Владимир Хрусталев - Григорий Распутин. Тайны «великого старца»

• Название: Григорий Распутин. Тайны «великого старца»
• Автор: Владимир Хрусталев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-082115-0

Загадка гибели Распутина, судьба захоронения и его предсказания до сих пор вызывают ожесточенные споры и дискуссии.

Обладал ли Распутин целительским даром?

Зависела ли жизнь цесаревича Алексея всецело от одного только «старца»?

Влиял ли Распутин на политику государства и назначение министров через императрицу Александру Федоровну?

Какова была истинна подоплека заговора и убийства Распутина?

Через свидетельства и воспоминания современников, переписку и дневники членов Царской семьи прослежена жизнь Григория Распутина, его взаимодействие с властями, приближенными сановниками Императорского двора.

---

Как можно видеть, сопоставляя документы и воспоминания Анны Вырубовой, не все было так однозначно. Бывшую фрейлину можно понять, что в памяти остаются устойчивые впечатления от пережитого и часто уходят детали событий.

Профессор В.Н. Сиротинин (1855–1936), лейб-медик Императорского двора, также свидетельствовал о необычайных гипнотизерских способностях Распутина, об его чародейских возможностях заговаривать кровотечение наследника после тщетных усилий многих врачей.

В более поздних воспоминаниях А.А. Вырубова (Танеева) свидетельствовала: «Императрица, несмотря ни на что, продолжала почитать старца и верить в него. Я всегда думала, что Их Величества сделали большую ошибку, не изолировав Распутина в каком-нибудь монастыре, где они могли бы встречаться с ним, когда наследнику бывала нужна его помощь. Кстати должна сказать, что он действительно мог останавливать кровоизлияние. После революции я встречалась с профессором Федоровым, лечившим наследника. Мы говорили о случаях, в которых, по словам профессора, медицинская наука бессильна остановить внутреннее кровоизлияние. В таких случаях стоило Распутину осенить наследника крестным знамением, как кровоизлияние останавливалось. “Нельзя не понять родителей больного мальчика ”, – сказал профессор Федоров.

Когда Распутин бывал в С.-Петербурге, он останавливался в маленьком флигеле, недалеко от Гороховой улицы. Там с утра до вечера его атаковали посетители: журналисты, бедные и больные и просто любопытные. Многие просили его посредничества в разных вопросах, с которыми они хотели обратиться к Их Величествам. Придя во дворец, Распутин выворачивал карманы и вытряхивал из них все эти прошения. Это, я помню, не нравилось Их Величествам, особенно Государю, который предпочитал слушать рассуждения старца на религиозные темы. За передачу прошений Распутин иногда получал плату, но он никогда не тратил эти деньги на себя, он раздавал их бедным. (Когда он был убит, у него не было ни копейки.) Как я упоминала выше, он не получал никаких денег от Их Величеств, за исключением разве что нескольких рублей на дорогу домой, в Сибирь. Позднее, особенно во время войны, все те, кто хотел бросить ком грязи в трон, пользовались, как только могли, фигурой Распутина. Журналисты и военные приглашали его в рестораны и напаивали его допьяна или вызывали цыганский оркестр и хор в его маленькие комнаты, устраивали оргии – делали все возможное, чтобы создать скандальный шум вокруг его имени, таким образом нанося удар по императору и императрице. Простому неграмотному крестьянину – каким он был – не трудно было испортить свою репутацию. Их Величества категорически отказывались верить всем скандальным наветам на Распутина. Они считали, что “он страдает за правду”, как страдали святые, и что только зависть и злоба толкали людей на лжесвидетельства против него»[66].

Начало великой войны

Начало Первой мировой войны опрокинуло все надежды на лучшее будущее многих народов мира. «Какая-нибудь проклятая глупость на Балканах, – предсказывал канцлер Отто Бисмарк, – явится искрой новой войны».

Здесь уместно вспомнить о Гаагской мирной конференции 1899 г., которая была созвана благодаря настойчивой инициативе императора Николая II.

Историк и писатель Е.Е. Алферьев по этому поводу подробно писал: «День 15/28 августа 1898 года стал величайшей исторической датой. В этот день молодой – тридцатилетний – Император Всероссийский, по собственному почину, обратился ко всему миру с предложением созвать международную конференцию, чтобы положить предел росту вооружений и предупредить возникновение войны в будущем. <…>

Ответ последовал очень быстрый – отрицательный. Благородный призыв Русского Императора не встретил сочувствия на Западе и среди других стран. Две тысячи лет господства христианской цивилизации, по-видимому, не изменили звериной физиономии мира: между этим миром и Россией, восприявшей христианство в духе св. Православия, образовался глубокий разрыв.

Франция, проигравшая в 1870–1871 гг. войну против Германии, лелеяла в этот момент мечту о реванше и о возвращении потерянных провинций Эльзаса и Лотарингии. Кайзер Вильгельм II формулировал свою позицию на докладе, представленном канцлером Бюловым, в следующих словах: “В своей практике я и впредь буду полагаться и рассчитывать только на Бога и на свой острый меч”. Англия, обладавшая самым могущественным флотом и почти не имевшая сухопутных вооруженных сил, с типичным для нее лицемерием заявила, что она пошла бы на ограничение вооружения – кроме флота. Япония, где Император Николай II едва не погиб от сабельного удара фанатика, подстрекаемая Англией и США, уже тогда готовилась к своему коварному нападению на Россию и, конечно, не могла сочувствовать идее ограничения вооружений. Правда, в некоторых странах газеты писали, что нота 12 августа “составит славу Царя и Его царствования”, но, в общем, в своем докладе Государю от 23 ноября 1898 г. министр иностранных дел гр. Муравьев, подводя итоги русской инициативы, писал: “Народы отнеслись восторженно, правительства – недоверчиво”.

Тем не менее, несмотря на неблагоприятную обстановку, Государь настойчиво продолжал предпринимать дальнейшие дипломатические шаги для достижения поставленной цели. В декабре 1898 года была разработана вторая нота. Вместо первоначального задуманного Государем широкого плана сокращения и ограничений вооружений русская программа была сведена к нескольким вполне конкретным предложениям; через с лишком тридцать лет на конференции по разоружению, созванной в Женеве Лигой Наций, созданной после мировой войны, повторялись и обсуждались те же вопросы, о которых говорилось в русских предложениях 1898–1899 гг. Однако благодаря настойчивости Императора Николая II, конференция все же состоялась. “Мир был уже поражен, – писал в своей книге о конференции Ж. де Лапрадель, – когда могущественный монарх, глава великой военной державы, объявил себя поборником разоружения и мира в своих посланиях от 12/24 августа и 30 декабря. Удивление еще более возросло благодаря русской настойчивости, конференция была подготовлена, возникла, открылась”. Местом ее созыва была избрана Гаага, столица Голландии, одной из наиболее “нейтральных” стран.

В конференции приняли участие все двадцать европейских государств, четыре азиатских и два американских.

Гаагская мирная конференция заседала с 18/6 мая по 29/17 июня 1899 г. под председательством русского посла в Лондоне барона Стааля. Был принят целый ряд конвенций, в том числе Конвенция о мирном решении международных споров путем посредничества и третейского разбирательства. Плодом этой конвенции, разработанной русским депутатом проф. Ф.Ф. Мартенсом, явилось учреждение действующего и поныне Гаагского международного суда»[67].

28 июня (15 июня – по старому стилю) 1914 г. в 11 часов утра 19-летний террорист Гаврила Принцип (австрийский подданный) расстрелял из браунинга наследника престола Австро-Венгрии, эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супругу герцогиню Гогенберг. Это было уже второе покушение в тот день после неудавшегося первого, когда Габринович бросил бомбу в автомобиль, в котором эрцгерцогская чета направлялась по улицам Сараево в городскую ратушу.

Николай II выразил соболезнование императору Францу-Иосифу. Несколько дней спустя в Австро-Венгрии началась развернутая и планомерная кампания против Сербии. 5 июля Германия заверила Австрию в том, что та может рассчитывать на «надежную поддержку» в случае, если принятые ею карательные меры против Сербии приведут к конфликту с Россией. Надежды, проявляемые в России, что Германия повлияет сдерживающе на своего союзника, не оправдались. Это явилось причиной череды необратимых событий. 23 июля Австро-Венгрия выдвинула жесткий ультиматум Сербии. Принятие требований, предъявленных в нем в полном объеме, ровнялось бы «добровольному отказу» от национальной независимости. Сербия согласилась почти на все уступки и требования, за исключением одного, но Австро-Венгрия 26 июля отклонила данный на ультиматум ответ (хотя кайзер, уже проявлявший беспокойство, признавал, что этот документ не дает никаких оснований для начала войны). Министр иностранных дел царского правительства С.Д. Сазонов, узнав о содержании ноты, сказал: «Это европейская война». 29 июля состоялся телеграфный обмен мнениями между императорами Николаем II и Вильгельмом II. Однако вернемся к более ранним событиям международного конфликта и к датировке по старому календарю, который действовал в России до февраля 1918 г.

В связи с быстро разрастающимся международным конфликтом Николай II записал 12 (25) июля 1914 г. в своем дневнике: «В четверг вечером Австрия предъявила Сербии ультиматум с требованиями, из которых 8 неприемлемы для независимого государства. Срок его истек сегодня в 6 часов дня. Очевидно, разговоры у нас везде только об этом. Утром поехал в Красное Село… От 11 ч. до 12 ч. у меня было совещание с 6 министрами по тому же вопросу и о мерах предосторожности, которые нам следует принять…»[68]