Анна Дил - Забытыми тропами

• Название: Забытыми тропами
• Автор: Анна Дил
• Жанр: Фэнтези

Доля чародейская полна забот и тревог. Тут вам и упокоение вопящих духов, и торг с домовыми, и спасение заезжих графинь (за неимением под рукой принцесс). А если, вдобавок ко всему, на вашу голову, как снег в разгар лета, свалится ученик, да не простой, а одобренный богами, то судьбе вашей и вовсе не позавидуешь. Но кто сказал, что цель жизни - чужая зависть?! Цель у каждого своя, и путь к ней - тоже свой. И если нет широкого наезженного тракта - не беда, пойдем древними, забытыми и людьми, и богами, тропами. Был бы меч в ножнах да верные соратники - плечом к плечу, а тропы мы, если надо, и сами протопчем!

---

Вскоре, зевая во всю немалую пасть, сладко потягиваясь и заранее радостно виляя хвостом, с теплого места под хозяйским боком подхватилась зариннина собака.

Фтайка, в отличие от Кисса, особыми талантами не отличалась: телепатией она не владела, способности к магии, равно как и колебания магического фона, не чувствовала, а всех разумных существ делила на хороших и плохих исключительно с позиции их отношения к Зари.

Несмотря на свой возраст (Фтайке было почти пять лет, точнее, как просветила спутников Заринна, четыре года, восемь месяцев и три недели), лохматая белая с рыжими подпалинами псина умудрялась сохранять на морде совершенно щенячье, наивно-радостное выражение, чем бесконечно умиляла свою хозяйку. Соседи в Хворостцах энтузиазма магички не разделяли: односельчан, купившихся на кажущуюся добродушность Фтайки, неизменно постигало жестокое разочарование. Грубого или недостаточно почтительного (с собачьей точки зрения) отношения к Заринне псинка не терпела и не прощала, что незамедлительно демонстрировала. Зато и друзей магички она принимала со всей широтой собачьей души. Как для любой собаки, хозяйка для Фтайки была божеством на земле, и горе было тому, кто осмеливался на это божество косо глянуть, оскорбить или, упаси боги, поднять руку. Заринна могла и сама за себя постоять - но поди-ка объясни это животине!

Помимо всех прочих достоинств, Фтайка была собакой здоровой, подвижной и отличалась отменным аппетитом.

- Уж больно она у тебя прожорливая, - рискнул как-то заметить Светомир, ревниво наблюдая, как в собачьей пасти с немыслимой скоростью исчезают сардельки, позаимствованные путниками из графской кладовой.

- Да уж не больше, чем некоторые рыцари! - окрысилась магичка, заботливо подкладывая своей любимице новую порцию. - Тебя не съест, не бойся!

Вопреки опасениям Дарилена, Кисс пополнение команды воспринял на удивление спокойно. С псиной кот держался с истинно царским величием и достоинством, близко к себе не подпускал и в традиционные кошачье-собачьи ссоры не ввязывался. Хвала богам, обошлось без раздела сфер влияния и выяснения, кто главнее.

С памятной ночи проникновения в замок графа де ла Набирэй прошло неполных две недели. Путь компании пролегал большей частью по лесам и полям, в стороне от городов, селений и оживленных трактов. На то имелись свои причины.

Это не поддавалось разумному объяснению, но факт оставался фактом: простые сиднарцы в одночасье стали на редкость негостеприимны и нетерпимы к чужакам. Странники испытали это на собственной шкуре: в одном неказистом придорожном городишке на них буквально набросилась разъяренная толпа, науськанная очередным пророком, - еле ноги унесли. Урок не прошел даром: путники его усвоили и с тех пор старались держаться на безопасном расстоянии от селений, лишь изредка совершая вылазки за провизией в небольшие городки - в селах народ отличался куда большей подозрительностью к пришлым. В люди путники выбирались по двое или трое, стараясь при этом максимально походить на деревенских, впервые увидевших город - так у окружающих возникало меньше вопросов.

В один из таких "выходов в свет" обряженный крестьянином Светомир умудрился раздобыть "Карту подлунного мира" - здоровенное пергаментное полотнище размером два на три шага[20], не меньше. В правом нижнем углу карты стоял цеховая эмблема гильдии картографов Сиднара - знак того, что этой картой можно руководствоваться без риска безнадежно заплутать в сиднарских лугах и перелесках.

Это было единственным приятным событием последних дней. Днем было по-прежнему жарко, но с наступлением ночи из оврагов и от воды ощутимо тянуло прохладой. Понемногу приближалась осень - месяц сжатень только начался, а холодное дыхание осеннего ветра уже чувствовалось ночной порой и в утреннем тумане, заставляя путников торопиться - бродить под осенними дождями, которые неизбежно обрушивались на Сиднар в конце сжатня, им не хотелось. Что они надеялись обнаружить на месте некогда сильного, а ныне забытого княжества, от которого, если верить летописцам, не осталось даже руин, они и сами не знали, но почему-то день ото дня в них крепла уверенность: главное - добраться до Хайялина, а там уж беспокоиться о холодах и погоде им не придется. Увы, родина хайяров была близка лишь на карте, а реальность безжалостно омрачала настроение компании: запасы провианта таяли на глазах, денег тоже отнюдь не прибавлялось, а расстояние до цели, казалось, не сократилось ни на мизинец. Как тут не растерять боевой задор?..

Маржана

…Вокруг благоухали немыслимо прекрасными ароматами и пестрели до рези в глазах всеми возможными оттенками цветы. Целое поле цветов! Неприхотливые полевые ромашки соседствовали здесь с капризными неженками-розами, подснежники - с георгинами… Казалось, мир сошел с ума, потому что в реальности такого великолепия просто не бывает.

Невероятное цветочное поле располагалось на окраине города. Очень странного города, под стать полю: вокруг него не было ни городской стены, ни рва, ни даже отряда стражников. Улицы были непривычно широкими и чистыми, вдоль дорог стояли цветочные горшки и кадки с деревьями, окна и двери аккуратных красивых, будто игрушечных, домиков были распахнуты настежь. Кисейные занавески, которые в обычном городе можно увидеть только в богатых кварталах, лениво колыхались в ответ на заигрывания ласкового летнего ветерка.

Вокруг сновали горожане - приветливые улыбчивые люди, красиво одетые, с радостным блеском в глазах. Неподалеку играла стайка детей - чистеньких, умытых и причесанных, с сытыми счастливыми лицами не знающей нужды детворы.

Слева, в двух шагах от меня, росло одинокое деревце - единственное, растущее не в кадке, а на земле, крохотном клочке не заложенного цветными плитками пространства. Оно заметно выделялось на фоне своих "окультуренных" собратьев с пышными роскошными цветами - скромное, с тонким стволом и гибкими ветвями, на которых шелестели серебристые листочки. Я осторожно наклонила к себе ближайшую ветку - с обратной стороны листья были будто отлиты из золота.

Вдалеке виднелся замок - легкий, воздушный, словно мираж. Его украшали бесчисленные изящные башенки, галерейки, непередаваемой красоты цветные витражи. От сказочной картины захватывало дух.

Город был прекрасен. Но, странное дело, его вид вызывал у меня не радость, а чувство щемящей тоски, словно вот-вот должно было что-то произойти - что-то непоправимое, роковое, неотвратимое. Жители города об этом еще не знали. А я знала, но ничем не могла им помочь.

Миг - и все вокруг изменилось. Исчезли веселые довольные люди. Исчезли их пряничные домики. Исчезло цветочное поле за околицей без стены. Все краски мира в одночасье выцвели, поблекли. Теперь вместо города передо мной лежало огромное кладбище.

Среди полуразрушенных каменных надгробий то тут, то там протягивали свои узловатые, скрученные в немыслимые узлы ветви высохшие деревья. Теперь они росли не в кадках, а на земле - темной с ржавым отливом, потрескавшейся, будто запекшаяся кровь. На некоторых ветвях еще сохранились трепещущие на ветру сухие грязно-бурые листья. Кое-где лежали увитые черными траурными лентами охапки почерневших, скорбно поникших цветов. Травы на земле не было и в помине.

Деревце с серебряно-золотыми листьями облетело, пригнулось к земле. Оголенный ствол был похож на скелет, лишенный мышц и кожи.

От прежней красоты остался лишь замок. Но теперь и он был другим: белоснежные мраморные стены почернели под слоем грязи и копоти, гордо вздымающиеся в небо башенки и изящные галерейки были разрушены, живописные витражи - разбиты.

Это было так пугающе неправдоподобно, что я не смогла удержаться - шагнула за выросшую из ничего кладбищенскую ограду, чтобы удостовериться, что столь резкая смена обстановки - не обман зрения.

Чуть слышно скрипнула, открываясь, калитка. Хрустнули под ногами мелкие камушки, которыми были усыпаны белеющие в надвигающихся сумерках дорожки. Зашуршали увядшие цветы. Ветра я больше не чувствовала, но он был: шевелил сухие цветы, сухую листву на иссохших деревьях, выцветшие ленты. Лишь меня он обходил стороной. Это рождало жуткое ощущение чего-то противоестественного, страшного - так бывает в кошмарах. Для этого места я была чужой.

Странное дело: я понимала, что нахожусь на кладбище, в окружении могил и чьих-то фамильных склепов, - но мне не хотелось отсюда уходить. Мне казалось, что я уже бывала здесь, более того - что где-то здесь нашли последний приют тела моих близких. И отчего-то было до боли тоскливо. На душу волной накатило опустошение. Будто я вернулась домой после долгого отсутствия - а вместо родных стен меня встретило остывшее пепелище.

И тут я почувствовала, как что-то потянуло меня вперед, позвало вглубь мертвого города. Это было похоже на воронку, которая засасывает все глубже и глубже, не позволяя противиться. Или на взгляд удава, который гипнотизирует кролика, подчиняет своей воле. Неприятное ощущение - чувствовать себя кроликом. Однако, в отличие от несчастного животного, я могла хотя бы слабо сопротивляться. Я и сопротивлялась из последних сил. Со стороны это, наверное, выглядело так, будто я стояла в нерешительности, не смея сделать шаг, - хотя кто меня мог здесь увидеть? Силы были неравны, незримая воронка оказалась сильнее, я уже почти подчинилась ее воле, смиряясь с неизбежным, чем-то неведомым и оттого пугающим, занесла ногу для шага… И тут меня разбудили.