Борис Клосс - Житие Сергия Радонежского

• Название: Житие Сергия Радонежского
• Автор: Борис Клосс
• Издательство: Языки русской культуры
• Жанр: Религия
• Год: 1998

Автором выявлено в архивных хранилищах России и других стран более 400 рукописей, содержащих сведения о жизни и чудесах Преподобного Сергия Радонежского наиболее почитаемого русского святого. Открыты новые редакции текстов Жития Сергия, впервые вводимые в научный оборот. Приводятся новые факты биографии Сергия, данные о монастырской реформе на Руси в XIV веке. Решена проблема происхождения «Троицы» Рублева. В полной мере раскрыто содержание творчества величайшего древнерусского писателя Епифания Премудрого. Новыми именами первоклассных мастеров пополнилась знаменитая Троицкая литературная школа. Книга содержит также публикацию важнейших редакций Жития Сергия Радонежского.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2062381

---

Хощю же вам и вашеи[540] любви бесѣду прострети от преславных чюдес преподобьнаго, еже сътвори Богъ угодником Своимъ. Еже бо предвъспомянухом доброразсудную главу, пришествие его в пустыню безмолвиа ради на сие мѣсто, водѣ же не сущи близ, изволи труда ради своего. По сем же Богу благоволившю, умножающимся братьям и нужда съдръжаще их, отдалече воду приносяще, и сего ради нѣции поропташя на святого, глаголюще: «Въскую не разсужая сѣлъ еси на мѣстѣ сем, водѣ далече сущи от манастыря». И много врѣмя быѣвающю сему, глаголя к ним: «Чяда моя, единъ здѣ хотѣх безмлъствовати и тако устроих полезная мнѣ, нынѣ же Богу тако благоволившю, множащимся братьям [и] таковѣи обители быти, прочее не скорбите о далечеи сущи водѣ, облегчити может Богъ труды вашя, не малодушьствуите, дръзаите въ молитвах ваших, скоро услышани будете, вся бо възможна Богу; аще бо непокоривым людемъ еврѣискым в пустыни от камени воду источил есть, васъ ли работающих Ему рабъ Своих презрит». И тако утѣши их. По малѣ же врѣмени поим единаго от ученикъ своих, изиде отаи из манастыря, никому же видящю, въ врѣмя благополучно сниде в дебрь, яже под манастырем, идѣ же рвы сухи, в них же николи же воды, развѣе от наводнениа и нахождениа дождя, яже древнии человѣци ясно о том извѣстишя. Обрѣте же въ едином рвѣ мало воды дождевныя и преклонь колѣни начя молитися: «Боже, Отче Господа нашего Исус Христа, сътворивыи небо и землю, вся видимая и невидимая, създавыи человѣка от небытиа и не хотяи смерти грѣшником, но обратитися и живу быти, тѣм же молим Ти ся мы, грѣшнии раби Твои, услыши нас в чяс сии и яви славу Свою, яко же в пустыни чюдодѣиствовааше крѣпкая Ти десница, от сухаго камени Твоим повелѣньем вода истече, тако же и здѣ яви славу Свою, Ты бо еси творецьнебу и земли и Твоим повелѣниемъ вся бышя, даи же намъ воду на мѣстѣ семъ, да разумѣют вси, яко всегда послушаеши боящихся Тебе и въздающих[541] славу имени Твоему, Отцю и Сыну и Святому Духу, нынѣ и присно и въ вѣкы вѣком, аминь».

И сия рекшю святому и мѣсто назнамена, внезаапу источник велии явися и потече яко рѣка, еже и донынѣ есть всѣмъ зрящим, от него почерпаема на всяку потребу манастырьскую, благодаряще Господа Бога и Его угодника великаго проявленаго в чюдесѣх. Многа же исцѣлениа бывают от воды тоя молитвою святого приходящим с вѣрою различными недугы одръжимы, не токмо въ обители, но и в домы своя и въ вся страны относяще, болящих покропляют и напаяють, и вси исцѣление получяють и донинѣ неизмѣнно. От того врѣмени прозвася источникъ онъ именем Сергиевъ на много время, не вѣдущю святому. И по сем, яко услышано бысть от него, и зѣло негодовааше, гнушаяся славы человѣческиа, и заповѣда ни от кого же зватися источнику Сергиевым именем. И тако умлъчяно бысть от всѣх по заповѣди преподобьнаго.

О отрочяти умръшем

Се ино чюдо скажем вашеи любви. Бѣяше нѣкто христолюбець живыи въ предѣлех обители святого, имѣя велию вѣру к нему, и бѣ ему сынъ единочядыи, отрочя мало, болѣзнию съдръжимо, и от дни зѣло изнемогающи. Отець же его вземъ с вѣрою влеком, несе его къ преѣподобному, помышляа въ сердци своем: аще донесу чядо свое до человѣка Божиа, всяко облегчить ему болѣзнь. И пришед моляаше святого, да помолится о немъ. И бысть яко простерти ему молитву, он же изнемогши от зѣлныя болѣзни и умре. Видѣв же отець чядо свое умръше, всю надежю отложивъ, рыдание къ плачю преложивъ и не можааше утѣшитися, увы мнѣ, глаголя, о человѣче Божии, аз с вѣрою и съ слезами в печяли своеи принесох чядо свое к тебѣ, надѣяхся утѣшениа от тебе получити, нинѣ же конечно[542] отщетихся любезнаго чяда моего, лишенъ надежа моея, утѣшитися ничим же имамъ, прочее уне ми бысть, яко да бы в дому моем чядо мое скончялося, неже лишену быти прочее любви твоея святыя и вѣру, еже имѣхъ къ святыни ти, уже бо[543] погыбе память его с шюмом. Святыи же много тѣшааше его от божественых писании, он же не можааше утѣшитися, но горко рыдааше и отиде уготовити гробъ отрочяти своему [и] погребалная, оного же остави в кѣлии у старца святого. Яко же отиде отець отрочяти умершаго, святыи же начятъ поминати отець жалостныи плачь по чядѣ своем, зѣло умилися, въста на молитву, начят молитися о умръшем отрочяти съ слезами. И внезаапу абье начятъ [отроча] подвизатися и руцѣ простирати, яко же обычяи есть дѣтемъ. Прииде же отець, нося погреѣ[544]балная и гробъ уготованъ. Преподобныи же призвавъ, рече к нему: «Въскую, человѣче, подвизаешися зѣлною печялью съдръжим, не разсмотрив добрѣ о дѣтищи своем, не умре бо твое отрочя, но живо есть». Он же не имяше вѣры, видяаше бо извѣстно, яко умре, и приступив к дѣтищю и зрить его жива сущи, зѣло ужасенъ бысть, припаде к ногама с радостию, благодарение въздаяше ему, глаголя: «О человѣче Божии, твоими молитвами оживе мое отрочя из мертвых, своима очима неизмѣнно видѣхъ всяко умръше свое чядо».

Святыи же глагола к нему: «Прелстился еси, человѣче, не вѣси, что глаголеши, отрочя бо твое не умре, тебѣ бо не разсмотрившю от великиа болѣзни и печяли, на пути ему в болѣзни бывшю и от студени изнемогшю, мнѣти ти, яко мертву ему бывшю, нынѣ же оживе, душа бо его не разлучися соуза[545] телеснаго, яко же и родися». Отець же дѣтищя крѣплься, яко мертва бѣ зрѣх его, никако же съблазнихся: «И нынѣ оживе твоими молитвами въистинну, честныи отче». Святыи же запрѣти ему, глаголя: «Аще не умлъчиши се, отщетишися отрока своего и злѣ постражеши бѣду нѣкоторую». Обѣщася никому же повѣдати, и приимъ отрочя свое сдраво, отиде в дом свои радуяся, славя Бога, проповѣдати бояся, млъчяти же не могыи о преславнѣм чюдеси святого.

О велможи беснующемся

Предлежащее же да глаголется, ино чюдо святого скажем. Бѣ нѣкто велможа вдалѣе от лавры святого, жилище имѣя на рѣцѣ Влъзѣ, от рода великых и славных. Случи же ся ему болѣзнь тяшка зѣло, в нощи и въ дне мучим бѣ бѣсом лютѣ, яко путы желѣзныя съкрушати ему, и ничим могуще его удръжати, яко и до десяти крѣпкых мужеи или множае вяжющим его и дръжащимъ, бьяше их и зубы хапаше я, исторгашеся от рукъ их, и бѣгаа в пустыннаа мѣста, и тамо мучим лютѣ бывааше и съкрушаем от бѣса, донде же пакы обрѣтааху его. Сердоболи же его слышавше о преподобнѣм Сергии бываемая от него чюдеса, и повезошя его въ обитель къ святому. И бывшим имъ на пути, многы труды подъяша водящии его. Он же бѣснуяся, велиимъ гласом въпиаше: «Оле нужа сиа, камо мя ведете, мнѣ не хотящю ни слышати Сергиа, колми же видѣти, възвратите мя пакы в дом мои». Мужье же нужею влечяахут его. И егда близ манастыря приведошя его, он же растерзавъ юзы на собѣ и на всѣх устремися, глаголя: «Тамо не хощю, но хощю отнюду же изидох». Гласъ же испущааше золъ, яко растерзатися ему от зѣлнаго вопля. И услышано бысть кричяние от него въ обители святого. И възвѣщено бысть святому, и повелѣ въ било ударити, братиям же събравшимся, начя преподобныи молебен пѣти за болящаго. Болныи же начятъкротѣти, и приведенъ бысть в монастырь къ святому. Блаженныи же изиде из церкви, нося крестъ в руцѣ своеи, и тако знаменаеть болящаго. Онъ же великым гласомъ рыкнув, отскочи от святого и въвръжеся в воду, еже бѣяше на монастыри, глаголя сице:

«Оле нужа пламене сего страшнаго!» И от того чяса исцѣлѣ благодатью Христовою и молитвами святого Сергиа, и бысть сдравъ, и начят глаголати смыслено. И въпросишя его, что ради въвръжеся в воду. Он же рече: «Егда начятъ мене знаменати святыи старець честьным крестомъ, и тогда видѣхъ великии пламень исшедши от креста, всего мя опали, и тогда въвръгохся в воду, мнѣх бо, яко сгорѣти ми от пламени оного». И тако пребысть въ обители святого время доволно, кроток и смысленъ, и посем отиде в дом свои сдравъ, радуяся и славя Бога и хвалу въздавъ святому, яко его ради приатъ исцѣление. Сия же до здѣ.

Всюду убо великъ бяше общеи строитель от Вышняго промысла и всѣмъ[546] прилагашеся, и много множество стицаахуся к нему от различных странъ и градов, паче же весь лик постническии своя жителства оставляющи и к нему прихождааху, слышавше полезнѣишее, еже съжительствовати с ним, наставлятися къ добродѣтели. Не токмо постникы или от великых велможь, но и до простых людии, иже на селѣ живущих, вси бо имяаху святого, яко единаго от пророкъ, и прихоѣждааху к нему овии видѣти святого и благословение получити от него. От них же нѣкии земледѣлець от далечие страны пришед, слышавъ, яже о святѣмь, и хотѣ видѣти его. Случи же ся тогда старцю въ оградѣ копати. Поселянин[547] же въпрашааше, гдѣ видѣти его, и показавше ученици его мѣсто ему, идѣ же дѣлааше святыи[548]. Он же желаньем влеком, поиде въ оно мѣсто видѣти его, и узрѣ святого копающа землю в ризѣ худѣ многошевнѣи, и непщевааше того быти, мняше, яко поругахуся ученици ему простотѣ его, не того показахуть ему. Надѣяшеся, яко славно имя ношааше святыи, тако и видѣти его хотяаше въ славѣ и чести велицѣи. И пакы пришед, въпрашааше от ученикъ его, глаголя: «Оскорбисте мя, [отци] святии, кого ми показасте, яко единаго от нищих, поглумистеся о мнѣ, аще поселянинъ невѣжа бых, но приидох с вѣрою и с великым желаньем видѣти святого старца Сергиа от далних странъ, его же слышах славна зѣло и честна, и показасте ми нѣкоего страньна убога, непщюю сего быти». Ученици же святого глаголаста к нему: «Человѣче, не подобаеть нам глумитися, показахом ти, то тъи есть отець нашь старець Сергии, его же желаеши и требуеши, но не вѣруеши нам». Он же отвѣщав: «Не вѣрую сему быти, его же ради приидох сѣмо и зѣло оскорбѣх, яко туне труды подъяхъ и не получихъ желаемаго».И се еще ему глаголющю, святыи изиде от ограда и пакы показашя ему. Оному же сумнящюся земледѣлцю, паче не вѣрующу ему, и лице свое отвратившю, глаголя: «Аз приидох яко пророка видѣти, яко слышахом честна мужа и славна, а сего вижю в послѣднѣи нищетѣ и убожествѣ и вътще бысть труд мои». Божии же рабъ позна помыслъ его и таковое невѣрие о немъ и благодаряше Бога, яко гордии[549] хваламъ и честем радующеся, тако смиреномудрыи о бещестии своемъ и о уничижении[550]. Сергии же поятъ его с любовию, посади и на трапезѣ одесную себе и учреди его доволно, и рече ему: «Человѣче, не скорби, не вътще бо труд твои, его же желаеши и помалѣ того узриши». Оному же единако не разумѣюще о святомь. И еще преподобному Сергию глаголющю к нему, и се нѣкто от служащих скоро притече, възвѣщаа ему нѣкоего князя от великых грядущих къ обители святого. И плъком предгрядущим и отроком предидущимъ, честнѣ прииде въ обитель, ему же прииде на срѣтение блаженныи Сергии. И еще далече сущю старцю, князь поклонися ему до земля. Сергии же благословивъ его и о Христѣ цѣлование давъ ему, и тако идоста, прочиим же всѣм предстоящим. Предреченнаго оного селянина далече нѣгдѣ отринушя, его же преже гнушаашеся, послѣди же сего желааше издалечя видѣти, но не можааше, и от предстоящих нѣкоего въпрашааше, кто се стаѣрець съ князем сѣдяи. И сказашя ему: «То есть старець святыи Сергии». И тако поселянинъ объять бысть страхом великым зѣло и начятъ укаряти себе, поношая своему невѣрьствию, глаголя: «Како ослѣпох и не разумѣх и не вѣровах, показающи ми [святого] старца, и како прочее явлюся лицю[551] желаемаго, его же аз преже окаанныи гнушаяся, отвращахся». И помышляа от страха не явитися старцю пред лицем, но бѣжати от обители. Яко же отиде предреченныи княз, и призываеть преподобныи поселянина. Он же страхом одръжим, пришед, падая на нозѣ святого, съ слезами моляся простити ему невѣрьствие его и неразумие, поношая и уничижая свою простоту. Смирению же нелицемѣрну истинныи же дѣлатель утѣши его, глаголя: «Ни, чадо, не скорби, поне же ты единъ преже истинствовалъ еси о мнѣ, прочии же вси съблазнишяся, яко же и тебѣ[552] нынѣ припадаа к нашему смирению». И тако утѣши его всяческы и радостна отпусти въ страну свою. Он же отиде, славя Бога и дивяся зѣлному святого Сергиа смирению, и идяше в путь свои, всѣмъ исповѣдуя. От сея убо вещи разумѣти есть, какова[553] смиренная святая она глава, яко гнушающагося поселянина паче възлюби. Приносимая бо досада искушаеть коегождо внутрь съкровенное произволение. Сиа уботако.