Наталья Александрович - Концептосфера художественного произведения и средства ее объективации в переводе. На материале романа Ф. С. Фицджеральда «Великий Гэтсби» и его переводов на русский язык

• Название: Концептосфера художественного произведения и средства ее объективации в переводе. На материале романа Ф. С. Фицджеральда «Великий Гэтсби» и его переводов на русский язык
• Автор: Наталья Александрович
• Жанр: Языкознание
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9765-0848-4, 978-5-02-037170-5

Книга состоит из двух разделов – теоретического и практического. Первый раздел посвящен теоретическому обоснованию концептуального подхода к художественному произведению как индивидуальной авторской модели мира, воплощенной в тексте. Второй раздел содержит описание концептосферы романа «The Great Gatsby» («Великий Гэтсби») Френсиса Скотта Фицджеральда, американского классика ХХ века. Роман выбран в качестве материала исследования как один из прецедентных текстов американской культуры, базовыми концептами которого стали мечта, деньги, дом, машина и др. Методика концептуального анализа, предлагаемая автором, применима к художественным текстам и на других языках, в частности, на русском.

Для студентов, аспирантов, преподавателей филологических факультетов вузов, учителей-словесников.

---

Особое внимание уделялось наличию в подлиннике и передаче в переводах метафор, метонимий и персонификаций, поскольку, по результатам исследований когнитологов, основу процессов метафоризации образуют процедуры обработки знаний. Метафора является когнитивным феноменом, влияющим на мышление человека. В книге «Метафоры, которыми мы живем» (1980 г.) Дж. Лакофф и М. Джонсон убедительно доказали, что и концепт, и деятельность человека структурированы метафорически и, следовательно, метафорически структурирован и язык. «Метафора – это прежде всего способ постижения одной вещи в терминах другой, и таким образом ее основная функция заключается в обеспечении понимания. С другой стороны, метонимии присуща в основном референциальная функция, т. е. она позволяет одной сущности заменять другую. Но метонимия это не только референциальный прием. Она также служит пониманию» [44, 62].

Авторы подтверждают примерами, что как метафору, так и метонимию «нельзя рассматривать как совокупность случайных и произвольных контекстов употребления» [44, 63]. Они становятся выражениями естественного языка именно потому, что являются метафорами концептуальной системы человека, причем менее четкие определения концептуализируются в более четких определениях в рамках широкой базы культурных установок.

Итак, в настоящем исследовании концептуальный анализ оригинального художественного текста используется как объективный метод для решения проблемы его понимания и интерпретации, наиболее приближенной к авторской. Для этого из текста выбирались пропозиции (то есть языковые репрезентации ситуационных моделей), в которых участвует концепт, анализировались его роли в пропозициях и на основе данных анализа делались заключения о месте концепта в сознании автора. Дополнительной информацией, дающей ключ к адекватной интерпретации выделенных пропозиций, стали метафоры, метонимии и другие авторские приемы, служащие языковыми формами репрезентации знаний.

1.2. Понятие концептосферы в работах Д.С. Лихачева и Ю.С. Степанова

Термин «концептосфера» введен Д.С. Лихачевым в работе «Концептосфера русского языка» (1993) [87, 280–287] по типу терминов В.И. Вернадского: ноосфера, биосфера и пр. В русском языке понятие «сфера» (от греческого sphaira – шар) обозначает 1) шар или его внутреннюю поверхность, 2) пространство, находящееся в пределах действия чего-либо, 3) область физической и духовной жизни, деятельности, 4) общественное окружение, среду, обстановку, 5) в математике – замкнутую поверхность, все точки которой одинаково удалены от центра; поверхность шара [213, 1294]. Символ шара – полнота, глобальность шара земли [183, 536]. Таким образом, ядерными семами понятия «сфера» оказываются 'шарообразная форма', 'полнота', центральными – 'пространство', 'окружение', периферийной – 'сходство с земным шаром:

Применительно к духовной стороне жизни человека (культуре и языку) это понятие метафорично: сфера оформляет шарообразное пространство, в котором человек создает материальные и духовные культурные ценности, в том числе и языковыми средствами. Понятие концептосферы помогает понять, почему язык является не просто способом общения, но своеобразным концентратом культуры нации.

В словарном запасе языка Д.С. Лихачев выделяет четыре уровня: 1) сам словарный запас (включая фразеологизмы); 2) значения словарного типа; 3) концепты – некоторые подстановки значений, скрытые в тексте «заместители», некие «потенции» значений, облегчающие общение и тесно связанные с человеком и его национальным, культурным, профессиональным, возрастным и прочим опытом; 4) концепты отдельных значений слов, которые зависят друг от друга, составляют некие целостности и определяются как концептосфера.

Концепт тем богаче, чем богаче национальный, сословный, классовый, профессиональный, семейный и личный опыт человека, пользующегося концептом. В совокупности потенции, открываемые в словарном запасе отдельного человека, как и всего языка в целом, Д.С. Лихачев называет концептосферами. Концептосфера национального языка тем богаче, чем богаче вся культура нации – ее литература, фольклор, наука, изобразительное искусство, она соотносима со всем историческим опытом нации и религией особенно.

Концептуальная сфера языка постоянно обогащается, если есть достойная его литература и культурный опыт. Поэтому особое значение в создании концептосферы принадлежит писателям и поэтам, носителям фольклора, отдельным профессиям и сословиям. В нее входят даже названия произведений, которые через свои значения порождают концепты, поэтому концептосфера языка – это в сущности концептосфера культуры. Богатство языка определяется не только богатством «словарного запаса» и грамматическими возможностями, но и богатством концептуального мира, концептуальной сферы, носителями которой является язык человека и его нации.

Поскольку между концептами существует связь, определяемая уровнем культуры, социальным статусом и индивидуальными особенностями человека, одна концептосфера сочетается с другой – например, концептосфера русского языка в целом включает концептосферу инженера-практика, в ней – концептосфера семьи, а в ней, в свою очередь, индивидуальная концептосфера. Каждая из последующих концептосфер одновременно сужает предыдущую и расширяет ее. Для настоящей работы целесообразно сделать уточнение: в соответствии с теорией Д.С. Лихачева, под концептосферой художественного произведения понимается совокупность концептов этого произведения, обусловленная национальным, культурным и индивидуальным опытом его автора. Этим объясняется принцип исследования концептосфер русскоязычных переводов романа Ф.С. Фицджеральда как отдельных произведений разных авторов, поскольку именно такой подход позволил выделить различия не только между оригиналом и переводами, но и различия в переводах, обусловленные индивидуальным опытом каждого переводчика.

В работе «Константы. Словарь русской культуры» академиком Ю.С. Степановым также рассматривается понятие концептуализированной сферы культуры. Полемизируя с учением Ф. де Соссюра о произвольности знака, Ю.С. Степанов приходит к выводу о неслучайности именований в культуре и вводит понятие «концептуализированной области (сферы)». Под ней понимается «такая сфера культуры, где объединяются в одном общем представлении (культурном концепте) – слова, вещи, мифологемы и ритуалы» [143, 74]. Очевидно, что вводя понятие «концептосфера», и Д.С. Лихачев, и Ю.С. Степанов придерживаются единого подхода – лингвокультурологического. Обе концепции с разных точек зрения описывают один и тот же феномен, хотя у Д.С. Лихачева термин «концептосфера» становится многозначным.

Несмотря на то, что термин «сфера», по выражению Ю.Е. Прохорова, настолько «прижился» в гуманитарных исследованиях, что кажется естественным, разумным и логичным, ученый указывает на то, что «с точки зрения и логики, и формального понимания самого термина, он не только не проясняет сущность, но и затуманивает ее» [119, 76]. Ю.Е. Прохоров утверждает, что речь идет о сфере как о замкнутой конструкции: у нее есть ядро и периферия, этим она ассимметрична и ограничена. Вместе с тем есть «некоторая незамкнутая безграничная совокупность некоторых замкнутых единиц, которая составляет и наше знание, и правила реализации этих знаний, и средства реализации этих знаний и правил». Поэтому, считает ученый, логичнее было бы построить другую модель, учитывающую «те связи и взаимоотношения между объектами действительности, которые и обусловливают лексико-семантическую систему языка, являются, конечно, внешними по отношению к самому языку. Но всякая знаковая система служит для обозначения как раз того, что находится за пределами самой данной системы, и значение знака раскрывается только вне данной системы» [119, 78].

Принимая во внимание доводы Ю.Е. Прохорова, в данной работе целесообразно рассматривать художественное произведение и его переводы как объективный эмпирический материал, уже имеющий зафиксированные границы. Говоря о совокупности концептов отдельного художественного произведения или автора, можно утверждать, что эта совокупность [т. е. концептосфера] ограничена и предельна, и в этом смысле термин «сфера» вполне релевантен, в том числе и для настоящего исследования.

1.3. Моделирование концептосферы художественного произведения как предварительный этап его перевода

В современной филологической практике существует множество подходов (литературоведческий, семиотический, психолингвистический и др.) к тексту, каждый из которых основывается на цели исследования – его многоуровневой структуры, содержания, типологии, жанрово-стилевых особенностей и т. д. Современный интегративный подход к представлению о природе текста предлагается А.А. Залевской, которая справедливо обращается к понятию «синергетика» (то есть взаимодействие энергий) и рассматривает текст как сложнейший, обусловленный требованиями языка, культуры и личного опыта «диалоговый» комплекс: «Структурная „самоорганизация“ текста обусловливается комплексом факторов, она направляется закономерностями семиозиса и особенностями того или иного языка, спецификой физиологических и психических процессов человека (его „тела“ и „души“), взаимодействием языковых и энциклопедических знаний, принятыми в культуре способами „видения“ мира, системами норм и оценок, в том числе относящихся к построению и оформлению текста» [50, 354].