Патриция Хайсмит - Сочинитель убийств. Авторский сборник

• Название: Сочинитель убийств. Авторский сборник
• Автор: Патриция Хайсмит
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-7001-0090-8

Убийства, отравления, преследования, роковая любовь, предательство и измена - все это в трех тонких остросюжетных увлекательных романах Патриции Хайсмит: «Случайные попутчики», «Крик совы», «Сочинитель убийств».

Содержание:

Случайные попутчики

Крик совы

Сочинитель убийств

---

— Поехали со мной в Санта–Фе, а? На пару деньков. Отдохнете, расслабитесь.

— Спасибо, не могу.

— Деньги у меня есть. Будьте моим гостем, а?

Он пролил виски на столик.

— Спасибо, — повторил Гай. Бруно, видимо, решил, что, судя по его одежде, у Гая трудновато с деньгами. Серые фланелевые брюки были его любимыми. Он намеривался ходить в них в Меткафе и даже Палм–Бич, если там будет не очень жарко. Откинувшись на спинку стула, он засунул руки в карманы и в правом тут же нащупал дыру.

— А что? — сказал Бруно, вручая ему стакан. — Вы мне очень нравитесь, Гай.

— Почему?

— Потому, что хороший вы парень. Славный, я имею в виду. Я знаю много ребят — без шуток, — но таких, как вы, можно по пальцам пересчитать. Я вами восхищаюсь, — выпалил Бруно и присосался к стакану.

— Вы мне тоже нравитесь, — сказал Гай.

— Ну так и едем со мной, а? До маминого приезда у меня два или три дня совершенно свободны. Могли бы пожить в свое удовольствие.

— Пригласите кого–нибудь другого.

— Господи, Гай, вы что, думаете — я приглашаю всякого встречного да поперечного? Вы мне понравились, почему я и прошу вас со мной поехать. Хотя бы на денек. Из Меткафа я сразу отправляюсь в Санта–Фе, даже не стану заезжать в Эль–Пасо. Хотя меня отправили посмотреть Каньон.

— Спасибо. Но мне нужно приниматься за работу, как только я закончу дела в Меткафе.

— А–а. — Еще одна тоскливая, но исполненная восхищения улыбка. — Что–то строите?

— Да, здание клуба. — Слова прозвучали незнакомо и как–то не в его стиле, еще пару месяцев тому назад ему бы и в голову не пришло, что именно это он и будет строить. — Новые корпуса «Пальмиры» в Палм–Бич.

— Неужто?

Бруно, конечно, слышал о клубе «Пальмира». Самом крупном в Палм–Бич. Он даже слышал о том, что там собираются возводить новый комплекс. В старом ему доводилось бывать пару раз.

— И вы его спроектировали? — Он посмотрел на Гая взглядом, каким мальчонка взирает на предмет своего обожания. — Нарисуйте, пожалуйста.

Гай быстро набросал контуры строений на последней странице Бруновой записной книжки и поставил автограф, так попросил Бруно. Он объяснил проект съемной стены, которая позволит превратить весь нижний этаж в один огромный танцевальный зал, включая террасу, и вентиляционных проемов, которые заменят кондиционеры, — он надеялся, что правление на них согласится. По мере объяснения его заливала волна радости, от возбуждения на глаза навернулись слезы, хотя говорил он не повышая голоса. Он удивлялся тому, что может вести с Бруно такой доверительный разговор, раскрывая лучшие стороны своей натуры, — с Бруно, который способен оценить это меньше любого другого.

— Потрясающе, — сказал Бруно. — Вы им растолковали, как это будет выглядеть?

— Нет. А придется умасливать слишком многих, — ответил Гай и, запрокинув голову, неожиданно рассмеялся.

— Вы станете знаменитым, да? Может, вы уже знамениты.

В иллюстрированных журналах появятся фотографии, возможно, его снимут для кинохроники. Проект еще не утвержден, напомнил он самому себе, но в благополучном исходе он не сомневался. Майерс, архитектор, с которым он снимал студию в Нью–Йорке, тоже не сомневался. Анна была уверена, как и мистер Брилхарт. Крупнейший заказ в жизни.

— Возможно, после этого я и стану знаменитым. Такие проекты освещаются в прессе.

Бруно принялся излагать длинную историю своего пребывания в университете и как он стал бы фотографом, если б в свое время что–то там не случилось с отцом. Гай не слушал. Он рассеянно цедил виски и думал о заказах, что последуют за Палм–Бич. Скорее всего, это будет какое–нибудь административное здание в Нью–Йорке. У него имелся замысел такого рода, и ему не терпелось воплотить его в жизнь. Гай Дэниел Хайнс. Известное имя. И — конец бесконечным гложущим мыслям, что он беднее Анны.

— Да или нет, Гай? — повторил Бруно.

— Что?

Бруно глубоко вздохнул.

— Если ваша жена теперь поднимет бучу из–за развода. Скажем, устроит скандал, пока вы в Палм–Бич, и добьется вашего отстранения от проекта, — разве это недостаточный повод к убийству?

— Мириам?

— Кого же еще?

— Нет, — возразил Гай, однако вопрос смутил его. Он опасался, что Мириам прослышала от его матери о «Пальмире» и может встрять только ради того, чтобы ему навредить.

— Когда она вам изменяла, вам не хотелось ее прикончить?

— Нет. Не лучше ли сменить тему?

В мгновенном озарении перед Гаем предстали обе половинки его жизни, брачная и профессиональная, бок о бок, какими он до того их не видел. Ему стало тошно, когда он попробовал разобраться, почему столь глуп и беспомощен в одной и столь же способен в другой. Он посмотрел на Бруно — тот не сводил с него глаз — и, ощутив легкий дурман, поставил стакан на стол и отодвинул на длину пальца.

— Один раз уж точно хотелось, — повторил Бруно с мягкой пьяной настойчивостью.

— Нет.

Гаю хотелось выйти на воздух и прогуляться, но поезд все наяривал и, похоже, вообще не собирался останавливаться. Предположим, из–за Мириам он потеряет заказ. Ему предстояло провести там несколько месяцев и вращаться в местном обществе наравне с директорами. Бруно очень хорошо понимал такие вещи. Гай вытер рукой проступившую на лбу испарину. Трудность, понятно, заключалась в том, что о планах Мириам он узнает только после того, как с ней встретится. Он очень устал, а усталый не способен оказать Мириам решительно никакого сопротивления. Так с ним часто бывало в те два года, за которые он излечился от любви к ней. Так оно и сейчас. Ему стало тошно от Бруно. Бруно улыбался.

— Рассказать об одном из способов, каким я придумал убить отца?

— Не надо, — ответил Гай. Бруно потянулся налить ему виски, но он накрыл стакан ладонью.

— Что бы вы выбрали — неисправную розетку в ванной или окись углерода в гараже?

— Выбирайте сами и хватит об этом!

— Я выберу, можете не сомневаться! А знаете, что еще я когда–нибудь сделаю? Покончу с собой, если будет настроение, а обставлю все так, чтобы злейшего моего врага обвинили в убийстве.

Гай с отвращением на него посмотрел. Бруно, казалось, расплывается по краям, словно втянутый в процесс растворения. Теперь от него оставались только голос и дух, дух зла Бруно являл собою все, что Гай презирал. Все, чем не хотел быть Гай, — всем этим уже стал и становился Бруно.

— Хотите, я подскажу вам идеальный способ убийства жены? Вдруг когда–нибудь пригодится.

Под пристальным взглядом Гая Бруно неловко поежился.

Гай встал:

— Мне хочется прогуляться.

Бруно хлопнул в ладоши:

— Послушайте! И как это меня осенило! Мы убьем друг для друга, понимаете? Я убью вашу жену, а вы — моего отца. Мы встретились в поезде, ни одна душа не знает, что мы знакомы. Идеальное алиби! Сечете?

Стена у него перед глазами ритмично пульсировала, будто собираясь расколоться. Убийство. Слово вызывало тошноту, вселяло ужас. Ему хотелось вырваться от Бруно, уйти из купе, но тяжесть кошмара сковывала его члены. Он попробовал обрести устойчивость, выпрямив стену и попытавшись понять, что говорит Бруно, ибо чувствовал: в его словах кроется своя логика, как в любой задаче или головоломке, которую требуется решить.

Пальцы Бруно в пятнах от никотина дрожали и подпрыгивали на коленях.

— Непробиваемое алиби! — верещал он. — Стоило жить, чтоб такое придумать! Неужели не ясно? Я бы убил, когда вас нету в городе, а вы — когда я далеко.

До Гая дошло. Никто, похоже, никогда не догадается.

— Я с огромным удовольствием положу конец успехам Мириам и поспособствую вашим успехам, — хихикнул Бруно. — Вы согласны, что ее надо окоротить, пока она не успела сломать жизнь еще многим? Сядьте, Гай!

Мне она жизнь не сломала, хотел напомнить Гай, но Бруно не дал ему раскрыть рот:

— Значит, так… Допустим, мы с вами поладили. Могли бы вы это сделать? Вы бы мне подробно расписали, где она живет, а я бы, в свою очередь, расписал наш дом, да так, что вы бы узнали его не хуже моего. Мы могли бы себе позволить повсюду оставлять отпечатки пальцев — и что? Только сыщики бы рехнулись. — Он усмехнулся. — Конечно, через несколько месяцев друг после друга — и никакого общения. Господи, дело — верняк!

Он встал и едва не свалился, опрокидывая в себя выпивку. Потом произнес прямо в лицо Гаю с перехватывающей дыхание уверенностью:

— Вы бы смогли, правда, Гай? Помех не будет, клянусь. Я все устрою, честное слово, Гай.

Гай оттолкнул его, резче, чем собирался. Бруно плюхнулся на сиденье у окна и тут же упруго вскочил. Гай оглядывался в поисках выхода, ему хотелось на воздух, однако со всех сторон были сплошные стены. Купе превратилось в маленький ад. Что он здесь делает? Как и когда успел он так нализаться?

— Уверен, что сможете! — изрек Бруно, насупившись.