Патриция Хайсмит - Сочинитель убийств. Авторский сборник

• Название: Сочинитель убийств. Авторский сборник
• Автор: Патриция Хайсмит
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-7001-0090-8

Убийства, отравления, преследования, роковая любовь, предательство и измена - все это в трех тонких остросюжетных увлекательных романах Патриции Хайсмит: «Случайные попутчики», «Крик совы», «Сочинитель убийств».

Содержание:

Случайные попутчики

Крик совы

Сочинитель убийств

---

Потом Сидней вспомнил, что именно сегодня, в субботу, придет внучка миссис Лилибэнкс, Присей, стало быть, поработать сегодня не удастся. Он с неохотой отложил новую историю о Лэше, решив, что нужно съездить купить что–нибудь в Ронси Нолл. Сценарий был почти завершен, в этой истории Лэш наряжается и гримируется под одну немолодую даму, недавно умершую. Разбойнику удается обмануть даже мужа покойной, не говоря уж об адвокатах. Прежде чем закончить этот спектакль и исчезнуть навсегда, он прихватывает с собой крупную сумму денег и драгоценностей. История получилась такой живой и веселой, что Сидней не сомневался в ее скором успехе. Оставалось лишь выдумать подходящее название. «Лэш под покровом тайны»? Фу!

– Здравствуйте, мистер Вири, – поприветствовал Сидней мясника.

– Здрасте, – хмуро отвечал мистер Вири, внимательно разглядывая лицо, руки и одежду Сиднея. Он слишком углубился в это занятие, и Сиднею показалось, что мясник не слышал его просьбы.

– Мне нужны сегодня хорошие антрекоты, – повторил Сидней.

Взвесив два антрекота и полфунта шпигованного бекона, мистер Вири протянул Сиднею сверток и сдачу с таким видом, словно боялся хотя бы кончиками пальцев прикоснуться к его ладони. Когда он выходил из лавки, какая–то покупательнице испуганно посторонилась, не переставая при этом внимательно наблюдать за ним. Обернувшись, чтобы взглянуть на витрину–Сидней увидел, что мистер Вири и та дама уже оживленно обсуждают его появление.

Миссис Лилибэнкс позвонила и пригласила его выпить кофе и поесть клубники в половине третьего. Сидней отметил, что пока он отсутствовал, перед ее домом появился красный открытый «триумф».

– Спасибо, с большим удовольствием, – ответил Сидней. – Но я зайду ненадолго, потому что в три часа приедут мистер и миссис Снизам, родители Алисии.

Он разговаривал таким откровенным и веселым тоном, как будто в четверг ничего не произошло.

Миссис Лилибэнкс тоже говорила так, словно ничего и не было.

Сидней подумал, что, наверное, испугал в тот вечер миссис Лилибэнкс. Но он и сам испугался. Его образ, который он до сих пор представлял себе в каком–то комически забавном свете, стал вдруг пугающе идеальным. Никто в целом мире, будь он даже гениальнейшим актером, не способен заставить свой лоб в нужный момент покрыться холодным потом. Зато теперь–то Сидней прекрасно представлял себе, каково это, когда милая пожилая дама подозревает тебя в убийстве. Это было не только непередаваемо трудно, но дико и даже глупо.

В четверть третьего он закончил сценарий и отправился к миссис Лилибэнкс. Присцилла Холлруэй ему очень понравилась. Она оказалась миниатюрным, прекрасно сложенным существом с длинными каштановыми волосами, миндалевидными глазами, матовой кожей и фантастической сексапильностью, о чем, вероятно, ни она сама, ни ее бабушка не подозревали. Она держалась очень спокойно и уверенно, видимо, желая казаться более взрослой и более опытной, чем на самом деле. Хотя, возможно, причиной тому был и сам Сидней и история об исчезновении Алисии, рассказанная ей миссис Лилибэнкс. Хотя, считал Сидней, вряд ли она поделилась с внучкой своими подозрениями: Присей смотрела на него, как на существо таинственное, но не как на преступника.

За те полчаса, что он пробыл у них, об Алисии речь не заходила. Они говорили о Лондоне, о спектакле, который сейчас там шел, в котором сама Присей играла небольшую роль. Присей расспрашивала Сиднея о его работе на телевидении, о которой много слышала от бабушки.

– Бабуля, ты мне еще не показала свои новые картины, – сказала Присей.

– Конечно, покажу, но только не сейчас, Сидней зашел к нам ненадолго, а он почти все их уже видел.

– Кстати, мне уже пора идти, – сказал Сидней, поднимаясь. – Вы не знакомы со Снизамами, миссис Лилибэнкс?

– Нет, но я бы хотела с ними познакомиться. Может, вы передадите им мое приглашение зайти на чашечку чая?

– Спасибо, но я собирался предложить им чай у себя. Я позвоню вам позднее и расскажу, как идут дела, – он посмотрел на миссис Лилибэнкс открыто и приветливо. – Большое спасибо за клубнику. Рад был с вами познакомиться, мисс Холлоуэй, – и вышел.

Снизамы приехали на десять минут раньше обещанного. Глядя, как они выходят из своего серого «мерседеса», Сидней подумал, что они постарели и тревога наложила отпечаток на их лица. Мистер Снизам был довольно маленького роста, с бледным лицом и редкими рыжими волосами. Жена его казалась даже выше своего мужа, она была блондинкой, а нос и глаза ее свидетельствовали о весьма решительном характере. Алисия удачно сочетала в себе качества обоих родителей.

– Здравствуйте, Сидней, – сказала миссис Снизам, открывая калитку, но не протягивая руки. – Как ваши дела?

Сидней ждал их, стоя посреди аллеи.

– Неплохо, спасибо. А ваши?

Они вошли в дом. Сидней предложил им выпить по рюмке хереса, но услышал отказ. Тогда он предложил им чаю, но и от чая гости тоже отказались, сославшись на то, что еще рано. Они все внимательно осматривали вокруг, будто искали в доме одну из разгадок таинственного исчезновения Алисии. Попутно миссис Снизам задавала Сиднею те же самые вопросы, на которые он уже не раз по телефону отвечал ей в течение этих недель. Однако на сей раз теще несомненно хотелось посмотреть и на выражение его лица во время ответов. Мистер Снизам хранил молчание, но тоже внимательно следил за Сиднеем. Он напоминал уменьшенное и сморщенное изображение Синклера Льюиса.

– Вы уверенны, Сидней, что она не пересела на другой поезд в Ипсвиче и не поехала, допустим, куда–нибудь на север?

– Я видел, как отходил поезд, – ответил Сидней, – и мы… мы помахали друг другу.

Конечно, они не махали друг другу, но как отходил поезд, Сидней действительно видел.

Миссис Снизам вперила в него свои холодные, проницательные глаза.

– Гм, полиция пыталась найти хотя бы одного служащего железной дороги, который видел бы, как Алисия садилась в поезд или…

– Я думаю, это будет трудно сделать, – с улыбкой прервал ее Сидней.

– Да, никто не помнит ее, – миссис Снизам посмотрела на мужа, который указательным пальцем сосредоточенно и с мрачным видом потирал свой нос. Она слегка выпрямилась на диване и положила ногу на ногу. На ней было платье из темно–синего набивного шелка, а запах ее духов Сидней узнать не смог, видимо, это были дорогие духи, во всяком случае, дороже тех, к которым он привык. – Я хочу вас спросить, Сидней, может быть, вы серьезно поссорились перед отъездом Алисии?

– Нет–нет, поверьте, миссис Снизам, – он нервно облизнул губы и помахал руками в знак несогласия. – Она хотела некоторое время побыть одна и позаниматься живописью. Сказала, что, когда у нее появится желание увидеть меня, она сама даст о себе знать… или вернется домой. Вот почему я сижу здесь и никуда не уезжаю, хотя тоже мог бы отправиться куда–нибудь.

Сидней отметил про себя, что опять становится слишком многословным и это обстоятельство порождает в его слушателях недоверие. Они, наверное, думают: «Сидней никуда не уезжает по одной весьма простой причине: он еще не до конца скрыл улики».

Подумав об этом, он непроизвольно пожал плечами и увидел что миссис Снизам заметила его жест.

– Писатели и художники. Они думают, что им все известно этом мире! – сделав такое заявление, миссис Снизам посмотрела на мужа, ища у него поддержки.

– О, молодежь, она вся такая, – произнес тот хмуро.

– Они не хотят жить, как все остальные, прилично и спокойно, следуя определенным правилам. В результате же оказываются в полной растерянности, столкнувшись с трудностями, которые сами же и породили своим странным образом жизни. Ты знаешь что я имею в виду, Хартли, – она снова повернулась к мужу.

Но на сей раз Хартли ничего не ответил, лишь значительно покачал головой, уставившись в ковер глазами.

– По–моему, в нормальном обществе нет места богеме и тог образу жизни, который она исповедует. И люди эти прекрасно сознают, что ведут себя вопреки тому, чего хочет от них общество и неизменно оказываются жертвами своей собственной философии… потому что философия эта ложная и далекая от реальности.

Ложный бог, подумал Сидней, который слушал внимательно и с самым торжественным видом, словно сидел на церковной проповеди. Миссис Снизам считает, что общество – это что–то вроде бога, могущественного и непознаваемого, которому следует поклоняться слепо.

– И Алисия сейчас платит за это, – с глубоким вздохом заключила миссис Снизам.

Она сидела все так же прямо и пристально смотрела в глаза Сиднею.

– Да, машинально ответил Сидней, – … очевидно, вы правы, – Миссис Снизам с удовлетворением кивнула, видя, что с успехом выступила в защиту своего собственного образа жизни, который должен, без сомнения, быть и образом жизни ее дочери.