Илья Афроимов - Город, где стреляли дома

• Название: Город, где стреляли дома
• Автор: Илья Афроимов
• Издательство: Приокское книжное издательство
• Жанр: Военное
• Год: 1967

Весь мир знает о подвигах партизан Брянских лесов. Но немногим известно о борьбе подпольщиков Брянска.

Автор документальной повести «Город, где стреляли дома» И. Афроимов встретился с десятками бывших партизан и подпольщиков, с семьями погибших, познакомился с архивными документами.

Большую помощь ему оказали бывшие партизаны и подпольщики М. И. Дука, В. Г. Новиков, Д. Г. Ларичев, О. М. Соболь, Ф. Ф. Репникова, П. П. Адамович, И. А. Кулик, О. И. Семенов, В. И. Иванов, И. В. Лебедев, В. С. Обухова и многие другие, а также писатель А. С. Козин, Н. С. Дубинин, работники Брянского областного партархива.

Книга И. Афроимова не претендует на полное освещение борьбы Брянского подполья в годы гитлеровской оккупации. Это взволнованный рассказ о героине-разведчице Вале Сафроновой, о секретаре горкома партии, организаторе и командире Брянского городского партизанского отряда Дмитрии Ефимовиче Кравцове, о мужественных подпольщиках Якове Андреевиче Степанове, Петре Лебедеве, Александре Черненко…

На страницах повести оживает беспримерный подвиг советских людей.

Литературная редакция А. С. Козина

---

Куриленко, молодой белокурый партизан, не сводил с Ольги глаз, и она давно это заметила.

Вдруг пронеслась черная тень самолета. Целая стая «юнкерсов» закружила над Слободищем, сваливая бомбы. Заухали минометы. В гулкие грозные взрывы влился бойкий лай пулеметов.

Ольга бросила цветы и побежала к штабу, смутно сознавая, что начинается одно из самых суровых испытаний в жизни партизан. Гитлеровцы осуществляли операцию «Брудершафт». Шестого июня 1942 года в четыре часа утра под прикрытием самолетов и мощного артиллерийского огня они форсировали Болву, ворвались в Любохну — большой рабочий поселок на дороге Брянск — Дятьково и смяли находившийся там партизанский заслон. На плечах отступавших каратели подошли к Слободищу, где располагались основные силы отряда имени Кравцова.

Ольга заняла окоп возле церкви. Отсюда, как на ладони, открывалась картина завязавшегося боя. Долина от озера до Слободища кипела в огне.

Ольга почувствовала, как нервно натянулась цепочка партизанской обороны, казалось, достаточно одного дуновения, одной атаки, чтобы разорвать ее и искромсать.

По улице пробежал командир роты Коростелев, крикнул что-то Шуре Абрамковой. Та шмыгнула из окопа и поползла к пулеметчикам.

— Без команды — ни шагу назад! — прогремел голос ротного. Пулеметы заработали злее.

Вдруг Ольга увидела Валю. Она стояла во весь рост и полоскала в воде резиновые сапоги.

— Ложись! — закричала Ольга.

Но Валя даже не повернулась. Она не слышала.

Ольга выбралась из окопа. В это время совсем близко разорвалась мина. Отброшенный взрывом камень больно ударил в плечо. Валю все же в окоп втащила.

Немецкие цепи обтекали Слободище с флангов.

Появился Дука. Остановился возле Аверьянова:

— Уходим на Денисовку, прикрой пулеметным огнем отход.

— Понял, товарищ командир, — ответил Аверьянов.

Партизаны отходили.

— Страшнее, чем в городе, — сказала Ольга, держась за Валину руку.

Сражение перебросилось в лес. Свистели, врезались в деревья осколки снарядов. По просеке стлался дым. На полянке, стиснутой лесом, взводный Сергей Матвеевич Яриков с удивлением рассматривал свою шинель. Насчитал двадцать пробоин. А на нем — хотя бы царапинка. Бывают же чудеса!

Михаил Ильич Дука послал в Елец срочную радиограмму: «Крупные силы регулярной фашистской армии наступают на Дятьковский советский район. Ждем указаний».

Пришел ответ:

«Действуйте по обстановке. Срочно разведайте, какие воинские подразделения принимают участие в операции. Эти данные крайне необходимы командованию Брянского фронта. Матвеев».

— Ну их, штабистов, к черту… До этого ли сейчас нам…

Анализируя с Ларичевым и Щекиным планы гитлеровцев, командир заметил:

— Гонку мы долго не выдержим. Немец настигнет отряд, как выдохнувшегося зайца. Надо схитрить, сманеврировать.

— Что же ты предлагаешь? — Ларичев и Щекин внимательно посмотрели на Дуку.

— Выход один — прорваться в леса юго-западнее Брянска, — командир начертил на карте дугу. — Мы обойдем все стрелы и выйдем к важнейшим фашистским базам, приблизимся к городу, к подполью.

Лавируя между вражескими группировками, продвигались просеками, тропинками, болотами.

Стремясь оторваться от преследования, шли целыми сутками. Легко раненные брели, опираясь на винтовки, а то и на палки. Веки делались тяжелыми, стоило их только сомкнуть, и человек засыпал на ходу. Мучились от голода, ран.

Гонка продолжалась. Дука настойчиво проталкивал отряд между стрелами карателей, не натыкаясь на острие. В непрерывных тяжелых боях, затянувшихся на три недели, отряд поредел, но его основные силы сохранялись.

Ночью благополучно пересекли Московско-Киевскую железную дорогу.

Возле села Дрогачи обосновали лагерь. По рации связались с Большой землей. Оттуда прилетели самолеты с боеприпасами, продовольствием, одеждой и магнитными минами. Партизаны повеселели.

Комиссар Д. Г. Ларичев.

Дука вызвал к себе Кожевникова и Черненко.

— Оторвались мы от подполья…

Черненко и Кожевников получили задание доставить подпольщикам магнитные мины и приказ задержать движение фашистских эшелонов на юг, организовать в городе серию диверсий, чтобы отвлечь карателей от активных действий в лесу.

Не «рыцарские» приемы

Вечером Петр Лебедев завернул к соседям. Карл сидел у раскрытого окна и читал «Торгауэр цайтунг». Отто похрапывал на койке.

— Давнишняя газетка? — поздоровавшись, спросил Петр.

— По военным временам, можно сказать, свеженькая, — ответил Карл.

— И о чем там пишут?

Карл небрежно ткнул пальцем: «Строжайшие мероприятия по защите от большевистских банд».

— Интересуешься?

— Прочти, пожалуйста, — стал упрашивать Петр, косясь на кровать Отто.

— Слушай. — Карл стал переводить на русский: «К числу коварных и не рыцарских приемов ведения войны большевиками относится организация и вооружение банд в тылу фронта. Большевиков нимало не беспокоит то обстоятельство, что их действия противоречат всякому международному праву. Участники банд одеты в гражданское платье, их трудно отличить, и это тоже противоречит международным законам».

— Значит, тот, кто защищает свой дом, — бандит… Здорово придумано. Наверно, редактор у самого Геббельса учился брехать.

Карл предостерегающе приложил палец к губам. Они вышли из комнаты.

— В транзитном парке стоит эшелон с горючим, — шепнул Петр, — нужно узнать, когда он отойдет.

— Я узнаю, — пообещал Карл и сразу ушел в депо.

Часа через три он уже был у Петра и сообщил точное время отправки эшелона.

…Собираясь на работу, Петр достал из тайника мину, принесенную Черненко и Кожевниковым. Набросил на плечо сумку с инструментом и неторопливо зашагал к транзитному парку.

Эшелон вытянулся почти на полкилометра. Матово поблескивали промасленные бока цистерн. Вдоль состава прохаживались часовые. Выставив рукав с зеленой повязкой, дающей право ходить по путям, Петр твердо ступал по утрамбованному песку и гравию. Часовые разминулись. Петр юркнул под вагон, мгновенно прилепил мину и свернул на соседний путь, где солдаты в засаленных и пыльных серо-зеленых мундирах с багровыми от натуги лицами скатывали с платформ громоздкие пушки.

Весь день Петр работал с таким рвением, что удивил десятника.

— Решил выслужиться!

— А почему бы и нет? — Может, марок за старание отвалят побольше.

Петр Лебедев, железнодорожный рабочий, вожак интернациональной патриотической группы.

— Расставляй пошире руки. Как бы наш хреновый паек не срезали.

С работы шли гурьбой. Возле перекидного моста их остановили жандармы и долго обыскивали. Петр подумал: «Значит, мина сработала, коль следы ищут».

Черненко опять доставил из леса мины. Ими научились пользоваться и Вильпишевский, и Потапов, и Иванов, и Максаков. Черненко созвал их. Достал чистый лист бумаги, провел две линии.

— Вот это поселок Черепеньки, — он поставил между линиями точку. — Справа участок, огороженный тремя рядами колючей проволоки. Через каждые 300 метров — вышка и часовой. Что там?

— Говорят, снаряды.

— Авиационные бомбы, — уточнил Черненко. — Склад, судя по всему, один из крупнейших. Еще такой есть где-то под Гомелем.

— Понятно, — протянул Петр.

В тот же вечер Лебедев встретился с Карлом, рассказал о задании.

— На склад идет железнодорожная ветка. Вот и лазейка для нас, — сказал Карл.

Два дня друг Петра — Максаков следил за железнодорожной веткой, ведущей в Черепеньки. За это время туда прошло три состава.

— Но подойти невозможно, охраняется ветка сильно, — сообщил Максаков.

— Из русских на этом участке кто-нибудь работает? — поинтересовался Петр.

— Видел Емельяна Скубина. Сцепщика.

Петр встретился со Скубиным. Нарочито медленно вытащил две мины.

— Зачем ты их принес? — зашипел Скубин.

— Прилепи к составу, который пойдет на Черепеньки.

— Что ты! Я не могу, я боюсь!

— Выполняй! — отрывисто сказал Петр и объяснил, что надо сделать с миной, чтобы она взорвалась не здесь, а в Черепеньках. — Это тебе наш приказ. — У двери обернулся: — Не вздумай капнуть!

Прошла неделя. Взрыва на Черепеньках не было. Петр опять пошел к Скубину.

— Почему не выполнил задание?

— Не могу. Немцы следят за каждым шагом.

Забирая мины, Петр строго сказал:

— Мы сохраним тебе жизнь только из-за детей. Но если хоть одним словом обмолвишься немцам…

— Что ты, что ты Петро…

Раздосадованный, Петр переступил порог своего дома и увидел Августа Войцеховского.

— Меня послал к тебе Карл. В полночь в Черепеньки пойдет еще состав.

— Пойдет, а что толку-то. — Петр, усталый, лег на кровать.

В двенадцатом часу ночи, надев замасленный комбинезон, он вышел из дому, пересек поселок и очутился на ветке, ведущей в Черепеньки. Было тихо.