М. Загребельный - Сергей Параджанов

• Название: Сергей Параджанов
• Автор: М. Загребельный
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-03-5476-0

Сергей Параджанов – личность чрезвычайно незаурядная, начиная от своего происхождения (в энциклопедическом словаре он значится как «грузинский и украинский режиссер армянского происхождения») и заканчивая всей своей жизнью. Он ворвался в мировой кинематограф фильмом «Тени забытых предков» в середине 1960-х, и с тех пор о нем не перестают говорить. Эксцентричный, непредсказуемый, эпатажный, Параджанов не хотел и не мог жить «по правилам». Понятно, что многим это не нравилось. Как говорил сам режиссер, власти вычеркнули его из жизни на 15 лет – его то сажали в тюрьму, то просто не давали работать. И все же он выжил и продолжал творить.

---

Отстаивая свое право на работу, я прибегаю к последней доступной мне мере и на страницах газеты обращаюсь к творческой общественности студии.

Я прошу разобраться в сложившейся обстановке, ведь речь идет не только обо мне.

У всех на памяти события последних лет, в результате которых от нас ушли один за другим талантливые молодые режиссеры – воспитанники И. Савченко, человека, так много сделавшего для украинской кинематографии. Это не случайное явление, в этом есть своя какая-то зловещая закономерность.

Причина этого в том, что на студии утрачено доверие к людям – настоящее, смелое, партийное, не имеющее ничего общего с тем слепым и неоправданным, которое бытует у нас и так дорого обходится нашему коллективу.

Мой учитель И. Савченко не объяснял, как писать прошения, он считал, что художник должен говорить языком искусства. На Киевской киностудии я лишен права говорить, и для того, чтобы не молчать, берусь за перо. Я горд тем, что мой диплом подписан и вручен мне человеком, чье светлое имя дорого кинематографистам всего мира, чье имя носит наша студия – Александром Петровичем Довженко…»

В 1957 году Параджанов сумел снять ряд документальных и научно-популярных картин – «Наталия Ужвий», «Думка», «Золотые руки». В 1959–1962 годах он снимает художественные картины «Первый парень», «Цветок на камне», «Украинская рапсодия». Не соглашаюсь с теми, кто начало взлета Параджанова ограничивает 1964 годом, годом появления фильма «Тени забытых предков». Фильм-портрет «Наталия Ужвий» (1957) о королеве тогдашней украинской драмы никогда бы не доверили рядовому режиссеру. Как и не согласились бы тогдашние «тяжеловесы» украинской литературы и авторы сценариев А. Левада, В. Собко на заурядного режиссера.

Сам фильм «Украинская рапсодия» возник как ответ украинского кинематографа на закупленный Советским Союзом фильм «Рапсодия» о выдающемся скрипаче. Все были очарованы этой лентой, вспомнили вдруг, что на одном довоенном конкурсе украинская певица взяла первое место. И вот о признании именно украинской культуры за рубежом решили снять фильм. Сделать этот фильм поручили Параджанову. Он был этим страшно горд и пообещал, что в этом фильме будут у него сниматься и петь совершенно незнакомые актеры и вокалисты. О музыкальном вкусе Параджанова говорит его выбор:

«Женский вокал будет исполнять никому неизвестная певица Женя Мирошниченко, мужскую роль (и вокальную) будет исполнять никому неизвестный актер и вокалист Юрий Гуляев…» Киевский культуролог В. Скуратовский считает, что нелишне присмотреться к тем ныне полузабытым картинам. Иначе «параджановская биография, и без того ставившая в тупик почитателей и врагов режиссера, предстает в режиме некоего загадочного первоначального ее зияния».

Обитель Параджанова. Киев, проспект Победы, 1

В 1962 году Параджанов поселяется в квартире на 7 этаже по нынешнему адресу проспект Победы, 1. Формально супруги разошлись, хотя режиссер категорически был против. После незаконного ареста Сергея Иосифовича квартиру в нарушение всех писаных и неписаных законов отняли, хотя в ней был прописан несовершеннолетний Сурен.

Рядом с домом – универмаг «Украина», напротив – цирк (соединялось в единое семантическое поле: украинский цирк). В доме вареничная (сейчас кафе), куда режиссер наведывался с восклицаниями: «Расступись, идет украинский буржуазный националист Параджанов!» Народ шарахался…

Павло Загребельный оставил фреску маленького жилища, где господствовал дух безграничности, а я ее перевел с украинского. Там никогда не было ничего постоянного: ни обстановки, ни вещей, ни людей, даже сам Параджанов то ли был в квартире, то ли его там не было, он мог исчезать на месяцы, на годы, неожиданно появлялся, звал к себе огромное количество людей, приглашал, требовал, соблазнял, потом точно так же неожиданно пропадал. Мебель будто перемещалась вслед за своим хозяином. Неожиданно появлялась деревянная лавка из синагоги, чтобы через день-два ее сменила казацкая скамейка, которой на смену придет бидермаеровский диван. Стульев в привычном понимании этого слова там никогда не было, а только старинные украинские «дзыгли» из тяжелого дерева, утонченные золоченые стулья из дворцов польских королей, какое-то подобие полутронов с двуголовыми орлами на высоких спинках. Спальни у Параджанова, кажется, тоже не было никогда. В какой-то из комнаток мог появиться матрац, но эта вещь никоим образом не предназначалась для сна, а только для разглядывания, удивления и восхищения. Потому что матрац был оббит тканью, которую уже не найдешь нигде в мире, и набит конским волосом из хвостов чуть ли не конницы самого Тамерлана.

Во всех углах и уголках этой необычной обители мы могли наткнуться на ржавые рыцарские латы, пятипудовый бронзовый колокол, отлитый в 1654 году в честь Переяславских колоколов Хмельницкого, французскую шкатулку в стиле «маркетри», небрежно смятые останки прибитого пылью туркменского ковра ручной работы XVI века. Стены были украшены коллекционными фарфоровыми тарелками, картинами выдающихся мастеров и неизвестных гениев, уникальными карпатскими иконами на стекле, сюрреалистическими рисунками самого Сергея и его друзей. Посуда? Роскошные фарфоровые сервизы, древняя армянская и грузинская керамика, чуть ли не древнерусские оловянные тарели и бокалы…

Боги не умирают, а у Параджанова многое было от богов, а не от людей. Он был как будто из двух начал: земного и божественного, его маленькое, легкое почти до невесомости тело животворилось не земной едой, а духом… О таких, как он, говорят: святым духом питается. Зато сам Параджанов любил смотреть, как едят и пьют гости в его квартирке под небесами. Невзирая на всю бытовую непрактичность, Сергей каким-то образом умудрялся иметь в своей обители рядом с абсолютно несъедобным антиквариатом огромное количество наивкуснейших вещей: нежную баранину для шашлыков, сочную телятину для пельменей, отборный рис для плова, свежие субтропические фрукты, кавказские травы, всякие экзотические специи, которые когда-то звались колониальными товарами, грузинские марочные вина. Конечно же, армянские коньяки и наиразнообразные украинские водки… И если гости пили вино, то таинственным образом в руках хозяина появлялись фужеры – настоящая баккара, а водка наливалась в граненые павловские полустаканчики, под коньяк подавались специальной формы бокалы цветного стекла. Для приготовления кавказских блюд, кажется, с самих гор приглашались кавказские люди, у которых были такие же глаза великомучеников, как у Сергея.

Вспоминает Сурен Параджанов: «К нему раз в дверь звонят. Он открывает – стоят грузины в белых рубашках. А на улице зима, минус двадцать. Говорят: «Мы сидели в тбилисском аэропорту в ресторане, скучно стало. Мы не знали, что в Киеве так холодно»… В цирке львов кормили мясом, оставалась какая-то часть – дрессировщики папе несли. Папа называл «львиная доля». Напротив дома аэропортовские кассы, так все кассирши папу знали. Высоцкий был сколько раз. Если бы папа был плохой, Высоцкий разве приходил бы? Папа со всеми старался дружить…»

«Тени забытых предков»

Осенью 1962 года на Киевской киностудии им. А. Довженко предварительно дали добро на съемки одноименного фильма по повести М. Коцюбинского «Тени забытых предков». 9 мая 1963 года сценарий в русском переводе и письменные одобрительные выводы республиканских инстанций отправили на высочайшее утверждение союзным столоначальникам. Обращение к украинской литературе было не случайно. Еще в начале 1960-х Параджанов написал сценарий фильма-биографии «Дума про Кобзаря». Позднее он загорится идеей экранизации поэмы Т. Шевченко «Мария».

Художник радостно телеграфирует 15 мая из Москвы, что «Тени…» включили в план производства на 1963–1964 гг. Приказ про запуск в подготовительный период производства кинокартины датирован 15 июля. Выделили 2400 метров пленки и 375 тыс. рублей. «Тени…» снимал звездный коллектив, от оператора, впоследствии режиссера Ю. Ильенко, исполнителей главных ролей Л. Кадочниковой, И. Мыколайчука до художника Г. Якутовича и композитора М. Скорыка. Скорык вспоминает:

«Сергей нашел меня очень просто. Когда он задумал экранизировать повесть Коцюбинского, то решил для себя, что из киевских композиторов «о Карпатах» музыку никто не напишет. Вот и приехал во Львов. Пришел на радио и попросил поставить музыку львовских композиторов. Переслушал много, в частности произведения Кос-Анатольского, Колессы и мои. И сразу же заявил: «Этот композитор будет писать музыку для моего фильма!» Во время встречи заметил: «Я хочу, чтобы вы написали для меня гениальную музыку!» Мне тогда почему-то не понравилась его какая-то тревожная аура. Более того, показалось, что Параджанов владеет гипнозом. После разговора я подумал немного и отказался от предложения.