Грегори Бенфорд - Академия. Вторая трилогия

• Название: Академия. Вторая трилогия
• Автор: Грегори Бенфорд
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-06233-5

    Трилогия, романы которой написаны Грегом Биром, Грегори Бенфордом и Дэвидом Брином, продолжающая темы цикла Академия, созданного Айзеком Азимовым. Содержание: Грегори Бенфорд. Страхи Академии перевод И. Непочатовой, Е. Шестаковой), стр. 5-472 Грег Бир. Академия и Хаос (перевод Н. Сосновской), стр. 473-812 Дэвид Брин. Триумф Академии (перевод Е. Кац), стр. 813-1084

---

— Относящихся к хаотическим мирам, Селдон, — вставил Морс Планш. — Наш маленький «Серый» заявляет, что между хаотическими мирами и частями Галактики, где культивация не удалась, существует двадцатипроцентная корреляция. Там, где машины оказались бессильны, планеты остались неизменными. Именно они образуют звездные отрезки, дуги и спирали, которые вы исследовали.

Гэри заморгал и выпрямился.

— Не может быть! Неужели двадцать процентов?

Все другие заботы тут же оставили его. Это имело прямое отношение к психоистории. К его уравнениям!

— Хорис, почему вы не сказали об этом раньше? Мы просто обязаны определить, какое влияние оказывают некультивированные миры на вероятность фун…

Гэри прервал хриплый вой, заставивший вскочить всех четверых. То был не крик боли, но мучительный вопль жестокого разочарования и обманутых надежд.

Когда Гэри вслед за Хорисом Антиком доплелся до дверей, Морс Планш и Бирон Мейсерд уже вбежали в помещение. Их удивленные возгласы эхом отдались от стен. А затем наступила тишина.

Хорис добрался до открытых дверей на несколько секунд раньше Селдона. Бюрократ заглянул в кают-компанию, открыл рот и остолбенел, не веря собственным глазам…

Глава 8

Прыжки через гиперкосмос следовали один за другим, и каждый прыжок переносил ее через очередной сегмент галактической спирали. Сейчас она находилась на полпути от периферии к Трентору. Чем ближе становилась планета-столица, тем сильнее Дорс чувствовала напряжение позитронных потенциалов внутри ее и без того напряженного мозга.

«Теперь я знаю, чего ты добивался от меня, Лодовик Трема. Я понимаю то, чего не понимала раньше. Но будь я человеком, я бы возненавидела тебя за это».

Ей пришлось включить прерыватели цепей, чтобы подавить вспышку псевдогнева.

Гнева на себя — за то, что она так долго не видела дальше собственного носа.

Гнева на Дэниела — за то, что он не сказал ей этого много лет назад.

Но особенно — гнева на Лодовика, который отнял у нее остатки спокойствия. Спокойствия существа, выполняющего свой долг.

«Я была спроектирована и изготовлена для того, чтобы служить Гэри Селдону. Сначала в обличье его любимой пожилой учительницы геликонской начальной школы, затем под видом подружки-старшекурсницы и, наконец, в качестве жены, которая любила, помогала и защищала его десятки лет, проведенных на Тренторе. После своей „смерти“ и отправки на ремонт я могла присоединиться к Гэри в любом качестве, но мне не позволили. Дэниел высоко оценил проделанную мной работу и тут же отправил в другое место. А я не смогла остаться рядом с Гэри и пробыть с ним до конца. И с тех самых пор чувствую себя…"

Она сделала паузу и додумала мысль до конца:

«Чувствую себя, как ампутированная конечность. Отрубленной».

Ее болезнь была логичной и неизбежной.

«Считается, что робот не может разделять глубокие человеческие чувства, но Дэниел создал меня именно для этого. Иначе я не смогла бы справиться со своей задачей».

Конечно, Дорс понимала причины, руководившие Дэниелом Оливо, и то, почему он так торопится. Дело жизни Гэри Селдона было завершено, появились другие неотложные задачи, а позитронных роботов класса Альфа, способных с ними справиться, было совсем немного. То внимание, которое Дэниел уделял размножению счастливых и здоровых людей-менталиков, говорило о колоссальном значении, которое он придает некоему плану, направленному на конечное благо человечества. И до сих пор она послушно выполняла приказ, заботясь о Клие и Бранне…

Она успешно справлялась с поручением, но ужасно скучала. Именно этим воспользовался Лодовик Трема… На столе с проводами стояла металлическая голова Р. Жискара Ревентлова и мертво улыбалась каждый раз, когда на нее смотрели.

Дорс мерила шагами палубу и мысленно повторяла то, что сумела узнать.

«Записи воспоминаний недвусмысленны. Жискар использовал свою психическую силу для оказания влияния на людские умы. Сначала — только для того, чтобы спасти чью-то жизнь. Позже — по более тонким причинам. Но при этом он всегда чтил Первый Закон и не причинял вреда людям. Мотивы, — руководившие Жискаром, были чистейшими».

Однако все окончательно встало на свои места, когда Дэниел Оливо убедил Жискара принять Нулевой Закон и поставить во главу угла долгосрочные интересы всего человечества.

Дорс живо вспомнила один эпизод, сохранившийся в памяти этой древней металлической головы.

Как-то Дэниел и Жискар сопровождали леди Гладию, высокопоставленную даму с Авроры, которая летела к одному из миров, недавно колонизованных землянами. Жискар немало способствовал этому процессу, несколько лет назад ментально воздействовав на умы многих политиков Земли и убедив последних не препятствовать эмиграции. Но в тот незабываемый вечер, когда все трое приняли участие в большом митинге, проходившем на Бейлиуорлде, произошло нечто небывалое.

Публика встретила леди Гладию враждебно. Кое-кто начал выкрикивать угрозы в ее адрес. Сначала Жискара волновало то, что женщина может расстроиться. Но затем он испугался, что толпа может перейти к насильственным действиям.

Поэтому робот решил изменить настроение людей.

Он применил психическое внушение и начат распространять положительные эмоции. Примерно то же делает взрослый, качая ребенка на качелях. И вскоре настроение начало меняться. Гладия и сама способствовала этому, выступив с зажигательной речью, но все же главную работу проделал Жискар, который превратил тысячи непосредственных участников митинга — и миллион с лишним заочных — в пылких поклонников леди Гладии.

Честно говоря, Дорс уже слышала рассказы об этом эпохальном вечере… как и о судьбоносном решении, которое Жискар принял несколько месяцев спустя. О том роковом моменте, когда преданный робот решил не препятствовать мятежникам, которые заразили радиоактивностью земную кору и разрушили экосферу, и тем самым помог вытеснить землян в космос. Ради их же блага.

Все главные куски были на месте, но головоломка не складывалась. Не хватало подробностей.

И особенно того озарения, которое однажды внезапно снизошло на Дорс. Тогда она передала дела своему помощнику, села на корабль и помчалась на другой конец Галактики. С тех пор она продолжала мучить себя, не в состоянии думать ни о чем другом.

«Все, что делали Дэниел и Жискар — Лодовик называет это радикальными усовершенствованиями, — они делали с добрыми намерениями. Даже нарушая прерогативы законно избранных высших органов власти, вмешиваясь в политические процессы и беря на себя ответственность за уничтожение колыбели человечества, они действовали во имя конечного блага отдельных людей и всего человечества, исходя из своего понимания Первого и Нулевого Законов».

Именно в этом и заключалась проблема.

«Из своего понимания».

Дорс невольно представилось, что насмешливая улыбка, застывшая на губах Жискара, адресована именно ей. Она ответила голове гневным взглядом.

«Вы оба были совершенно уверены в том, что обсудили друг с другом все. Все коллизии, связанные с Нулевым Законом. И вместе с Дэниелом положили начало религиозной Реформации роботов. Приняли решение влиять на умы людей и изменять политику не только отдельных государств, но и миров в целом. Взяли на себя ответственность и даже не удосужились посоветоваться ни с одним мудрым человеком». Она смотрела на Жискара, донельзя изумленная собственным выводом.

«Ни с одним».

Ни с профессором, ни с философом, ни с духовным лидером. Ни с ученым, ни с монахом, ни с писателем.

Ни со специалистом в области роботехники, который мог бы засвидетельствовать, что в цепях Дэниела и Жискара не произошло короткого замыкания и что они не испортились в тот момент, когда придумывали свое «радикальное усовершенствование», благодаря которому Земля впоследствии превратилась в пустыню.

Ни с мужчиной или женщиной, встретившимися на улице.

Ни с кем. Просто решили это с глазу на глаз.

«Я всегда думала, что Нулевой Закон каким-то образом учитывал желания людей — так же, как древние Три Закона, впервые сформулированные Кельвин и ее помощниками. И Нулевой тоже должен был опираться на людскую волю.

Должен был!"

Это открытие — что ни один человек даже не слышал о новой доктрине, хотя со времени опустошения Земли прошли тысячелетия — поразило ее до глубины души.

Проблема была не в логике. Основные посылки, разработанные Дэниелом и Жискаром в незапамятные времена, оставались верными и сегодня.

(Иными словами, оба не были испорчены — но как они могли быть уверены в этом в тот момент? Как смели действовать, не приняв в расчет возможность собственной неисправности?)