нависший над ней толстый сук березы, потеряла сознание. Конь, почуяв неладное, остановился, и она, сникнув, повисла у него на шее.

Примчавшиеся к месту происшествия сарбинские мужики вместо того, чтобы оставить одного — двоих около Марии, остальным продолжить погоню, все вместе принялись тормошить ее, приводить в чувство. А когда Мария пришла в себя, Степка с Фроськой скрылись из глаз. Догонять их не имело смысла. Дальше, в лесу, дорога делилась на несколько развилок, там не просто было определить, куда они умчались. Да и не было у мужиков особого желания гнаться за Фроськой со Степкой — мелкой сошкой, когда главарь банды валялся на дороге.

— Ощерился, будто волк, — сказал кто-то. — И гляньте-ка, в зеркале-то еще зверюжнее выглядит.

Мария поглядела удивленно: в каком зеркале? Оказывается, с воза упало украденное где-то Фроськой зеркало, воткнулось в снег недалеко от Коськи.

Есть в народе поверье: при покойниках надо завесить зеркало, чтобы мертвый «не двоился», иначе может вскорости умереть еще кто-то из близких. Ни в какую чертовщину Мария теперь не верила. Но вышло так, как предсказывало поверье. Коська «сдвоился» и «потянул» за собой своих близких — Фроську со Степкой.

Позднее, уже по весне, сарбинский коваль поехал к шахтерам за углем для кузницы и возле заброшенного таежного зимовья увидел вытаявшие из-под снега голые ноги. Это оказались Степан с Фроськой. Видимо, нарвались они на других бандитов, те обзарились на чужое добро, укокошили их. Даже одежду с тела, обувь с ног стащили. Остались Фроська со Степкой лежать в снегу в чем мать родила.

28

После того как Мария расправилась с Коськой, а чоновцы уничтожили в Лапаевке остальных бандитов из его отряда, в Присалаирье наступило затишье. Мария съездила на курсы советских работников. Только возвратилась из города — началась новая заваруха.

В Сарбинку приехал делопроизводитель волисполкома и пригласил Марию на срочный съезд причумышских партизан. Было немного странно: о созыве этого съезда ничего не сообщалось заранее. Но Мария привыкла уже ко всяким неожиданностям. Возникла необходимость — вот и зовут. Почему не в Высокогорское, а в Лапаевку? Вот это уже трудно объяснить.

По привычке разведчика наблюдать за всем, что происходит вокруг, она заметила, как верстах в двух от Лапаевки волисполкомовец дважды поднял кнутовище вверх, а в стороне от дороги взметнулась над кустом рука с двумя поднятыми пальцами. Мария приняла эти жесты как взаимное приветствие. Но у самой Лапаевки снова два взмаха кнутовищем и снова — рука с двумя пальцами. Это уже обеспокоило. Почему волисполкомовец не сказал о пароле? Выходит, ей не доверяют?

В ограде крайнего двора она увидела с десяток оседланных лошадей под охраной двух дюжих мужиков. К ним подошел какой-то усач, поднял два пальца. В ответ один из мужиков вскинул вверх кнутовище, после чего подвел к усачу коня. Что за чертовщина? Для чего партизанам понадобились такие предосторожности в мирную пору?

Волисполкомовец подвез ее к дому местного богатея в центре деревни. Дом этот выделялся теперь среди других домов не только затейливыми резными наличниками и расписными ставнями, но и тем, что из распахнутых окон слышался гул голосов и сизыми струйками тянулся табачный дым. К пряслу напротив дома было привязано несколько подвод, туда же поставил и волисполкомовец своего коня.