Юрій Сорока - Битва при Синих Водах

• Название: Битва при Синих Водах
• Автор: Юрій Сорока
• Жанр: История
• Год: 2010

Наряду с битвами, географическими открытиями и иными знаковыми свершениями, неоднократно описанными историками, краеведами и публицистами, наша история помнит и другие события. Не такие известные в силу определенных обстоятельств, но не менее важные для процесса становления украинской государственности, чем те, о которых читали мы еще на страницах школьных учебников. Едва ли не самым ярким примером такого несправедливо обделенного вниманием ученых исторического события может служить битва на реке Синюха. Или, как еще ее именуют, битва при Синих Водах, состоявшаяся осенью 1362 года в районе современного села Торговица на Кировоградщине.

Недооценить значение победы, которую одержал на берегах Синюхи литовский князь Ольгерд Гедиминович над войсками татарских князей Кочубея, Кутлу–Буги и Дмитрия, просто невозможно, и ниже мы попытаемся детально объяснить почему. А вместе с тем и ответить на вопрос: почему именно Куликовская битва, которая состоялась на 18 лет позже в 1380 году, считается той отправной точкой, которая прекратила татаро–монгольское господство на землях Киевской Руси?

---

Принято считать, что Киевская Русь подверглась монголотатарской агрессии в 1237–1241 годах. В течение зимы 1237–1238 года войско Монгольской империи завоевало Рязанское и Владимиро–Суздальское княжества и весь север Киевского государства. В 1239 году монголы овладели Переяславом Южным и Черниговом, а в декабре 1240–го штурмом взяли Киев и почти полностью разрушили его Верхний город. В течение следующего, 1241 года были завоеваны Галицкая и Волынская земли, после чего боевые действия переместились на территорию Венгрии. Такова основная хронология этих событий. Однако вряд ли будет верным считать, что нашествие монголо–татар не угрожало землям Киевской Руси до 1237 года.

Сила, которая заявила о себе в 1240 году под стенами Киева, зародилась в начале XIII века в далеких глубинах Центральной Азии в качестве монгольского государства хана Темуджина (Чингисхана). Начав сначала экспансию на восток, монголы столкнулись с довольно мощным сопротивлением, которое оказало им тогдашнее государство Хорезм. Именно значительные усилия, которых требовала борьба с Хорезмом, толкнули многотысячные орды монгольских кочевников искать военного счастья на западе. Случилось это, если верить М. Грушевскому, в 1219 году. Именно с этого времени начались татаро–монгольские атаки на Русь.

Сначала полководцы Темуджина заставили хана начать завоевание причерноморских земель. В 1222 году, продвигаясь через Кавказ, татаро–монгольская армия появилась в донских степях, где вступила в противостояние с половцами, которые издавна здесь проживали. Не в силах преодолеть натиск противника, превосходившего их многократно, половцы бросились искать поддержки у соседей, то есть у русов. Старый половецкий хан Котян, который и сам не раз искал военного счастья на землях Киевской Руси, теперь со слезными просьбами бросился в Киев и Чернигов, готовый на любые условия, лишь бы привлечь князей на свою сторону. И надо сказать, что просьбы Котяна нашли живой отклик среди украинских князей. Первым из них протянул ему руку помощи князь Мстислав Галицкий, прозванный за свои победы Удатным. Здесь, безусловно, сыграло свою роль то обстоятельство, что Котян приходился галицкому князю тестем. Вскоре князь Мстислав со своими союзниками выехал навстречу монгольским войскам, намереваясь встретить их вдали от границ Руси.

Встреча враждующих армий произошла недалеко от современного Мариуполя, где и состоялась знаменитая битва при реке Калке, датируемая 1223 годом. В поход против татаро–монгольских орд выступили в подавляющем большинстве воины южных и центральных княжеств Киевской Руси, то есть земель современной Украины и запада России. Из них было сформировано три дружины. Первую, киевскую, дружину возглавил великий князь Киевский Мстислав Романович, на плечи которого легли обязанности главнокомандующего. В эту дружину вошли также отряды его сына Всеволода и зятя Андрея, князя шумского Святослава и князя несвижского Юрия. Вторую, чернигово–смоленскую, дружину вел князь черниговский Мстислав Святославич.

Ему подчинялись также отряды переяславского князя Михаила Всеволодовича, курского князя Олега Святославича, князей путивльского и трубчевского. Третья, галицко–волынская, дружина находилась под командованием инициатора похода — галицкого князя Мстислава Удатного. В состав его корпуса входили также дружины волынского князя Даниила Романовича, луцкого князя Мстислава Немого, дорогобужского князя Изяслава Ингваревича и теребовлянского князя Изяслава Владимировича.

Точная численность русско–половецкого войска нам не известна, данные о ней достаточно противоречивы. Так, например, некоторые историки называют цифры от 80 до 100 тысяч русских дружинников и половцев. Но при более внимательном взгляде на возможности русских князей в начале XIII столетия такие заявления историографов вызывают скептицизм. Для сравнения — в походах князей северо–западной Руси на орден меченосцев в 1219–1223 годах принимали участие от 12 до 20 тысяч бойцов. Ненамного больше войска могли выставить и половцы.

Монгольское войско изначально насчитывало около 30 тысяч человек, но во время похода тумен[1] во главе с Тохучар–нойоном потерпел поражение в Иране, и летопись определяет численность монголов при их первом появлении на Кавказе (1221 год) в 20 тысяч человек. В том же 1221 году основные силы монголов взяли Мерв, Ургенч и разбили наследника султана Хорезма, Джелал–ад–Дина, в битве на реке Инд, после чего Чингисхан отправил в погоню за ним два тумена, а полководцев Субедея и Джебе направил в обход Грузии на Восточную Европу.

И вот войска соперников изготовились к битве, в которой Киевская Русь впервые столкнулась лицом к лицу с неизвестной ей ранее грозной силой. Мстислав Удатный во главе своей дружины первым переправился через Калку и лично выехал на разведку. Оглядев расположение противника, князь приказал своему войску и половцам готовиться к бою. Битва началась утром 31 мая.

Заметим, что первоначально битва развивалась удачно для русичей. Как указывает летопись, волынский князь Данила Романович первым вступил в битву. Рубился он с беспримерной храбростью, не обращая внимания на полученную рану. Монгольский авангард, для которого такая мощная атака волынян стала неожиданностью, вскоре начал отступать. Русичи и половцы ринулись в погоню за монгольскими всадниками и тем самым совершили свою главную ошибку — княжеские дружины сломали свои построения и столкнулись с главными силами монголов в очень неблагоприятный для себя момент. Ипатьевская летопись, из которой мы можем узнать подробности этой давней битвы, подробно повествует только о событиях в центре битвы. Там, согласно летописи, действовал Данила Романович, его двоюродный дядя князь луцкий Мстислав Ярославич Немой и князь Олег Курский, которые, судя по всему, переправились через реку вместе с черниговскими полками и дружиной Мстислава Удатного. Но даже это неполное описание дает нам возможность понять, что случилось с хорошо подготовленной ратью Мстислава Удатного — она стала жертвой хитроумной тактики ведения боя монголо — татарами, которую мы детально опишем немного позже.

Ипатьевская летопись связывает дальнейшее бегство русско–половецкого войска с тем фактом, что княжеские ратники не смогли выдержать удар свежих монгольских сил. Не слишком отличаются от такого умозаключения и версии, приведенные в других хрониках. Новгородская летопись, например, называет причиной поражения армии Мстислава Удатного бегство половцев, а летопись Суздальская связывает бегство половцев именно с введением монголами в бой дополнительных сил.

Но вернемся к ходу битвы. Монгольское войско быстрее добилось успеха и потеснило противника на правом фланге. Половцы, противостоявшие там монголам, побежали к переправе, смяв и расстроив полки Мстислава Черниговского, которые готовились к атаке. Одна часть монголов погнала отступающих к берегам Днепра. Мстислав Удатный и Данила Романович со своими воинами первыми смогли достичь реки и перед отплытием оттолкнули от берега лишние лодки, очевидно опасаясь погони.

Другая часть монгольского войска — находившаяся, согласно летописи, под командованием двух монгольских военачальников неопределенного ранга, — осадила стан киевского князя. Он храбро отбивался три дня, но после того как посланный на переговоры атаман бродников Плоскиня предал князя, судьба осажденных была решена. Вернувшись из монгольского лагеря, предатель поклялся на кресте, что если русичи сложат оружие, никто из них не будет убит, а князей и воевод отпустят домой. Услышав такую весть, после недолгих раздумий Мстислав Романович решил сдаться. Тут и обнаружилось предательство Плоскини — сразу после того как княжеские полки были разоружены и покинули полевые укрепления, стало очевидным, что монголы никаких обещаний выполнять не собираются: все русские князья и военачальники были положены под доски и задушены победителями, усевшимися на них сверху пировать. Судьба простых воинов была не лучше — тех, кто не был убит сразу, увели в рабство.

Не будет преувеличением сказать, что поражение в битве при Калке было для Руси не менее потрясающим, чем стало в свое время поражение при Каннах для победоносных легионов Древнего Рима. В побоище уцелела лишь одна десятая часть войска князей Руси. Единственный автор, который называет численные потери княжеских дружин, — средневековый летописец Генрих Латвийский. В своей «Ливонской хронике», увидевшей свет около 1225 года, он вспоминает: «В тот год в земле вальвов язычников были татары. Вальвов некоторые называют бартами (речь идет о половцах. — Ю. С.). Они не едят хлеба, а питаются сырым мясом своего скота. И бились с ними татары, и победили их, и истребляли всех мечом, а другие бежали, у русичей прося помощи. И прошел по всей Руси призыв биться с татарами, и выступили короли со всей Русью против татар, но не хватило у них сил для битвы и бежали они перед врагами. И пал великий король Мстислав из Киева с сорока тысячами воинов, которые были при нем. Другой же король, Мстислав Галицкий, спасся бегством. Из последних королей пало в этой битве около пятидесяти. И погнались за ними татары шесть дней и перебили у них более ста тысяч человек (а точное число их знает один Бог), другие же убежали…»