Василий Ян - Том 4

• Название: Том 4
• Автор: Василий Ян
• Издательство: «Правда»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1989

---

Бояре, поклонившись в пояс хозяину, ушли. Остались только Александр и Ратша на последний совет. Брячислав сказал:

— Я хочу еще поведать тебе, княже, какие такие литовцы, и в чем их сила, и какие у них обычаи. Вся земля Литовская заросла искони дремучими лесами. В них литовцы охотятся, собирают бортяной мед, на лесных прогалинах сеют рожь и лен, а поклоняются, как богам, змеям, ужам и старому дубу.

— Какому дубу? — удивился Александр.

— Так, простому дубу, и кланяются, называя кормильцем, и говорят, что еще их деды и прадеды из дубовых желудей растирали муку, подбавляя в хлеб, которого всегда литовцам не хватало. Ты сам увидишь скоро и древние многоветвистые дубы, и негасимый священный огонь «знич» перед ними на каменном жертвеннике, и их языческих волхвов, и главного из них — Криве-Кривейто, и их богатырей, наряженных медведями.

— Почему наряженных медведями?

— Эти медвежатники — самые лихие, отчаянные литовцы, и в бою они никогда не отступают. Обычай у них такой: они надевают на себя медвежью шкуру и мертвую голову медведя с раскрытой пастью. Эта голова им заместо шеломца служит. Вот таких противников тебе и придется встретить в лесу. Дерзай, княже, и завтра выступай в поход.

На том и порешили.

«ВЕСТИ ОГНЕННЫЕ»

Прошло немало дней, как юный князь Александр с дружинниками и Ратшей ускакали в погоню за литовцами и немцами. Уже снег запорошил поля, когда в Переяславль прибыл первый долгожданный гонец с вестью от князя Полоцкого. Ярослав Всеволодович прочел письмо, задумавшись, погладил бороду и сказал:

— Узнаю речь Даниила Острословца. По-прежнему кудревато пишет. Неизменна повадка его!

Вот что стояло в этом письме:

«Преславный государь мой, княже Ярослав Всеволодович! То не туры лесные утром возревели — загремели мечи булатные, трубы запели воевод сильных, полки русские сзывающе.

Появились снова серые волки, числа-края нет: и великие силы литовские, и рыдели немецкие, алчущие крови нашей, желая пройти войной по земле святорусской. А дороги им ведомы, и перевозы на реках у них уже поставлены.

На реке Двине грозные тучи собираются. Из туч выступают кровавые зори, а в них трепещут синие молнии. Быть стуку и грому великому. Потекут слезы материнские, и вдовьи, и сиротские. Вороны вещие каркают, а галки свою речь так ведут:

«Что там шумит, что гремит рано перед зорями? То князь Переяславльский Ярослав Всеволодович полки свои собирает. Князь могучий вступил в позлащенное стремя, взявши меч в правую руку, помолился Господу Богу и Пречистой Его Матери. Он ведет полки свои на помощь князю Полоцкому и так к нему взывает:

«Друже любимый, государь мой княже Брячислав! Не уступай волкам литовским и клыкастым рыделям немецким! Теперь воеводы у нас крепкие, а дружина грозная. Имеет она под собой борзых коней и на себе калантыри злаченые, и мечи булатные, и шеломы непробиваемые, как солнце блистающие, и щиты алые. Хотят наши дружинники головы свои положити за землю Русскую, за веру христианскую, ищут себе чести и князю своему славу.

Двина, река быстрая! Замкни свои ворота, чтобы злые вороги к нам не бывали, чтобы литовские полки из болота на свет не выбегали, а немцы не радовались, из-за синя моря на земли наши напираючи».

И так же говорил князь Брячислав из восставшего на битву Полоцка:

«Не отставай от нас, брате милый, преславный княже Ярослав Всеволодович, постоять за правду своими полками. Уже враги сильные наступают, стрелы и камни мечут, ворота городские разбивают, грозя нам погибелью.

Сын твой, смелый княжич Александр, как сокол, не зная устали, летал на гнедом коне быстроногом, добывая себе чести и воинской славы. От него уже немецкие рыдели убегали, скрежеща зубами и покрывая руками главы свои.

Русские сыновья наши широко поля кликом своим огласили и злачеными доспехами осветили. Уже готовы они отбросить злую вражескую силу.

Поспешай, друже любимый, княже пресветлый, Ярослав Всеволодович! Повеяли на нас вести огненные, неся великую обиду. Поспешай!»

— Не опоздаю! — сказал князь Ярослав и обратился к стоявшему близ него дьяку: — Сзывай опять бояр! Обсудим и решим, как помочь Полоцку и поспешить на защиту родной земли.

Князь Ярослав спешно собрал вторую рать из переяславцев и суздальцев и повел ее к рубежам литовским на помощь сыну Александру и полоцкому князю Брячиславу.

Пятнадцать побед одержали соединенные русские силы и загнали врагов литовских и немецких в такие лесные дебри и болота, что от них спешно прибыли послы, прося дружбы и вечного мира. Но тайно немецкие рыцари продолжали по-прежнему точить мечи и готовиться к новым нападениям на Русь, и «вечный мир» был только на словах.

Глава IV АЛЕКСАНДР В ВЕЛИКОМ НОВГОРОДЕ

Враги со всех сторон

Время настало еще более тревожное. Изо дня в день приходили вести, что со всех сторон вороги напирают на Русскую землю: на востоке — булгары, с запада — немецкие рыцари, свеи (шведы) и литовцы-лесовики, а с юга приближаются загадочные, страшные татары. Особенно усердно точили свои мечи немецкие рыцари, подстрекаемые злобным дьявольским стариком — римским папой и его велеречивыми бискупами (епископами).

Из Новгорода — в который уже раз! — спешно примчалось в Переяславль посольство к князю Ярославу Всеволодовичу.

— Приходи к нам, княже, со своими удалыми дружинниками, мы тебя всем ублаготворим! — земно кланялись новгородцы переяславльскому князю.

Ярослав внимательно слушал речистых новгородских бояр, хлебосольно угощал их, но ответа не давал. Распивая с послами старые меды, он про себя вспоминал былые споры и раздоры с непокорными новгородцами, буйные веча, ропоты и шепоты переветников за спиной.

Наконец, после долгих переговоров и уговоров, Ярослав решительно заявил послам:

— Нет, не станет дело по-вашему. Хоть и приеду я к вам, но знайте, не надолго; ведь теперь нужно мне быть в далеком Киеве. А вот если хотите, вместо себя пошлю я вам сына своего Александра. Он даром что молод, а смел и умен. Вернулся он недавно из Полоцка, где побил и немецких рыцарей, и литовских разбойников, отобрал их обозы с награбленным добром, освободил захваченных ими пленных. Сильна десница [32]его, и в вашем Новгороде он тоже встанет на защиту земли Русской.

— Присылай, княже, своего сына, скорее присылай! — хором загудели обрадованные послы. — Пусть он укрепит наши столбы и подпорочки, покажет свою десницу могучую и проявит умодержавие.

Послы уехали, а Ярослав стал собираться в путь.

— Довольно тебе, — сказал он Александру, — непокорных жеребят объезжать да учить мишку косолапого в обнимку бороться. Собирайся-ка и ты в путь-дороженьку. Настало время тяжелое, видно, придется созывать молодших да сажать и их на коней. Снова грозит страшная, небывалая война. Вся Русь заколебалася. Уже машет над нею лихо крылами черными, нетопырьими.

— Зачем мне ехать с тобой в Новгород? — возразил княжич. — И так малым ребенком я чуть было не сложил там свою голову. Или думаешь, что теперь новгородцы пощадят меня?

— Оставь, Олекса! Ведь не все же новгородцы лиходеи. Поверь мне, сынок, добрых людей на свете немало, побольше, чем злых. Ты только сумей отличить да к себе притянуть ласковым словом, добрым делом, прямотой и отвагой. Ну, а с лиходеями управишься. Будь только всегда сторожким, как бы не получить удара предательской руки.

— Не больно-то меня тянет в этот Новгород, — раздумчиво сказал Александр. — Боюсь, не справлюсь я с делами новгородскими.

— Справишься. Знаю — дурости ты никакой не сделаешь, а земля наша стоном стонет повсюду и зовет к себе на помощь. С тобой в Новгород поедут верный Ратша и внук его, лихой Гаврила Олексич; они помогут тебе и копьем, и советом. Да вот тебе еще мой завет: коли ворога откроешь где, без колебания — не жалей его, не милуй! Ради земли родной будь грозен и непреклонен. Запомни: нет врага хуже врага недобитого.

В Новгороде Ярослав все обстоятельно обсудил и с посадником, и с тысяцким, и с другими людьми думы и опыта. Потом созвал большое вече, обещал новгородцам верную помощь и ратной силой, и хлебом, а под конец объявил, что взамен себя оставляет Новгороду сына своего Александра, недавнего победителя литовцев.

В Новгороде уже знали об этом, и вече зашумело:

— Ну что ж, пускай остается у нас, выбираем его с полной охотой! Лишь бы он не теснил нас, как ты, бывало. Ведь длань у тебя, княже, тяжела и прижимиста.

— Да и у сынка моего, — засмеялся Ярослав, — рука тоже не легкая, зато ежели кто в Новгородскую землю попробует сунуться, он, не сомневайтесь, спуску никому не даст!

Опять в Новгороде

Князь Александр прибыл в Новгород хмурый и суровый. Он ехал во главе своей дружины переяславльских всадников-копейщиков. Копья они держали, воткнув нижний конец в петлю у стремени. На каждом копье был цветной треугольный флажок: в первой сотне — красный, во второй — синий, в третьей — пестрый и в четвертой — черный. В четвертой сотне были перешедшие на службу к русским степняки-кочевники с Дикого поля, о которых на севере все слышали, но мало кто видел. У кочевников все было иное: и кони лохматые, с длинными гривами, и седла с высокой лукой. На седлах они сидели, высоко подобрав ноги и согнувшись, как дикая рысь перед прыжком. И колпаки у них были рысьи, а у иных — волчьи.