Георгий Мартынов - Спираль времени. Гость из бездны

• Название: Спираль времени. Гость из бездны
• Автор: Георгий Мартынов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014397-4

Георгий Сергеевич Мартынов (1906–1983) — один из виднейших представителей отечественной фантастики “классического советского периода”. Возможно, теперь произведения Мартынова и кажутся слегка наивными, но…

Первая книга Г.С.Мартынова — “220 дней на звездолете” — была опубликована в 1955 г. Всего лишь два года отделяли мир от начала космической эры — запуска первого спутника Земли. Романтика межпланетных путешествий уже будоражила воображение сотен тысяч читателей, воспринимавших роман Мартынова даже не как фантастику, но — как своеобразную “хронику будущего”…

За ним последовали “Сестра Земли”, “Наследство фаэтонцев”, “Каллисто”…

Однако Мартынов писал фантастику не только “космическую”, но и — ИНУЮ.

Перед вами — два его романа о путешествиях во времени.

В далеком будущем просыпается герой “Гостя из бездны”, в далекое прошлое отправляется герой “Спирали времени”. И читать об их приключениях по-прежнему БЕЗУМНО ИНТЕРЕСНО!

---

— Вы, Дмитрий, — продолжал Люций все тем же, словно скованным, голосом, — стали жертвой ненасытной научной любознательности. Это доказывает, что даже века не в силах изменить человека, сделать его более благоразумным, когда дело касается жажды познания. Она бесконечна и часто принимает жестокие формы.

Он вскочил и быстро прошелся по павильону, к двери и обратно. Волгин видел, как он сильно сжимал пальцы рук и как трудно дышал. Волнение Люция передалось и ему.

— Объяснитесь более ясно, — сказал он. — Зачем вы терзаете меня и себя этими недомолвками? Мне кажется, что вам не в чем Упрекать свою совесть. Вы вернули мне здоровье. Я сейчас здоровее, чем был до болезни. И я вам очень благодарен за это. Будьте же решительнее, Люций! Вы имеете дело с мужчиной.

— Вы мне благодарны? — Люций опять сел на постель к Волгину. — Это потому, что вы ничего не знаете. Но будете ли вы так же благодарны, когда узнаете все?

— Думаю, что да. Вы боитесь сказать, что я нахожусь далеко от родины и что с момента, когда я потерял сознание, прошло очень много времени. Но я это знаю. Пусть даже прошло много десятилетий, это меня не испугает.

Люций грустно улыбнулся.

— “Пусть даже прошло много десятилетий…” — повторил он. — Я понимаю, что это вас не испугает. Но… — он замолчал, тяжело перевел дыхание и быстро, точно боясь, что у него не хватит силы докончить, сказал: — Что вы скажете, если прошло не много десятилетий, а много столетий?

Волгин вздрогнул. Выражение сострадания, появившееся на лиц Люция, показалось ему зловещим. Как молния мелькнуло в его мозгу воспоминание обо всех необъяснимых загадках, которые он тщетно старался понять. Странная, незнакомая обстановка, окружавшая его с момента, когда он пришел в себя, получала грозный смысл.

Нет, этого он не мог ожидать!

— Что вы сказали? — прошептал Волгин.

— Правду, — обычным своим голосом ответил Люций. Казалось, что, высказав наконец истину, он сразу успокоился. — Рано или поздно, вы все равно узнаете ее. Именно я должен сказать вам. Мне это тяжело сделать, но я виноват больше других и должен нести последствия своей вины. Вы действительно… проснулись не только в другом веке, но и в другой исторической эпохе.

Волгин закрыл глаза.

Его разум не отказывался верить тому, что он услышал, но не мог сразу воспринять сказанного. Это было слишком невероятно! Но Волгин ни на секунду не подумал, что Люций его обманывает…

— Какой сейчас год?

Ответа не последовало.

Волгин открыл глаза.

Совсем близко он видел красивую, благородную голову, с высоким лбом под густыми и темными волосами. Брови Люция были сдвинуты, и он пристально смотрел прямо перед собой.

Волгин с совсем иным, чем прежде, чувством окинул взглядом мощную фигуру своего врача. Он увидел его точно впервые.

Так вот почему они не похожи на обычных людей. Это не люди двадцатого века, как он думал. Это отдаленные потомки тех людей, в среде которых родился и вырос Волгин. Это люди новой исторической эпохи!

— Какой сейчас год? — повторил Волгин.

Люций обернулся.

На него спокойно и прямо смотрели темные глаза Волгина. В них не заметно было особого волнения. Тонкие губы были плотно сжаты.

При виде радостного изумления, которое отразилось на лице Люция, Волгин улыбнулся.

— Вы думали, что я потеряю сознание от ваших слов или что мной случится истерика, — сказал он. — Вы не знаете людей нашего поколения. Я перенес в своей жизни много ударов, но они меня не сломили, — он взял руку Люция и положил ее к себе на грудь: — Вы видите, мое сердце бьется спокойно, так что можете говорить не опасаясь. Скажите же мне всю правду и перестаньте играть со мной в прятки. Какой у вас сейчас год?

Люций схватил его руки и сжал их.

— Вы удивительный человек! — взволнованно сказал он. — Я бесконечно рад, что вы такой. Меня предупреждали… мне говорили… я опасался самых тяжелых последствий.

— Люди, которые вам это говорили, — сказал Волгин, — очевидно, не привыкли к ударам жизни. А мы жили в бурную эпоху, привыкли к трудностям и научились побеждать их. Говорите же наконец, какой сейчас год?

— На этот вопрос, — ответил Люций, — нельзя ответить прямо Если я назову вам цифру, она вам ничего не скажет, и вы все-таки не будете знать правды. Вы меня так обрадовали, Дмитрий, что мне стало совсем легко исполнить свою обязанность, которая казалась такой трудной. Когда вы родились? — неожиданно спросил он.

— В тысяча девятьсот четырнадцатом году, — ответил Волгин. — Но какое это имеет отношение к моему вопросу?

— В тысяча девятьсот четырнадцатом году христианской эры?

— Не слыхал о такой эре. Но все равно! Я родился, если вам так угодно, в тысяча девятьсот четырнадцатом году после рождества Христова. Вы задаете странные вопросы, — прибавил Волгин, — вместо того чтобы ответить на мой вопрос.

Казалось, Люций не слышал слов Волгина. Он смотрел на него взглядом, в котором были удивление, восторг и недоверие.

— За три года до Великой революции… — тихо сказал он — Этого не может быть!

— Но тем не менее это безусловный факт, — сказал Волгин. — Это так же верно, как то, что меня зовут Дмитрием Волгиным, а я помню, что и это вы назвали только почти достоверным, хотя и не могу понять, почему.

— Когда я вам все расскажу, вы поймете. Я говорю сейчас не то, что думаю, Дмитрий, но у меня путаются мысли. Это не так легко… Я знаю, что вы Дмитрий Волгин и родились за много веков до нашего времени. Но поймите, современному человеку трудно… психологически трудно поверить, что он видит перед собой одного из легендарных Героев Советского Союза.

— Вы сказали “легендарных”? — Волгин приподнялся, — Люций! Если вы мне друг, то говорите прямо и без отступлений: какой сейчас год?

Люций вдруг встал и обвел взглядом стены павильона. Он словно хотел проверить, что находится в знакомой обстановке, что разговор с Волгиным происходит наяву. Потом он сел снова.

— Давайте по порядку, — сказал он почти умоляюще, — значит, вы родились за три года до начала коммунистической эры?

— Коммунистической эры?…

— Да, старое летоисчисление теперь заканчивают тысяча девятьсот семнадцатым годом. После Великой революции начинается эпоха, называемая коммунистической эрой.

Волгин перевел дыхание и, стараясь говорить как можно спокойнее, спросил:

— И как долго продолжалась коммунистическая эра?

— Ровно тысячу лет, — ответил Люций. — Потом начали новый счет годам, который продолжается и теперь.

Волгин понял, что еще немного — и он потеряет сознание от волнения, которое начинало душить его. Он судорожно сжал плечо Люция:

— И сейчас у вас год?…

— Восемьсот шестидесятый!

Волгин откинулся на подушку.

“Это сон или бред, — подумал он. — Это не может быть в действительности”.

Но всем существом он чувствовал и понимал, что Люций сказал ему правду.

Бессознательное состояние Волгина продолжалось почти две тысячи лет…

— Люций! — сказал он. — Тут что-то не так. Человек не может жить две тысячи лет ни при каких условиях. Это противоречит законам природы. Или они теперь иные, чем были в наше время?

— Нет, вы правы, Дмитрий! Человек, безусловно, не может жить тысячу девятьсот лет. — Люций пристально посмотрел в глаза Волгину и, взяв его руки в свои, закончил: — Но вы и не были живы, Дмитрий. Вы были мертвы все это время.

Глава вторая

1

За десять лет до описанных выше событий небольшой оранжево-красный аппарат быстро и бесшумно летел над землей, направляясь на северо-восток.

Под его гладким удлиненным корпусом, не имевшим ни крыльев, ни каких-либо внешних движущих частей, стремительно проносилась поверхность земли, сливаясь в сверкавшие под лучами солнца полосы.

Далеко впереди показалась цепь невысоких холмов, поросших лесом, и через несколько мгновений молнией мелькнула внизу и скрылась за противоположной стороной горизонта.

Воздушный аппарат поднялся выше и полетел быстрее.

Земля расстилалась под ним изумрудно-зеленым ковром с серебристыми лентами рек и голубыми зеркалами озер. Огромные площади хвойных лесов легко угадывались по характерному синеватому оттенку.

Всюду виднелись многочисленные здания, разбросанные среди зелени без всякого видимого порядка и окрашенные преимущественно в белый и голубой цвет.

С высоты эта картина казалась безжизненной. На земле нельзя было заметить никакого движения, ни одна струйка дыма не оживляла пейзажа. Нигде не виднелось полос возделанной земли, не желтели поля. Сплошная зелень покрывала всю видимую поверхность. Десятки и сотни километров проносились под корпусом машины, но пейзаж оставался все тем же.