Андрей Буровский - Столица на костях. Величие и проклятие Петербурга

• Название: Столица на костях. Величие и проклятие Петербурга
• Автор: Андрей Буровский
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-6788

Петербург — Петроград — Ленинград — Петербург. Построенный на болоте, ошеломляюще красивый и пугающе уродливый, обожаемый и ненавистный, имперский, мистический, сакральный, «колыбель русской свободы» и «родина трех революций», трижды менявший имя, за три века своей истории повидавший и переживший столько, что хватило бы на три тысячелетия… Самый европейский, загадочный и феноменальный город России.

За что его так не любили коммунисты, лишившие «град Петров» имени и столичного статуса? Почему Гитлер собирался стереть его с лица земли? Правда ли, что он «построен на костях» и «проклят от рождения»? И сбудется ли давнее пророчество, что «МЕСТУ СЕМУ БЫТЬ ПУСТУ»?

---

Не менее характерно, что в любой из областей культуротворчества активную роль играют местные уроженцы, потомственные петербуржцы. Более того, им очень часто принадлежит в явлении ведущая роль — при том, что «конкурентами»-то является все население Российской империи.

Я не говорю уже о поразительной склонности санкт-петербуржцев ко всевозможной фронде, их постоянному дистанцированию от властей, нелюбви ко всяческому начальству. Черта, замечу, объяснимая у жителей Ленинграда в СССР, но решительно непостижимая для жителей столицы Российской империи.

Что интересно — в данный момент в Петербурге этого почти нет.

Можно сформулировать несколько вытекающих из этого… то ли принципов, то ли правил… не знаю, как назвать.

1. Культурные явления, наиболее значимые в масштабе Российской империи и СССР, возникают именно в Санкт-Петербурге.

2. Если явление культуры зарождается вне Санкт-Петербурга, оно обязательно проявляется в Санкт-Петербурге (даже если вне одного города-родины и Санкт-Петербурга оно больше не проявляется).

3. Культурные явления, начавшиеся в России и получившие общеевропейское или мировое значение, как правило, исходят из Санкт-Петербурга; культурные явления, возникшие вне Санкт-Петербурга, приобретают общероссийское или общеевропейское значение только после трансформации этого явления в Санкт-Петербурге.

И эти принципы культурной жизни России сказываются вне зависимости от того, является ли Санкт-Петербург столицей. Более того, они сказываются в полной мере, когда он становится «столичным городом с областной судьбой» — и притом городом, весьма нелюбимым, постоянно выкорчевываемым, «расчищаемым», усмиряемым властями.

Классикой культурной жизни СССР было наличие московской и петербуржской школ. С одной немаловажной разницей: московская школа, к которой был и приток средств (порой огромных), и внимание начальства, фактически была школой всесоюзного масштаба. Конечно, «прописка» была лимитной и там и здесь. Но в Москве «обходить» было проще. В Москву не только люди из ВПК, но и ученые из Академии наук, из вузов порой попадали из «провинции». Если специалист был уж очень нужен — «находили способ», и прописку «делали».

Научные же школы Санкт-Петербурга из-за все той же лимитной прописки, гораздо более «непробиваемой», чем московская, все более становился «городом без подпитки». Помню, как меня в молодости уговаривали жениться на ленинградке — и тем решить свои проблемы прописки. Другого способа друзья и родственники не видели.

Это обстоятельство необходимо учитывать при сравнении московских и петербуржских научных школ. Фактически сравниваются школы общесоветские и местные, санкт-петербуржские.

Санкт-Петербург своей «советской» судьбой областного города вполне доказал, что он в состоянии существовать и проявлять свои удивительные качества, будучи не центром колоссальной империи, а только экономическим и культурным центром своей округи — Северо-Запада. Россия очевидно потеряла от того, что город перестал быть ее столицей. А вот потерял ли Петербург?

Глава 3 Попытки объяснить феномен

Верь мне, доктор,
Кроме шутки! —
Говорил раз пономарь.
От яиц крутых в желудке
Образуется янтарь!

Граф А.К. Толстой

Три века существует Санкт-Петербург. Два века поражает он воображение людей. За эти три столетия сложилось целое море легенд о городе. Родилось еще большее количество противоречащих друг другу и здравому смыслу «объяснений» феномена Петербурга. Тут и «столичность» Петербурга: мол, не был бы он столицей Российской империи, так и не стал бы уникальным и удивительным городом.

Мол, ведь именно во времена, когда Петербург был центром Российской империи, возникли прекрасные памятники и храмы. Большая их часть возникла при прямом участии государственных лиц и посвящена императорам, государственным деятелям, путешественникам и полководцам, расширявшим пределы империи.

Естественно, в числе объяснений» фигурируют «белые ночи». Разводимые на ночь мосты. Непривычная планировка. Наводнения. Близость моря. Близость Европы.

И конечно же, все это предельно неубедительно. Город на краю русской Ойкумены? Город, где для россиянина слишком холодно, слишком высокие широты, пугающие россиян северными сияниями и короткими днями в декабре? Но помилуйте, в Новосибирске и даже в уральских городах значительно холоднее! Ну ладно, будем считать, что эти города расположены слишком далеко на востоке и вообще вошли в состав России слишком поздно.

Но существует ведь огромный и многообразный Русский Север — Каргополь, Вологда, Архангельск, Холмогоры… нет, даже и перечислять неудобно. Край интересный, яркий и самобытный — нет слов. Но лишенный начисто всего, что составляет духовный «ореол» Санкт-Петербурга. Русский Север — интересная, но по большому счету обычная часть земель, населенных исстари русским народом, — хотя и расположен Русский Север в тех же широтах и живут там в тех же климатических условиях.

Нет, дело не в климате.

Столичный город? Но Петербург столицей был недолго. Москва — столица с несравненно более устойчивыми традициями главного русского города. Она, как и подобает «настоящей» столице, лежит в центре Русской равнины, в самом сердце исторической России. По мере приближения к Москве просто зрительно видно, как концентрируется вокруг нее Россия, как словно бы «сбегаются» к ней деревни и города, как уплотняется население. Ну, и храмы, крепости, сопровождающие их легенды, сказки, исторические предания.

Не говоря уже о том, что столиц-то в русской истории, строго говоря, не две. Все-таки их, столиц, было как минимум четыре, если не пять: кроме поздних Москвы и Петербурга, на звание столиц Древней Руси вполне могут претендовать и Киев, и Новгород, и Владимир[13]. Не говоря о том, что столицей самостоятельного княжества хотя бы недолго побыли почти все крупные, известные города Русской равнины (Кострома, Рязань, Чернигов, Смоленск, Псков, Тверь… перечисление можно продолжать) и великое множество ныне незначительных, но когда-то очень крупных и известных (Галич, Серпухов, Ростов, Суздаль, Муром — этот список тоже можно продолжить).

Причем и Киев, и Владимир, и Новгород тоже стоят в центре земли русской, а не жмутся где-то на окраине национальной Ойкумены. Все они богаты историческими памятниками, да такого возраста, какой трехсотлетнему Петербургу и не снился. Каждый из этих городов поздно или рано, но собирал русские рати против внешнего врага. Петербург же даже во время Отечественной войны 1812-го центром национального сопротивления не был. После Киева, Новгорода, Москвы, Владимира Петербург оказывается столицей и самой молодой, и самой недолгой, и городом с самыми слабыми традициями столичного, сплачивающего народ города.

Большой каменный город? Но из камня умели строить еще в киевско-новгородское время. А центральные части всех без исключения губернских городов и многих уездных — каменные. Площадь каменной застройки Москвы, даже Одессы, Харькова, Нижнего Новгорода — сравнима с площадью каменного исторического центра Петербурга. Так что и в этом он совершенно не уникален.

«Воплощенная в камне история»? Но это в несравненно большей степени относится к «первым трем столицам» — да и вообще почти ко всем старым городам русской равнины, Прибалтики. Не только Ярославль или Калуга, но даже Старый Оскол, Серпухов или Боровск гораздо в большей степени — города старые, хранящие память об исторических событиях.

Город, построенный с особой, исключительной жестокостью? Город, возведение которого потребовало особых усилий и особых, потому запомнившихся человеческих потерь? На такое невежество только руками разведешь. Можно подумать, Рим строился не на костях сотен тысяч, даже миллионов рабов. Можно подумать, Акрополь не был построен на совершенно страшные деньги: награбленные, скопленные войной, сколоченные работорговлей! Да при одном строительстве Версаля погибло больше, чем в Петербурге, — и это вовсе не страшная тайна истории, а факты, хорошо документированные, давно известные всем (кто хочет знать, конечно).

Огромные и роскошные памятники? Но после Московского, Псковского, Новгородского кремлей дворцы Петербурга вовсе не производят впечатления громадных. Петропавловская крепость сильно проигрывает в размерах Азовской и Нарвской крепостям. Есть, конечно, в нем такие громадные сооружения, как Исаакиевский собор, Зимний дворец и такие высокие, как Адмиралтейство. Но возведены они с таким совершенством пропорций, так гармонично и красиво, что громадные размеры памятников скрадываются, становятся менее вызывающими и проигрывают хмурой громаде Нарвской крепости или Псковского кремля (да объективно все-таки Нарвская крепость побольше размерами).