Gedzerath - Рождение легиона

• Название: Рождение легиона
• Автор: Gedzerath
• Жанр: Фэнтези

События, произошедшие во время праздника Теплого Очага счастливо разрешены. Большинство невиновных наказано, большинство непричастных награждено, и выжившие в замке Ириса отправились по домам. Но что же делать мелкой сталлионградской пегаске, поклявшейся себе не допустить повторения произошедшего и уберечь так понравившийся ей новый мир от древнего и мрачного наследия ушедшей эпохи войн и раздоров?

---

– «Вы упали с большой высоты, вместе с огромным руттером. Думаю, вас нужно…».

– «Заткнись и помоги мне снять левую ногавку!» – прошипела я, начиная ощущать, как что-то болезненно впивается мне в левую ногу – «Похоже, она погнулась. Тоже мне, няня нашелся! Да нас сейчас сомнут!».

– «У нее рана на ноге, Майт» – сунувшись вниз, буркнула мощная, если не сказать пышнотелая кобыла, ощупывая мне ногу широкими, обросшими копытами. Для этой дамы пришлось, наверное, искать самую большую лорику в наших запасах, да еще и расставлять ее посредством широкой шнуровки – «Не опасная. Стой смирно, милая, сейчас перебинтую».

– «Некогда» – зашипела я, чувствуя, как боль становится сильнее – «Главное, чтобы кровь не лилась ручьем, а остальное – не важно!».

– «Так я уже и закончила» – хмыкнула тетка, поднимаясь с земли и насмешливо глядя на меня нежно-розовыми, как у альбиноса, глазами – «Вечно вы спешите куда-то. Эх, молодежжжж…».

– «Ага, давайте, издевайтесь над вашим примипилом!» – простонала я, аккуратно, словно инвалид, переставляя ноги вперед, в то время как окружавшие меня пони злорадно захихикали, словно я сказала что-то смешное. Увы, самой мне было не до смеха – все тело болело так, словно по нему пробежался целый табун, причем не один единственный раз, и лишь голодно побулькивавший живот ничем, кроме усиливающегося чувства голода, меня не напрягая, являлся спасительным островком спокойствия в океане тягучей боли, гуляющей по моему телу.

До «руттера» мы дошли довольно быстро – несмотря на скорость, с которой я проехалась на спине от места падения до шедшей мне навстречу Шестой, было не так далеко, но эта сотня или другая шагов мне показалась просто тысячемильным марафоном. Не сопротивляясь, я послушно открыла рот и позволила запихнуть в себя какой-то порошок, отдающий соком травы и горечью истоптанной земли, попавшей вместе с ним на мой язык с копыт пышнотелой северянки. По крайней мере, я не забилась в конвульсиях от яда, как подспудно ожидала, но боль и в самом деле притупилась, позволив мне если и не скакать, как жеребенок, то, по крайней мере, нормально передвигаться, хотя бы по земле.

– «А ты сурова, примипил…» – покачивая головой, мрачно сообщил мне опцион Лонгхорн, покачивая головой. Грифоний предводитель был плох – это читалось в его мутных, вытаращенных глазах, страдальчески раскрытом клюве, время от времени, извергавшим из себя темно-красную рвоту, уже испачкавшую открытое забрало нового шлема… А может, на эту мысль меня навел меч, победно сверкавший лезвием из его спины? Я затрудняюсь сказать, особенно по прошествии стольких лет. Да, я была наивна и глупа (а впрочем, должна признаться, не слишком-то я поумнела и сейчас), но, даже разбирая попадавшиеся мне записи, я часто вспоминаю то натужное сипение, с которым умирающий руттер пытался что-то каркнуть, глядя на меня тускнеющими глазами. Увы, но даже сейчас, я не испытываю никаких эмоций по поводу его смерти – слишком много тел пегасов, слишком много стонущих земнопони встретилось нам на пути. Мы помогали всем, кому только могли помочь, и к месту падения пришла не кентурия, пусть даже и половинного состава, а целый санитарный отряд, на щитах, спинах и собственных горбах тащивший всех раненных, что мы смогли найти – что после этого мне был какой-то грифон, на моих глазах убивший нескольких моих подчиненных?

– «У него должно быть с собой хоть что-нибудь» – мрачно процедила я, глядя на скрюченные задние лапы создания, страдальчески поджатые к пронзенному животу – «Слишком важная это птица, чтобы летать вот так вот, безо всяких бумаг или хотя бы подписанного признания в бандитских действиях противу нашей державы. Нужно будет обыскать».

– «Так примипил… Он же еще того… Не умер!» – проблеял кто-то сзади меня. Тяжело вздохнув, я сморщилась от боли, стукнувшей меня по голове, словно мешок камней. Похоже, этот полет должен был мне аукаться еще долго, и не пытаясь раздумывать, планировать или соображать, я принялась стаскивать с грифона его шлем, как оказалось, намертво привернутый к доспеху стальными колками, неприятно царапавшими мои копыта.

– «Ааккккхххххх…» – просипел птицелев, когда вонзившиеся в его шею лезвия накопытника без особого труда перерезали сосуды и трахею, отправляя пернатого «рыцаря» в его грифонье посмертие. Крови было немного – похоже, сказалась массивная кровопотеря, и спустя всего несколько секунд, я с трудом оттолкнула от себя оказавшееся весьма нелегким тело.

– «Ну, теперь он точно умер, поэтому приступайте» – просипела я, с трудом выдирая из раны на животе взвизгивавший от досады меч, напоследок, со скрипом прошедшийся по стали доспеха, в котором он успел проделать неплохую дыру, как раз на стыке литого нагрудника и выреза, закрытого кольчужной сеткой. Спереди доспех был относительно цел, но здоровенная, узкая щель на спине, оставшаяся после того, как лезвие меча, под весом упавшего тела, пробила закаленный металл, делала его бесполезным, вплоть до последующей починки. Я поймала себя на мысли, что уже примериваюсь к доспеху, который осторожно снимали с безжизненного тела недовольно фыркавшие северяне, но быстро отбросила эту мысль – слишком тяжела была эта литая кираса, и слишком уж отличалось тело ее предыдущего владельца, чтобы я смогла подогнать его под себя – по крайней мере, за разумные деньги – «Отошлем железо вместе с бумагами Великой Матери – думаю, это ей пригодится, когда мы будем выставлять доказательства и счет этим клювастым тварям».

– «Ты права, Освободительница! Это дело!» – после моего предложения, работа пошла гораздо быстрее, и вскоре, труп был раздет, а в наших копытах оказались доспех, дорогой дублет красно-оранжевой расцветки и короткий меч, выпавший из лап грифона – не слишком богатая добыча. Увы, никаких бумаг, а уж тем более признаний у павшего руттера с собой не нашлось, что еще больше укрепило меня в мысли о том, что погибший был явно мерзавцем и негодяем – так подгадить мне после смерти могло бы только крайне плохое существо, из врожденной подлости, утащившее свои секреты с собой, в могилу – «Ну что там, Майт?».

– «Ничего».

– «Доспехи забрать, труп оставить» – деловито распорядилась я, чувствуя, как последние кисловатые кристаллы порошка растворяются на языке. Боль отступила, заглушенная странным, отупляющим безразличием, цвета становились все более блеклыми и невыразительными, и даже кровь, пачкающая наши копыта, казалась темным вареньем, густо расплесканным вокруг каким-то шутником – «Двинулись, ребята. Надеюсь, наши еще держатся».

Что ж, хоть в чем-то я была права – «наши» еще держались, причем настолько крепко, что изрядно уменьшили рвавшуюся на нас стаю, оставив от нее лишь жалкие ошметки, мечущиеся по небу между группами преследующих их пегасов. Кажется, первая битва расставила все по местам, и ненужный пацифизм как испарился из ранее сдержанных легионеров. На моих глазах несколько грифонов, пытавшихся прорваться сквозь показавшийся им наиболее уставшим десяток, были буквально нашпигованы пилумами и копьями, полетевшими в них с одного из облаков. Теперь, летающих крепостей было три – разделившись, пегасы, с усталыми криками, толкали их по небу, сжимая, будто в тисках, сбегающие стайки грифонов, и прижимая их к кучерявым бокам, безжалостно кололи и рубили отчаянно сопротивлявшихся птицекошек. Часть из врагов решила попытать удачи на земле, но там их встретил не менее жесткий прием – пережив весь ад первой атаки, земнопони и немногочисленные единороги были настроены не более мирно, чем дорвавшийся до врагов викинг, укуренный мухоморами до самых бровей. Но этих, по крайней мере, даже брали в плен, в отличие от их подельников, словно спелые желуди, сыпавшихся с неба.

– «Пожалуй, тут и для нас найдется работа…» – я на автомате выдала что-то бравурно-ободряющее, хотя сама не ощущала никакого энтузиазма. Похоже, мои подчиненные прекрасно справлялись и сами, и прекрасно могли бы обойтись без моей помощи, но увы, я ощущала, что бесцельно шатающийся по полю боя командир выглядел бы очень глупо, особенно – в моем лице, поэтому, пошатнувшись, лишь вскинула меч на плечо, и стараясь не слишком громко стонать, раскинула крылья, и медленно, словно голубь, контуженный крышкой помойки, полетела к ближайшему скоплению врагов, вновь нацелившихся на прорыв к чернеющему неподалеку лесу.

«Решено – завтра же ухожу в декрет!».

* * *

– «Так что увы, это была просто случайность. Но все опять повесили на меня, хотя когда он напоролся на меч, я была от него метрах в пятидесяти!».

– «Ага. А по возвращении ты расскажешь, что вообще, просто рядом постояла, когда он сам себя зарезал» – застонал Буш, ноги, шея и голова которого представляли собой одну большую, пропитанную кровью, повязку – «Скрапс, это даже не смешно!».