Астрид Линдгрен - Мы все из Бюллербю (сборник)

• Название: Мы все из Бюллербю (сборник)
• Автор: Астрид Линдгрен
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-06602-1

Бюллербю — самое лучшее место на Земле, считают дети, которые там живут, и сама Астрид Линдгрен, чьё детство прошло в такой же маленькой деревушке на юге Швеции.

И хотя детей в Бюллербю всего шестеро, им никогда не бывает скучно, как не было скучно и великой писательнице, ведь именно там сформировалось её мировоззрение. С обычным для неё блеском и юмором она описывает их беззаботное детство, в котором есть место и прекрасным семейным праздникам, и шалостям, и радостям, и мимолётным огорчениям.

---

Погода стояла самая рождественская. Узкую тропку, что вела к дому Кристин, почти занесло снегом. Первым шёл Лассе, он нёс корзину, Боссе и Улле несли ёлочку, а мы с Бриттой и Анной шли налегке. Кристин очень удивилась, когда мы пришли к ней. Вернее, сделала вид, что удивилась. Ведь она знает, что мы каждый год приносим ей гостинцы. Лассе вытащил всё, что было в корзине, и разложил на столе. А Кристин качала головой и приговаривала:

— Ах-ах-ах! Да что ж это такое! Да как много всего!

Мне казалось, что всего было не так уж много, но и не мало, в самый раз. Там был большой кусок окорока, колбаса, сыр, кофе, пряники, свечи, конфеты и ещё всякая всячина. Мы прикрепили свечи к ёлке и немного потанцевали вокруг неё, упражняясь перед вечером. Кристин была очень довольна. Когда мы уходили, она стояла на крыльце и долго махала нам вслед.

Дома мы с Лассе и Боссе быстро нарядили свою ёлку. Папа немного помог нам. На чердаке у нас специально для Рождества хранились красные яблоки. Ещё мы взяли испечённые нами пряники. А в корзиночки, что мы сделали у дедушки в комнате, положили изюм и орехи. Кроме того, мы украсили ёлку ватными ангелами, которыми мама украшала свою ёлку, когда была маленькая. Ну а также флажками, свечами и конфетами. Украшенная ёлочка была необыкновенна красива!

Потом мы выскребли все-все остаточки из маминых кастрюль, и нам осталось только ждать. Лассе сказал, что от таких вот ожиданий, когда только ждёшь, ждёшь и ждёшь, люди седеют. Мы ждали, ждали и ждали, и я несколько раз подбегала к зеркалу посмотреть, не поседела ли я. Но я как была белобрысой, так и осталась. А Боссе всё время подходил к часам и стучал по ним: он думал, что они остановились.

Наконец стемнело и подошло время нести наши подарки Анне, Бритте и Улле. Днём это было бы не так интересно. Мы надели свои красные шапки, какие носят томте, а Лассе взял ещё и маску. У нас на Рождество Лассе всегда наряжается томте и раздаёт всем подарки. Когда я была маленькая, я верила, что томте есть на самом деле, но теперь я знаю, что их нет. Захватив все подарки, мы выбежали из дома. Небо было усыпано звёздами. Взглянув на чёрный-пречёрный лес, я подумала, что уж там-то наверняка живут настоящие томте, которые завтра привезут всем на санях много-много подарков. Во всяком случае, мне хотелось, чтобы так было.

В сенях у Анны и Бритты было темно, как в пещере. Мы постучали, а потом распахнули дверь и стали бросать в кухню свои подарки. Анна с Бриттой прибежали на шум и пригласили нас зайти отведать их пряников и конфет, которые они сами сварили из патоки. Мы так и сделали. И каждый из нас получил по подарку.

Потом Анна с Бриттой тоже надели маски, и мы все вместе побежали к Улле. Улле сидел на кухне и ждал Рождества. Когда Быстрый увидел сразу пять томте, он залился громким лаем. А Улле схватил свою маску, и мы пошли на улицу играть в томте, которые развозят людям подарки.

Наконец вечер всё-таки наступил, и мы сели ужинать у нас на кухне. На столе горели свечи и стояло много всякой вкусной еды, но я ела только ветчину. И ещё рождественскую кашу, потому что надеялась, что орешек достанется мне. Но мне он не достался. Как жалко! Ведь тот, кому в рождественской каше попался орешек, в том году выйдет замуж.

У нас есть работник, его зовут Оскар. Он влюблён в нашу служанку Агду. Так вот, представьте себе, орешек распался в каше на две дольки, и эти дольки достались Агде и Оскару! Мы с Лассе и Боссе так смеялись, что Агда даже обиделась. Она сказала, что это наверняка наши проделки. Но мы были не виноваты, что орешек раскололся.

Мы тут же придумали к каше стишок. То есть придумал его Лассе:

— Этот орешек на дольки распался —
Оскар на Агде жениться собрался.

По-моему, очень хороший стишок. Но Агде он не понравился. Она ещё долго дулась. Но, когда мы помогли ей вытереть посуду, она перестала дуться. А помогали мы ей потому, что нам не терпелось, чтобы поскорей начали раздавать подарки.

После ужина все расселись в гостиной и зажгли свечи на ёлке. На столе тоже горели свечи. Это было так красиво, что у меня по коже даже мурашки забегали. У меня всегда бегают мурашки, когда бывает очень красиво или очень таинственно. Папа читал нам из Евангелия об Иисусе Младенце. А я прочитала страшно красивое стихотворение, которое начиналось так: «Прекрасный Младенец лежал на соломе…» Дальше в нём говорилось, что вообще-то маленький Иисус должен был бы получить много подарков и торт. Я тоже так думаю, но вышло, что подарки получили мы.

Пока мы пели рождественские песни, Лассе выскользнул из комнаты и вернулся переодетым томте. За спиной у него был большой мешок.

— Есть ли в этом доме послушные дети? — спросил он.

— Да, у нас есть двое очень хороших и послушных детей, — ответил Боссе. — А вот третий — задира и озорник. Его зовут Лассе. К счастью, его сейчас нет дома.

— Я слышал про этого Лассе, — сказал томте. — Это самый хороший мальчик в Швеции и вообще на всём белом свете. Он получит подарков больше всех.

Но он получил столько же, сколько и мы. Все получили поровну. Я — новую куклу, три книги, смешное зеркальце, материи на платье, варежки и много всякой всячины. Всего пятнадцать подарков! Маме я вышила крестиком салфетку, и она была очень довольна. Папе я купила календарь. Он тоже остался доволен. Мне всегда приятно, когда мои подарки нравятся. Это почти то же самое, что получать подарки самой. А Лассе и Боссе я подарила оловянных солдатиков.

А потом мы танцевали вокруг ёлки. К нам пришли все жители Бюллербю и танцевали вместе с нами. Даже дедушка пришёл, хотя он уже не может танцевать. И каждый танец мы станцевали не меньше двадцати раз!

Перед сном я разложила свои подарки на ночном столике рядом со своей кроватью, чтобы утром, как проснусь, первым делом их все увидеть.

Как же я люблю Рождество! Жаль только, что оно бывает так редко.

Катание на санках

Наш Бюллербю расположен высоко. Когда мы идём в Большую деревню, где находятся школа и лавка, мы спускаемся вниз с горки на горку. Но на обратном пути нам, разумеется, приходится подниматься вверх. Лассе говорит, что, когда он вырастет и станет инженером по хитроумным изобретениям, он придумает такой склон, который будет переворачиваться, чтобы по нему ходили только вниз. Зато с наших горок очень хорошо кататься на санках. В зимние каникулы мы так и делаем.

Когда мы прочли все подаренные нам книги и съели все пряники, Лассе вытащил из сарая большие сани, на которых возят дрова. И мы покатились вниз по склону. Мы все шестеро помещались на одних санях. Правил санями, конечно, Лассе.

— Берегись! Задавим! — кричали мы во всё горло.

Можно было и не кричать, потому что к нам наверх редко кто поднимается. Но нам нравилось кричать, когда сани неслись с такой скоростью, что только ветер свистел в ушах. А вот тащить сани наверх нам совсем не нравилось, и потому Лассе опять начал хвастать своим склоном, который будет поворачиваться в нужную сторону.

— А ты изобрети его сейчас, — предложил Боссе.

Но Лассе сказал, что для этого необходимо очень много пороха, динамита, колёс и гаек и что работа займёт целых десять лет. Так долго ждать мы не могли.

Когда мы наконец втащили свои сани наверх и собирались снова съехать вниз, из сарая вышли все три папы. Наш папа сказал:

— Ну-ка, ребята, дайте и нам прокатиться!

Он сел на сани, за ним сели дядя Эрик и дядя Нильс, и они покатились вниз. Мы терпеливо ждали. Но, когда они поднялись наверх, им захотелось прокатиться ещё разок. Совсем как дети!

Тогда мы притащили сани Анны и Бритты и покатились вслед за ними. Внизу мы увидели, что они лежат в сугробе и хохочут во всё горло.

— Эрик, да ты, оказывается, и править-то не умеешь! — сказал наш папа.

Они, наверно, так и катались бы до самого вечера, если бы тётя Грета не увела дядю Эрика колоть дрова.

— Давно уже я так не веселился! — смеясь и стряхивая с себя снег, сказал дядя Эрик.

Когда папы ушли, мы устроили состязание. Мы с Бриттой и Анной катались на их санях, а Лассе, Боссе и Улле — на наших. Мы играли, будто это корабли викингов, плывущие по морю. Лассе назвал свой корабль «Длинным змеем», а мы — «Золотой розой». Лассе сказал, что это название глупое и не подходит для викингского корабля. Но мы ответили, что оно красивое. Не хватало менять название только потому, что оно не понравилось Лассе!

Наши корабли мчались бок о бок. Мальчишки всё время кричали:

— «Золотая роза» по морю несётся,
Смотрите, как она сейчас перевернётся!

Но перевернулась не «Золотая роза», а «Длинный змей»! Он налетел прямо на сугроб. А «Золотая роза» преспокойно докатилась до большой сосны у подножия холма, где был финиш.