Владимир Михайлов - Капитан Ульдемир

• Название: Капитан Ульдемир
• Автор: Владимир Михайлов
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-06442-7

Состав земной экспедиции, отправляющейся на встречу с представителями иной цивилизации, на редкость неоднороден. В нее входят представители различных рас и эпох: люди будущего и первобытный человек, один из "трехсот спартанцев" и доколумбовый индеец, русский иеромонах — воин и ас Люфтваффе. Немало тяжких испытаний выпадает на долю отважных землян, но они всегда остаются верны своим идеалам: дружбе, чести и любви.

Цикл романов Владимира Михайлова о капитане Ульдемире составляет одну из наиболее заметных и масштабных эпопей в российской фантастике.

---

Странное положение: найдя в не столь уж большом удалении от Земли планету, люди мечтали не о том, чтобы на ней оказалась хоть какая-то жизнь, но, напротив, единодушно хотели, чтобы никакой жизни не обнаружилось.

Такие мысли изредка бывают свойственны людям.

* * *

Плавно затормозившись, корабль лег на околозвездную орбиту, затем сошел с нее и через две недели приблизился к планете и уравновесился на расстоянии тысячи километров от ее поверхности.

Наблюдение за планетой велось непрерывно. Она располагалась слишком близко к светилу, период ее вращения вокруг оси совпадал с периодом обращения вокруг звезды Даль. Иными словами, планета была все время повернута к светилу одной и той же стороной, как Меркурий в Солнечной системе. Позже стало ясно, что она не обладала и атмосферой. И когда корабль лег на околопланетную орбиту, все уже хорошо представляли, что там внизу.

Но все же для полной уверенности Ульдемир, Уве-Йорген и Аверов сели в большой катер и опустились на поверхность небесного тела.

Предварительно они несколько раз облетели планету на небольшой высоте. Уве-Йорген порой снижался до нескольких сотен и даже десятков метров. Первозданный хаос, заросли дикого камня мчались под катером с такой скоростью, что кружилась голова.

Аверов испуганно вцепился в подлокотники. Ульдемир молчал. Уве-Йорген, прищурясь, улыбался.

Наконец они сели, и Аверов облегченно вздохнул. Ульдемир в скафандре на несколько мгновений вышел из катера, чтобы взять образцы породы. Он не пробыл на поверхности и минуты, но вернулся, задыхаясь от жары, мокрый от пота, хотя скафандр предназначался для работы в горячей зоне силовых установок корабля.

Они взлетели и без происшествий возвратились на корабль.

Привезенные камни исследовали в лаборатории. Ни на них, ни в песке никаких признаков жизни не оказалось. Да и не могло оказаться. Исследование велось скорее для очистки совести. Чистая совесть — это важно.

Однако там, где есть одна планета, может оказаться и целая их система. И совесть требовала продолжать поиски теперь уже до конца. Обшарить околозвездное пространство. Обнюхать. Просеять через мелкое сито. Сделать все, что возможно.

* * *

Вахту несли так: сто двадцать минут — и четыре часа отдыха. Снова два часа — и четыре.

— Смена. Ну, не удалось ни с кем познакомиться?

Аверов от волнения пытался даже шутить.

— Пара камушков, — сказал Уве-Йорген. — А вообще — пустота.

— Ох, хоть бы… Хоть бы!

— Постучите по дереву… До сих пор все складывалось удачно, может повезти и на этот раз. Ну, вгляделись?

— Я готов.

— Чистого пространства!

Аверов остался один перед экранами. Черный экран, подключенный к большому оптическому рефлектору. Голубоватый — локатора. Маленький круглый — гравителескопа. Индикаторы радиотелескопа и рентгеновского. Взгляд медленно обходил их. Формальность, существует ведь автоматика, поиском планет занят компьютер. Но и человек — не последнее во вселенной… Надо смотреть внимательно. Пусто, пусто, пусто… Нули, нули… Еще несколько часов — и зона возможной жизни будет пройдена. Если тут ничего не окажется, можно считать, что отделались легким испугом, планеты за пределами этой полосы, если они там и существуют, будут не менее безжизненными, чем первая…

Быстро пролетают два часа. Сейчас кто-нибудь придет на смену.

— Смена! Ну как, ничего?

— Нет, штурман, пока все в порядке.

— Хорошо!

Пауза.

— Вгляделись?

— Да.

— Желаю ничего не увидеть.

* * *

— Капитан, прикажите снова заряжать батареи.

— Есть. Прикажу поставить под зарядку.

— Интересующая нас зона, друг мой, практически обследована. Никакого намека. Еще какой-нибудь час — и… Нет, мы не прекратим поисков, но тогда уже все шансы будут за то, что никакой жизни мы не обнаружим.

— Тогда, я полагаю, мы сойдем с орбиты, удалимся от звезды малыми ходами и издалека начнем атаку снова.

— Именно так мы и поступим, капитан.

* * *

Четыре часа тоже пролетают быстро.

Дежуря на этот раз, Аверов поймал себя на том, что ему хочется петь.

Трам-тарам-тарам-та-та… Трам-тарам… Тата?

Нет. Там нет ничего. Это просто самовнушение, оптическая иллюзия, а на самом деле ничего нет. Надо закрыть глаза. Посидеть так. Успокоиться. Теперь можно открыть. Что там, на экранах? Ничего, конечно?

Оптический показывает тело.

Локатор идет с запозданием. Сейчас он даст расстояние, и окажется, что впереди — просто очередной камушек.

Локатор дал расстояние. Миллионы километров.

Гравителескоп: какова масса тела?

— Планета.

Аверов почувствовал, как дрожат губы. Минуты две сидел, закрыв лицо руками. Потом вызвал центральный пост.

— Здесь обсерватория. Планета в пределах зоны обитания.

Ему ответили.

— Вот и компьютер дает те же данные…

* * *

Подлетели. Расстояние до поверхности было — две тысячи километров. Над экватором плыли облака. Локаторы показывали: кряж. Равнина. Обширная. Снова хребет. Тут, видимо, море…

— Итак, друзья мои: снижайтесь осторожно. Пробы атмосферы, пород… Оглядитесь и попытайтесь вернуться побыстрее.

— Хорошо, — сказал Ульдемир. Он повернулся к Аверову: — Я полагаю, облака — это еще ничего не значит.

— Да, — хмуро согласился ученый. — Но температура на поверхности такова, что можно ожидать…

— Ладно, там видно будет. Рыцарь, прошу в катер.

Они быстро пробили облачный слой. Снизились. Голубые огоньки стекали с бортов.

Внизу шумели леса.

То есть шума не было слышно. Но, увидев такой лес, каждый сразу поймет, что он шумит. Не может не шуметь.

Уве-Йорген, первый пилот экспедиции, шел на бреющем. Свист двигателей глохнул в вершинах деревьев. Вершины покачивались: дул ветер.

— Здесь нам не сесть, — сказал Уве-Йорген.

— Сделаем еще виток-другой.

Рыцарь набрал высоту.

— Возьми градусов на тридцать вправо.

Уве-Йорген переложил рули.

Через сорок минут началась степь.

— Вот здесь можно сесть.

— Погоди, — сказал Ульдемир.

Аверов работал с камерой.

— Движется, — пробормотал он.

— Стада, — сказал Ульдемир. — Сотни тысяч голов. На Земле когда-то тоже было так. Питек помнит. И Рука тоже.

— Сядем, капитан?

— Нет. Уве, обожди.

— Чего ты ищешь?

— Ты знаешь.

Они сделали еще один виток.

— Нет, — сказал Уве-Йорген. — Людей здесь нет. Будь они — не было бы стад.

Прошло еще полчаса.

— Внимание! Внизу. Что это, по-вашему?

Голос Рыцаря был странно приглушен.

Аверов вгляделся.

— Возможно, это природная формация? В конце концов и на Марсе когда-то видели каналы…

Уве-Йорген Риттер фон Экк смотрел перед собой, твердо сжав челюсти. Он резко бросил машину вниз.

— Это дорога, — пробормотал он. — Пусть никто не говорит мне, что это не дорога…

Машина мчалась впритирку к поверхности.

— Воткнемся, — сказал Ульдемир.

— Нет, — уверенно ответил Рыцарь. — Эх, Ульдемир… — И сам перебил себя: — Смотрите! Вот они! Да вот же!

Это, несомненно, были люди — или очень похожие на них существа.

— Садимся?

— Не надо, Уве. Все ясно. Правь на корабль.

На обратном пути они молчали. Только перед самым кораблем Аверов пробормотал:

— Люди, настоящие люди… Что теперь делать?

Капитан и Уве-Йорген одновременно произнесли по нескольку слов. Но один говорил по-русски, другой по-немецки, и Аверов так ничего и не понял, и не понял бы, даже если бы ему перевели это на современный земной язык, поскольку в современном языке подобных оборотов речи просто не существовало.

Глава пятая

Все, кроме вахтенного, снова собрались в салоне у ученых. На этот раз сидели не так чинно, и Шувалов вновь бродил по ковру из угла в угол, рассуждая громко:

— Что мы в силах предпринять? Мы не готовы к такого рода действиям. К высадке на планету с развитой — с разумной жизнью. Ничего не знаем… Какой окажется структура здешнего разума, его коммуникативность, степень развития? У нас вообще нет никакой аппаратуры для контакта. А контакт необходим, чтобы добиться конструктивных и очень важных результатов…

Уве-Йорген спросил, словно о незначительном:

— Да чего вы, собственно, от них хотите, профессор?

— То есть как?! На планете существует разумная жизнь. А из этого однозначно следует, что мы должны не только заботиться о предотвращении гибели нашего человечества, но и взять на себя заботы о спасении здешнего населения. Для защиты человечества мы собирались погасить звезду. Но здешних людей мы этим лишь погубим.

— Стоит излучению звезды уменьшиться на десять процентов, — подсказал Аверов, — и условия тут сделаются совершенно непригодными для жизни. Катаклизмы. Обледенение. Голод. И гибель жизни. Все это произойдет менее чем за год.