Игорь Афонский - Здравствуй – прощай!

• Название: Здравствуй – прощай!
• Автор: Игорь Афонский
• Жанр: О войне
• Год: 2014
• ISBN: 9781310209666

Повести, вошедшие в книгу — о подлинном минувшем времени последних лет существования Советского Союза, казалось бы, недавнем, но далеким в свете событий, пронесшихся по конгломерату стран, живших рядом и единой жизнью; взгляд изнутри на службу в армии того времени, на саму жизнь — со всеми подробностями, о которых может написать только очевидец, обладающий талантом тонкого наблюдателя, прекрасным чувством юмора и замечательной памятью. Это свидетельства непредвзятого единовременника, переданные в живой форме, написанные неподдельным авторским стилем с вдумчивыми и веселыми отступлениями, пояснениями и объяснениями автора. Поэтому увлекательное и познавательное чтение доступно не только современнику описанных действий, но людям любых поколений, которым интересна живая история нашей страны и узнавание сути, души и характера русского человека, негаданно попавшего в жесткие и жестокие условия подготовки к военным действиям и настоящей войны; людей «советской» формации и образа жизни, представителей множества национальностей в широком ряду встреч, общения, явных и глубинных отношений между людьми, волею судеб попавших в обстоятельства суровой, непредсказуемой действительности.

Конец восьмидесятых годов прошлого века. Никто еще не предполагает, что союз Советских республик может распасться, что война в Афганистане когда-то закончится. Олег, юный курсант из Клайпедкой мореходки, не мог и вообразить, что окажется сначала в Средней Азии, а после в Афганистане с оружием в руках. «…Поток нёс всех к единственному на тот момент ненасытному жерлу, к «черной дыре» того времени, к истоку «горячих точек», к нашим южным рубежам Родины». Разные люди, разные характеры, разные национальности, разные судьбы на одной иссохшей земле под ногами. Не все вернулись домой, для всех для них война стала обыденностью, но гниль или порядочность проявляются, остаются с человеком на всех этапах жизненного пути.

---

«И хлеб ещё не пекли, огородов тут не держат, все взрослые и подростки работают в поле, а ближайший магазин находился за несколько километров оттуда».

Олег читал ужас в глазах товарищей! Это был шок от реальной жизни, от её действительности!

«Куда они попали?»

Точно так же они будут ходить в любом другом месте и видеть такую же картину нищеты и убогости.

«Как так можно жить? Где богатство колхозов — миллионеров, где плодовые поля, приусадебные участки, куда вообще смотрят власти?»

Уже сейчас до него дошло, что крайние дома, расположенные у полевого лагеря, просто жили за их счет, за потребность к спиртному, сигаретам, насваю, овощам и горячему хлебу. Коммерция только зарождалась в этом краю.

Как-то Олег ждал, пока испекут лепешки: женщина с покрытой головой раскатывала во дворе тесто, сидя у местной печи. Она неожиданно шлепнула себе по голой ляжке тугим раскатанным куском теста и залепила его в тандыр, на горячую стенку, потом проделала такую операцию ещё раз, и вот, скоро две лепешки были готовы!

Потом все рвали на куски горячий хлеб, а Олегу в горло не лез, достаточно было представить способ приготовления и раскатку. Есть хотелось всегда, потому аппетит всем портить не стал, пожалел, отложив свой рассказ напоследок.

Всё. Команда!

— Встать!

Грохот движения; поднимаются разморенные солнцем, стянутые плотными портупеями потные молодые тела. Автоматы разрядили, отстегнули рожки, передёрнули затворы, спустили предохранители, проверили всё вокруг себя, попрыгали, расслабились, построились и пошли обратно. Дорога обратно оказалась короче, чем на стрельбы. Вся вода выпита, а фляги давно пустые. В ауле была очень хлорированная вода, даже в колодце плавали перья от химической обработки: что-то говорили о гепатите. В полевой лагерь воду привозили тоже хлорированную, голубую, как в бассейне в далеком детстве, осадок в ней хоть ложкой черпай, от этого в горле стояла изжога. Но в лагере стоят чаны под чай, где заваривали верблюжью колючку, получалось отличное мочегонное средство изумительного рубинового цвета. В бытность дежурств по столовой Олегу приходилось самому заваривать такой чай. Для этого нужно было залить крутым кипятком собранные в пустыне кусты, предварительно ошпарить их, смыть пыль. Очень скоро привыкаешь к такому вкусу. Тут главное дело — это слить старые остатки «тридцать шестого» чая из бака, опрокинув тяжелый чан на землю. Если полениться и не мыть чан, то скоро осадок с металлическим привкусом испортит любой напиток. Китайцы говорят, что старый чай — это уже яд, почему бы и нет.

Кто-то пошутил про магазин автомата, когда проходили то злополучное место, послышался нервный смешок. Шли не по дороге, а рядом, чтобы только не поднимать пыльное месиво своими сапогами. На стрельбах отстрелялись средне, в этом деле самородков было мало. Олег целился в своих, запасных очках, но с непривычки всё плыло в глазах, стекла приходилось всё время протирать, поэтому он снял их и представил себя в школьном тире, тогда результат резко изменился в хорошую сторону. Зрение без особых нагрузок само выправилось.

Недалеко от полигона находилась ещё одна воинская часть, там был питомник собак для несения караульной и пограничной службы. Существовала легенда, что художественный фильм про пса по кличке Алый снимали где-то здесь! Олег, он смотрел этот фильм, подумал:

«Врут, ничего похожего здесь не было видно. Снимали в горах, собаку могли взять из питомника. Съёмки велись, вероятно, зимой, в период проливных дождей, а летом осадков тут не увидишь!»

Впереди чистка оружия, обед и несколько часов отдыха; суровый климат обеспечил настоящее пекло, в котором ничего нельзя делать. Где-то, в тропических странах живут размеренно, днём из тени не выходят. А тут только "Орлиная Сопка" держит мировой рекорд по самой высокой температуре летом — до семидесяти градусов по Цельсию, сорок пять градусов в тени в полдень. Скоро заканчивается полевой выход, скоро закончится и «учебка». Впереди чистый лист бумаги: что в нём напишут завтра? Никто этого не знает, но места на этом листе должно было хватить для всех, для каждого из них — этих пацанов!

Глава 12. День Большого Топора

Капитана понесло! Он, словно с цепи сорвавшись, всех крыл матом, да так, что последнюю дремоту у Олега как рукой сняло. И промелькнуло у рядового в голове:

«Все — это «губа»… и как минимум суток трое!»

Но мат долго не прекращался! Он рушился рвущими перепонки осколками.

«Десять, десять суток ареста!» — поправил себя Олег, глядя на разоренное гнездо поста пожарной безопасности. Пост — это выкрашенное в красный цвет место с бочкой воды, ящиком песка и подвешенным, застекленным шкафом разного пожарного инвентаря. Впрочем, стекло выдавили и аккуратно поставили на землю, и недоставало… двух пожарный топоров.

«Кому они были нужны?» — лихорадочно теснилось в мыслях.

— «Кому они были нужны?» — повторялось этим офицером и в матах.

— «Кому они были нужны?» — сотрясался вопрос и упирался в просторы космического пространства! Но это единственное, что связывало разъяренного капитана химических родов войск и рядового учебного артиллерийского полка, стоящего во внутреннем карауле на территории данной части. И было очевидно, что топоры кому-то потребовались больше чем просто на этом пожарном посту. Поэтому полковой пост внутренней караульной службы и понес этот невосполнимый убыток. Пропажа обнаружилась утром, когда хмурый офицер изможденного вида прибыл в район своего хранилища, отпер бытовку, выполз покурить это дело и уставился на стекла, сиротливо стоящие у стены.

«Откуда были эти предметы?»

Взгляд проследовал дальше, и не стоило труда догадаться — с поста пожарной безопасности, который служил красой и гордостью этого участка, этих ангаров. Минута, и караульный, сонно таращивший глаза, был призван к ответу.

— Объект находящийся под твоей непосредственной охраной, подвергся нападению! Это наверняка диверсия, это акт возмутительного… посягательства на самое святое! На химические войска!

Дальше капитан, умело используя статьи устава и весь запас богатого жизненного опыта, плюс фразы русского языка, сыпал без остановки.

Вот уже прибыла смена во главе с разводящим с простой украинской фамилией Шмыглюк. Старший сержант артиллерийского полка — Володя Шмыглюк. Он стал хмуро щуриться, а когда вник в суть дела, то решил завершить свои прямые обязанности разводящего на посту. Уже рядовой пришел в себя, оправился от внезапного нападения, огрызаясь, позорно покинул свой пост, а «химик» не унимался. Нервно дымя сигаретами, он не хотел слушать, что пломба на месте, и что никого из посторонних «вроде… не было». Это выражение ещё больше напугало его, и вслед он выжал вопрос:

«А кто, мол, вроде был?»

С этого потом все и началось!

* * *

— Автомат разряжен! — так доложил Олег и сдал оружие в оружейную комнату, не подозревая, что на очень длительное время все виды патрулирования в городе и караулы в полку и гарнизоне были для него заказаны. Снятый с караула, он так и не выспался. Предыдущая подготовка к караулу, регулярное изучение статей Устава Вооруженных Сил, дневные уборки в помещении и другие срочные и необходимые дела и поручения — вот тот короткий перечень обязанностей, что лежат на обычном курсанте учебной воинской части очень южного гарнизона с загадочным пятизначным номером полевой почты. Отслуживший чуть больше военнослужащий имел значительные преимущества перед курсантом, та же самая подготовка к караульной службе свелась к внешней подготовке одежды и обуви и внутреннему тренингу, спокойному сну. От военнослужащего, находящегося на постоянном месте службы, вообще меньше спроса, считалось, что свое он уже отбегал, всё знает и со всеми трудностями может и должен справиться. Обязанности караульного столь сложны и противоречивы, что сам Устав трактует порой поведение военнослужащего неоднозначно. Главное, порой, принять удобную позицию, скажем, платформу, на которой стоит младший командир:

— Люминий! Значить, люминий грузим, а те, кто умный, пойдут разгружать чугуний\».

Вот Олега определили в столовую, чтобы он мог достоять сутки наряда. Но, попав в наряд к чужому взводу, он уже вечером имел все шансы заступить в наряд, но со своей батареей. Чужие были немного юмористы!

— Итак, продолжай! Работа очень знакомая, как в кино про Чапаева, то есть картошку чистить. Полванны начистили ещё ночью, четверть ванны тебе осталось дочистить для ужина. Видишь! Картошка эта вся привозная. Но сохранилось её в хорошем состоянии очень мало, видимо везли очень долго, издалека. Земля с картофелем была тоже привозная. Это очень красивый чернозём, но весь отчего-то мокрый!