Михаил Шелякин - Язык и человек. К проблеме мотивированности языковой системы

• Название: Язык и человек. К проблеме мотивированности языковой системы
• Автор: Михаил Шелякин
• Жанр: Культурология
• Год: 2012
• ISBN: 5-89349-829-1

В книге развивается идея об адаптации языковой системы к биосоциальным особенностям человека и осуществлению им коммуникативного процесса как главном факторе функциональной, системно-структурной и знаковой (семиотической) специфики языка. В качестве иллюстративной языковой системы послужил главным образом русский язык в его общих с другими языками свойствах. В соответствии с поставленными задачами в книге объясняется специфика четырех семиотических измерений языка – языковых знаков, их семантики, синтактики и прагматики, чему подчинена структура книги. В аспекте «Язык и человек» особо рассматривается проблема «Язык и культура».

Для студентов, магистрантов, докторантов и преподавателей филологических факультетов вузов в качестве учебного пособия по курсам "Введение в языкознание", "Общее языкознание", "Семиотика языка".

---

Логически парадигматические отношения представляют собой дизъюнкцию (отношение по принципу «или/ или»), взаимоисключающую языковые единицы и определяющую употребление в одной позиции только одной из них. Поэтому Р. Якобсон называл парадигматические отношения языковых единиц селекцией (выбором, отбором), имея в виду коммуникативную деятельность, при которой говорящий выбирает из парадигматического ряда языковых единиц необходимую для выражения информации ту или иную его единицу.

б) Синтагматические отношения (греч. syntagma – «вместе построенное, составленное») – это отношения языковых единиц в их сочетаемости друг с другом в языковом знаке или в речи. Например, в русском языке мягкие согласные соединяются с последующим и, но не с последующим ы (ср. мило – мыло); суффикс -тель – только с глагольными корнями (ср. учитель, писатель); форма он — с формами поет, но не с пою\ слово говорить – со словом человек. Синтагматические отношения проявляются в определенных правилах сочетаемости и порядка следования языковых единиц. Логически они представляют собой конъюнкцию (отношение «и... и») и непосредственно наблюдаемы. Р. Якобсон называл их комбинацией, т.е. переходом парадигматических языковых единиц в их синтагматические отношения.

Парадигматические и синтагматические отношения взаимосвязаны между собой: особенности языковой единицы влияют на ее синтагматику и, наоборот, синтагматика языковой единицы проявляет ее парадигматический статус.

2) Все уровни языка с их единицами находятся в двух типах системных отношений между собой:

а) В типе иерархических отношений, при которых одни уровни и их частные подсистемы подчинены другим, проявляя в них свои функции. Так, нижестоящим уровнем языка является фонемный уровень, проявляющий на морфемном, лексическом и синтаксическом уровнях функцию различения их знаков; следующим уровнем является морфемный, проявляющий свои функции на лексическом уровне, а вышестоящим уровнем является синтаксический, проявляющий функции лексического и морфемно-грамматического уровней.

б) В типе синтагматических отношений, при которых единицы разных уровней сочетаются по определенным правилам, так или иначе зависят друг от друга и взаимодействуют. На этом основании, например, выделяются части речи – классы слов, соединяющие лексические единицы с определенными морфологическими и синтаксическими единицами.

Таким образом, язык как структурно-системное образование представляет собой приспособленный к осуществлению человеческой коммуникации инвентарь инвариантных языковых единиц и их уровней с определенными функциями, системными отношениями и правилами сочетания.

7. Язык как социальное явление

Одна из особенностей языка заключается в том, что он «надындивидуален», общезначим для целых социальных образований и тем самым является социальной, а не индивидуальной знаковой системой. Однако это не означает, что язык абсолютно един на всей территории своего распространения и для всех его носителей в определенном социуме. Наибольшего единства он достигает при его сознательном нормировании как обязательной и образцовой реализации языковой системы. Такое нормированное единство представляет собой литературный язык – высшая форма существования общенародного языка, особенно его письменная разновидность.

За пределами литературного (кодифицированного) языка находится просторечие, имеющее широкое территориальное распространение. Оно характеризуется наличием либо экспрессивной «сниженной» лексики (от фамильярной до грубой: типа драпануть, оттяпать, дрыхнуть), либо неправильными с точки зрения системы языка и традиции фонетическими и грамматическими особенностями (типа про́цент, мага́зин, выбора́, хочут, ложут, пекет). Литературный язык противопоставляется также диалектам – территориальным разновидностям языка, жаргонам – групповым (корпоративным) разновидностям языка (студенческий, учительский и др. жаргоны), арго – языку, как правило, деклассированных социальных групп (уголовников, воров, бандитов), которые видоизменяют элементы языка для сокрытия своей информации от других. Однако исторически между литературным языком и другими разновидностями языка нет непроницаемых границ: литературный язык обогащается за счет диалектных, просторечных, жаргонных, арготических слов и выражений. Таковы, например, современные литературные слова шуршать, чепуха, хилый, улыбаться, мямлить, подоплека и др., пришедшие из диалектов.

8. Типы адаптации языка к человеческой коммуникации и понятие принципов системы языка

Поскольку процесс человеческой коммуникации состоит из его участников, канала связи, передаваемой и понимаемой информации об объективной и субъективной действительности, то специфика языковых знаков зависит от адаптации их к особенностям составных частей человеческой коммуникации. Эта специфика проявляется в двух типах адаптации языковых знаков – адаптации их плана выражения (означающих, экспонентов – букв, «выставляющих напоказ») и плана их содержания.

1) Адаптация плана выражения языковых знаков к человеческой коммуникации, в свою очередь, представлена двумя подтипами: адаптацией к процессу осуществления коммуникации и адаптацией к биологическим особенностям человека. Назовем их соответственно коммуникативно-ориентированной адаптацией и антропоориентиро-ванной адаптацией означающих языковых знаков.

Адаптация языковых означающих к осуществлению коммуникации заключается в их адаптации к каналу связи и его пропускной способности, содержательной членимости коммуникативной информации, дифференциальному различию, оперативной идентификации и передаче информации, структурному сходству с означаемым (изоморфизму между планом выражения и содержания) при их образовании. Адаптация языковых означающих к биологическим особенностям человека заключается в их адаптации к артикуляционному и перцептивному аппарату, кратковременной памяти человека. Между этими подтипами адаптации языковых означающих существует определенная взаимосвязь.

2) Адаптация языковых означаемых к человеческой коммуникации, в свою очередь, представлена адаптацией их к выражаемой коммуникативной информации и адаптацией их к особенностям человеческого сознания и мышления. Назовем их соответственно также коммуникативно-ориентированной и антропо-ориентированной адаптацией языковых означаемых.

Адаптация языковых означаемых к выражаемой информации заключается в их адаптации ко всем аспектам коммуникативной информации, а их адаптация к особенностям человеческого сознания й мышления – в адаптации к структуре человеческого сознания, процессам, содержанию и формам человеческого мышления. Между этими подтипами адаптации языковых означаемых также существует определенная взаимосвязь.

Результаты всех типов и подтипов адаптации языковых знаков к человеческой коммуникации можно представить в формулировании «принципов языковой системы». В этом отношении показателен опыт выделения Ф. де Соссюром двух принципов языкового знака – его произвольности и линейности. Но если иметь в виду все особенности языковых знаков, то таких принципов значительно больше. Принципы языковой системы языка сводятся к исходным основаниям, лежащим в ее устройстве, и касаются не только плана выражения, но и плана содержания языкового знака. При этом в одних случаях они носят абсолютный характер, в других случаях проявляют себя как тенденции, в одних случаях они одинаковы для планов выражения и содержания языкового знака, в других случаях – различны.

Глава I Типы адаптации языковых знаков и единиц к осуществлению коммуникативно-информационного процесса и принципы языковой системы

1. Адаптация языковой системы к процессу установления информационной связи между людьми

1.1. Принцип (1) знаковости языковой системы

Язык возник и развивается в самом процессе коммуникации (установления информационной связи), а не до процесса коммуникации. Об этом убедительно писал Ф. де Соссюр следующее: «Несомненно, оба эти предмета (язык и речь. – М.Ш.) тесно связаны и друг друга взаимно предполагают: язык необходим, чтобы речь была понятна и тем самым была эффективна; речь в свою очередь необходима для того, чтобы сложился язык; исторически факт речи всегда предшествует языку. Каким путем была бы возможна ассоциация понятия со словесным образом, если бы подобная ассоциация предварительно не имела места в акте речи? С другой стороны, только слушая други^, научаемся мы своему родному языку, лишь в результате бесчисленных опытов язык отлагается в нашем мозгу... Таким образом устанавливается взаимозависимость между языком и речью: язык одновременно и орудие и продукт речи. Но все это не мешает языку и речи быть двумя совершенно различными вещами» [Соссюр 1977: 57]. Следовательно, язык – это продукт адаптации людей к процессу коммуникации в самой ее реализации. Об этом приходится специально говорить потому, что в научной литературе стало уже обычным утверждать, что фонемы – это ограниченные по своему количеству единицы, из которых путем комбинации создается большое количество отдельных знаков, в чем видят проявление принципа экономии физиологических затрат. Из этого можно сделать вывод, что язык первичен по отношению к речи. Мы уже упоминали предупреждение Н.С. Трубецкого о том, что фонемы – это не кирпичики, из которых сделаны слова. Продолжим цитату из ею работы: «...каждое слово без остатка разлагается на фонемы, ...оно состоит из фонем» [Трубецкой 1960: 43—44].