Михаил Ахманов - Дальше самых далеких звезд

• Название: Дальше самых далеких звезд
• Автор: Михаил Ахманов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-72715-5

Далекое будущее… Маленькая сельскохозяйственная планета со странным названием Опеншо, столетия назад колонизированная людьми. Благоприятный климат, теплый океан. Маленькие городки с уютными кабачками. В любом из них так приятно посидеть за кувшином вина, поболтать с приятелем, завести знакомство со сговорчивой девчонкой. Но потомственный Охотник Калеб и его напарник Весли Кинг не могут себе этого позволить. Неизвестный паразит завладел сознанием одного из колонистов. И хотя Охотникам не впервой уничтожать опасных зверей, здесь им пришлось столкнуться с врагом, угрожающим безопасности всей Галактики…

---

Он стал размышлять об этой услуге. Обычные рецепты здесь не годились; Авалон – богатый мир, где любому доступно продление жизни, молодость, здоровье и прочие блага. Но слабое место есть у всех, даже у авалонца, ученого Архивов, прожившего как минимум три столетия. Чтобы найти его, нужно изучать и наблюдать; изучать прошлую жизнь человека и наблюдать его в нынешней реальности. В кристалле, дарованном Святым Отцом Руэдой, была секретная запись, и в ней говорилось не только о Борге и первой экспедиции, но и о людях, связанных со второй попыткой, о тех, кто готовил новый полет. То были Сеймур Тья, еще двое из Высокой Коллегии Архивов – дуайен Научного Дивизиона Пак Аурел и глава Дивизиона Астронавтики Найтра Эйн Натари – и, наконец, доктор Аригато Оэ. Брат Хакко мог освежить в памяти эти сведения, но решил не торопиться. Надо понаблюдать за доктором. Пока он выяснил одно: приязни к Монастырям и монахам доктор не питает.

Наблюдать, изучать, а затем сделать выводы, подумал священник. Нитка, скрученная втрое, не порвется.

* * *

– Ты ее рассердил, – произнес Людвиг обиженным тоном. – Я постарался ее успокоить, но она очень гневается – на тебя и на меня. Сказала, что я должен был что-то с тобой сделать.

– Например? – полюбопытствовал Калеб, вытянувшись в постели.

– Прижечь лазером или ударить током.

– А если серьезно?

– На палубах, в трюмах и ангарах нет излучателей, но я могу загерметизировать любой отсек и откачать из него воздух. Например, из оранжереи.

– И мы умерли бы от удушья, сжимая друг друга в объятиях, – молвил Калеб. – Просто мечта! Расстаться с жизнью под ласками красивой девушки.

– Она тебя не ласкала, она с тобой дралась, – уточнил Людвиг.

– Согласен. Дралась, но не очень умело.

Калеб согнул ногу, убедился, что инъектор над коленом закреплен надежно. Ударить ладонью, игла войдет в бедренную артерию, и зелье разнесется с кровотоком за пару секунд… Он редко прибегал к этому средству. Первый раз заставил отец – никакая опасность им не грозила, но Рагнар хотел выяснить его реакцию. Жестокий опыт для восьмилетнего мальчишки…

– Зачем ты это сделал? – произнес Людвиг. – К чему ее сердить? Она такая милая, беззащитная…

– Ну, я бы так не сказал. – Калеб покосился на царапину, украшавшую плечо. – Видишь ли, люди, привыкшие к безопасности и комфорту, теряются в опасной ситуации. Не всегда, но часто. Одни впадают в ступор, у других пережимает горло, третьи мочатся от страха… словом, ни убежать, ни крикнуть. Но есть и такие, что приходят в ярость. Пользы от этого немного, но раз способен шипеть и царапаться, то можешь и ногами двигать.

– Значит, ты проверял, что она сделает? И только?

– Не только, – признался Калеб, вспоминая нежную плоть под своими ладонями. – Не только. Она и правда очень милая.

– Мы могли бы об этом поговорить?

– Не уверен. Может быть, если ты изменишь голос… Такие темы не обсуждают с мальчишками.

Тишина. Потом:

– Я не мальчишка, Калеб, мне больше сотни лет. И я – не человек, хотя многое знаю о людях.

– Но твой голос…

– Голос дал капитан, и только он может его изменить.

– У капитана тоска по детям? У него есть семья?

– Была. Все погибли на Шамбале во время мятежа. – Людвиг смолк и молчал долго, минуты три или четыре. Для интеллектронного модуля это было изрядным временем, несмотря на другие задачи, что выполнялись в данный момент – расчет маршрута, контроль внутренней среды, наблюдение за пространством, связь с грузовым кораблем и все остальное. Наконец он произнес: – Голос… Это голос сына капитана. Младшего… Его тоже убили.

– Я понял. Грустная история. – Брови Калеба сошлись на переносице. – У тебя голос сына капитана, тебе больше сотни лет, и ты многое знаешь о людях… Пусть так, но все же мы не будем обсуждать достоинства сьоны Дайаны Кхан. – Он повернулся набок и добавил: – Я думаю, у нее неприятности. Если узнаешь, в чем дело, скажи.

– Ты хотел бы ей помочь?

– Помощь не всегда уместна и возможна. Семнадцать лет назад погиб мой отец. Великий Хаос! Разве я нуждался в помощи? С этим пришлось смириться, пережить и запомнить, что больше его не будет.

– А твоя мать? Разве она не нуждалась в утешении?

– Я говорил тебе, что ничего не знаю о матери. Не знаю, кто она и где живет. Где-то на Земле… Но меня ничего с ней не связывает.

– Таков земной обычай?

– Нет, конечно, нет. Таков обычай Охотников. Мы редко заводим длительные связи. Желая продлить свой род, Охотник ищет подходящую женщину, крепкую и с хорошей генетикой, они ложатся в постель, или ее искусственно осеменяют… зависит от того, как они договорились. Потом яйцеклетку переносят в инкубатор.

– Да, я вспоминаю… Ты родился в Стокгольме, это город на Земле. Ты там жил?

– Не очень долго. Когда мне исполнилось пять, отец забрал меня. Я странствовал с ним и другими Охотниками. Учился.

– Расскажи. Расскажи, как учат Охотников.

Калеб задумался. Картины былого вставали перед ним, раскручивалась цепь воспоминаний, погружая его в прошлое, в годы, когда был жив отец, и в другие времена, когда отца не стало. Он погиб на безымянном астероиде, выполняя контракт Внепланетарных Поселений; это небесное тело, богатое рудами, собирались очистить от странной жизни, плесени, пожиравшей пластик, металл, органику, все, до чего могли дотянуться мириады крохотных корешков. Никто не знал, что там случилось – то ли плесень добралась до антенн дальней связи, то ли до баллонов с воздухом, то ли до убежищ старателей и их кораблей. От многочисленной команды, складов с запасами, горных механизмов и роботов остались только кучки пыли. Патрульный фрегат, вызванный, чтобы обследовать место бедствия, не рискнул приземлиться; астероид подтянули к ближайшей звезде и сбросили в фотосферу.

– Рассказывай, – послышался тонкий голосок. – Как тебя учили? И долго ли?

– Пятнадцать лет, и это были нелегкие годы, – ответил Калеб. – Да, нелегкие…

Он заговорил, и стены каюты словно раздвинулись. Плыли в ней галактики, подобные спиралям, плоским дискам или шаровым облакам, сияли звезды – синие, красные, золотые, опускались на планеты корабли, то в знойную каменистую пустыню, то на покрытое льдом плоскогорье, то на засыпанный пеплом пятачок, выжженный в дремучем лесу. Под небесами, низкими и хмурыми или походившими на купол из голубого хрусталя, шли люди, двое, трое, редко – четверо; тускло блестела броня, блики света скользили по шлемам и лицевым щиткам, покачивались у пояса клинки, темнел за плечом ствол разрядника. Будто тихая песня звучала в каюте: названия звезд и планет, имена Охотников, живых или погибших, повесть о свершенном, сага о деяниях и смерти храбрецов, об их удачах и потерях…

В окне-экране возникло лицо мальчишки – внимательные серые глаза, светлый хохолок волос, полуоткрытый рот, смуглая кожа. Он слушал как зачарованный, не прерывая и не переспрашивая.

Глава 6 Серебристая Пыль

Прыжок, еще прыжок… Передышка – три дня для расчета трассы от Галактики Эллипс до Галактики Темных Облаков. Далеко, уже далеко – ни с Авалона, ни с Земли этих звездных ассоциаций не увидишь.

Прыжок, прыжок, прыжок… Мимо Галактики Пяти Спиралей, где кружится у своего светила теплый мир Опеншо, мимо Галактики Пехана с торопливой планетой Шесть с Половиной, мимо Галактики Цефеид, где Калеб прежде не бывал. Все дальше и дальше, к границам Распада… Но расстояние до них все еще так огромно, что разум не может его объять.

Иногда экипаж встречался в оранжерее для совместных трапез. Прошло двадцать шесть стандартных суток, и скука давала знать о себе; лабораторные приборы были установлены, материалы о Борге просмотрены не раз, тесный мирок корабля изучен от рубки до трюмов, и других занятий не предвиделось. Конечно, оставались еще музыка, иллюзии и программируемые цветные сны, обычные развлечения в долгом полете, но встреч и бесед с живыми людьми они не заменяли. Постепенно атмосфера на борту делалась теплее; Аригато Оэ уже не бросал косых взглядов в сторону монаха, доктор Кхан не морщилась при виде Охотника, а Калеб не пытался выяснить, как поживает Десмонд без селезенки и прямой кишки. Хотя некая тайна тут присутствовала – кушал ксенобиолог с аппетитом, хорошо кушал, а вот как облегчался?..

Воистину лучший способ не портить жизнь себе и окружающим – политика взаимных уступок. Когда брат Хакко стал читать молитву перед трапезой, Охотник и авалонцы сделали вид, что ничего не замечают, но не коснулись пищи, пока над столом не простерлась благословляющая длань. Калеб не заглядывал в оранжерею, когда антрополог плескалась в бассейне, и погружался в воду только в компании с дуайеном. Доктор Кхан это оценила и как-то даже улыбнулась ему, хотя без особого желания. Монах больше не старался выяснить, зачем экспедиции Охотник, сидел у стола рядом с Калебом, в споры не лез и с доброжелательным видом советовал Дайане попробовать салат из офирской капусты, очень полезной для женщин. Аригато Оэ не поминал о Шамбале, Десмонд не пытался дать справку о монастырских бесчинствах, Калеб глядел на доктора Кхан гораздо реже, чем хотелось, а брат Хакко сообщил, что дважды в день возносит молитвы Святым Бозонам об успехе экспедиции.