Джон Брэйн - Путь наверх

• Название: Путь наверх
• Автор: Джон Брэйн
• Издательство: Издательство иностранной литературы
• Жанр: Роман
• Год: 1960

«Путь наверх» — горький и пронзительный роман, ставший своеобразным антиманифестом «философии успеха».

Герой романа, молодой провинциал Джо Лэмптон, готов заплатить за богатство и положение в обществе чем угодно: предать любовь и дружбу, задушить в себе совесть и порядочность, превратиться в циника. Жизнь жестоко мстит ему, ведь изжить в себе все человеческое невозможно, и за каждый следующий шаг «наверх» Джо расплачивается ненавистью и презрением к себе. Но повернуть назад он уже не в силах…

---

Это в книге. А как обстоит дело в современной английской действительности? Разве не является сегодня одной из наиболее заметных фигур в высшем лондонском свете бывший летчик, а позднее малозаметный чиновник дипломатической службы Данкен Сэндис? Путь в высшее общество, к министерскому креслу и директорским постам крупнейших корпораций открыли ему не собственные (по словам английской печати, весьма посредственные) таланты, а женитьба на старшей дочери Уинстона Черчилля.

И разве все высшее английское общество, правящая элита Великобритании, не представляет собой тесно объединенный родственными узами и деловыми связями круг людей, закрытый для посторонних, несмотря на все разговоры о демократии и демократических формах управления английским обществом? В самом деле, неразрывно связанная между собой семейная группа Сесилей — Кавендишей — Черчиллей, к которым примыкает семья лорда Солсбери, играет и в деловом мире Англии, и в политическом аппарате консервативной партии (а следовательно, и во всем государственном механизме) роль весьма заметную.

Лорда Солсбери часто называют в Англии серым кардиналом [17] всех премьер-министров консервативной партии. И действительно, влияние его в политической и деловой жизни страны чрезвычайно велико, поскольку на важнейших постах находятся его родственники. Солсбери женат на племяннице герцога Девонширского, а на дочерях этого герцога женаты нынешний премьер-министр Англии Гарольд Макмиллан, министр по делам Шотландии в правительстве Идена Дж. Стюарт, казначей Центрального совета консервативной партии, член парламента Холлэнд-Мартин, видный деятель консерваторов, член парламента Джулиан Эмери. Уинстон Черчилль также (по линии жены) находится в родстве с Солсбери. Другой бывший премьер — Антони Иден — в свою очередь является родственником Черчилля: он женат на его племяннице. О Сэндисе мы уже говорили; муж второй дочери сэра Уинстона — Кристофер Саум — в последние годы также приобрел немалое влияние и в консервативной партии и в парламенте, членом которого он, разумеется, является. «Когда консерваторы стоят у власти,— пишет английский журнал «Нью стейтсмэн»,— маленькая кучка аристократов пользуется решающим влиянием».

Так обстоят дела не только в Англии. Почти все члены правительства Эйзенхауэра — представители тесно связанной между собой группы крупных финансово-промышленных воротил. Миллиардеры и миллионеры Нелсон Рокфеллер, Чарлз Вилсон, Джордж Хэмфри и Генри Лодж составляют такую же касту, доступ в которую посторонним заказан строго-настрого. А если изредка и попадают в эту избранную компанию денежной аристократии новички, то обычно не в силу своих талантов и трудолюбия, а совсем по другой причине. Молодому, напористому и честолюбивому Хэмфри удалось вскружить голову наследнице миллионов крупнейшей кливлендской компании «Марк А. Ханна». Породнившись с семьей миллионера, Хэмфри быстро пошел в гору, и вот он уже занимает свыше тридцати директорских кресел в крупнейших корпорациях и банках страны, становится на продолжительный срок министром финансов в правительстве Эйзенхауэра.

Простым смертным заказан вход в цитадель, в которой обитают те, кто правит миром капитализма. Почти невозможно попасть туда непосвященному, если он не Данкен Сэндис, Джордж Хэмфри, Джо Лэмптон. В том-то и состоит заслуга Брэйна, что он сумел показать осязаемо, достоверно и убедительно то, что принято называть «волчьими законами» капиталистического общества.

Нет, герой книги «Путь наверх» — не патентованный злодей со взором убийцы, а Брэйн — не автор детективно-приключенческого романа. Джо Лэмптон — на первый взгляд, обыкновенный молодой человек послевоенной Англии, судьба которого складывалась до поры до времени точно так же, как у десятков тысяч его современников. Родился он в семье мастера, окончил школу в маленьком городке, где и служил младшим клерком; во время войны был сержантом-наблюдателем на бомбардировщике, попал в плен, а после войны стал муниципальным служащим в другом провинциальном городе, получая жалованье по второй категории. И лишь одна скупая деталь настораживает читателя: попав в плен к немцам, Лэмптон не борется против них, не пытается бежать, он использует этот «досуг» для того, чтобы спокойно переждать войну и… получить специальность бухгалтера. Всего один, но сделанный рукой настоящего мастера штрих, и вы видите и холодную расчетливость, и целеустремленный эгоизм, которые роднят Лэмптона с теми, в чей круг он решил попасть во что бы то ни стало. Это не просто обыкновенный молодой человек: это молодой хищник, порожденный капиталистическим обществом.

Еще в детстве, когда отец рассказывает сыну о своей рабочей гордости, не позволяющей Лэмптону-старшему стать на кривую дорожку, которая ведет к «солидному положению» и собственному автомобилю, пятнадцатилетний юнец уже «не разделял гордости отца». «Гипотетический автомобиль, который он столь пренебрежительно отверг,— рассказывает наш «герой»,— казался мне бесконечно соблазнительным. И вместо восторженно-одобрительной улыбки, которой ожидал отец, он увидел только угрюмый взгляд исподлобья».

Остро чувствуя классовую рознь в современной Англии, юный Растиньяк одержим желанием отвоевать для себя (и только для себя) место наверху. «Внутренний голос, повелевавший мне… призывал меня творить добро для себя, а не для других». «Все мы мечены с рождения,— рассуждает он,— и только гениям или подлецам удается вырваться за рамки своего класса». Нет, Джо Лэмптон ни на секунду не заблуждается насчет себя: он человек трезвый, расчетливый и отнюдь не претендующий на гениальность. Что же касается подлости, то тут лишь надо не упустить случая. И случай представился, счастливый случай, которого ожидают, о котором грезят в обществе, где все измеряется чистоганом, тысячи таких лэмптонов.

Подлость Лэмптона особого рода: это, если можно так выразиться, интеллектуальная подлость. Писатель показывает не примитивного индивидуума, а наиболее опасную разновидность такого человеческого типа — мерзавца размышляющего, философствующего, пытающегося подвести под свое поведение идейную базу и даже претендующего на ваше сочувствие. Расчетливо растоптав чувства Элис, доведя ее до самоубийства, Джо позволяет себе погрустить о том, что и в себе самом он убил все человеческое: «Я тоже был трупом,— только лучше выглядел и меня еще долго не придется хоронить».

Впрочем, эти размышления — в значительной степени поза да, быть может, попытка оправдаться перед самим собой. «Я похож на новенький, только что сошедший с конвейера „кадиллак“, заехавший в нищий индустриальный район,— размышляет Джо Лэмптон, потеряв возлюбленную, по существу убитую им.— Сталь, стекло и искусственный кондиционированный воздух защищают меня от людей — от оборванных, продрогших до костей людей,— совершенно так же, как защищают они меня от дождя и мороза. Я не хочу снова стать одним из тех, кого вижу за окнами „кадиллака“, я не хотел бы даже оказаться настолько глупым или слабым, чтобы позволить себе замешкаться среди этих изнуренных работой, враждебных лиц и впустить к себе ветер, и дождь, и запах поражения. Но порой мне хотелось бы этого хотеть».

Здесь все ясно, предельно цинично и в общем правдиво (зачем же лгать самому себе?), за исключением последней сентенции: подлец в какой-то мере кокетничает с самим собой.

Поистине страшен этот «обаятельный Джо» — обыкновенный молодой человек Англии пятидесятых годов, нарисованный мастерской рукой Джона Брэйна. Изображая типичного молодого американца, англичанина, француза, итальянца наших дней, западная литература, критика, социология пытаются представить его в виде этакого развинченного юнца, без идей и идеалов, всецело занятого сексуальными проблемами, рок-н-роллом и попойками, ни во что не верящего, ни к чему не стремящегося; таких на Западе причисляют к «растерянному поколению». Но растерялись отнюдь не все; их даже не большинство. Слов нет, существуют и вихляют по земле всевозможные стиляги — и американские битники, и английские тедди-бойз, и французские блюзон-нуар. Но не слишком ли много уделяют им внимания, если учесть ту жалкую роль, которую они играют в обществе, и не преднамеренно ли раздувается это явление?

Понятно, что реакционные писатели не хотят рассказывать о тех слоях современной молодежи, из среды которой выходят Фидели и Раули Кастро, Анри Мартэны, герои Сеула и Мадрида, идущие под пули во имя своих высоких и светлых идеалов. Но ведь не менее понятно стремление умолчать и о той питательной среде, которая рождает новое поколение империалистических воротил — всех этих генри фордов вторых и им подобных,— и о тех, из которых буржуазия вербует себе на службу всевозможных фрэнсисов пауэрсов. О последних нельзя сказать, что они ни во что не верят, ничему не поклоняются, ни к чему не стремятся. У них есть цель — успех и богатство во что бы то ни стало, любыми средствами; есть и божество — деньги.