Василий Экземплярский - Учение древней Церкви о собственности и милостыне

• Название: Учение древней Церкви о собственности и милостыне
• Автор: Василий Экземплярский
• Жанр: Религиоведение

ПАТРИСТИКА:

тексты и исследования

Василий Ильич

Экземплярский

«Учение древней Церкви о собственности и милостыне»

Издательство «Текст» Краснодар, 2013 г.

УДК 281.9 ББК 86.372 Э 36

Рекомендовано к публикации

Издательским Советом Русской Православной Церкви ИС 13-304-0347

Книга издана на средства Екатеринодарской и Кубанской епархии, а также на личные пожертвования.

Текст книги печатается по изданию:

Учение древней Церкви о собственности и милостыне. Киев, 1910. Предисловие: Сомин Н. В.

Экземплярский, Василий Ильич.

Э 36 Учение древней Церкви о собственности и милостыне / В. И. Экземплярский. — Краснодар: Текст, 2013. — 272 с.

ISBN 978-5-903298-11-2

Предлагаемая читателю книга профессора В. И. Экземплярского — поистине уникальна. Работа Экземплярского — единственная в русском богословии монография, целиком посвященная вопросу собственно­сти и богатства со святоотеческой точки зрения. Ее содержание полно­стью основано на учении церковных писателей и святых отцов III-V вв.: Тертуллиана, Климента Александрийского, Киприана Карфагенского, Григория Богослова, Василия Великого, Иоанна Златоуста, Амвросия Медиоланского, блж. Августина, блж. Иеронима и др. Добрую полови­ну текста книги составляют выписки из Писания или святоотеческого предания (около 300 цитат из Библии и около 700 — из святых отцов). И вот на основе столь обширного материала Экземплярский воссоздает святоотеческое учение о собственности и милостыне, обладающее по­разительной высотой. Русский богослов убедительно показывает, что в основе святоотеческого учения лежит милосердие и любовь к ближнему. В Приложении публикуется небольшая работа архиеп. Василия (Криво- шеина), посвященная тому же вопросу, рассмотренному на основании со­чинений прп. Симеона Нового Богослова.

Книга предназначена для богословов, философов, историков и всех, инте­ресующихся судьбами Православия.

© Издательство «Текст». © «Православный Екатеринодар». © Сомин Н. В. — предисловие.

ISBN 978-5-903298-11-2

Исходный pdf - http://stavroskrest.ru/library/%D1%83%D1%87%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5-%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%B5%D0%B9-%D1%86%D0%B5%D1%80%D0%BA%D0%B2%D0%B8-%D0%BE-%D1%81%D0%BE%D0%B1%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8-%D0%B8-%D0%BC%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8B%D0%BD%D0%B5

---

В век христианских же апологетов мы встречаем и более подробное раскрытие христианского взгляда на богатство и бедность в сочинениях Тертуллиана и Климента Александрийского.

Тертуллиан высказал свой взгляд на богатство и бедность, главным образом, в своем трактате «О терпении». Мы уже приводили выдержки из этого сочинения, характеризующие взгляд Тертуллиана на отношение христианина к своему праву собственности. В полном согласии с этим смотрит Тертуллиан и на христианское отношение к богатству. «Го­сподь, — говорит Тертуллиан, — тысячекратно повелевает тебе прези­рать мир или, лучше сказать, поучает тебя, как презирать временные бла­га, потому что нигде сам он не оказывает к ним ни малейшего уважения. Повсюду оправдывает он бедных, повсюду осуждает богатство... Надобно нам отвлекать сердце свое от привязанности к богатству... ни во что ста­вить потерю оного. Мы обязаны спокойно смотреть, когда кто лишает нас части или даже и всего имущества, как такой вещи, которую запрещено нам любить. Дух Святой объявил нам устами апостола, что сребролюбие есть корень всех зол. Но мы не должны полагать, чтобы сребролюбие со­стояло только в желании овладеть благами ближнего нашего. Нет! Даже и то, что мы считаем своим, не есть наше... все принадлежит Богу... Итак, когда случится нам что потерять, и мы переносим то с нетерпением, то че­рез сие показываем, что мы не свободны еще от сребролюбия, потому что жалеем о том, что нам не принадлежит... Из любви к временным вещам он угнетает душу свою, сотворенную единственно для благ небесных... Кто не жалеет терять, тот не жалеет и давать. Как хотите вы, что­бы человек, имеющий две ризы, отдал одну из них бедному, когда он не расположен уступить срачицы тому, кто отнял у него ризу?[341] Как можем мы приобрести друзей своими богатствами, когда сердце наше так к ним привязано, что потеря их делает нас неутешными? Мы столько несчастны, что в состоянии погибнуть вместе с их лишением... Что касается нас, хри­стиан, то мы... должны жертвовать не душой деньгам, но деньгами душе, охотно давая и теряя безропотно»154.

В бедности Тертуллиан видел состояние, особенно благоприятное для вступления в Божие Царство. «В нашей Церкви, — свидетельствует он, — не много богатых... Если Царство Божие не принадлежит богатым, то бедные неминуемо должны иметь его своим уделом»155. Вообще христи­ане времени Тертуллиана, по словам последнего, обращались с бедными, «как с такими людьми, на которых Божество обращает взоры свои с наи­большим благоволением»156.

Клименту Александрийскому принадлежит целое сочинение, посвя­щенное вопросу об отношении богатства к делу христианского спасения. Это известное его рассуждение «Кто из богатых спасется», то рас­суждение, на которое у нас обращают особенно благосклонные взоры... Действительно, это — оригинальное произведение, стоящее особняком среди всех творений древних церковных писателей, относящихся к во­просу о богатстве и бедности. Следуя крайнему аллегорическому методу в истолковании Священного Писания, Климент стремится доказать в этом рассуждении, что совет Христа Спасителя богатому юноше пойти продать все свое имение и раздать нищим имел не буквальный смысл, а иноска­зательный и касался не богатства его в собственном смысле слова, но страстей душевных. Толкование это, конечно, ошибочно по существу, так как оно совершенно расходится со всеми данными евангельского пове­ствования. Насколько неоснователен был аллегоризм Климента в толко­вании данного места, видно уже из того одного, что это толкование не удержалось даже в александрийской школе дольше самого Климента, так что уже Ориген толковал это место Евангелия в буквальном смысле. Но если оставить в стороне эту ошибочность толкования Климентом еван­гельского текста, повлекшую за собой и ряд дальнейших ошибочных до­казательств, то в названном сочинении мы находим очень много ценных данных для выяснения собственно христианского взгляда на богатство. Общий ход рассуждений в этом интересном памятнике древней письмен­ности по вопросу об отношении к богатству можно передать в таком виде.

Климент думает, что совет Господа богатому юноше имел в виду не раздачу имущества, но указывал на долг «выкинуть» из души ложные мнения о богатстве своем. Почему именно так думает Климент? «Пото­му, — отвечает он, — что вовсе не представляет собой чего-либо великого и достойного подражания в чем-нибудь недостаток иметь без отношения к (вечной) жизни. Если бы это было так, то вовсе ничего не имеющие, но, ходя обнаженными, выпрашивающие, что необходимо на день, по доро­гам располагающиеся нищие, Бога же и праведности Божией не знающие, единственно из-за этой крайней нищеты своей, из-за этой беспомощно­сти жизни, из-за этого неимения вещей ничтожнейших должны были бы быть считаемы за людей счастливейших и богоугоднейших и за наслед­ников жизни вечной. И это не новое что-либо — от богатства отрекаться и оное нищим или бедным раздавать; многие это делали и до пришествия Спасителя... Итак, что же это за новое повеление дает Спаситель?... Он заповедует большее, Божественнейшее и совершеннейшее, а именно самую душу и ее образ мыслей и расположений обнажать от того, что страстями порождается, и с корнем инородное из сердца вырывать и выбрасывать... Отрекшийся от своего богатства, тем не менее, мог бы твердо удерживать в себе жажду и стремление к нему и жить с ними. Он расстался бы со своим имением; но, терпя недостатки и желая розданное возвратить, он мог бы вдвойне опечаленным оставаться... Поистине, бо­гатство и собственность существуют и подчинены нам некоторым образом так же, как материал и орудие, знающему доброе употребление их... Бо­гатство есть орудие. Ты можешь правым образом им пользоваться, тог­да оно служит к твоему оправданию; если же кто не умеет пользоваться им так, как следует, тогда оно становится орудием неправедности... Оттого отрешаться должно не столько от богатства, сколько душу от страстей освобождать... Повелевающий отказываться от имений, вряд ли от того повелевает отказываться, по отречении от чего страсти еще остаются... Только душа, чистая от страстей, то есть бедная и обнаженная, может и при богатстве прислушиваться к слову Спасителя: «приходи и следуй за Мной»... И бедность достойна прославления, конечно, духовная...

Нищий в духе есть в собственном смысле бедняк; бедный же с точки зре­ния мира не есть в собственном смысле бедняк». Установив, таким обра­зом, «высший» смысл совета Господа, Климент подробно говорит о том, как должно с христианской точки зрения относиться к богатству, чтобы оно не служило препятствием к спасению. «Возможно, — утверждает Климент, — и при богатстве получить спасение, если кто от богатства видимого будет обращаться к духовному... если богатством, к коему он остается равнодушным, будет располагать он хорошо... Если кто, живя среди своих владений, может предохранить себя от роскоши, быть уме­ренным... если кто Бога лишь ищет, к Богу страстью воспаряет и перед Ним ходит, тот бедняк, тот исполняет заповеди, тот свободен, богатством не побежден... Приобретайте себе друзей богатством неправедным... Дает сим знать Господь, что по природе своей хоть и всякое богатство, каким бы кто ни владел, не составляет прямой собственности того, но что воз­можно из сей неправоты создавать дело правое и спасительное. Вот пре­краснейшая торговля! Вот Божественный товар! Деньгами приобретать вечность и, раздавая миру преходящее, получать за это вечное жилище на небесах! О, плыви к этому рынку, богач!... Почему так радуют тебя блестя­щие камни, смарагды и палаты — это пища огня, игра времени... Открой сердце для всех... не отвращая презрительно взоров своих... Собирай для себя войско, войско безоружное, к войне неспособное, от пролития кро­ви отвращающееся, незлобивое, непорочное, состоящее из богобоязливых старцев, Богу любезных сирот, кротостью отличающихся вдов, любовью украшенных мужей. Вот, каких стражей набирай для охранения твоего бо­гатства, твоих тела и души; предводителем этого войска состоит Бог Сам... Вот это истинные воины и стражи верные... Если мы обязаны жизнь свою слагать за братьев и желаем войти в этот союз со Спасителем, то стоит ли нам скряжнически удерживать то, что принадлежит этому миру, что со­бой представляет нечто нищенское, чуждое нашему существу и бренное? К чему мы друг от друга запирать будем то, что вскоре огонь пожрет?»[342].

Мы передали словами Климента наиболее существенные мысли из его сочинения «Кто из богатых спасется». Нетрудно заметить, что в этом со­чинении Климент глухо борется с каким-то направлением христиан­ской мысли в отношении богатства. И мы думаем, что не будет натяжкой предположить, что в данном случае Климент имел в виду тот крайний бук­вализм в понимании слов Христовых богатому юноше, который мог пред­ставлять дело так, что раздача имения сама по себе служила признаком нравственного совершенства и как бы оправдывала другие грехи, с каким ложным представлением боролся и блаженный Августин[343]. Рассуждение Климента со стороны его основной идеи и направлено, как нам думает­ся, к раскрытию ложности такого понимания христианского идеала; и в данном случае Климент внес ценную черту в уяснение христианского отношения к богатству, когда приложим к нему общий христианский принцип, что возвышает и оскверняет человека не внешнее, но то, что исходит из нашего сердца. Что же касается той мысли Климента, будто в понятие христианского совершенства не входит признак и внешнего отречения от богатства, то здесь он стоит совершенно одиноко в ряду древнецерковных писателей. И эта мысль Климента не только не согласна с учением отцов и учителей Церкви, но в действительности не мирится и со взглядами самого Климента на этот вопрос в его других сочинениях, и даже в значительной мере с советами этого же сочинения — «Кто из богатых спасется». Как только Климент заговорил о должном отношении к богатству, так заговорил общецерковным языком. Он утверждает, что надо давать всякому просящему, вовсе без разбора[344], что подробнее мы раскроем в следующей главе нашего труда; а для защиты и охраны богатст­ва, как мы видели, приглашает собрать такое войско, которое «сохранит» богатство только в истинно христианском смысле, то есть оно немедленно утечет к нуждающимся. Вообще, Климент настойчиво проводит ту идею, что владеть богатством нужно не ради себя, а более «из-за собратий»[345], и в направлении к осуществлению этого принципа последовательно при­ходит к выводу, что идеалом христианского общежития должно быть об­щение имуществ и отсутствие деления на богатых и бедных, как мы уже видели это раньше[346]; а в отношении каждого к богатству он признает «лучшим и славнейшим учением» именно то, которое рекомендует раз­дачу богатства, именно то, против чего так односторонне восставал сам Климент в своем труде «Кто из богатых спасется». «Лучшим и славней­шим учением, — говорит он, — постоянно должно быть считаемо это: муж добрый, мудрый и праведный собирает себе сокровища на небе. Он обращает свое земное имущество в деньги и раздает оные бедным, полу­чая за то непреходящее сокровище там, где нет ни моли, ни воров. Такой, поистине, блажен, хотя бы он малозначителен был, слаб и бесславен: он становится собственником богатства величайшего и нетленного. Не тот богат, кто владеет имуществом и оное бережет, а тот, кто им делится: да­яние, а не обладание нас осчастливливает. Но щедролюбие есть плод ду­шевной настроенности; истинное богатство заключается, значит, в душе. Только люди добрые могут быть считаемы за истинно богатых»[347]. Ясно само собой, что при таком взгляде на богатство и при убеждении в жела­тельности общения имуществ и равномерности в обладании благами мира в среде христиан Климент был горячим противником роскоши в христи­анской жизни. «Знаю, — рассуждает он, — что Бог дал нам право на­слаждаться, но только в пределах необходимого, и по Его воле наслажде­ние должно быть общим. Это не в порядке вещей, чтобы один в изобилии жил, тогда как многие терпят нужду. Как много славнее благодетелями многих быть, нежели в великолепном доме жить! Как много умнее свое имущество на людей издерживать, чем на золото и драгоценные камни!... Кому расширенное поместье столько пользы принесет, как расточение благодеяния!... Простота есть предвестница святости: она сглажи­вает неравенство имуществ, она помогает от своих излишков нужде»[348]. И как на пример простоты и в качестве доказательства греха роскоши в христианской жизни Климент указывает на пример Христа Спасителя. «Следуй за Господом, — поучает Климент, — освободившись от суетности, от блеска скоропреходящего... Наблюдайте: Господь ел из обыкновенного блюда и повелел своим ученикам возлечь на земле, на траве; их ноги Он омыл, подпоясавшись льняным полотенцем. Бог и Господь Вселенной, Он смиренно, без серебряного умывальника сошел с неба; у самарянки, черпав­шей из колодца глиняным сосудом, просил Он пить; и не из царского золота утолял Он жажду... Вообще пища, одежда, домашняя утварь, короче — все в дому должно быть согласовано с законом христианской жизни... Что не тяжело приобрести, то с легким сердцем и употребляется, то беречь легко, расставаться с тем легко... дешевое, следовательно, лучше, чем дорогое. Во­обще богатство, дурно управляемое, есть целая гора греха и злодеяния»[349].