Вадим Астанин - Земля, и всё остальное — по списку

• Название: Земля, и всё остальное — по списку
• Автор: Вадим Астанин
• Издательство: sFs publishing house
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014

Сборник фантастических рассказов.

---

— Черт, — выругался Филин, вдруг вспомнив то, что должен был сделать, — черт, черт, паратранк.

Он должен был проверить наличие ампул паратранка в автоматическом инъекторе. Паратранк или паратранквилизатор адаптировал человеческое сознание к нечеловеческим условиям полосы. Инъекция паратранка оказывала свое защитное воздействие в течение шести часов, на столько была рассчитана стандартная доза при медленном непрерывной поступлении паратранка в организм. Снижение уровня транквилизатора в крови приводило сначала к синдрому «дежавю», а потом, если человек не получал очередную дозу препарата, вызывало страшнейший кататонический приступ, гарантированно сводивший несчастного в могилу.

Инъектор рассчитан на четыре ампулы. Когда расходуется последняя, раздаётся громкий предупреждающий сигнал, говорящий о том, что необходима смена ампулодержателя. Максимальная продолжительность относительно комфортного существования человека после прекращения поступления транквилизатора в кровь — тридцать минут, в состоянии синдрома «дежавю» до одного часа. Наиболее сильные выдерживали почти два. Но Филину столько не продержаться. «Тремор рук есть первый симптом начинающейся перегрузки мозга в результате неспособности его правильно обработать и интерпретировать поступающие зрительные образы и звуковые колебания. Невозможность адаптации вызывает сначала ощущение нереальности происходящего, постепенно приводящее к состоянию «дежавю» или твёрдому убеждению, что все увиденное и услышанное реципиентом уже однажды с ним происходило. В случае неоказания экстренной медицинской помощи пострадавший испытывает сильнейший психосоматический шок, заканчивающий кататоническим припадком и смертью».

Тремор рук. У него дрожат руки. Филин посмотрел на часы, совмещённые с индикатором инъектора. Цветовой столбик переместился из зелёной области в жёлтую. Прошло семнадцать минут. Через тринадцать минут у него начнётся лёгкое расстройство памяти и галлюцинации. Почти незаметный кретинизм будет прогрессировать и через примерно двадцать девять минут он превратиться в мычащее и пускающее слюни животное. Ужасающая перспектива. Спасти его только ампулы, полные паратранка.

Ампулы хранятся в медицинском секторе склада. Для того, чтобы до него добраться, ему придётся пересечь открытый со всех сторон плац. Ему придётся рискнуть показаться, а, значит, возможно, превратиться в мишень и кроме того, ему придётся бежать по тому, что недавно было его боевыми товарищами. Но без дозы паратранка он умрёт, умерев же, не сможет отомстить за смерть своих друзей, смерть быструю и страшную.

Филин выбрался из отсека управления орудием, спустился вниз. Перед ним лежал плац, засыпанный пеплом. Мысли начинали путаться. Филин вдруг осознал, что он уже стоял так, не решаясь сделать первый шаг, наступить на остатки того, что ещё недавно было живой человеческой плотью. Вслед за этим осознанием он вспомнил, как бежал по плацу, пригнувшись, неровно и тяжело дыша, бежал не прямо, а каким-то диким, заячьим зигзагом, то пригибаясь низко, то приподнимаясь и нервно оглядываясь.

Пот стекал частыми струйками по лицу, попадал в глаза и острая щиплющая боль заставляла его часто моргать. Когда Филин преодолел две трети пути, он вспомнил, что забыл автомат в отсеке управления и вспомнил, что вспоминал об этом. Однако вернуться назад он не смог бы, потому что, возвратилось к нему знание о происходящем с ним в будущем, которое есть настоящее, у него на обратный путь не хватило бы сил. Он продолжал бежать, пока не достиг стены казармы и не упал в изнеможении. Здесь ему следует отдохнуть немного, после чего пройти вдоль стены налево, свернуть за угол, и пройдя эту казарму, затем вторую, увидеть приземистое здание первого вещевого склада.

Склад специального оборудования размещается в следующем блокгаузе. Замки обыкновенные, механические. У него нет ключей, поэтому открыть их ему не удастся. Ему придётся идти к казарме, к тому месту, где на пожарном щите можно раздобыть лом и топор. Возвратившись к складу, он будет долго и неумело сбивать огромный чёрный замок. Легче было бы использовать электронные замки, но они постоянно ломаются из-за ЭМИ. Электро-магнитного импульса. Зачастую старое не значит отсталое. Вход в медицинский сектор перекрыт металлической дверью с кодовым замком. Кода он не знает, но открыть замок не составит особого труда. Он думает, что не составит. Кнопки от постоянного использования стёрлись. Код четырёхзначный, три цифры, одна буква. С буквой все ясно, она одна, с цифрами придётся повозиться, главное, запоминать, в какой последовательности он их набирал. Ошибка, снова ошибка… букву первой, последней, второй, четвёртой или третьей? Не получается… не получается… все… надо рассуждать логически… а с логикой у нас проблемно. Попробуем так, не получилось, попытаемся снова и снова, снова, опять, в последний раз, в предпоследний, он повторяется… не помню предыдущую комбинацию… получилось…

Филин пришёл в себя и обнаружил, что сидит привалившись к ребристым пластиковым ящикам. Избитое такое выражение, часто употребляемое: «обнаружил, что», но тем не менее, Филин обнаружил, что сидит, привалившись к ребристым пластиковым ящикам с яркими ало-красными надписями на стенках «Оборудование. Перемещать строго в специальной защищённой таре». Ящики громоздились в проходах между стеллажами, ограничивая свободный доступ к полкам, составленные в неаккуратные штабеля, грозили рухнуть в любую минуту. Обозревая эту апокалиптическую картину то-ли подготовки к поспешному бегству, то-ли торопливой разгрузки поступившего груза, Филин проникся титанической сложностью стоящей перед ним задачи. Он не сможет найти быстро ампулы паратранка в этом кажущемся хаосе ящиков, коробок и пакетов. Он просто не знает, что где лежит. Ему остаётся только бесцельно бродить между стеллажами надеясь, в расчёте на свою интуицию, что поиск не затянется надолго. Он поднимется, цепляясь за ящики и побредёт от стеллажа к стеллажу, рассматривая бесчисленное количество разноцветных упаковок, снизу-вверх, насколько позволяет взгляд, и будет идти, пока не истечёт оставшееся на жизнь время, а затем исчезнет. Навсегда. Нет. Этого они не дождутся. Ярость подняла его на ноги. Филин ухватился за ближайшую к нему стойку и двинулся вглубь склада. Ампулы паратранка хранились в специальных контейнерах, окрашенных в темно-синий металлик. Четыреста индивидуальных комплектов в каждом контейнере, сорок ампул в каждом комплекте. Ставлю шестнадцать тысяч на спасение и ноль целых одну шестнадцатитысячную на то, что ты их вообще найдёшь. Надежда на спасение исчезающе мала.

Филин, тяжело дыша, опустился на пол. Ему нужна небольшая передышка. Надо отдохнуть, отдышаться, пересидеть свинцовую тяжесть, навалившуюся на плечи. «Глаза в кучу, мысли разбежались», — вспомнились Филину слова матери. Она повторяла эти слова каждый раз, когда маленький Филин возвращался домой в рваных штанах, или перемазанных грязью рубашках. «И где ты грязь находишь, на улице же сухо» — укоризненно смотря, мама стаскивала с Филина испачканную одежду и слегка хлопала непутёвого сына по большой стриженой голове. В детстве Филина не звали Филином. В детстве у него было имя, была фамилия. Витя Коротаев. Да. Виктор Северинович Коротаев. Витя Коротаев любил читать фантастику и очень сильно не любил математику. В школе алгебру и геометрию преподавала завуч, Анна Михайловна, строгая до озлобления женщина. Витя боялся ее страшно. Даже выполнив домашнее задание, он сидел на ее уроках, изнывая от страха быть вызванным к доске. Страх его усиливался оттого, что мама Вити тоже была учителем. Учителем химии. И к большому несчастью для мальчика Вити, она работала в той же школе, где учился ее сын. А сын учителя обязан соответствовать высокому званию родителя. Поэтому завуч Анна Михайловна регулярно информировала Валентину Петровну об успеваемости Вити Коротаева. Старая крыса. Филин представил, с какой змеиной ухмылкой завуч рассказывает маме о полученной сыном тройке. Дрянь. Он ненавидел эту полную женщину так же сильно, как ненавидел в пятнадцать лет. Хотя что ему сейчас до этой старой, бесполезной ненависти. Он должен искать контейнеры. Контейнеры синего металлика, с ярко-алой надписью на бортах, большими правильными буквами: «ПАРАТРАНК»

Но подняться он не успел.

Сиана Ун отвлеклась от созерцания конвейера опор силового скелета, отметив краем зрения тень движения на боковом экране. Перебросив картинку на ходовой экран, она предельно увеличила изображение, пристально рассматривая боевое укрепление уходящих, очищенное испепеляющим огнём гоах два рат назад, стараясь обнаружить хоть что-то, способное самостоятельно перемещаться. Укрепление казалось безжизненным, но Сиану Ун привлекло одно из больших орудий, расставленных по периметру укрепления. Только это орудие было развернуто в сторону формируемого скелета. Никто из уходящих в этом укреплении не успел добраться до своих чудовищных машин разрушения, следовательно, заключила Сиана Ун, в нем наверняка остались выжившие, способные сорвать или серьёзно затруднить возведение защитного контура таат. Сиана Ун передала командование своему заместителю Син Кану, объяснив свое решение желанием осмотреть стоор, место последнего утешения уходящих. Син Кан, выслушав Сиану Ун, только неопределённо хмыкнул в ответ. Сиана представила себе выражение лица Кан Сина в этот момент. Ироничная улыбка и многозначительно приподнятые брови. Сиана Ун, известная своей чрезмерной даже для для устроителей сентиментальностью, осматривает подлежащий обязательному уничтожению объект на предмет возможного занесения оного в реестр сохранённых артефактов. Хотя она прекрасно знает, что сооружения и предметы, не включённые в утверждённую концепцию генеральной планировки, утилизируются без остатка. Тем более, сооружения и предметы, свидетельствующие о насильственной природе ухода.