Валентин Шатилов - Филумана

• Название: Филумана
• Автор: Валентин Шатилов
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-93556-151-4

Не знала главная героиня романа, вполне современная девушка, что по отцу она – сиятельная княгиня, дочь знаменитого и славного князя Вениамина Шагирова, жившего в параллельном с нами мире – забавной, но небезобидной смеси русского и западно-европейского Средневековья. Автор назвал этот мир регрессивным.

Только «крутой» разговор с матерью приоткрыл ей фантастическую тайну ее рождения. Отчаянно упорная и смелая, девушка нашла калитку, которая впустила ее в этот мир интереснейших приключений, природных и техногенных катастроф.

Княгиня Шагирова вместе с автором открывают читателям этот волшебный мир с помощью чудесной вещицы – гривны Филуманы – нечто вроде одушевленного талисмана, обладающего сверхвозможностями и награждающего ее обладателя могуществом сверхчеловека.

---

– Благодарю ваше царово величие… – начал Михаил, склоняя голову.

Но юноша поднял руку, прерывая его: – При условии, что княгиня вернет себе свое слово, которое дала лыцару Георгу Кавустову. Михаил резко поднял голову:

– Княгиня, вы дали Кавустову слово выйти за него замуж?

– Под угрозой смерти. Иначе бы тут не стояла. Что в этом плохого?

– Ничего, любовь моя. Просто мы сегодня же выезжаем в Сурож, оттуда в ваше имение, и вы в лицо Георгу скажете, что замуж за него не выйдете. Так вы вернете свое слово, и после этого состоится наша веселая свадьба…

– Стоп, – сказала я.

Что-то было не так.

Когда Михаил послушно смолк, я закрыла глаза и огляделась. И поняла что.

Смерч царовой воли переместился с той кучки людей, где танцевал до этого. Причем не на другую кучку людей, на которой тоже можно было бы устроиться с комфортом. Он замер посреди пустого пространства. Справа от меня, заслоняя собой высокое окно с прозрачными витражами.

– Нам не нужно для этого никуда ехать, – медленно сказала я. – Ваше царово величие, Георг Кавустов…

Но времени продолжать уже не было. Стрела, пущенная Георгом с крыши кремлевского здания, воздвигнутого напротив царовых покоев, уже летела в меня. Ее ничто не могло опередить. Кроме ликующей мысли Георга («Сдохнешь! Сдохнешь!»), которая летела все-таки быстрее. Ее-то я и услышала.

И, успев только крикнуть:

– Ложись! – упала сама и повалила на ковровую дорожку Михаила, который стоял рядом, преклонив колено.

Звонко тренькнуло разбиваемое стекло, рядом раздался чей-то сдавленный стон, стук падающего тела.

Я подняла голову.

Стрела, пролетев пустое пространство, где только что находились мы с Михаилом, и не встретив нас на своем пути, воткнулась в живот придворному царову оруженосцу, из тех, что строем стояли слева.

– Злодей покушался на царовы покои! – закричала я, вскакивая и показывая в окно. – Вон он! Не дайте уйти!

Смерть одного из товарищей явилась для оруженосцев лучшим стимулом. Уже через пять минут избитый и окровавленный Кавустов висел с заломленными руками пред царовыми очами в железной хватке рынд. Как некогда я висела в руках слуг Георга.

– Зачем ты покушался на царовы покои? – устало спросил его юноша на троне.

Ответ он и так прекрасно знал – не зря же пытался прикрыть от моего внимания смертоносный выстрел Кавустова. Выстрел, который был запланирован на тот случай, если не выйдет номер с волхвом. Выстрел, ради которого Георгу, как я отчетливо видела в кутерьме его мысленных образов, позволили пробраться в царов кремль, помогли выбрать место и время покушения на меня, оказаться незамеченным на крыше палат прямо напротив покоев. Образ цара не фигурировал в голове Георга – разумеется, все было обставлено через доверенных лиц. Но Георг в Вышеградском кремле и пальцем бы не смог пошевельнуть без высочайшей царовой поддержки. Того самого цара, который всегда все про всех знает.

Я не стала дожидаться развязки этой комедии. Перекрывая растерянное блеяние Кавустова, который до сих пор не мог понять, почему проклятая княгиня все еще жива, а его схватили, я громко и четко объявила:

– Лыцар Георг Кавустов! Я не выйду за вас замуж! И, повернувшись к трону, добавила:

– Ваша царова милость дает мне право вернуть себе все земли и всю власть моего отца. Надеюсь, я больше никогда не увижу этого Кавустова. Очень надеюсь, ваше царово величие. Иначе мне его придется убить, и у вас станет на одну действуюшую лыцарову гривну меньше. Вы же не хотите таким образом оборвать еще один гривноносный род?

И, отвесив поясной поклон, я максимально покорным голосом завершила:

– Всегда счастлива служить вашему царову величию!

* * *

Повернувшись к окну, я прислушалась. Кажется, начинался дождь. Первый дождь за то время, что я нахожусь в этом мире.

Неделя после венчания, о которой мы договорились с Михаилом, плавно перетекла в медовый месяц. Потом во второй. И я почувствовала, что с каждым днем мне все труднее представить наше с Михаилом расставание.

Потому я, собрав всю силу воли, объявила со всей решительностью: надо идти! Мама заждалась!

Я была неумолима и строга. Михаил только что вышел, понурив голову, чтобы отдать необходимые распоряжения, – ведь еще надо было снять жестяной лист с калитки между мирами. До сих пор мы не прикасались к этой преграде, установленной злокозненным Кавустовым, но теперь, когда решено, что уже завтра я отправлюсь в обратную дорогу…

Хотелось бы, конечно, чтобы и Михаил попал в мой мир. Познакомился с мамой, своими глазами увидел чудеса техники XXI века – да только вряд ли такое удастся. Хорошо б хоть меня калитка назад пустила! А то, не дай бог, сбудется предупреждение Каллистрата об улице с односторонним движением…

Ладно, не будем о грустном. Мы с Михаилом все продумали. Хватит уже этому миру пребывать в состоянии спячки, постепенно переходящей в умирание.

Здесь неэффективны металлы? Человечество в моем мире изобрело массу всякой всячины, заменяющей металлы! Пластмасса, другие полимеры, сверхтвердое стекло, в конце концов! Есть где разгуляться.

Моей главной задачей —там, у себя, – будет набрать побольше всяких энциклопедий, справочников, технических пособий, образцов искусственных материалов. А уже здесь, на месте, мы с Михаилом подключим Каллистрата и разберем, что пригодится, а что – нет.

Кому, в конце концов, этот мир должен принадлежать? Нам, людям? Или нечисти? Или кому-то третьему? Вопросы теоретические. Сколько научно-исследовательских институтов должно работать, чтобы дать на них внятный ответ? А я… Что могу я? Попытаться. Попробовать хоть чуть-чуть улучшить жизнь людей в этом, чужом для нас, мире, продуваемом злым ветром неизвестных физических констант…

В зеленом сумраке парка по листьям мерно постукивал дождик. Даже через стекло одуряюще пахли мокрые фиалки. Птицы смолкли, только издалека неслось одинокое монотонное кукование.

Я распахнула окно, вдохнула сырой воздух и вдруг почувствовала, что не такой уж он и чужой нам этот мир, в который меня занесло… И совершенно неожиданно для себя улыбнулась в темноту.

Книга вторая ИЗНАНКА ФИЛУМАНЫ

Часть 1 ВСЕ РВЕТСЯ

– Прогулка номер два, – сообщила я Филумане и легонько погладила ее, теплую, шелковистую, двумя пальцами.

– Нумер два? – озадаченно переспросил Михаил.

– Первую она уже совершала на шее у моего родителя, князя Шатрова, – пояснила я. И шагнула через порог женской половины теремов..

Парк окатил меня радужным облаком брызг, слетевших с листвы под порывом игривого ветерка. Я охнула от неожиданности. И тут же рассмеялась, опираясь на руку Михаила, галантно предложенную мне. Я тут просветила его насчет кое-каких знаков внимания мужчин к женщинам, принятых в моем мире, и он со всей серьезностью старался их оказывать.

Ануфрий – новый слуга Михаила – вздрогнул от моего веселого хохота, Варька, заменившая незабвенную Лизавету, поперхнулась своими жалостливыми поскуливаниями, которые она тянула уже минут десять, и ее заплаканные глаза с любопытством блеснули над мокрым от слез платком.

И правильно, давно пора перестать отпевать меня. Я всего-навсего собралась на побывку домой, к маме, и ни с кем не собираюсь прощаться на век!

Широко улыбнувшись утреннему солнцу, дробящемуся мириадами искорок в каплях парковой листвы, я громко продекламировала:

Одни только ивы!

С неба своих вершин

Еще проливают дождь!

– Это не ивы, а дубы, – поднял бровь Михаил.

– А это – стихи, – парировала я, – Японское трехстишие.

– Ах да, стихи! – кивнул Михаил с пониманием.

Насчет существования такого вида литературы, как стихи, я его тоже просветила.

У них тут по части искусств вообще не густо. Одни застольные песни. Да свадебные, которые те же застольные, только с добавлением некоторых терминов, характеризующих интимные стороны брачных отношений. В том мире, в который я направляюсь, эти выражения сочли бы неприличными, а некоторые даже матерными, а здесь это воспринималось не более как инструктаж – вещь по определению важная, особенно когда дается своевременно и в доступной форме.

Одета в экспедицию к родному дому я была просто – примерно так же, как и явилась в этот мир: брючный костюм, сшитый пугливой шагировской портнихой Меланьей, очень переживавшей, что вместо шитья подобающего для госпожи княгини женского платья она занимается невесть чем!… Не забыла я и о косынке для волос и перчатках – ведь впереди, за границей двух миров, меня ждет колючий терновник. Пока еще не видимый. С этой стороны (как, впрочем, и с той) та межпространственная калиточка, в которую я собиралась прошмыгнуть, совершенно не была заметна: каменная стена, окружающая парк князей Шатровых, казалась незыблемой и непреодолимой.