Gedzerath - Рождение легиона

• Название: Рождение легиона
• Автор: Gedzerath
• Жанр: Фэнтези

События, произошедшие во время праздника Теплого Очага счастливо разрешены. Большинство невиновных наказано, большинство непричастных награждено, и выжившие в замке Ириса отправились по домам. Но что же делать мелкой сталлионградской пегаске, поклявшейся себе не допустить повторения произошедшего и уберечь так понравившийся ей новый мир от древнего и мрачного наследия ушедшей эпохи войн и раздоров?

---

– «Это… Странно. Пугающе» – признался пегас, и я тотчас же насторожилась, вынырнув из своего убежища между подушек и испытующе уставившись в морду милому – «Я даже и не представлял, что между нами может стоять еще какое-то существо, да еще и… Почему ты мне сразу не сказала, Скрапс?».

– «А что я должна была сказать? «Милый, познакомься – это Дух. Он будет жить с нами!» – так что ли?» – от смущения и столь неожиданного раскрытия моей маленькой тайны, моя мордочка вновь вспыхнула, как огонь, и я не нашла ничего лучше, чем глупо начать свой первый, маленький семейный скандал – «Я вообще надеялась, что никто и никогда не узнает это! Представь, что коронованные сестры вдруг сообразят о том, что произошло? Они ж меня препарируют живьем, лишь бы узнать, что такого интересного скрыто у меня в голове!».

– «Это все не твои мысли, а духа!» – кажется, милый тоже не собирался выслушивать этой ночью нотации, и решил показать свой нрав – «Моя Скраппи Раг любила принцессу Луну, и никогда бы не сказала такого о моей Госпоже! Ты, мерзостный паразит! Верни мне мою жену, слышишь?!».

– «Эй, ты чего это?» – запищала я, болтаясь, словно кукла, в передних ногах пегаса, яростно трясущего меня, словно свинку-копилку – «Эй ты, сумасшедший, положи меня обратно, слышишь? Граф… Ой! Графииииииииииииииииииииииииииииииит!».

– «Ага! Так ты не хочешь ее отпускать? Ну что же, тогда попробуем по-другому!» – рыкнул серый маньяк, и я только и смогла, что испуганно взвизгнуть, когда меня попросту перевернули вверх ногами, словно стремясь вытрясти через рот остатки мозгов. Открыв рот для протестующего вопля, я подавилась воздухом, когда мягкие губы пегаса приникли к моим бедрам, чтобы…

«Ввввввррррррррррррр!».

– «Аййййййй!».

– «Ага, не нравится?» – торжествующе рыкнул страж, поднимая меня за хвост к своей морде. Болтаться так было совсем не больно, лишь чуточку неприятно и крааааайне обидно – «Что, Дух, думал, всех обманул? Все, готовься – сейчас я буду тебя изг…».

Крутясь перед носом огромной, рассерженной фигуры, злобно блестевшей своими жуткими глазами, я действительно перепугалась. Все мысли вылетели у меня из головы, уже кружившейся от прилившей к ней крови, и я не придумала ничего лучше, чем крепко зажмурившись, потянуться вперед – и впиться в губы любимого.

– «Мммммм… А вот это было нечестно!» – пробормотал Графит, разом теряя весь боевой задор. Целоваться вот так, вися вверх ногами, было абсолютно неудобно, что бы там ни считали создатели одного древнего фильма – «Нас к этому совершенно не готовили, слышишь?».

– «Я тоже никогда не готовила себя на роль Спайдермена» – негромко буркнула я, вертя во все стороны крупом и лихорадочно дергая задними ногами – «Может, положишь меня уже на место?».

– «Слушай, это все, конечно, шуточки, но что же нам теперь делать, а?» – вопросил меня муж, осторожно опуская меня на кровать. Похоже, он все-таки что-то задумал, поскольку и не собирался меня отпускать, нависнув надо мной, словно огромное ночное чудовище, мало что не освещая меня в темноте своими светящимися глазами – «Давай обратимся к Госпоже? Уверен, что она…».

– «Нет. Ни за что!» – мгновенно среагировала я – «Они решили, что уже разобрались с этой проблемой, поэтому я не собираюсь докладывать Селестии о том, что рядом с ней шоркается мелкое, пятнистое напоминание о том, что есть кое-что неподвластное ее магии, да еще и с кучей разных знаний в голове, которые она ни за что бы не выпустила в этот мир. Думаешь, моя жизнь после этого останется прежней? Я что, тебе уже надоела, да?».

– «Да причем тут это, а?!» – сердито рявкнул Графит, заставив меня от испуга вмяться в подушки. Впрочем, он тут же сбавил обороты и прилег рядом со мной, подгребая к себе под бочок и удобно устроив голову на моем животе – «Просто… Пойми, мне, как жеребцу, будет непросто, зная, что за нами наблюдает кто-то третий, и это совсем не кобыла!».

– «Ах вот в чем тут дело…» – несмело улыбнулась я, поглаживая голову успокаивающегося супруга – «Ревнуешь? Ну что ж, по крайней мере, у меня есть шанс, что ты меня не бросишь».

– «Да как ты…».

– «Шучу, милый, шучу. Просто поверь, что мы с тобой одни на этом свете, и кроме нас, в целом мире нет никого, кто может встать между нами» – прошептала я.

– «Ti – prizvaniye moje,
Chto mi delayem vdvoyem
Nam nevajno,
Lish by bily vmeste – ti I ya.
Jenskoye schastye – byl bi myliy ryadom
Nu a bolshe nichego ne na-ado!».[107]

– негромко пропела я слова какой-то старинной, глупой песенки. Настороживший уши пегас вслушивался в слова чужого, наверняка, такого странного для него языка, и в моей душе постепенно разросся теплый огонек, согревающий меня ощущением маленького счастья. И все, что для этого было нужно – просто лежать и тихонько напевать старинный, глупый романсик тому, кого ты полюбила больше, чем саму себя.

– «Я даже и забыл, как ты у меня замечательно поешь. Но что же нам теперь…».

– «Просто поверь, что я – это я. Дух всего лишь живет во мне, иногда выражая свое отношение мыслями, ощущениями, и никогда, слышишь – никогда не вмешивается в нашу личную жизнь. Я едва смогла дозваться его тогда, в поезде. Поэтому выброси из головы эти глупые мысли, или… Или тебе все эта сцена с душем покоя не дает, а? Помнится, тогда ты ни капли не смущался тем, что нас было трое!».

– «Ну вот, опять завелась?» – прикрыв глаза, пегас медленно начал двигаться, наползая на меня сверху, словно злобный кусок мрака с горящими потусторонним светом глазами. Расслабившиеся было от долгой неподвижности в гипсе крылья, свисавшие вдоль его боков большими, кожистыми простынями, вновь вздрогнули и поползли вверх, когда теплый, шерстяной нос аккуратно пошел вверх по моему животу – «Ну, теперь я просто обязан буду учинить тебе допрос с пристрастием! Ну-ка, ну-ка, где тут у нас эта мелкая, крикливая, да еще и одержимая чем-то кобылка?».

– «Спокойнее, мой дорогой, спокойнее – я уже не маленькая, чтобы играть в эти ролевые игры!» – хрюкнула я от смеха, отбиваясь от наползающего на меня мужа, уже щелкавшего своими острыми зубами по моей шее, исходившей миллионами приятных мурашек от этой опасной ласки – «Эй, не наваливайся уже так, манья… Хммммм… Ооооххх тыыыы! Кажется, кто-то тут вновь очень рад меня видеть, а? Ну что же, давай посмотрим, сколько еще раундов выдержит эта земнопоньская кровать!».

* * *

– «Бууурррп?!».

Резко открыв глаза, я села в кровати, судорожно прижимая к груди легкую простыню. Что-то явно было не так, что-то было…

– «Милая, что случилось?» – приоткрыв блеснувший желтым светом в полумраке спальни глаз, поинтересовался Графит.

– «Бууэээррп?!!».

Стремительно соскочив с протестующе скрипнувшего ложа, я едва не покатилась носом по полу, споткнувшись о свесившийся на пол хвост мужа, но удержавшись на ногах и издавая странные, потусторонние звуки, бросилась по лестнице вниз, слыша в спину задумчивое хмыканье пегаса. Вихрем проскакав по двум этажам нашего раздавшегося домика, я выскочила на задний двор и уже на трех ногах, лихорадочно зажимая четвертой рот, с грохотом влетела с небольшую кабинку с лаконичной буквой «К», где и скорчилась над длинной седушкой с пропиленным в ней прямоугольным отверстием.

– «БУУУУУЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ!».

– «Мне кажется, твои вчерашние посиделки с этой фермершей не ограничились принятием чая, правда?» – очень проницательно проворчал Графит, царапая меня взглядом из-под наброшенной на спину простыни. Репозиция[108] прошла успешно, покалеченные кости срослись как должно, и совсем скоро пегас должен был снова встать на крыло, но последствия страшных травм еще давали о себе знать долгими, ноющими болями и ознобом, периодически сотрясающим каждое его перепончатое крыло. Кутаясь во что-нибудь теплое, пегас молча страдал, пережидая неприятные последствия нашего «приключения», и общаться с ним в эти моменты становилось просто невозможно – милый начинал бухтеть, грубить, скулить и плакаться как на несправедливое мироустройство вообще, так и на мое подлое безразличие к страданиям его чуткой и возвышенной натуры в частности. Отреагировав сначала довольно бурно, я вскоре привыкла, а потом даже начала получать какое-то извращенное удовольствие от этих кратковременных эпизодов слабости, позволяемых себе мышекрылым пегасом, на время прекращавшего строить из себя непоколебимого героя древних поньских преданий и тихо скулившего под теплым пледом, пока я, прижавшись к его спине, осторожно массировала подживающие косточки крыльев, растирая по ним приготовленную Бабулей мазь из лопуха. Но в это утро мое настроение совсем не располагало к выслушиванию нотаций и нравоучений.

– «Можно подумать, я тебя не приглашала!» – слабо простонала я, обессилено откидываясь на кровать и прикладывая к голове прохладную подушку. Рвота была скудной, но я еще долго сотрясалась в бесплодных позывах и тошноте над не самым ароматным отверстием клозета – «И вообще, сидром отравиться вряд ли возможно, знаешь ли!».