Джейн Остен - Гордость и предубеждение

• Название: Гордость и предубеждение
• Автор: Джейн Остен
• Жанр: Классическая проза
• ISBN: 978-5-906-13661-9

По соседству с бедной, но уважаемой семьей Беннет поселился богатый и загадочный мистер Дарси. Одной из пяти дочерей миссис Беннет удалось покорить сердце молодого аристократа. Но энергичная красавица Элизабет Беннет его отвергла. Он показался ей слишком надменным и самодовольным. Да и слишком большой казалась разница в их общественном положении, а злобные сплетни окружающих довершили дело. Лишь постепенно Элизабет и мистер Дарси, преодолевая гордость и предубеждения, лучше узнают друг друга, и их соединит настоящая любовь, которой подвластны любые преграды…

---

На свои вопросы о состоянии сестры Лиззи получила ответы весьма тревожные. Мисс Беннет провела очень беспокойную ночь и, проснувшись, продолжает оставаться в постели по причине сильной лихорадки. Элизабет обрадовалась, когда ее без каких-либо задержек проводили в спальню сестры; и Джейн, которую пуще болезни мучил страх за то, что своим состоянием она причиняет массу неудобств хозяевам, и которая в своей записке меж строк молила родных о приезде, увидев на пороге сестру, вздохнула с облегчением. Девушка оказалась слишком слаба для оживленной беседы; и, когда мисс Бингли оставила сестер наедине, она смогла только выразить благодарность за безмерную доброту, с которой к ней отнеслись домашние. Элизабет молча погладила слабую руку.

По окончании завтрака обе мисс Беннет все же присоединились к остальным. Элизабет с удивлением для себя обнаружила, что начинает проникаться симпатией к хозяевам за заботу к бедной Джейн. Вскоре прибыл аптекарь, который, обследовав больную, предположил, что бедняга подхватила сильную простуду, но заверил, что опасаться нечего. Старик посоветовал барышне вернуться в постель и принять лекарства. Его совету с радостью последовали, поскольку симптомы лихорадки с каждой минутой становились все явственней, а голова жутко разболелась. Элизабет ни на секунду не отходила от кровати сестры. Остальные дамы также отлучались крайне редко – поскольку их мужчины уехали, ничего другого им и не оставалось.

Когда часы пробили три, Элизабет забеспокоилась и стала нехотя собираться домой. Мисс Бингли предложила ей свою повозку и уже придумала веские доводы в пользу этого небольшого одолжения, когда Джейн едва слышно заявила, что поедет тоже, так что барышне пришлось сменить предложение повозки на уговоры обеих сестер остаться в Незерфилде еще на какое-то время. Элизабет с самой искренней благодарностью приняла этот жест милосердия; и в который уже раз лакей отправился в Лонгбурн, чтобы сообщить семье о том, что обе сестры задерживаются, а также чтобы принести с собой несколько платьев им на смену.

Глава 8

В пять часов обе леди удалились, чтобы сменить туалеты, и в половине седьмого Элизабет пригласили к столу. На все вопросы, которые были ей заданы за обедом в немыслимом количестве и среди которых те, что задавал мистер Бингли, были скрашены не просто светской любезностью, но искренним интересом, Джейн, к сожалению, не могла дать удовлетворительного ответа. Лучше ей не становилось. Сестры Бингли, услышав такие новости, три или четыре раза повторили, как сильно они огорчены, как это неловко – так простудиться – и как сами они терпеть не могут болеть. Как только поток их болтовни иссяк, к этой теме больше не возвращались.

Их брат оказался единственным человеком, который вызывал симпатию у Элизабет. Его беспокойство о Джейн было совершенно очевидным, а внимание, которое он оказывал гостье, льстило. Все это вместе не позволяло Элизабет чувствовать себя незваным гостем, коим, по глубокому ее убеждению, ее склонны были считать все остальные домочадцы. Никто, кроме него, почти не обращал на девушку внимания. Мисс Бингли была увлечена беседой с мистером Дарси; ее сестра тоже казалась поглощенной их разговором; что касается мистера Херста, рядом с которым сидела Элиза, то он был настолько ленив, что, казалось, жил только для того, чтобы есть, пить да играть в карты. Обнаружив, что тарелка у соседки скорее пуста, чем наполнена рагу, он вообще не счел ее достойной внимания.

Как только обед закончился, Элизабет немедленно вернулась к Джейн, чем не преминула воспользоваться мисс Бингли, которая принялась упражняться в остротах, едва только за ней закрылась дверь. Все леди сошлись на том, что манеры их гостьи ужасны, что сама она – смесь дерзости и гордыни, не умеет поддерживать беседу, и у нее нет ни стиля, ни вкуса, ни красоты. Миссис Херст, согласная с каждым словом, сочла своим долгом добавить:

– Короче говоря, в ней нет ничего положительного, не считая, правда, задатков скорохода. Никогда в жизни я не забуду, в каком виде она заявилась к нам сегодня утром. Она действительно выглядела почти как дикарка.

– Ты совершенно права, Луиза. Я едва могла удержаться от смеха. Что вообще за блажь пришла ей в голову – явиться сюда! Подумать только: ее сестра простужена, и она считает это поводом, чтобы поупражняться в ходьбе. А голова! У нее были совершенно растрепанные волосы!

– А нижняя юбка! Надеюсь, ты видела ее нижнюю юбку? Добрых шесть дюймов ее стояли колом от грязи, я абсолютно в этом уверена. Она, конечно, попыталась прикрыть ее платьем, но ведь все равно все было видно!

– Должно быть, ты совершенно права в своем описании, Луиза, – заявил Бингли, – но я ничего подобного не заметил. Мне показалось, что мисс Элизабет Беннет, явившись сегодня поутру, выглядела исключительно мило. А ее грязной нижней юбки я и правда, не заметил.

– Но уж вы-то точно это заметили, мистер Дарси, – вставила мисс Бингли, – и я полагаю, что вам ни за что не хотелось бы видеть собственную сестру, проделывающую подобные променады.

– Разумеется, нет.

– Пройти три мили, или четыре, или пять миль, или сколько их там еще, по щиколотку в грязи, совершенно одна, совершенно одна! Что она хотела этим показать? Сдается мне, это был жест твердолобого самодовольства, чисто сельское пренебрежение к этикету.

– Это был жест любви к сестре, который делает ей честь, – не согласился Бингли.

– Боюсь, мистер Дарси, – игривым полушепотом обратилась к соседу мисс Бингли, – что данный конфуз несколько затмил блеск некогда прекрасных глаз этой выскочки.

– Нисколько, – отвечал молодой человек. – От прогулки они блестели только ярче.

Возникла неловкая пауза, которую поспешила нарушить миссис Херст:

– Я весьма расположена к мисс Джейн Беннет. Она действительно прекрасная девушка, и всем сердцем я желаю ей лучшей доли. Но с таким отцом и с такой матерью, с такими жуткими связями, боюсь, у нее нет шансов.

– Мне кажется, я слышал, ты говорила, будто ее дядя имеет адвокатскую практику в Меритоне?

– Совершенно верно, и у нее есть еще один. Кажется, он живет где-то у Чипсайда.

– Должно быть, у него огромное состояние, – добавила его сестра, и обе дружно прыснули в искреннем приступе веселья.

– Даже если бы у них было достаточно дядей, чтобы населить ими весь Чипсайд, – гневно воскликнул Бингли, – это ни на йоту не сделало бы их самих менее милыми!

– Зато существенно снизило бы их шансы выйти замуж даже за самого последнего члена светского общества, – парировал Дарси.

Бингли на это ничего не ответил; однако сестры его выразили полное согласие с этим утверждением, и еще долго питали свое веселье из нескончаемого источника вульгарных связей их милой подруги.

Наконец, проникнувшись подобающей нежностью, они все же прошествовали в покои больной, где пробыли вплоть до того времени, когда в столовой подали кофе. Бедняга Джейн все еще была очень плоха, и Элизабет не отходила от нее ни на шаг до самого позднего вечера, дожидаясь, пока та крепко уснет и пока не наступит тот момент, когда скорее чувство долга, чем желание общества, позовет ее вниз. В гостиной она обнаружила все семейство, увлеченно игравшее в карты. Девушку немедленно пригласили к столу; но та, заподозрив, что ставки весьма высоки, предложение вежливо отклонила и, сославшись на усталость, попросила разрешения просто посидеть немного с книгой в руках. Мистер Херст изумленно поднял на нее глаза, словно она была неведомым насекомым.

– Неужели вы всерьез предпочитаете чтение картам? Это так необычно…

– Мисс Элизабет Беннет, – ответила за нее мисс Бингли, – презирает карты. Она известна своим пристрастием к книгам и больше ни в чем не находит удовольствия.

– О, я не заслужила ни такой похвалы, ни такого порицания! – изумленно воскликнула Элизабет. – Я вовсе не такой уж великий читатель и нахожу удовольствие во многих вещах.

– Уверен, что одна из них – уход за больной сестрой, – вставил Бингли. – Надеюсь также, что вскоре ваше удовольствие станет еще больше, когда вы увидите вашу сестру здоровой.

Девушка от всего сердца поблагодарила молодого человека за теплые слова и прошла к столу, на котором лежало несколько книг. Хозяин немедленно предложил ей любую книгу, какая только найдется в его библиотеке.

– Мне хотелось бы иметь еще больше книг, чтобы у вас сложилось обо мне более приятное впечатление; но я ленив, и хотя собрание мое невелико, мне не хватит всей жизни, чтобы одолеть и десятую часть этих книг.

Элизабет уверила мистера Бингли, что вполне обойдется и тем, что есть.

– Я, право, удивляюсь, что наш отец оставил после себя такое незначительное количество книг, – заметила мисс Бингли. – Зато, какая у вас приятная библиотека в Пемберли, мистер Дарси!

– Иначе и быть не может, – довольно заметил молодой человек, – ведь над ее составлением трудилось не одно поколение.