Свами Вивекананда - Йога идет на Запад

• Название: Йога идет на Запад
• Автор: Свами Вивекананда
• Жанр: Религия
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91271-05

Человек велик в своем потенциале, но так мало его использует. Увлекшись разумом, мы почти отказались от глубин и вершин собственного Духа.

Мы захлебываемся, бродя по колено в море информации, и отчаянно боимся упасть, если только поднимаем глаза к небу. Но тот же разум требует расширить взаимодействие с миром, смотреть и видеть, прикасаться и чувствовать, ощущать и переживать его во всей полноте.

ЭЗО-terra – территория тех, кто уже вдохнул воздух свободы и попытался рассказать об этом остальным. Это мир глазами видящих, зов в слове услышавших, воплощение Духа в сосудах человеческой смелости, безрассудства и мудрости.

ЭЗО-terra – взгляд на нашу жизнь со следующей ступени бытия, набор инструментов для будущего, оставленный нам Мастерами.

Пришло время действия со знанием!

* * *«…Пока хоть одна собака в моей стране не имеет пищи, накормить ее – вот моя религия» – слова Свами Вивекананды. Это имя, которое сотни миллионов индийцев произносят с замиранием сердца. На Всемирном конгрессе религий (1893) в США он сумел стать воплощением чаяний индийского народа и человеком, принесшим в западный мир мудрость Вед.

Мыслитель-гуманист, религиозный реформатор, общественный деятель, ученик великого Рамакришны и создатель работающей и сегодня Миссии Рамакришны, Вивекананда похож на стрелу, выпущенную из древнего лука индуизма на Запад. Это стрела мира, стрела света и стрела человечности. Его книги – песня о любви, жизнь – воплощение веры, а судьба – подвиг воплощения духа.

---

Но как Нарендра не обращал внимания на бедность, так не впечатляло его и богатство. Живя в доме махараджи Альвара, он упрекнул его, сказав, что тот тратит время, охотясь с англичанами на тигров, а его подданные прозябают в нищете и безверии.

Махараджа, задетый за живое, рассмеялся в ответ:

– Уж лучше охотиться на тигров, чем молиться богам, состоящим из камня и порою очень неаккуратно покрашенным!

Тогда Нарен предложил его премьер-министру снять портрет махараджи со стены и плюнуть на него. Все слышавшие этот разговор испуганно замолчали, а Нарендра, выйдя из роскошного дворца в том же, в чем он пришел в него, продолжил свой путь по Индии.

Когда Нарендра был в Майсоре, то местный махараджа и его премьер-министр, очарованные святостью гуру, очень хотели сделать Нарендре роскошные подарки. И буквально каждый день его пребывания пытались подарить что-нибудь, что «годы будет скрашивать вашу жизнь и напоминать о нас, недостойных». Нарендра так долго отказывался что-либо принимать, объясняя, что монаху ни к чему роскошь, что ситуация начала грозить обидой.

 – Что же вы примете у нас, учитель? – спросил премьер-министр.

 – Ваши сигары так вкусно пахнут, – ответил Нарен. – Я хотел бы получить в знак вашей благодарности одну из них.

У махараджи он попросил одну из курительных трубок. Подарки были с радостью преподнесены, но с оговоркой:

– Если вы только захотите что-нибудь еще, то мы готовы…

Нарендра прервал это словами:

– Нехорошо дарить подарок и тут же указывать на его незначительность…

Еще два раджи, Рамнада и Кхетри, стали уговаривать Нарендру посетить Запад и выступить там с лекциями об индуизме и Индии. Нарендра, еще не до конца осознавая свою миссию, от этих предложений отказывался, несмотря на то что богачи обещали полностью оплатить его путешествие.

Поняв, что Нарендру ничем не пронять, раджи рассказали ему, что в 1893 году в Чикаго во время Всемирной выставки, приуроченной к четырехсотлетию открытия Америки, будет проводиться Парламент религий.

Они убеждали Нарендру в том, что он просто обязан принять в нем участие в качестве делегата от Индии. Но Нарендра и тут не дал им ответа. А вскоре собрался и снова ушел в неизвестность, сменив, как обычно, имя.

Но действительность Индии, ее мощнейшая духовная культура и бросающаяся в глаза нищета все сильнее заставляли думать о его давней мечте: мосте между Востоком и Западом. Нарендра понимал, что только личная дипломатия может сдвинуть его проект с мертвой точки и принести на Запад свет индуизма, а на Восток – технические достижения западной цивилизации. Он много думал об этом, шагая под палящим солнцем по пыльным дорогам родного края.

Он углублялся все дальше и дальше на юг и вскоре добрался до мыса Коморин – самой южной точки Индии. Совершив богопочитание в местном храме, он вышел на берег океана и увидел скалу, о которую разбивались волны.

Нарендра нырнул и поплыл к ней, сам не зная, зачем это делает. Была зима 1892 года. Возможно, путешествие Нарендры закончилось и его ждали другие дела. Он забрался на скалу и долго сидел там, войдя в самадхи.

Когда он снова прыгнул в море, чтобы плыть к берегу, все было уже решено. Индия была пройдена из конца в конец, и настала пора отправляться на Запад.

Нарендра понимал, что для возрождения Индии нужно просвещение, а для этого требуются деньги.

Глава 8. Путешествие Вивекананды

Рождение в новом имени

Раджи, так долго уговаривавшие Нарендру посетить западный мир, были очень обрадованы его решением. Они выдали ему обещанные деньги и купили билет в каюту первого класса на пароход, следующий в Ванкувер через Коломбо, Гонконг и Японию. Раджа Кхетри преподнес ему монашеское одеяние оранжевого шелка и оранжевый тюрбан.

Передавая Нарену одежду, раджа сказал:

– Ты так часто менял свое имя, что мне, не достойному, кажется, что сейчас ты должен взять другое имя. Ведь начинается новый этап твоей жизни…

Нарендра кивнул:

– Пожалуй, это так. Ты можешь мне что-ни будь посоветовать?

Раджа давно уже придумал имя и с удовольствием его произнес. Так Нарендра стал Свами Вивеканандой, что означает «блажен в духовном различении».

Не все ученики Рамакришны понимали, зачем Нарендра, которому гуру поручил заботу об учениках, уезжает на Запад. Нарендра сказал им: «Это – желание Матери, я должен пойти на Запад и собирать там деньги от людей для возрождения Индии. Именно для простых индийцев я иду на Запад!»

У Свами однажды было видение, в котором он видел Шри Рамакришну, идущего в воды океана и призывающего его следовать за ним.

Нарендра написал письмо святой матери Сараде Деви, и она благословила его на поездку, ответив коротко и емко: «Иди!»

Сам Вивекананда понимал, что это именно та его миссия, о которой ему так много говорил Рамакришна.

Когда все уже было устроено для отъезда, в Мадрас внезапно прибыл личный секретарь раджи Кхетри с вестью о рождении у того сына. Свами был искренне обрадован и, желая благословить наследника, отправился в Кхетри.

Произошедший там инцидент Свами запомнил на всю жизнь. Он был приглашен махараджей на концерт, в котором должна была выступать девочка-певица, весьма известная в то время. Вивекананда отказался прийти, так как он был монахом и не разрешал себе наслаждаться светскими удовольствиями. Певица очень обиделась и выплеснула свою боль в песне, слова которой все равно достигли слуха Свами:

Одна часть железа используется

В святая святых,

А другая – для ножа,

Блестящего в руке мясника;

Но обе из них были превращены

В металл огнем из простого камня!

Священной стала вода

Грязная из канавы,

Когда влилась в потоки Ганга.

В душе Свами все перевернулось. Эта девочка, которую общество осудило как нечистую, преподала ему серьезный урок: Брахман, всегда чистый, всегда свободный и всегда святой, является сущностью всех живущих, прежде чем Бог различит в них добро и зло, чистое и нечистое. Свами понял, что никого не должен осуждать, даже так называемых нечистых людей, в которых свет Брахмана затемнен майей.

Свами прошел в зал, где давался концерт, и со слезами на глазах сказал девочке:

– Мать, я виновен. Я собирался показать вам непочтительность, отказываясь прийти в этот зал. Но ваша песня пробудила мое сознание.

Раджа проводил Вивекананду до Джайпура, откуда тот отбыл в Бомбей. На пути к Бомбею Свами остановился на дорожной станции Абу, где случайно встретил двух учеников Рамакришны, Брахмананду и Туриянанду, которые были хорошо знакомы с учителем. Он рассказал им о своей предстоящей поездке в Америку.

Оба гуру были очень удивлены планами Вивекананды и высказали это. Тогда он объяснил им:

– Я путешествовал по всей Индии. Но, увы, это была мука, а не удовольствие. Увидев собственными глазами ужасную бедность народа, я не мог остановить свои слезы! И теперь убежден в том, что, прежде чем проповедовать религию среди людей, сначала надо избавить их от бедности и страдания. Иначе проповедь будет бесполезна. Именно из-за страдания Индии я отправляюсь в Америку, чтобы там найти помощь для наших людей.

Туриянанда, потрясенный словами Вивекананды, сказал:

– Брат, я не могу понять вашу так называемую веру в западный мир. – Тут он поместил свою дрожащую руку на сердце. – Но мое сердце после твоих слов стало больше, и ему тесно в груди.

По его щекам катились слезы.

Много лет спустя Туриянанда писал: «Вы можете вообразить, через что прошел мой ум, когда я услышал эти патетические слова и увидел печаль Свами. "Разве это не были, – думал я, – настоящие слова и чувства Будды?"».

И он вспомнил, что когда-то давно Нарендра посетил Бодхгае и в глубоком размышлении почувствовал там присутствие Будды.

Через несколько дней Вивекананда был уже в Бомбее и поднялся на палубу отплывающего судна.

Как вспоминают провожавшие Свами, он поднялся по трапу и встал около борта. Сначала он весело махал провожающим, но потом его лицо потемнело, и он, уже не глядя на друзей, смотрел, казалось, в глубь континента. И даже когда судно уже далеко отошло от гавани, можно было рассмотреть его, стоящего у борта и пристально вглядывающегося в быстро исчезающий пейзаж его любимой родины.

Какое множество картин, должно быть, пронеслось перед его глазами: Шри Рамакришна, святая мать, ученики в миру и живущие в монастыре в Бараногоре… Какое бремя воспоминаний нес этот парень всего двадцати девяти лет от роду! Богатое детство и благородные родители, разорение и нищета, благословения Рамакришны, мудрость индусских Священных Писаний, знания Запада, прошлое величие Индии, ее нынешнее горе и его мечта о ее будущей славе… Вивекананда вез с собой в Америку надежды и стремления миллионов простых людей Индии, обгорающих под палящим солнцем и трудящихся в поте лица своего, но не способных заработать себе на достойную жизнь.