Александр Ткаченко - Бабочка в ладони

• Название: Бабочка в ладони
• Автор: Александр Ткаченко
• Жанр: Религия: прочее
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91761-054-2

Книга Александра Ткаченко ориентирована на читателя, который, не удовлетворяясь общими рассуждениями, стремится понять — что же такое Православие применительно к его жизни? Что оно может дать ему лично? От чего защитить? В чем помочь? Автор открыто ставит эти вопросы, которые мучают множество искренне ищущих, и часто уже верующих людей. Александр Ткаченко обладает счастливой способностью говорить о сложных вещах просто и доходчиво. Благодаря такой подаче материала, серьезная книга читается легко и интересно.

---

Вот что говорил об этом один из самых авторитетных духовников нашего времени архимандрит Иоанн (Крестьянкин):

«Господи! Мы еще страдаем тщеславием, то есть тщетной славой.

…Это столь тонкий и отвратительный вид духовной гордости, что оно старается быть при всяком добром деле. Послушайте, как говорит об этом грехе святой Иоанн Лествичник, и кайтесь Господу, узнавая себя, свое тщеславие в этих образах:

«…когда, например, храню пост — тщеславлюсь, и когда, скрывая пост от других, разрешаю пищу — опять тщеславлюсь благоразумием. Одевшись в красивую одежду — побеждаюсь любочестием, и, переодевшись в худую, опять тщеславлюсь. Говорить ли стану? Попадаю во власть тщеславия. Молчать ли захочу? Опять предаюсь ему. Куда ни поверни эту колючку, она всегда иголками кверху».

Мы любим похвалы! Если совестно, что хвалят в глаза, то хочется, чтобы хвалили нас заочно и думали о нас хорошо.

Господи, прости нас, мы все страдаем этим недугом!»

Перед лицом Господа

Тщеславие может проявлять себя очень разнообразно. Иногда эта страсть действует в человеке настолько открыто, что становится заметной даже со стороны. Но гораздо чаще она бывает скрытой, завуалированной и искусно прячется под благими деяниями: щедростью, безотказностью, воздержанием.

Как это ни странно, но даже скромность может стать лишь удобной личиной для удовлетворения этой страсти. Ведь иногда так хочется выглядеть в глазах окружающих скромным. Любое, самое благородное движение нашей души может оказаться подверженным разрушительному воздействию тщеславия. А главным его признаком во всех проявлениях остается все то же предпочтение славы человеческой славе Божией.

Как же выстраивать свою жизнь, чтобы разрушить в себе эту трагическую подмену ценностей, каким образом возможно человеку возлюбить славу Божию не на словах только, а и на деле?

Очевидно, точно так же, как и в случае со славой человеческой. Ведь когда мы ищем славы у людей, то чаще всего стараемся им понравиться и делаем именно то, чего они ждут от нас. Значит, и для того, чтобы понравиться Богу, нужно хотя бы попытаться делать то, чего Он от нас ожидает. То есть — исполнять заповеди. Конечно, не в том дело, чтобы жизнью по заповедям можно было снискать некую благосклонность Бога. Господь любит нас, даже когда мы грешим и живем беззаконно, потому что любовь Божия неизмеримо сильнее человеческих грехов и беззаконий.

Но вот усвоить себе эту любовь, войти в нее, сделать ее доступной для своего поврежденного грехом сердца человек может лишь сам, через осознанное волевое усилие. По слову Блаженного Августина, Бог спасает нас не без нас. Нам самим необходимо участвовать в собственном спасении, и самый прямой путь этого участия — жизнь по Евангелию. Православие утверждает, что нравственные нормы, содержащиеся в заповедях Христовых, присущи самой природе человека и являются таким же объективным законом ее нормального существования, как биологические, физические и прочие законы. И когда человек нарушает эти нормы, он идет наперекор собственному естеству, со всеми вытекающими из этого печальными для себя последствиями.

Поэтому заповеди «не укради», «не ненавидь», «не завидуй» следует понимать в том же смысле, что и «не суй руку в горящие угли», «не ешь битое стекло», «не лижи железо на морозе». То есть не навреди себе.

Если человек игнорирует эти предостережения, данные в заповедях, то просто калечит себя собственными грехами. Если же старается жить по заповедям, кается в грехах, то с Божией помощью потихоньку восходит к замыслу Создателя о нем, восстанавливая в себе искаженный грехом образ Божий.

Это и есть — подлинная слава человека, та самая великая слава, к которой мы все призваны и которая в полной мере воссияет в нас после Второго Пришествия.

Сегодня трудно представить себе, в чем эта слава будет выражена конкретно. Писание говорит о ней образно, и образы эти могут показаться нам неинтересными и малопонятными. Белые одежды, пальмовые ветви, венцы — все это вряд ли привлечет внимание современного человека.

Можно, конечно, попытаться объяснить, что две тысячи лет назад в римской империи белые одежды считались символом чистоты и нравственной безупречности кандидата на государственную должность, а венец являлся знаком царского достоинства, но вряд ли такие пояснения сделают эти библейские образы близкими для нас. Слишком много веков прошло с тех пор, слишком сильно изменился мир со времен Апостольской проповеди.

И все же сегодня можно хотя бы отчасти понять смысл грядущей славы и радости, к которой призваны христиане. Ведь стяжать эту славу означает в сущности не что иное как — стать таким, каким тебя задумал Создатель. И радость появляется от сознания, что у тебя это все-таки получилось, что результат твоих усилий приятен Ему. Наверное, трудно сказать об этом лучше английского писателя-христианина К. С. Льюиса:

«…в Царство не войдешь, если не будешь, как дитя; а ребенок — не наглый, не капризный, хороший — сильно и открыто хочет, чтобы его похвалили. И собака этого хочет, и даже независимый кот.

То, что я много лет принимал за смирение, мешало мне понять самую смиренную, самую детскую, самую благочестивую радость — радость собаки перед лицом человека, ребенка перед лицом отца, ученика перед лицом учителя, твари перед лицом Господа.

Я не забыл, как страшно она искажается, как быстро ее заглушают плевелы тщеславия и любования собой. Но бывает она и чистой — хоть ненадолго, хоть на минуту, в самом начале.

И тот, кто знает эту минуту, может представить себе, как спасенная душа узнает то, на что и надеяться не смела: Господь ею доволен. Тщеславие не грозит ей, она уже точно знает меру своей немощи; миг, навсегда излечивающий ее от ощущения приниженности, излечивает ее и от гордыни.

Совершенное смирение освобождает от скромности. Если Бог нами доволен, мы и сами в новом, непохожем на земной смысле можем быть довольны собой».

Обида

Обидеть человека легко. Чтобы постичь эту горькую истину, совсем не обязательно быть психологом или философом. Печальный опыт переживания нанесенной обиды имеется у всех людей без исключения, и каждому известно, как сильно может ранить душу одно-единственное недоброе слово. Обиды преследуют человека с самого раннего детства. В песочнице совсем еще маленький карапуз доводит до слез другого малыша, отнимая у него игрушку или ломая построенный им песочный домик. Очередное поколение школьников с радостным смехом мучает обидными кличками своих одноклассников, страдающих избыточным весом, слабым зрением или другими физическими дефектами. Ну а про то, как страшно, изощренно и безжалостно умеют обижать друг друга взрослые люди, и говорить лишний раз не хочется. И если тонко организованный, ранимый человек не может дать отпор оскорблению, предательству или подлости, то единственным аргументом в пользу собственной правоты для него становится чувство обиды.

Так почему же христианство покушается на этот последний оплот человеческого достоинства, почему оно призывает добровольно отказаться от неотъемлемого права — не прощать боли и слез тому, кто безжалостно ворвался в твою жизнь и опалил твое сердце? Что за парадоксальный призыв звучит в Евангелии: …любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас (Лк 6:27–28)? Наверное, это самая непонятная заповедь Христа. В самом деле: ну зачем любить тех, кто тебя ненавидит, обижает и гонит? Уж им-то, наверное, меньше всего на свете нужны наши любовь и прощение. Так для чего тогда принуждать себя к такому тяжелому и неблагодарному делу?

Почему нельзя мстить своим обидчикам, еще более-менее понятно: ведь если отвечать злом на зло, то вряд ли этого самого зла в мире станет меньше. С заслуженными обидами тоже все ясно, поскольку здесь действует простой и всем понятный принцип: заработал — получи и не жалуйся. А вот что делать, когда тебя обидели безо всякого повода, если наплевали в душу, растоптали и унизили просто потому, что так захотелось обидчикам? Неужели тоже — простить?

Когда хватаются за молоток

Один из лучших рассказов Василия Шукшина (который так и называется — «Обида») начинается с банальной и, увы, обыденной ситуации: человеку нахамили. Он пришел с маленькой дочкой в магазин купить молока, а продавщица по ошибке приняла его за хулигана, который накануне устроил здесь пьяный дебош. И сколько ни оправдывался бедный Сашка Ермолаев, сколько ни объяснял людям вокруг, что он ни в чем не виноват, — все было напрасно. На глазах у дочери его опозорили, обругали последними словами невесть за что. Кончается рассказ страшной картиной: Сашка бежит домой за молотком, чтобы проломить голову одному из своих обидчиков. И лишь счастливая случайность мешает ему совершить убийство.