Владимир Поселягин - Я - выживу

• Название: Я - выживу
• Автор: Владимир Поселягин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-6-516-00220-5

Валентин Азенштейн после крушения самолета очнулся пятилетним мальчишкой в далеком будущем на одной из планет Диких миров. Теперь у него новая семья и планы на будущее, один из них — найти Землю или то, что от нее осталось. Однако все планы пошли прахом после нападения на деревню банды традов. И вот главный герой, прихватив в охапку младших сестричек и бабушку, прячется в тайном убежище с полными складами гражданской обороны, чтобы позже вернуться и отомстить.

---

Ещё были — торговцы и, конечно, охотники за древностями, сталкеры. Вообще-то сталкерами я их назвал, а сами себя они именовали искателями. Сталкеры рыскали по Зории в поисках городов и пытались обнаружить склады гражданской обороны. Во время атаки на планету, когда добили оборону главного грузопассажирского терминала, продолжающего крутиться оплавленной кучей металла на орбите, эскадра арахнидов нанесла удар по поверхности не только Н-пушками, но и обычным крупным калибром. Так что где можно было встретить полностью вычищенные сталкерами руины городов, а где и километровые озера удивительно круглой формы. С учетом того, что таких бункеров и подземных убежищ на планете было за три тысячи (кто-то выложил в Галанете уцелевший архив из командного убежища), можно было понять, что желающих разбогатеть хватало. Да что там говорить, если я сам был такой?

В общем, цивилизация после большой и нескольких мелких войн ухнула вниз, но это не мешало в нашем доме пользоваться разными высокотехнологичными вещами. Например, кухонный лазерный измельчитель для мяса прекрасно уживался с деревянной колотушкой, а панель визора — с бревенчатым срубом дома. Вот такие дела.

Теперь можно рассказать, в кого я попал. В пятилетнего мальчика по имени Ворх, сына Луца Росса. Мой отец (теперь я уже считаю его отцом) был следопытом из охотничьей деревушки Большого леса, что рос на краю Мертвых земель. Считали они себя свободными и никакой сквад бандитов им не представлял свою защиту. Свободные люди Большого Леса, обычно могли постоять за себя.

Если коротко, Мертвые земли — это обычная пустыня. Лес же рос по обоим берегам большой реки, проходящей через него, и, по слухам, требовалось сорок дней пешкодралом, чтобы пересечь чащу. Дичи в лесу водилось много.

Кроме нашей, было еще пять охотничьих деревень да три рыбачьих на берегу реки — это те, о которых мы знали, а сколько их в действительности… На ту сторону мало кто ходил, и есть ли там живые, знали только бродячие торговцы.

Через год, когда я более-менее освоился, старик Краф рассказал, что Ворх зачем-то залез на крышу его дома и коснулся открытого источника питания. Короче, замкнул аккумулятор солнечных батарей на себя. Шибануло изрядно, хорошо, что Краф как раз в это время вышел на крыльцо, и когда дымящаяся тушка Ворха, пролетев метров восемь, упала на землю, оказал неотложную помощь. Умудрившись запустить детское сердечко. Так через четыре дня я и очнулся в новом теле.

То, что я ничего не помню и издаю странные звуки (так деревенские воспринимали русский мат), удивляло окружающих, но бродячий лекарь заявил, что такое бывало и лучше учить меня заново, включая как ходить. Молодец, спасибо ему.

Так и началась моя новая жизнь. Первые шесть месяцев я осваивался, бродил по деревне, когда пришел в норму — бегал. Тут детишек много, внимания никто не обращал. Немного освоившись с местными реалиями и научившись сносно говорить, направился к старику Крафу, который был Зургом, то есть деревенским техником — чинил все, что ему приносили. А так как моя основная специальность была именно техническая, я и подался к нему. Отец, конечно, хотел, чтобы я пошел по его стопам, но и против знаний Зурга не возражал, однако тренировки не уменьшал. Я не говорил? Стоило мне встать на ноги, раз, а то и два в неделю мы уходили в Лес, где из меня старались сделать охотника.

Старик Краф, хотя изначально и был против, когда я пришел к нему и попросился в ученики, хмыкнул, отхлебнул из кружки и, нахмурившись, ткнул пальцем в кусок проржавевшего нечто, велев сообщить, что это такое.

Осмотрев метровой высоты ком грязи и ржавчины (кажется, вчера сталкеры приволокли), я пожал плечами:

— Похож на электродвигатель.

— Хм… В действительности не похож, но он это и есть. Ладно, парень, я подумаю.

Пять лет я прожил в этой деревушке среди двух десятков бревенчатых домов в полной гармонии и счастье. Первое время мои дела и незнание списывали на травму, потом просто привыкли. Кроме двух соседних деревень я был в небольшом городке рядом со старым космопортом, который понемногу приводили в порядок. Если у соседей было все привычно, мало чем отличалось от нашей Дубровки, то город и космопорт меня поразили. Полгода назад мы со старым Крафом ездили туда на его колымаге, единственном транспортном средстве нашей деревни. Ранее это был трактор, который после многочисленных переделок превратился в уродца с мощным двигателем, большим кузовом и широкими колесами с почти стершимся рисунком протектора.

Городок под названием Гнезды держал сквад бандитов, сидевших на складе ополченцев уже более двухсот лет. Говорят, глава сквада, тот, кто нашел склад, до сих пор жив, хотя уже и отходит. А что ему будет? Если средняя продолжительность жизни тут за двести пятьдесят? Я когда в первый раз осознал эту информацию, то где стоял, там и сел. Оказалось, моей бабушке было двести девять лет, та еще старушка.

Хм, совсем забыл представить моих родственников Россов. Отца звали Луц, маму — Тони. Ещё у меня были три сестренки. Старшая — Лидия, та самая, которую я увидел первой, когда очнулся. Она младше меня на год. Потом четырехлетняя Лиза, в тот день, когда я очнулся, она еще не родилась. Лизой — это я ее назвал, в честь моей погибшей дочери. Последней сестрой была двухлетняя Кнопка-Мила. Кроме них с нами жила бабушка мамы Тони, Ария — седая старушка со всегда ласковой улыбкой и вкусностями в кармане. Она была большой любительницей огородов, занимаясь нашим довольно скромным участком. Наша семья в деревне была пришлой — родители переехали к охотникам, когда мне едва исполнился год. Откуда они, я так выяснить и не смог, больно уж туману напустили. Наверняка от кого-то прятались — отец явно был бывший военный, выправка его выдавала.

Когда я освоился с работой Зурга и впитал большую часть знаний старика Крафа, наша семья стала еще и обеспеченной и хорошо благоустроенной вещами Древних. Именно так называли живших до Большой Войны.

На чем я остановился? Ах да. Когда-то давно практически случайно молодой сталкер Ив Оргул обнаружил обширные склады ополчения. Оружия там было не особо много, но вот вещевого имущества завались. Двести лет назад вскрыли склад, а ведь созданный Оргулом сквад до сих пор продолжает потихоньку распродавать униформу и амуницию. Да что говорить, все в моей деревне ходили в старинных комбезах десантников, техников и медиков с этих складов. Только дети бегали в сшитых самодельным сукном одеждах — таких размеров на складах не было.

В общем, мы горожанам мясо, они нам одежду и разную утварь из тех, что остались на складе. Обычный бартер. А примерно в семнадцати километрах от Гнезды находились руины космопорта. Нет, это сейчас их более-менее привели в порядок, но ранее, говорят, там даже лес рос. Так вот, я был впечатлен, рассматривая корпуса челноков и ботов. И даже корпус старого военного фрегата, как-то умудрившегося совершить посадку, хотя они были для этого не предназначены.

Мы тогда на неделю задержались в космпорту, отчего я успел рассмотреть все боты и челноки, как действующие, так и те, что четыреста лет простояли на приколе. Кроме запчастей Краф договорился с владельцем космопорта нуром Билонски о челноке. Нур — это уважительное обращение к старшему по положению. Говорят, раньше так называли еще и аристократов. То, что это не слухи, я знал, так как изучил всю информацию по книгам Крафа, имевшего изрядную библиотеку. Да еще в Галанете полазил.

Старик Краф предложил нуру восстановить десять челноков в обмен на один действующий. Несмотря на то, что корпуса мхом проросли, а на некоторых и деревья выросли, у него могло получиться. Корпуса не были вскрыты, да и сложно это сделать без ключей, которые остались у пилотов, обратившихся в кучки пепла после действий Н-пушек. Некоторые, конечно, вскрыли, найдя ключи, но почти две сотни челноков и около сотни ботов так и остались стоять в этом заштатном наземной коспоморту. В принципе, если бы выжили техники, это не было бы проблемой, но дело в том, что их практически и не было — фермерская планета, а те, что имелись, погибли.

Старик Краф появился в деревне за два года до моей семьи, заняв свободную должность Зурга. Кто он был и как тут оказался, я узнал только после трех лет ученичества под его началом. Оказалось, у него ранее стоял имплант НЕЙРОСЕТИ. Сейчас я расскажу, что это такое и с чем это едят. Это имплант, вживляемый в голову.

С помощью него можно делать все. В смысле, всеми действующими приборами, что до сих пор сохранились от Древних, можно управлять только нейросетью. Взять те же корабли, которые продолжают болтаться на орбите с останками экипажей на борту. Управлять ими можно только с помощью нейросети. Но не все так просто, нужны еще базы знаний, а это такой геморрой, да еще в наше время, что просто держись. Поэтому за специалистов с нейросетями держались. Их перекупали да и просто воровали, превращая в рабов. У нас в космопорту было два таких, у которых стояли импланты с приставками 'Био', то есть неизвлекаемые.