Август Стриндберг - Кукольный дом

• Название: Кукольный дом
• Автор: Август Стриндберг
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49149-0

«Они были женаты уже шесть лет, но казалось, обвенчались только вчера. Он служил капитаном во флоте и каждое лето отправлялся на два-три месяца в рейс. Два раза он уходил в длительное плавание. Короткие летние рейсы были весьма полезны – если во время зимнего ничегонеделания появлялись признаки застоя, такая летняя разлука проветривала и освежала их отношения. Первый рейс проходил трудно. Он писал пространные любовные письма жене и, встречая в море любое суденышко, тотчас же сигнализировал о необходимости отправки почты. И когда наконец показались шведские шхеры, он не мог найти себе места от нетерпения увидеть жену! И она об этом знала!..».

---

– Любовь осталась!

– Конечно! Любовь ведь не умирает ни с того ни с сего; только годы могут ее подточить, да и то неизвестно, могут ли. Поухаживай-ка за Оттилией, а там посмотрим!

– Поухаживать! За этой!

– Попробуй! Ты разбираешься в чем-нибудь из того, что ее интересует?

– Дай-ка подумать! Сейчас они занимаются статистикой. Падшие женщины, заразные болезни, хо-хо! А что, если подвести под это математику? В математике-то я, по крайней мере, разбираюсь!

– Вот видишь! Начни с математики, потом перейди к накидыванию шали и застегиванию ботинок. По вечерам провожай ее домой. Выпей с ней и поцелуй как-нибудь, да чтобы Гурли видела. Будь даже назойливым, если потребуется. О! Можешь поверить, она не рассердится. И побольше математики, побольше – пусть Гурли слушает и молчит. Приходи через восемь дней, расскажешь, что получилось!

Вернувшись домой, капитан прочитал новейшие брошюры о падении нравов и приступил к делу.

Через восемь дней, довольный и веселый, он сидел у тещи, потягивая херес. На лице у него была написана настоящая радость.

– Рассказывай, рассказывай, – попросила старушка и сдвинула очки на лоб.

– Ну так вот: в первый день дело шло довольно туго, поскольку она мне не доверяла. Думала, я над ней издеваюсь. Но я рассказал ей, какую огромную роль сыграла теория вероятностей в статистике нравственности в Америке. Эта теория сделала целую эпоху. О, она об этом ничего не слышала, и это ее задело. Я привел пример и на цифрах и буквах показал, как с определенной долей вероятности можно рассчитать, сколько женщин превратится в падших. Она была удивлена. Я заметил, что пробудил ее любопытство, и постарался запастись козырем к следующей встрече. Гурли была очень довольна нашим сближением и старалась изо всех сил. Она втолкнула нас в мою комнату и закрыла дверь; и всю вторую половину дня мы сидели и считали. Она была счастлива, эта плутовка, когда чувствовала в чем-то свое превосходство, и через три часа мы стали друзьями. За ужином жена предложила, чтобы мы с Оттилией перешли на «ты» – ведь мы так давно знакомы. Я вынул бутылку моего старого доброго хереса, дабы отметить это великое событие. И поцеловал Оттилию прямо в губы, – прости, Господи, мои прегрешения. Гурли немножко опешила, но не рассердилась. Она прямо светилась от счастья. Херес был крепкий, Оттилия – слабая. Я подал ей пальто и пошел провожать. На Шепсхольмсбруне пожал ее руку и стал объяснять карту звездного неба! О! Она была в восторге! Всегда обожала звезды, но как-то не довелось выучить их названия. Бедных женщин ничему не учат. Она мечтательно вздыхала, и мы расстались самыми лучшими друзьями, которые так долго, так долго не понимали друг друга. На следующий день еще больше математики. Мы просидели до ужина. Несколько раз заходила Гурли и кивала нам. Но за ужином мы говорили только о математике и о звездах, а Гурли сидела молча и слушала. Я опять пошел провожать Оттилию. На набережной встретил капитана Бьорна. Мы зашли в «Гранд-отель» выпить по стаканчику пунша. И домой я вернулся в час ночи.

Гурли не спала. «Где ты был так долго, Вильхельм?» – спросила она. В меня словно дьявол вселился, и я ответил: «Мы гуляли по Хольмсбруну, разговаривали, и я совсем забыл о времени». Подействовало!

«Мне кажется, гулять по ночам с молодой девушкой не очень прилично», – сказала она. Я сделал вид, будто очень смущен, и пробормотал, что когда, мол, есть столько тем для разговоров, не всегда понимаешь, что прилично.

«О чем же вы говорили?» – спросила Гурли, слегка поморщившись. «Уж и не помню», – ответил я.

– Отлично, мой мальчик, – заметила старушка. – Ну, дальше, дальше.

– На третий день, – продолжал капитан, – Гурли вошла к нам с каким-то рукоделием и сидела, пока мы не кончили заниматься математикой. Ужин был не слишком веселый, зато исключительно астрономический. Я помог плутовке застегнуть ботинки, что произвело глубокое впечатление на Гурли, и, прощаясь, она лишь подставила Оттилии щеку для поцелуя. На Хольмсбруне пожал руку и говорил о сродстве душ и о звездах – пристанище душ. Выпил пунш в «Гранд-отеле» и домой явился в два часа. Гурли не спала; я заметил это, но прошел прямо к себе – я же теперь холостяк, – а Гурли постыдилась приставать с расспросами. На следующий день – астрономия; Гурли сказала, что ей тоже хотелось бы присутствовать, но Оттилия ответила, что мы, мол, слишком углубились в предмет – она потом объяснит Гурли азы. Разгневанная Гурли вышла из комнаты. За ужином пили много хереса. Оттилия поблагодарила за ужин, я обнял ее за талию и поцеловал. Гурли побледнела. Застегивая Оттилии ботинки, я позволил себе слегка обхватить… гм…

– Меня можешь не стесняться, Вилле, – сказала теща, – я ведь уже старуха!

– …вот так, за шенкель. Не так уж плохо, кстати! Гм! Правда, очень недурственно! Хо-хо! Но только я собрался надеть пальто – hast du mir gesehen[6], – Лина была уже тут как тут: она проводит фрекен домой. Гурли извинилась за меня – он, мол, вчера простудился, ночной воздух может ему повредить. Оттилия пришла в замешательство и, уходя, не поцеловала Гурли. На следующий день я обещал показать Оттилии астрономические приборы в школе, в двенадцать часов. Она пришла расстроенная. Только что заходила к Гурли, и та держалась с ней неприветливо. Не понимает почему. Когда я пришел домой к обеду, Гурли словно подменили. Она была холодна и молчалива как рыба. Она страдала. Я это видел. Настало время пустить в дело «нож».

«Что ты сказала Оттилии – она была так огорчена?» – начал я.

«Что сказала? Обозвала ее кокеткой. Только и всего».

«Как ты могла? Не ревнуешь же ты, в самом деле!»

«К этой… ревную!» – вырвалось у Гурли.

«Вот как! – удивился я. – Но такая умная, интеллигентная женщина не может зариться на чужого мужа!»

«Нет, зато (вот оно, наконец-то!) чужой муж может зариться на другую женщину».

Ха, ха! Дело в шляпе! Я защищал Оттилию, пока Гурли не обозвала ее старой девой, и дальше продолжал в том же духе. В тот день Оттилия не пришла, прислав прохладное письмо с извинениями – она, мол, поняла, что она лишняя. Я горячо возражал и хотел сходить за ней. И тут Гурли пришла в бешенство. Она, конечно, заметила, что я влюбился в эту Оттилию, что она (Гурли) больше ничего для меня не значит; она прекрасно понимает, что она дурочка, ничего не знает, ни на что не годится, математику – ха-ха – ей никогда не одолеть. Я послал за санями, и мы поехали на Лидингёбру. Заказали роскошный ужин с горячим вином – точно опять праздновали свадьбу – и вернулись домой.

– А потом? – спросила старушка, глянув поверх очков.

– Потом? Гм! Господи, прости мои прегрешения! Я ее соблазнил! Чтоб меня черти забрали, но я соблазнил ее в своей холостяцкой постели, и так и должно быть в день свадьбы! Ну, что ты об этом скажешь, бабуля?

– Что ты поступил правильно! А потом?

– О, потом! Потом все было all right, теперь мы говорим о воспитании детей и об освобождении женщин от замшелых предрассудков, от ханжества старых дев, от романтических штучек, от черта и его аблатива, но говорим мы об этом отныне с глазу на глаз – так легче всего понять друг друга! Не правда ли, старушка?

– Конечно, дружок. Теперь и я могу приехать и поглядеть на вас.

– Непременно! И ты увидишь, как танцуют куклы, поют и щебечут жаворонки и дрозды, увидишь, что под нашей крышей поселилась радость, потому что никто не ждет появления чудовища, существующего только в сказках! Ты увидишь настоящий кукольный дом!

Комментарий

На протяжении 1884–1886 годов Стриндберг создает два цикла новелл – «Браки I» и «Браки II». Первый сборник был опубликован осенью 1884 года в издательстве Альберта Боньера и включал в себя вымышленное интервью, предисловие и 12 историй о супружеских парах. Вторая книга «Браков» была написана в июне 1885 года и впервые опубликована в 1886 году; состояла из 18 новелл и предисловия. Несмотря на то что обе книги имеют общее название, они очень различны по содержанию и общему настрою.

Первая книга «Браков» создавалась Стриндбергом в Швейцарии параллельно с работой над «Утопиями в действительности». Для нее характерен интерес к социализму, переустройству общества, и вопрос о равноправии женщин решается именно в этом ключе. Книгу предваряет пространное предисловие, в котором автор говорит о задачах этого цикла новелл: «Показать довольно большое число историй взаимоотношений между мужчиной и женщиной – не несколько исключительных случаев, как это сделала фру Эдгрен, или несколько чудовищных случаев, как Ибсен, которые потом стали восприниматься как норма». Стриндберг утверждает, что «женский вопрос» в том виде, как «он существует теперь», – это проблема, стертая лишь перед небольшой группой людей из культурных слоев общества. Называя себя «социалистом», как и «все просвещенные люди нашего времени», Стриндберг призывает рассматривать отношения мужчины и женщины с учетом общих условий жизни в буржуазном обществе: «…я нападаю на институт брака, каковым он предстает в современных условиях… Женщина не нуждается в моей защите. Она мать и потому – властительница мира. И в той свободе, которую она себе теперь требует, нуждаемся мы все!»