Роберт Говард - КОГОТЬ ДРАКОНА. Сага лунных башен

• Название: КОГОТЬ ДРАКОНА. Сага лунных башен
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-87365-060-8

Введите сюда краткую аннотацию

---

Угасающий солнечный свет отражался от начищенных шлемов и ножных лат, горел огнем на кованых колесах повозок; смешиваясь с кровью, приобретал ярко-красный оттенок на мечах римлян.

Легат внимательно следил за сражением. Бой близился к концу: варвары терпели сокрушительное поражение. Они готовились к легкому набегу и совершенно не планировали столкнуться с регулярным римским войском. Хищники сами стали дичью, которую римляне умело затравили и готовились свежевать.

Мертвый ребенок с раздробленным черепом лежал за четвертой повозкой. Земля вокруг была в крови. Быки с перерезанными сухожилиями ревели от боли. Один из них, черный как смоль, угодил в глубокий ров. Оттуда еще неслось жалобное мычание, пока римский меч не положил конец его страданиям.

Этот день стал днем мести римлян, возмездием за тысячи внезапных набегов, за тысячи товарищей, во сне заколотых кинжалами или погибших от выпущенных из засады стрел.

Только в конце колонны, где продвигались три повозки, связанные между собой, варвары оказали римлянам достойное сопротивление. Ветиус поскакал туда вдоль вереницы повозок. Его волнение оказалось не напрасным. Здесь творилось нечто странное. Неподалеку от легата со страшным грохотом упал римский солдат. От удара доспехи его смялись, меч, сверкая в лучах заката, кувыркаясь в воздухе, отлетел в кусты.

— Назад! — закричал Ветиус, увидев трупы легионеров на снегу. — Назад!

Больше он ничего не успел произнести. Из-за повозок, тяжело ступая, вышел настоящий великан. Копна волос, больше походивших на конскую гриву, покрывала исполинскую грудь. Ветиусу никогда в жизни не доводилось встречать людей такого роста. Хуже того, великан, похоже, весил больше, чем любая груженая повозка. Его тело надежней всякого щита защищали толстые бронзовые латы. Двумя руками, одетыми в металлические рукавицы, гигант сжимал шестифутовую булаву, окованную железом. Рукоятка ее размерами напоминала годовалого теленка, а наконечник мог служить наковальней. Великан проворно для своего веса приближался к Ветиусу.

Легат, тщательно прицелившись, выстрелил из лука. Древко стрелы расщепилось о закованную в броню грудь чудовища, оставив лишь небольшую вмятину в металле. Ветиус отступал, вновь натягивая тетиву своего лука. Затем постарался прицелиться в забрало опущенного шлема, который полностью закрывал лицо великана, оставляя лишь узкую прорезь для глаз и носа. В тающем вечернем свете она выделялась иссиня-черной полосой на фоне блестящих доспехов. Легат выстрелил снова, как только гигант начал заносить для удара огромную булаву. Стрела скользнула по броне и отлетела в сторону.

Спасаясь, Ветиус прыгнул с коня на повозку и упал за сиденье возчика. Булава гиганта рассекла воздух над его головой и с диким грохотом врезалась в колесо повозки, заставив ее содрогнуться. В разные стороны полетели обломки дерева. От следующего могучего удара верховая лошадь легата замертво рухнула на землю, не оставляя римлянину шанса на спасение бегством. Римлянин навел на гиганта последнюю стрелу и спустил ее.

Гигант завертел рукояткой огромной булавы. Он размахивал ею как человек, отгоняющий мух пальмовой ветвью. Легату показалось, что он вновь промахнулся, однако после нескольких витков булава выскользнула из пальцев, с гудением рассекла воздух, полетела вперед и врезалась в бок другой повозки. Исполин пошатнулся. Небольшой пучок перьев торчал из прорези для глаз. Земля содрогнулась, когда он упал.

Ветиус отбросил бесполезный лук и осторожно выглянул из повозки, наблюдая за подходившим к концу сражением.

Несколько повозок полыхали ярким пламенем. То ли победители, то ли побежденные разбили глиняные горшки с огнем, рассыпав горящие угли на соломенные тюфяки и одежду.

— Великие боги! — выдохнул Ветиус.

Холодный резкий ветер безжалостно хлестал по его щекам. Римлянин спрыгнул на землю и осторожно приблизился к поверженному гиганту. Несколько мгновений легат боролся с собой, но любопытство победило. Схватив за гребень, шлема, Ветиус со всей силы дернул на себя. Тот легко откатился в сторону, обнажив бронзового оттенка лицо, лишь отдаленно напоминающее человеческое. Массивная квадратная челюсть, тонкие плотно сжатые губы, из-под которых торчали огромные львиные клыки. Мясистый нос казался гигантской расплющенной жабой. Над запавшими глазницами выпирали громадные кости. Лба фактически не существовало. Широкие брови, сросшиеся с волосами на голове, нависали над скулами и плотными, тугими кольцами свисали со щек. Даже поверженный, враг был страшен и внушал невольный трепет своему убийце.

«Неудивительно, что шлем так странно на нем сидел», — подумал Ветиус.

Он мог поверить в существование этого чудовища лишь потому, что стоял перед ним и мог дотронуться до огромного тела. Но любого другого, смеющего утверждать что-либо подобное, он не задумываясь назвал бы лжецом.

Сзади к нему приблизился трубач. В правой руке он сжимал окровавленный меч, боевой рог был перекинут через плечо. Золотое ожерелье, снятое с только что убитого кочевника, поблескивало на его тощей шее.

— Легат, — с тревогой спросил он. — С тобой все в порядке?

— Лучше помоги, — проворчал Ветиус, тщетно пытаясь вытащить булаву, застрявшую в досках повозки. Вместе они кое-как высвободили чудовищное оружие. Римлянин приказал отойти трубачу в сторону, и один постарался определить вес огромной булавы.

— Да! — недоверчиво фыркнул он. Оружие весило, по крайней мере, два таланта — вес небольшого мужчины или средних размеров женщины.

Бросив булаву на землю, Ветиус зашагал прочь. «Нужно поскорей доложить обо всем Булу», — пробормотал он.

* * *

Раб, стоявший у двери, с трудом удержал ее при прорыве ветра, вместе с Ветиусом ворвавшегося в переднюю. Влажный теплый воздух купален превращался в капли и оседал инеем на кафеле стен, походном плаще легата и его высокой меховой шапке, выполненной в виде звериной головы со стеклянными глазами. Обычно эти глаза ослепительно сверкали, но сейчас, сильно запотев, помутнели. Раб вздрогнул, взглянув на мертвые, полные страдания глаза зверя.

Легат отряхнул снег и потопал сапогами. В разные стороны полетели куски грязи. Вздохнув про себя, раб начал неторопливо подметать пол.

«Этот грязный и мокрый воин шел пешком по снегу и навозу, как обыкновенный солдат, вместо того чтобы прискакать на лошади, что более соответствует его чину», — подумал он раздраженно, но ничем не выдал своего недовольства, когда Ветиус прошел рядом с ним. Легат славился своей жестокостью и слыл человеком злопамятным.

Миновав еще одну дверь, Ветиус попал в комнату, служащую для переодевания. Здесь он сбросил плащ на руки одному из рабов, окружавших его, и принялся стягивать сапоги. Когда он, усевшись на скамью, сдирал толстые шерстяные краги, другой раб, взглянув на образовавшуюся кучу грязной одежды, спросил с легким оттенком пренебрежения:

— Желаете, чтобы ее вычистили, пока вы моетесь?

— Что ты бормочешь? — рявкнул легат. — Я не собираюсь выслушивать всякий бред!

Раб отпрянул от грозного окрика. Ветиуса позабавил испуг слуги, и он бросил грязные краги ему в лицо. Чтобы усилить впечатление. Положив тунику на скамью, легат взглянул на боязливо сжавшихся рабов и громко спросил:

— Кто-нибудь знает, где сейчас Дейм?

— Легат Ветиус? — откликнулся голос откуда-то из внутренних комнат.

Вошедший раб обратился к воину:

— Если вы последуете за мной…

Раб, шлепая сандалиями, провел легата мимо парилок, расположенных слева от большого бассейна, обнесенного невысоким каменным ограждением справа. Серо-зеленый кафель покрывал пол и большую часть стен, украшенных горизонтальными полосами мозаики. Ремесленник из Найсо, судя по всему никогда не бывавший на побережье, украсил стены картинами, по его мнению изображавшими осьминогов и прыгающих в зеленом море дельфинов. Сходство было весьма отдаленным.

— Я защищаю империю, — с отвращением бормотал Ветиус. — Вот причина, по которой я должен сражаться и выслушивать приказы толстых дураков, смыслящих в войнах не более, чем этот художник сведущ в морских тварях. Великая римская империя без наших мечей утонет в море дикости и варварства.

В конце зала слуга остановился и открыл одну из дверей. Клубы пара вырвались оттуда, окутав обоих с ног до головы. Ветиусу пришлось ухватиться рукой за косяк, чтобы не растянуться на скользком кафеле. Сквозь пар с трудом можно было рассмотреть маленького человечка, лежащего на скамье.

— Дейм? — неуверенно спросил легат, вглядываясь во влажный полумрак.

— Заходи, Лукус, — отозвался тот. Он приподнялся на локтях, и свет упал на светлую, облепленную мокрыми кудрями голову. — Как дела?