Павел Дорохов - Колчаковщина

• Название: Колчаковщина
• Автор: Павел Дорохов
• Издательство: Куйбышевское книжное издательство
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1981

Имя П. Н. Дорохова стоит в ряду зачинателей советской литературы. Произведения его достоверно передают атмосферу сурового времени гражданской войны, первых лет Советской власти. Наиболее значительное из них — роман «Колчаковщина».

---

— Паспорта смотрели?

— Смотрели.

— Ну?

— Да кто их знает, будто в порядке.

— Покажьте мне.

Китайцы поспешно подали документы. Старший стал вполголоса читать:

— Китайские подданные: Сун-Сен, Кванг-Син-Юн, Шуан-Ли… Да, гм… Правильные документы, торговать разрешается…

— А может, в узлах что, — многозначительно посмотрел на старшего один из милиционеров, — китайцы народ продувной, посмотреть бы в узлах-то.

Старший задумался.

— Гм, да… Ну-ка, ходя, развязывай.

Китайцы присели на корточки, развязали узлы. Милиционеры долго рылись в хрустящих полотнах, в пересыпанных блестками шелках, в шелковых сарпинках, шарфиках. Отобрали каждому по шарфику, по паре белых с широкими прошивками наволочек, по три пары носков, по паре мохнатых полотенец.

— Ну, иди, купеза, торгуй… Не возбраняется.

Китайцы связали узлы, взвалили себе на плечи и вышли. Сун-Сен спустился с крыльца волостной управы, остановился, задумчиво посмотрел на равнодушные лица товарищей, покачал головой и сказал негромко:

— Не холосо!

Кванг-Син-Юн кивнул:

— Не холосо!

Оба вместе посмотрели на Шуан-Ли. Шуан-ли оглянулся на волость.

— Сволоць!

Из волости вышел один из милиционеров с узелком под мышкой. Добродушно улыбнулся китайцам.

— Слышь-ка, ходя, ступай к Лыскину Якову, у него фатера есть.

— Квалтила нада, — равнодушно сказал Сун-Сен, поправляя на спине узел.

— Ну вот, и пойдем со мной, покажу где, мне все одно по пути.

2

С пароходом «Коммерсант» вернулся в Сизовку ходок Иван Бодрых.

Собрался у волостной управы народ, вышел Иван на высокое волостное крыльцо, стукнул могучим кулаком по крылечным перильцам.

— Шабаш, братцы, бунтовать надо!

— Пошто?

— По старому повертывают, все земли помещикам!

— О?!

— Ну?!

— Культурное, говорят.

Шумным прибоем расплескались мужичьи голоса. Тесно сгрудились вокруг Ивана.

— Это Кардинское-то культурное? Да что они там самогону облопались! Пашем мы, сеем мы, всю работу как себе, так и ему.

— Я и говорю в управе земельной, — пашем, говорю, нашими лошадьми, нашей орудьей, как себе, так и ему. И урожай, говорю, как у нас, так и у него. Бывает и лучше, бывает и хуже, смотря по земле, какая земля, да по времю еще. Нельзя, говорят, культурное у Кардина именье, по закону нельзя, порядок надо.

— По-ря-док, паря.

— Нечего сказать, хорош порядок. От такого порядка не поздоровится!

— Какой это порядок: подати плати, за землю плати.

— Без податей сулили.

— Сколько разов ее оплатили.

— Сталыть, опять земли помещикам?

— Так, однако!

— Бунтовать надо, вот што!..

3

В этот же день к вечеру у Ивана Бодрых собрались гости. Задымилась на столе пенная медовуха, загулял крепкий, ядреный самогон.

Шумно, весело, дым коромыслом.

В самый разгар к прочному, из восьмивершковых бревен, Иванову дому с узлом на спине подошел Сун-Сен. Заглянул к Ивану в окно.

— Мадама, бабелену нада?

Бодрых выглянул в окно.

— А те, ходя, самогону надо? Иди в избу.

Сун-Сен, весело осклабившись и блестя узкими щелками глаз, вошел в избу.

Гости обступили китайца.

— Че болтаешь, купеза?

— Бабелену нада? Своя фаблик бабелена, холосый фаблик, мадама.

— Вот, лешак, болтат почем зря, ничего не разберешь.

— Салпинка, мадама, солковый салпинка нада?

— Сарпинку шелковую продать хочешь?

Сун-Сен радостно закивал головой.

— Салпинка, салпинка солковый. Бабелена своя фаблик.

— Как те понимать, ходя?

Бабы догадались.

— Должно быть, паплин своей фабрики.

Сун-Сен сбросил тюк на пол, присел на корточки, развязывает.

— Гляди, развязывает, однако. Ходя, зачем развязываешь?

Бодрых рассмеялся.

— Вот, язва! Иди, кум, сарпинку бабам покупать!

Пьяный мужик, широколицый и рыжий, с крошечным облупленным носом, подошел к Сун-Сену. Постоял, подумал, вскинул на китайца осоловелые глаза и, нахмурившись, строго спросил:

— А те, ходя, Советы нада?

Сун-Сен быстро закивал головой, радостно затараторил:

— Нада, нада, Советы нада.

Рыжий мужик закрутил головой, глубокомысленно хмыкнул.

— Вишь ты, нехристь, а понимат, что к чему. Слышь, кум, понимат китаец-то, Советы, говорит, надо.

— А ты как думаешь? Он, китаец-то, пролетарский, тоже понимат, что в пользу ему, а что во вред.

4

По всей Сизовке шепотом широким стелется:

— Слыхал, паря, славгородские мужики бунтуют.

— Ну?!

— Волостные земства прогнали, Советы опять посадили.

— Че, паря, видать, и нам надо?

— Каменские тоже Советы хочут, а в иных местах уж и посадили.

— Теперь пойдут везде бунты.

— Пойдут. Без бунтов никак не обойдешься.

— Не обойдешься, где обойтись.

— Слышь, паря, китайцы-то…

— Ну?

— Советы, говорят, надо. У Ивана Бодрых мужики самогонку пили, так, вишь, китаец-то и явился. Советы, говорит, надо, везде Советы, только у вас, дураков, земская управа.

— А китаец, должно, от них, паря, подосланный.

— Беспременно подосланный. Тюки-то за спиной для видимости таскают.

— Не иначе так. Вишь, самый большой здесь ходит, с косой который, а стриженых, сподручных, по деревням послал.

— Советы, говорит, надо.

— Вот где загвоздка-то.

— Загвоздка, паря. Гляди, тут и штаб какой-нибудь у нас под боком, а мы, как слепые, ничего не видим.

— Видать, и нам бунтовать…

— Бунтовать, делать больше нечего.

— Послать к славгородским да каменским, бунтуем, мол.

— К Петрухину послать, слышь, Петрухин везде орудует.

— Оружья нет, как без оружья.

— Ну, нет, копни только, фронтовики-то все с ружьями домой приходили. У милиционеров отберем. Пик понаделаем на манер казачьих…

…В воскресенье, после обедни, мужики потянулись к волостной управе. Собирались небольшими кучками, расходились, вновь собирались. Шум становился все сильнее и сильней, все громче и громче отдельные голоса.

Толпа сгрудилась у волостного крыльца.

— Зови управу!

На крыльцо вышел председатель управы и два члена.

— Ну, че, мужики, расшумелись?

— Советы желаем!

Из толпы вышел Иван Бодрых, неторопливо поднялся на крыльцо.

— Вот что, товарищи-граждане, как мы, значит, желаем Советы, то вам уходить и дела все и печати передать.

— Ну-к что ж, — сказал председатель, — оно и нам легче.

— Конечно, легче, — подтвердили члены управы.

— Только вот что, мужики, — обратился председатель к толпе, скрывая улыбку в пушистой бороде, — неловко без сопротивленья… там, кто знает… вы бы для прилику побили нас нешибко.

Мужики нехотя помахали руками, — подбили глаз председателю, обоим членам управы раскровянили зубы.

— Вот так-то спокойнее, — сказал один из членов управы, сплевывая кровь из разбитых зубов, — а то не знай, как тут еще будет…

Толпа оживленно и весело шумела. Настроение у всех было праздничное, всех так и подмывало что-нибудь сделать необычное.

— Ну, становись теперь с нами Советы выбирать.

Председатель и члены управы спустились с крыльца. За ними пошел и Бодрых.

— Не слазь, Иван, с крыльца, тебя в Совет желаем!

— Желаем!.. Ивана Бодрых желаем!

Бодрых на минуту приостановился, чуть подумал и вернулся назад.

— Я для общего дела согласен, товарищи-граждане. Еще кого желательно в Совет?

— Лыскина Якова!

— Молодых Петра!

Молодых и Лыскин поднялись на крыльцо.

Толпа грохнула в сотни корявых ладоней.

— Просим! Орудуйте, советчики!

— Мимо сходки, собирая в морщинки желтое лицо и весело склабясь, проходил Сун-Сен.

— Ходя, Советы надо?

— Нада, Советы нада.

— Вишь, надо, говорит.

— Ах, язвило б те!.. надо, говоришь?

— Нада, Советы нада.

Сун-Сен смотрит в веселые лица мужиков, весело поблескивает прищуренными глазками. Сбросил наземь тюк со спины, сел на него.

Мужики обступили китайца со всех сторон.

— Как те звать, ходя?

— Сун-Сен.

— Сенька, должно, по-нашему.

— Сун-Сен радостно соглашается.

— Сен-Ка, Сен-Ка.

На волостном крыльце наскоро переговаривается новый Совет. Иван Бодрых поднимает вверх руку.

— Товарищи, не расходись! Совет сейчас устроит заседание, и мы вам резолюцию.

Советчики пошли в волостную управу. Через полчаса вынесли постановление:

— Как, значит, мы теперь бунтуем, то быть нам и Советом, и штабом. Приказы всему населению сполнять без разговоров. Всем, у кого есть оружие, тащить в Совет. По три человека отправиться за милиционерами и доставить немедленно в штаб с оружием в руках. Штоб никакого сопротивления не было, в случае чего, милиционеров связать…