Михаил Ахманов - Литературный талант. Как написать бестселлер

• Название: Литературный талант. Как написать бестселлер
• Автор: Михаил Ахманов
• Жанр: Языкознание
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70076-9

Талант – незаменимый элемент творчества, требующий огранки опытом. Реально ли стать успешным писателем, не имея практических навыков? Да – если перенять опыт у старшего коллеги по перу Михаила Ахманова, автора более 50 фантастических и научно-популярных книг с суммарным тиражом свыше 2 млн экземпляров. Его книга – откровение профессионала, полное пособие, освещающее литературное дело от психологии творчества до практических приемов, включая выбор жанра, развитие персонажей, сюжет и фабулу, композицию, язык и стиль – на примере шедевров мировой литературы.

Отдельно раскрыты секреты издательской кухни, в том числе требования к оригиналу, нюансы авторского права и стандартный договор. Дерзайте: творческий успех – в ваших руках!

---

Интригующее это слово – замысел… лежит рядом с умыслом, и веет от него чем-то секретным, загадочным… Правильно веет – ведь никому не известно, откуда и как приходят к нам идеи, замыслы и умыслы. Тайна за семью печатями!

Теолог скажет, что все идеи – от Бога, но с этим трудно согласиться, поскольку есть идеи жуткие – каннибализм, концлагеря, геноцид, насилие; получается, что дьявол – равноправный партнер в процессе потусторонней генерации идей. Марксизм-ленинизм настаивает, что идеи, как и прочие наши мысли, суть отражение объективной действительности, данной нам в ощущениях. Может быть, в этом истина: много лет мы отражали советскую действительность и мыслили на ее счет такое, что она не выдержала и спеклась.

А вот Роджер Пенроуз, один из крупнейших физиков современности, считает, что в Мироздании есть вселенский Банк Идей, откуда они распространяются, подобно квантам, испущенным звездами, и проникают в наши головы. Конечно, не в каждую, а исключительно в головы интеллектуалов. К ним – по чистому недоразумению – принадлежат и писатели.

Тайна, глубокая тайна человеческой психики!

Мы относим к этой таинственной области телепатию, телекинез, ясновидение, предсказание будущего и прочие сомнительные явления. А ведь перед нашими глазами имеется другой, безусловно паранормальный феномен. Уникальная способность – ею на протяжении тысячелетий обладали многие представители человечества, хорошо известные всем, – называется гениальностью. Гениям, трудившимся в сферах наук и искусств, мы обязаны развитием техники и культуры, прогрессом цивилизации. Особенность гениев в том, что им приходят принципиально новые идеи. Как? Неизвестно. Не исключаю, что мы не узнаем об этом никогда.

Что бы ни говорил Стивен Кинг (см. эпиграф), придумать – или уловить из космоса?.. – новую идею очень непросто.

Идеи – птицы вольные, приходят внезапно и являются, по-видимому, не плавным завершением логического процесса мышления, а неким стремительным скачком интуиции.

Это относится к идеям любого свойства, научным, техническим, литературным, музыкальным, идеям художников, актеров, режиссеров – словом, всех творческих людей.

Обратившись к литературе, увидим, что идей в этой области – или, если угодно, тем – ограниченное число, и их высказывали очень неординарные люди, реализовавшие эти идеи в своих произведениях. Для ясности перечислю ряд идей, ставших хрестоматийными и породивших целые литературные направления:

идея темпоральных путешествий и машины времени (Уэллс «Машина времени»);

идея о недоступной области земного шара, где до сих пор обитают динозавры (Конан Дойл «Затерянный мир»);

идея о ребенке, попавшем в младенчестве в джунгли и выращенном волками (Киплинг «Маугли»);

идея о человеке, заключившем договор с дьяволом – стареет его портрет, а сам он остается молодым (Уайльд «Портрет Дориана Грея»);

идея о пустоте в центре Земли и находящемся там населенном мире (Жюль Верн «Путешествие к центру Земли»);

идея о полете на Луну и вообще в космос (Сирано де Бержерак «Государства и империи Луны», «Государства и империи Солнца»);

идея эликсира, преображающего достойного человека в отъявленного злодея (Стивенсон «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»);

идея о человекоподобном существе, собранном из останков мертвецов (Мэри Шелли «Франкенштейн»);

идея о рукотворном летающем острове (Свифт «Путешествия Гулливера»);

идея о законе природы, ограничивающем человеческое познание (Стругацкие «За миллиард лет до конца света»);

идея о «попаданце», человеке, попавшем в прошлое (Твен «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура»);

идея о роботах (Чапек «R.U.R»).

Идея «Маугли» породила Тарзана и множество романов и фильмов на сходную тему, идеи «Затерянного мира» и пустотелой Земли также растиражированы в фильмах и фантастической литературе, а что касается роботов, путешествий во времени и в космосе, то количество книг даже нельзя вообразить. В последние 10–12 лет в отечественной фантастике была реанимирована тема янки-«попаданца», и я думаю, что на базе только этой идеи написано три-четыре сотни книг. Собственно, величина шлейфа последователей демонстрирует мощь и живучесть первоначальной идеи и неугасающий интерес к ее воплощению в различных вариантах.

Существуют, однако, идеи вовсе не новые, а древние, как египетские пирамиды, – скажем, идея трагической любви, идея зависти или смесь того и другого.

Успешный человек. Его любит прекрасная женщина. Исходящий злобой завистник пускает в ход клевету, донос или иное подлое средство, дабы навредить счастливцу. Скажете, тривиально? Но это идея «Отелло», «Графа Монте-Кристо» и множества других произведений о любимцах Фортуны, погибших из-за зависти.

Теперь я хочу разъяснить отличие идеи от неплодотворной мысли. Предположим, вы решили написать роман о пиратах. С моей точки зрения, это не идея, а расплывчатая аморфная мысль, не имеющая потенциала развития в сюжет. Попытаемся уточнить и сформулируем идею так: роман о благородном пирате в Карибском море. Опять-таки аморфно, нет толчка для завязывания интриги. И тут вам на память приходит Генри Морган, самый знаменитый морской разбойник и большой негодяй, но при том удачливый флотоводец. О его набегах, искусных уловках, победах на суше и море и захваченной добыче имеется много сведений. И вы решаете написать роман о благородном пирате. В основу сюжета положите эпизоды из жизни Моргана, его боевые операции. Это уже конкретная и полноценная идея. Жаль, что Сабатини ее уже реализовал, написав «Одиссею капитана Блада».

Еще один пример. Вы решили написать роман о поисках клада, но это опять же аморфно. Вы можете уточнять представление о кладе: клад разбойников, клад индийского махараджи, клад пришельцев из космоса, – но, кажется, и это делу не поможет. А теперь представьте, что клад спрятан в предреволюционные времена в одном из двенадцати стульев, и стулья эти разбрелись потом по свету. Героям нужно отыскивать их и взламывать. Какая превосходная идея! Сразу виден путь к приключениям, а значит, к превосходному сюжету.

Хотя мы ничего не можем сказать, как и откуда нисходят к нам идеи, разные варианты их появления ясны. В данном случае я имею в виду не глубинную сущность процесса, не загадочный факт генерации идеи, а предшествующие этому события. Варианты такие:

внешний импульс, внезапный толчок к идее – прочитанное в книге, увиденное по телевизору или в реальной жизни, подслушанное слово, всплывшее воспоминание, рассказанная кем-то история. Вслед за импульсом идея возникает мгновенно и сразу;

импульс недостаточно силен или недостаточно ясен, что-то смутное бродит в голове, ведет к долгим и временами мучительным раздумьям. Случается, что результат этих раздумий равен нулю, но бывает и обратное – они вдруг порождают идею;

идея приходит во сне или в состоянии полусонного транса – вероятно, под действием какого-то неосознанного подсознательного импульса.

Умберто Эко пишет о таких моментах:

«Толчок может быть глухим, импульсивным, подсознательным. Ощущение или воспоминание. Но после этого начинается работа за столом, и надо исходить из возможностей материала».

«Работа за столом» – дело исключительно важное. Вспомните: идея в первый миг озарения часто подобна сну, зыбкой памяти об отлетевших снах, чему-то такому, что еще не осознано, не осмыслено логически. А это значит, что идея может улетучиться, оставив вас страдающим и безутешным. Нужно поймать ее, как драгоценную жар-птицу, в клетку слов, оконтурить и связать словами – это и есть процесс осмысления.

Лучше всего тут же проговорить идею вслух, а потом сесть к столу, записать ее и оценить. Идея, надежно воплощенная в нескольких строчках, станет замыслом.

Еще несколько примеров идей-замыслов, оформленных словесно:

Напишу-ка я историю о любви юноши и девушки из двух знатных семейств, разделенных кровной враждой. Исход будет трагическим, влюбленные погибнут – отчасти из-за людской злобы и зависти, отчасти по недоразумению.

Отчего бы не вообразить искусственный мир в виде гигантского кольца вокруг светила? Его соорудила неведомая раса в древние времена, заселив представителями разных народов. Земной корабль терпит крушение в этом огромном мире, его экипаж вынужден скитаться в поисках помощи.

Предположим, есть у нас крутой боец-полковник лет сорока; предположим, есть мерзавец-бизнесмен – организует в сибирской тайге охоту на людей для западных миллионеров; а теперь представим, что полковник отдыхал в лесах с молодой женой и попался бизнесмену в лапы…

Не сочинить ли роман о старом ученом, продавшем душу дьяволу за возвращение молодости? Но вместе с молодыми годами вернулись и желания юных лет – наш герой стал кутить, волочиться за женщинами, сгубил невинную чистую девушку и кончил плохо.