Альфред Ван Вогт - Лунный зверь

• Название: Лунный зверь
• Автор: Альфред Ван Вогт
• Издательство: Сигма-пресс. Амбер
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-85949-049-6

В межиздательской серии «Англо-американская фантастика XX века» вышли в свет следующие книги Альфреда Ван Вогта:

Вып. 1. Слэн.

Вып. 2. Волшебник Линна.

Вып. 3. Крылатый человек.

Вып. 4. Бесконечная битва.

Вып. 5. Оружейники.

В шестой том собрания сочинений вошли внецикловый роман и пять рассказов из авторского сборника «Monsters».

Художник не указан.

---

Прошло три дня.

Президент Дейлс, направляясь на вертолете в Маунтинсайд, штат Калифорния, слушал Кри Липтона о возрождении немецкого духа в Восточной Германии. Липтон закончил доклад настоятельным требованием отправления экспедиции на Луну, для чего необходимо было выделить средства из федерального бюджета. Президент кивнул, полностью согласный с этими мерами.

— Да-да, — произнес он, — сделайте также и это. У нас готово к запуску несколько искусственных спутников. Мы можем ступить на Луну, даже хотя это выльется нам в астрономическую сумму. Но я смогу оправдать это тем, что средства военного ведомства будут отпущены для последнего удара по остаткам гитлеровской банды. Расконсервируйте столько ракет, сколько посчитаете нужным. Кажется, до заключения соглашения с Советами, явившегося действительно величайшим событием в истории, имевшего своей целью не довести наши страны до банкротства, мы успели произвести с десяток тысяч ракет-носителей. А они обошлись нам в кругленькую сумму. — Потом мрачно продолжил: — Те, кто сделал это открытие, не верили, что такие быки, как мы, сможем правильно его применить. И тогда, после открытия этого и вами и ими, они поддались безумию скрываемого до этого национализма. Мы живем в безумном мире, мистер Липтон.

Кэй, которая до этого слушала молча, спросила:

— Мистер Липтон, вы только что сказали, что одна из целей вашего помощника мистера Хоскинса состоит в спасении Джима Пендрейка и его жены от нацистов на Луне?

— Да. — Крупный мужчина, похоже, удивился этому вопросу.

Возникла пауза. Президент и его секретарша обменялись быстрыми взглядами.

— Поподробнее расскажите нам об этом, — наконец попросил президент Дейлс.

Липтон так и сделал.

— В ходе расследования исчезновения миссис Пендрейк, — сказал он в конце, — выяснилось, что в поместье совершил посадку какой-то самолет и что она улетела на нем. Все: записка, оставленная ею, ее поведение при отъезде, то, как самолет взлетал в воздух, указывало на то, что ее похитили и что похитителями были люди, владеющие именно этим особым типом летательных аппаратов.

Глава исполнительной власти страны повернулся к Кэй.

— Ты можешь дать мне объяснение тому, что информация об исчезновении миссис Пендрейк так никогда и не дошла до меня?

Женщина пожала плечами.

— Миллионы различных данных приходят в Пентагон. И только крошечная часть из них передается в Белый Дом.

Президент Дейлс поджал губы.

— Ладно, будем считать, что миссис Пендрейк была увезена на Луну. Но почему вы думаете, что мистер Пендрейк тоже совершил это путешествие?

Липтон рассказал о послании миссис Пендрейк, из которого следовало, что ее муж отправился в башни Лэмбтона.

— И поскольку, — сказал он в конце, — как мы выяснили, она была схвачена восточно-германской тайной организацией заговорщиков, мы можем предполагать, что и Пендрейк был схвачен либо убит. В первом случае его также могли увезти с планеты. Мистер Хоскинс лично заинтересован в благополучии Пендрейков. Он служил с Пендрейком в одной и той же эскадрилье в Китае.

Президент Дейлс, который также был лично заинтересован в благополучии Джеймса Пендрейка, кивнул.

Документы, в которых содержался приказ вооруженным силам тайно подготовиться к вторжению на Луну, был подписан переодевшимся президентом в крошечном кабинете гостиницы в городке Маунтинсайд.

После ухода Липтона Кэй произнесла:

— На многие вопросы так и не были даны ответы. Если Пендрейк доставлен на Луну, то каким образом он сбежал от немцев? И как он возвратился обратно на Землю?

Глава 24

Пендрейк проснулся. Думать было не о чем. Там, где только что была темнота, теперь сиял свет. Он лежал совершенно неподвижно. Он не сознавал того, что у него есть имя или что в этой ситуации есть что-либо необычное. Он был здесь — сущность, которой он являлся, — и лежал. Даже само это положение казалось нормальным — живое существо в процессе бытия. Он лежал и отдавал себе полный отчет о происходящем.

Долгое время ничего не происходило. У него не было другой цели, только оставаться там, где он находился. Он не помнил ни о чем; у него не было ни малейшего представления о движении. Он лежал, уставившись в потолок, выкрашенный в голубой цвет. Не самый яркий объект в его вселенной, и поэтому через некоторое время его взгляд переместился к окну, сквозь которое лился ослепительный свет.

Подобно ребенку, зачарованному блестящей игрушкой, он поднял руку и протянул ее в сторону окна. Рука встретила пустоту. Внезапно это потеряло значение, потому что его интересовала вытянутая вперед рука. Он вдруг осознал, что она — часть его тела. В тот момент, когда он оставил свою инстинктивную попытку дотянуться до окна, мышцы, поддерживающие руку в воздухе, начали расслабляться. Рука рухнула на кровать. И, поскольку его взгляд проследовал за этим неуклюжим падением, он смог теперь наконец-то осознать, что лежит в постели. И, полупривстав, он стал осматривать кровать, когда его внимание привлекли звуки шагов.

Звуки приближались, но он нисколько не удивлялся этому. Они просто отдавались в его ушах, такие же нормальные, как и вокруг него. Разница была в том, что он внезапно мысленно как бы разделился на две части. Одна оставалась в постели. Другая глядела на мир глазами человека, который шел по соседней комнате к двери в спальню.

Он знал, что это другое существо — какой-то мужчина — и что эта дверь в спальню и акт ходьбы были для второй части его разума обычными реалиями жизни. Тот, второй, разум тоже знал об этих вещах; и настолько быстрым и впитывающим оказался его собственный мозг, что, когда открылась дверь, он свесил ноги с кровати и сказал:

— Пожалуйста, принеси мне одежду, Петерс.

Сознание Петерса восприняло это требование с полной покорностью. Он вышел, и перед глазами Пендрейка возникла доставляющая удовлетворение мысленная картина человека, роющегося в платяном шкафу. Петерс вернулся, но остановился в дверях, несколько раз мигнув, когда ему в голову пришла новая мысль. Глаза коротышки в рубашке сверкнули поверх груды одежды.

— О Господи, — воскликнул он глуповато, — Билл, тебе же нельзя вставать. Ты ведь еще полчаса назад был без сознания, когда мы поймали здесь эту даму. — Он заботливо добавил: — Я позову дока и принесу тебе горячего супчика. После того как ты вытащил нас из камеры смертников, мы не хотим подвергать твою жизнь какому-либо риску. Пожалуйста, отправляйся-ка ты обратно в кроватку.

Пендрейк, наблюдая, как Петерс раскладывает одежду на стуле, колебался. Этот аргумент казался разумным, и все же почему-то он испытывал неуверенность. Прошло несколько секунд, но он по-прежнему не мог определить, что же смущает его. Наконец его нерешительность прошла. Он сунул ноги обратно под одеяло и сказал:

— Быть может, вы в чем-то правы. Но то, что эта женщина была схвачена прямо в этой комнате, заставляет меня задуматься, действительно ли надежно наше укрытие.

Он замолчал, нахмурив брови. Внезапно Пендрейка осенило: его ничто не тревожило до появления Петерса, да и его умственное состояние в самом начале было… каким же оно было? Эта мысль заставила его обратиться к воспоминаниям, к тому моменту, когда он пришел в себя. До чего же все-таки сложно представить себя таким, каким же он был в то первый миг, когда его мозг был чистым как белый лист бумаги. А потом мгновенное погружение в разум Петерса со всеми его страхами и эмоциональной незрелостью. Но самым удивительным было то, что он взял из разума Петерса только продукт его работы и знания. Больше ничего. Ничего, что касалось бы его самого.

Он посмотрел на этого человека. Во время глубокого, хотя и быстрого исследования он впитал в себя всю память Петерса и мысленно прошелся по жизненному пути пухлого мальчика, мечтающего стать механиком. Не было решительно никаких причин, почему Петерсу нужно было присоединиться к женоненавистникам во время митинга. Сама же картина избиения представлялась ему смутно, а последовавший вслед за этим суд — каким-то кошмаром искривленных форм, наполненных таким ужасом, что ни одно изображение нельзя было четко понять. Ужас перерос в возбуждение, когда во время бегства его охватила надежда на спасение. И поэтому воспоминание с яркими подробностями того, каким образом за три дня до назначенной даты казни был осуществлен побег приговоренных, осталось в его памяти.

«Неужели все это сделал я?» — недоверчиво спросил себя Пендрейк.

Прошла минута, но этот кусочек памяти Петерса о прошедших событиях оставался постоянным. Он разобрал на части приемник, установленный в их камере, и, приспособив детали от приемников из других камер, собрал устройство, которое испускало бледный белый луч, пожирающий бетон и сталь, словно огонь бумагу. Охранник пронзительно закричал, когда автомат буквально рассыпался в его руках, следом исчезла и одежда. Это была чисто истерическая реакция, потому что бледный луч не причинил ему никакого вреда.