Валентин Шатилов - Филумана

• Название: Филумана
• Автор: Валентин Шатилов
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-93556-151-4

Не знала главная героиня романа, вполне современная девушка, что по отцу она – сиятельная княгиня, дочь знаменитого и славного князя Вениамина Шагирова, жившего в параллельном с нами мире – забавной, но небезобидной смеси русского и западно-европейского Средневековья. Автор назвал этот мир регрессивным.

Только «крутой» разговор с матерью приоткрыл ей фантастическую тайну ее рождения. Отчаянно упорная и смелая, девушка нашла калитку, которая впустила ее в этот мир интереснейших приключений, природных и техногенных катастроф.

Княгиня Шагирова вместе с автором открывают читателям этот волшебный мир с помощью чудесной вещицы – гривны Филуманы – нечто вроде одушевленного талисмана, обладающего сверхвозможностями и награждающего ее обладателя могуществом сверхчеловека.

---

– Песочный дворец под сильным ветром… – кивнула я.

– Что? – поднял голову Каллистрат.

– У вас дети мало играют на пляжах, – заключила я с легким осуждением. – Поэтому вы и не знаете, как это бывает: выстроишь, вылепишь из песка высокие шпили, острые башни… А они чуть подсохнут на солнце – и конец роскошному дворцу! Самый легкий ветерок уносит не укрепленные ничем песчинки, шпили оплывают, башни валятся… Дети строят – а оно разваливается. Потому что песок – не тот материал, который выдержит порыв ветра. А в вашем мире, похоже, у людей и нет более прочного материала, чем песок. Они делают, строят свои города, налаживают жизнь, а злой ветер энтропии, который постоянно дует у вас тут на молекулярном уровне или даже атомарном – не знаю каком, – все сносит и разваливает. Сто лет – рода нет. Тысяча лет – уже всей цивилизации нет…

– Эх, княгиня, – подтвердил Каллистрат, и в его мыслях была решимость обреченного. – Песок… Вы даже не представляете, насколько непрочен наш песок! Поэтому вот мое предложение: надо сегодня жить. Не ждать завтрашнего дня – ничего лучше уже не будет. Так хоть сейчас… А, княгиня? Женимся, детишек нарожаем. А из наших детишек кто-нибудь гривну да наденет еще. Не вашу, княжескую, так хоть мою… Ну, то есть не мою, конечно, но рода лыцаров Оболыжских.

– Опять вы за свое! Мы же договорились!

– Ничего мы не договаривались, – насупился Каллистрат. – Это вы сказали, что меня не хотите в мужья. А я от вас не отказывался… Мысли мои видите? Разве ж отказывался?

– Даже и говорить на эту тему не хочу! И мысли ваши обсуждать не буду!

– Вы разве не за этим меня позвали? – с вызовом удивился он.

– Не эти мысли обсуждать я вас приглашала! А если других нет то спасибо, позвольте мне отдохнуть. И так рука разболелась!

– У вас начала болеть рука? – радостно переспросил он.

Я поперхнулась:

– Ох ты! И правда! Болит ведь, точно, болит!

– А попробуйте пальчиками подвигать…

– Нет, – с сожалением признала я. – Двигаться рука не хочет.

– Лиха беда начало! – утешил Каллистрат. И его сияющая улыбка была совершенно искренней.

* * *

На ночлег мы остановились в имении одного из лыцаров, приглашавших меня в гости.

Долго пировать я отказалась, вина, памятуя вчерашнее, совсем не пила, поэтому утром была как огурчик, чего не скажешь о лыиаровом отпрыске Каллистрате Оболыжском. Он, радуя рассветный мир интересной зеленоватостью лица, едва смог взобраться на коня. И попросил моего кучера ехать не торопясь. Бокша, сидевший на козлах рядом с кучером, только хмыкнул.

Ближе к полудню я решила, что энциклопедический ум Каллистрата уже достаточно проветрился для продолжения нашей беседы – за ночь у меня подкопилось немало вопросов.

– Бокша, – приказала я, приоткрыв дверцу. – Спрыгни, дождись Каллистрата, пусть он в карету пожалует.

Мой ант как-то странно поглядел на меня и неловко, как бы нехотя, соскочил на дорогу.

Занятая своими вопросами, я не обратила на это внимания. Напрасно.

Каллистрат подъехал, пересел в карету.

– Вот что меня смущает… – начала я и растерянно смолкла.

– Что именно, княгиня? – оживленно спросил Каллистрат, который уже справился со своей интересной зеленоватостью.

– По-моему, у нас беда… – проговорила я, озираясь по сторонам в полном смятении. – Вокруг что-то не в порядке…

– Да объясните толком, – тоже начиная нервничать, попросил Каллистрат.

– Я… Я не слышу ваших мыслей! Полная тишина! Молчание, как будто вас заглушили… И вообще никого не слыцд К оружию, Каллистрат! Нас опять окружает нечисть!

Он распахнул дверцу, заорал:

– Все сюда!

Карета остановилась, подскакавшие дружинники в количестве трех голутвенных и Никодима, крутясь возле кареты на фыркающих лошадях, беспокойно интересовались: что стряслось?

Я выпрыгнула на дорогу вслед за Каллистратом, напряженно оглядываясь вокруг.

Колесная колея шла почти прямо, в небе над полями звенели шустрые пичуги, от цветущего куста, притулившегося сбоку дороги, несло медовым ароматом.

Тревога начала отпускать. Я глубоко вздохнула пять раз, каждый раз как можно дольше задерживая дыхание. Осмотрелась еще разок.

Все взгляды были устремлены на меня.

– Кажется, блок исчез… – сообщила я Каллистрату. – Я отлично слышу и вас, и всех остальных.

– Напугали вы нас, княгиня! – приятно осклабился Каллистрат. Внешне – сама галантность, а в мыслях: «Чертова баба со своими страхами!…» – Мы не в лесу, не беспокойтесь напрасно, кругом люди – откуда здесь взяться страшной нечисти? – продолжал уговаривать меня Каллистрат, провожая к карете.

– Откуда ж мне знать? – огрызнулась я, берясь за ручк\ дверцы.

И замерла.

– Ну что опять? – не скрывая неудовольствия, пойнте ресовался Каллистрат.

– Тоже самое, – одними губами ответилая. – Чужие мысли исчезли. Будто корова языком слизала…

– Наверно, это была очень большая корова, раз слизана все? – предположил Каллистрат, все-таки оглядываясь по сторонам.

Я бросилась к одинокому кусту – больше врагу спрятаться было просто негде. Каллистрат, а с ним и все остальные последовали за мной.

Куст благоухал белоснежными соцветиями.

На всякий случай я обошла его вокруг. Никого и ничего. Зато громко и четко звучали раздосадованные мысли Калли-страта, отлично прослушивался спокойный интерес к происходящему его дружинников и пристальное внимание Никодима – все было как обычно.

Я направилась к карете, недоумевая, и на полпути затормозила.

Мысли окружающих с каждым шагом меркли, тускнели, исчезали, оставляя непривычную тишину. Надо же, как быстро я привыкла к чужому бормотанию в своей голове!

Сделав еще пару осторожных шагов в направлении кареты, я погрузилась в полный вакуум. То есть звуки, конечно, были, но не на мысленном уровне.

– Нечисть в карете! – отрывисто бросила я, оборачиваясь к людям, топчущимся позади.

– Обыскать! – приказал Каллистрат, взмахом перчатки указав на карету.

Все спешились, быстро привязывая лошадей, и бросились на карету, как на страшного зверя.

Когда через полчаса досмотр был закончен, Каллистрат обернулся ко мне, с деланной учтивостью разводя руками. Мы стояли от кареты в двух шагах, и мыслей его я по-прежнему не слышала.

Что ж, придется искать самой…

Я облазила несчастную карету сверху донизу, не щадя ни своего платья, ни ноющей руки. Нечисти не было. Чужих мыслей в голове тоже.

– Княгиня, – жалобно начал Каллистрат.

– Тс-с! – Я прижала палец к губам и почему-то шепотом попросила: – Идите сюда.

Он приблизился чуть ли не на цыпочках.

– Глядите, – указала я в багажный ящик.

– Ну? – тоже шепотом спросил Каллистрат. А потом, не выдержав, добавил уже громче: – Не томите, княгиня. Ну, князь лежит. И что? Он давненько уже так лежит!

– Так, да не так! – тоже в полный голос ответила я. И указала Каллистрату: – Тетарт!

Темная заплатка тетарта как ожила. По его краям опалес-цировали тончайшие туманные завитки, вниз тянулись молочно-белые нити. Они, нежно колыхаясь, касались Витвины, будто поглаживая, подбадривая ее. А в ответ по поверхности гривны проскакивали мгновенные макроскопические молнии, своими разрядами оканчиваясь на рваной пробоине.

– Видите? – спросила я.

– Кажется, да, – пробормотал Каллистрат, впиваясь взглядом в гривну, – Думаете, то, что вы почувствовали, – как раз из-за этого?

– Наоборот – перестала чувствовать, – улыбаясь, ответила я. – Поздравляю. Вы были правы: тетарт плюс нубос равняется любовь. К гривне.

– Я ничего такого не говорил, – осторожно возразил Каллистрат.-Я только предполагал…

– Да знаю я, знаю! Ваши предположения сбылись! – смеясь, воскликнула я и от избытка чувств чмокнула его в щеку.

– Княгиня… – ошеломленно произнес он, потирая след поцелуя тыльной стороной руки.

– Не обращайте внимания – это я радуюсь! Ведь началось! Началось!

– Знать бы еще – что началось? – задумчиво отметил Каллистрат.

– Надо быть оптимистами! – вальсируя в одиночестве на середине дороги, крикнула я. – Перемены могут быть только к лучшему в нашем теперешнем, самом грустном из миров! Бокша! У нас есть в дорожных запасах что-нибудь, напоминающее вино?

– Рассол кончился, – послышался с козел недовольный голос моего анта.

– Какой ты прозаический, Бокша! – хохоча, выкрикнула я. – Вина! Только вина! У нас праздник!

– Не знаю я. Нету ничего, – бесцветным голосом сказал Бокша, не показываясь с козел.

– Бокша, миленький, – я подошла к передку кареты, – что с тобой?

Он сидел нахохлившись, отвернувшись. Бородка подергивалась – наверно, бормотал что-то, слышное ему одному.

Я мысленно потянулась к нему погладить, приласкать… Вернее, хотела потянуться. И изо всех сил попыталась это сделать. Но вдруг оказалось, что совершить что-то на мысленном уровне так же невозможно, как голой рукой ухватить месяц с неба.