В. Шлифовальщик - ЛОЖКА ДЕГТЯ

• Название: ЛОЖКА ДЕГТЯ
• Автор: В. Шлифовальщик
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Четыре локации, 22 типа аномалий, 59 артефактов, 16 магических предметов, 12 видов оборудования, большое количество типов оружия и монстров... Но это всё мишура! Главное - невероятно странный мир, куда попадает герой - профессиональный добытчик эксклюзивных вещей, и не менее странная организация, занимающаяся защитой законов природы

---

- Так вот зачем их патрули ходят с унимерами! – чуть не крикнул Фил.

Смотрилы измеряют свойства попавшихся на глаза нищесвоев, чтобы не дай Лепест те не стали смелее, мужественнее или смекалистее чем положено по норме. А если кто вдруг и поумнел немного за ночь, то тут же в ход пускается накопник, высасывающий этот излишние ум и мужество. Фил, конечно, замечал это и раньше, но не задумывался из-за недостатка ума.

- Теперь ты понял, почему нищесвои жадные, трусливые и подлые? – невесело усмехнулся Герт. – Их обирают и патрули, и отец Гведоний.

Он мог бы не объяснять. Настроение романтика было совсем не романтическим. Ему хотелось броситься в посёлок смотрил и начать бить отвратительных типов, открыто ворующих у убогих нищесвоев доброту, порядочность, гордость и заботливость. Но это только мечты – любой смотрила может играючи справиться с двумя десятками нищесвоев и при этом даже дыхание не сбить.

Выгрузившие добычу смотрилы разошлись по своим делам: кто в патруль отправился, кто домой. Улицы опустели, даже дети разбежались. Один лишь главарь продолжал вышагивать вдоль высокого дома, поглядывая в сторону Купола. Герт же продолжал заворожено смотреть на второсклад. А что толку на него глазеть, к нему ведь не подберёшься. Нищесвои вдвоём даже одного часового скрутить не смогут.

- Ну? - шёпотом поторопил Фил Герта. – Долго мы будем ещё сидеть?

- Сейчас ещё кое-что увидишь, - пообещал оборванец. – Поинтереснее…

Фил только горько усмехнулся. Толку от просиживания в кабине нет ни малейшего, лишь душу себе растравливать. Романтик думал, что у решительного Герта созрел план, как выбраться за Купол, из-за чего они и сидят в этой кабине. Но, как оказалось, никакого плана нет.

Главарь смотрил вдруг остановился и поднял вверх руку. И тут произошло такое, отчего Фил подпрыгнул от неожиданности, и кабина эскуламора закачалась. А невозмутимый и решительный Герт вдруг отважно всхлипнул и сжал кулаки. Скупая мужественная слеза скатилась с квадратного подбородка.

Дальним концом посёлок упирался в стену Купола. Сейчас эта стена разверзлась, в ней образовался проём, из которого хлынул яркий свет. Сияние было настолько сильным, что разглядеть в проём кусочек Закуполья было невозможно.

- Всеблагой Лепест, я вижу царствие твоё! – забормотал Фил, судорожно треуголясь, хотя яркий свет не давал ему вообще что-либо увидеть. – Дай милость лицезреть тебя, но не дай ослепнуть от созерцания…

- Заткнись, фанатик! – неожиданно грубо шепнул новичок, смахнув скупую слезу с подбородка. – Смотри лучше…

Но ума у Фила было всё же недостаточно, чтобы заглушить набожность. Увидев внезапно возникшие две человеческие высокие фигуры в проёме Купола, он пуще прежнего затреуголился обеими руками и, забыв о часовом, возопил:

- Это вестники Лепеста! С чем явились вы к нам, слуги господни?! Не на тот ли свет отвести раба дрожащего?! Прости, господи, несмышлёного раба твоего!

Герт бросился на романтика, повалил его на дно кабины и навалился сверху:

- Молчи, сектант! Часовой услышит!

Фил начал трепыхаться, пытаясь сбросить новичка и лицезреть вестников Лепестовых, но тот держал крепко. На их счастье часовой не услышал возни в полусотне шагов от себя, поскольку сам был упоён чудесным зрелищем. Один из вестников ответно поднял вверх правую руку. Главарь смотрил помахал ему и что-то изобразил на пальцах поднятой руки. Второй вестник кивнул в ответ. Из проёма в Куполе показался светящийся цилиндр, начавший быстро расти в сторону второсклада. Он с чмоканьем уперся в стену высокого дома, которая из кабины была не видна.

- Ну, пошло дело, - шепнул Герт, отпуская Фила.

- Какое дело? – спросил романтик, осторожно поднимаясь и отряхиваясь.

Увидев вестников снова, он задрожал и хотел опять воззвать к ним, но новичок раздражённо лягнул его.

- Хватит орать! Не заберут они тебя с собой на тот свет. Хотя было бы неплохо.

Цилиндр сотрясся и засветился изнутри.

- Начали! – крикнул вестникам главарь.

Они одновременно кивнули в ответ. Цилиндр трясся довольно долго, потом хлюпко отцепился от стены и начал стремительно уменьшаться в сторону проёма. Когда он исчез, вслед за ним растворились в ярком свете и вестники. Фил хотел броситься в посёлок, добежать до проёма и умолить слуг Лепестовых взять его с собой, но Герт, уловив настроение романтика, выкрутил ему руку за спину и упёрся коленом меж лопаток. Романтик в приступе религиозного фанатизма, не чувствуя боли, вывернулся из болезненного захвата и ответно схватил новичка за грудки, чтобы врезать безбожнику от всей души, а потом поспешить, пока вестники не ушли далеко за Купол.

Пока они боролись, проём в Куполе затянулся, и божественное сияние исчезло. Фил немедленно разрыдался. Герт схватил его за шиворот и выволок из кабины. Стараясь не создавать шум, он стащил упирающегося романтика с кучи словохлама.

- Чуть всё не испортил, сектант безмозглый! – ворчал он, пихая Фила впереди себя в сторону тайника. – Попробуй только завопи, сволочь, я из тебя дух в момент вышибу! Решительности мне на это хватит, уж поверь!

Когда они добрались до тайника Фила и уселись под нависшим листом железа, новичок перевёл дух. Теперь можно было говорить в полный голос, и он немедленно набросился на романтика:

- Ты что устроил, недоумок? Ты на что себе столько ума натолкал? Чтобы треуголиться и молитвы бормотать?!

- Так вестники же господни, вестники! – не очень уверенно объяснил Фил, постепенно отходя от религиозного дурмана.

- Тоже мне вестники! – презрительно хмыкнул Герт. – Это обычные наружники, грузчики с центрального второсклада, который с той стороны стоит.

Фил, конечно, не понял, кто такие «грузчики» и что такое «центральный», и немедленно спросил:

- Что они делали, эти «грузчики»?

- Грузили, что же ещё! – нехотя отозвался Герт, погружаясь в свои богохульные мысли.

- Что грузили? – продолжал наседать Фил.

- Вторичку перегружали, слепой что ли! Не знаешь, что такое вторичка? Это свойства, действяки, навычки и…

- Лепесту?

- Что ты сказал?

- Я говорю, Лепесту эти свойства отправляются? – спросил Фил, которому сам вопрос показался нелепым.

Герт вздохнул и покрутил пальцем у виска:

- Лепесту, Лепесту.

Но романтик продолжал приставать:

- Нам ведь отец Гведоний говорит на каждой проповеди, что наши свойства нужны господу. А Лепест обитает за Куполом. Значит…

- Значит, считай, что ваши идиотские свойства утекают к нему, - закончил мысль Герт. – Чем ты недоволен?

- Зачем ему наши свойства? Он ведь и так бесконечно добр и умён.

- «За то, что господь наш Лепест кормит, одевает и согревает нас, мы отдаём ему лучшее, что у нас есть», - процитировал новичок Либру. – Ты можешь что-то лучше свойств предложить? Корешки с Плоски? Полбиганчика жратвы недоеденной? Или свою рвань?

Герт брезгливо указал на потрёпанную одежду Фила. Не дождавшись ответа, он удовлетворённо кивнул:

- Вот именно, ничего больше у тебя нет.

- Зачем же господь обирает нас? – подавленно прошептал романтик, сам изумляясь своему вольнодумию. – Зачем ему наши жалкие свойственные крохи? Неужто ему приятно потреблять свойства грязных негодных нищесвоев?

- Свойства не пахнут, - глубокомысленно произнёс новичок. – К тому же если они у кого-то убывают, то, соответственно, должны у кого-то прибавляться. Закон сохранения свойств, однако.

- Господь обирает нищесвоев… - не слушая собеседника, шептал Фил.

- Да причём здесь господь! – рассердился Герт.

- А кто тогда?

- Долго объяснять. Вот переберёмся за Купол, сам всё увидишь. Я тебе не собираюсь читать лекции по политэкономии.

Почему Фил раньше не задумывался, куда уходят его свойства? Наверное, не хватало умного собеседника. А может в те недолгие минуты, когда он накачивался умом, добавленная романтика мешала аналитике и трезвому рассудку. Теперь ему представились доброта, нежность, жизнерадостность и храбрость, уходящие по светящемуся каналу за Купол, а там ещё дальше. И всеблагий Лепест, сидящий на троне, жадно заглатывает их, как съедобную бурду из бигана, и становится всё добрее и добрее, храбрее и храбрее за счёт несчастных нищесвоев. Может, и наружникам что-то перепадает, всё-таки они ближе к трону господнему.

Заметив подавленное настроение романтика, Герт встревожено глянул на него и, придвинувшись, доверительно зашептал:

- Ну, ты чего раскис? Всё нормально будет, у меня план созрел, как выбраться за Купол. Жаль у тебя в накопнике ум не тот. У тебя комплексный, а нам специализированный нужен – хитрость.

- Зачем выбираться? – уныло пробормотал Фил. – Я не хочу к Лепесту, раз он такой… Такой…

- Э, брат! Слышал бы тебя отец Гведоний! – рассмеялся Герт. – Он бы мигом тебя абстрагировал за такую крамолу.