Николай Рерих - Листы дневника. Том 1

• Название: Листы дневника. Том 1
• Автор: Николай Рерих
• Издательство: Международный Центр Рерихов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-86988-041-6

В 1934–1935 гг. Н. К. Рерих организует большую научную экспедицию в Северный Китай и Внутреннюю Монголию. За это время он написал более двухсот очерков для Листов дневника, которые и составили содержание первого тома этого издания. Каких бы вопросов ни касался Н. К. Рерих (а круг тем его очерков необъятен), главной для него является тема духовного, нравственного совершенствования человека, связи человеческой жизни с Великими Законами Космоса. Его очерки — это размышления о прошлом, настоящем и будущем человечества. Философское наследие Н. К. Рериха уникально. Оно является источником подлинной духовности для наших современников. Тексты Листов дневника воспроизводятся по материалам архива МЦР.

---

От наносной неприязни следует излечиваться как от зачатка безумия.

Много раз сама жизнь покажет, что именно то обстоятельство, которое было, казалось бы, непреоборимым предметом неприязни, вдруг сделается полезнейшим, а то место, которое казалось пустейшим — окажется богатейшим. Тогда со многим стыдом человек должен будет отобрать все свои преждевременные заключения. Много раз внутри он пожалеет, что допустил самодельным чудовищам до такой степени овладевать им.

Если несправедлива неприязнь, то также несправедливо лицеприятие. Человек, окруживший себя негодными призраками-любимцами, достоин такого же сожаления, как и породивший неприязнь в себе. Ведь и создателю лицеприятия придется рано или поздно сознаться в своей неосновательности тоже с великим стыдом. А ведь у людей, неглубоко мыслящих, этот стыд породит раздражение и создаст новое вредительство. Конечно, и самодельная неприязнь и неразумное лицеприятие одинаково стыдны, ибо их одинаково придется изживать. А всякое хождение в оковах очень тягостно. Так же тягостно, как всякое нарушение естественной справедливости.

В римском праве изучаются различия между фас и юс. Процесс порождения одного из другого очень сложен. И все же можно изумляться тем глубоким умам, которые проникали эти Тонкости образования человеческих отношений. Если мы имеем перед собою всевозможные примеры здравого обсуждения и желания наиболее правовых решений, то это и в обиходе должно понуждать к очень сознательно заботливому отношению к своим поступкам.

"Слово не воробей, выскочит — не уловишь", — предупреждает народная мудрость. Конечно, здесь предполагается не только внешне звучащее слово, но и значение породившей его Мысли. Если каждая мысль производит какой-то зигзаг в пространстве, то ведь этот иероглиф где-то останется и всегда будет напоминать, прежде всего, нам самим же о том, как прискорбно наполнять пространство необдуманными иероглифами. За каждый из них мы ответили и ответим в пространственном мегафоне.

"От падения лепестка розы миры содрогаются". Гнусит радио, монотонно и неумолимо нечто пронзает пространство. Что это? Лицеприятие? Или неприязнь? Будем надеяться, что создается еще один пространственный иероглиф справедливости.

1 Мая 1935 г.

Цаган Куре

"Нерушимое"

Семидесятилетие

Дорогой мой, только что я узнал об исполнившемся Вашем семидесятилетии. Не могу не послать Вам привет, хотя бы запоздало, хотя бы из далекой пустыни.

Прежде всего я никак не мог допустить, что Вам уже семьдесят лет, и считал Вас своим ровесником. А теперь слышу не только о годах Ваших, но и историю всей Вашей болезни. Подумать только, быть привязанным к постели, в постоянных страданиях и при этом сохранить всю тонкость и возвышенность мысли. Это прямо удивительно. Все должны запомнить, что существует внутренний светлый огонь, который среди всех горестей и трудностей хранит ту необычайную свежесть и убедительность мысли, которою Вы обладаете.

Ваш пример для каждого разумного человека является самым убедительным в том, что не о хлебе едином жив будет человек. Как бы болезнь Ваша, сама по себе такая необычная, ни потрясала организм, но дух готов преобороть даже наиболее тяжкие натиски страдания. Не о теле едином жив человек.

Всегда вспоминаю с глубокой сердечностью все наши встречи. Во всех беседах Ваших звучала глубокая искренность, утонченность мышления и прежде всего и во всем желание добра.

Думаю, что и всегда в Вас жила эта необыкновенная убедительность и доброжелательность. Слышал я, что Вы всегда выглядели очень моложаво. Слышал я, как после какой-то Вашей речи Ваш оппонент назвал Вас молодым человеком, противопоставляя своему умудренному возрасту. Когда же он спросил, сколько Вам лет, а Вы ответили — 42, то Ваш совопросник в изумлении извинился, ибо ему было всего 41. Я не знаю, о чем была эта дискуссия. Но чувствую, что, как обычно, с Вашей стороны она была убедительна по свежести мысли, а со стороны Вашего супротивника это, наверное, были лишь сухо рассудочные расчеты.

Знаю я также, что от студенческой скамьи Вы любили чтения. Не ограничивали себя каким-либо предвзятым кругом, но шли к светлым источникам. Новые познания Вас не только не пугали, как часто бывает, но лишь окрыляли для дальнейшей бодрости мышления и радости бытия.

Также слышал я о всех многих опасностях и трудностях, которые встречались в Вашей трудовой и просвещенной жизни. Сколько враждебных, незаслуженных оскорблений, сколько отравлений, так неизбежных с горными работами, Вы вынесли неслыханно бодро. И вот случайное отравление несвежим продуктом вызвало это бесконечное воспаление нервов. Какие же должны были быть сделаны своевременно духовные запасы, чтобы даже организм мог противостоять всем этим, казалось бы, губительным потрясениям.

Без большого духовного сокровища никакой организм сам по себе не устоял бы под давлением всяких зол. Целых четыре года быть прикованным к постели и среди страданий обратить эту напасть в духовный праздник ¬это поистине незабываемо.

Прийти к Вам в течение всего прошлого лета было для меня настоящею радостью. Не было случая, чтобы рядом с постелью Вашей не лежал уже целый лист значительнейших соображений, вопросов и заданий. В то время, когда у многих других с трудом формулировались хотя бы одна тема или один вопрос, а у Вас этот источник живой неустанно давал новые значительные темы. Только в духе, воспринявшем действительно многое, только в чаше, где накоплено постоянное сокровище, могут жить и сверкать в возношении все те нужные, неотложные и прекрасные вопросы и задания, которыми Вы не только живете, но горите светлее любого молодого. Не для холодной дискуссии нужно Вам такое жизненное благо. Вы живете им и несете его всем тем, кого Вы видите. Около Вас не может быть пустого легкомысленного разговора. Все сведется к чему-нибудь очень значительному, очень светлому и чистому. Именно во всем будет та соль, о которой так глубоко отмечает Апостол Павел.

Нет такого человека, который стремился бы уйти от Вас. Наоборот, Вы сами видите, как к Вам идут люди и как Вы им нужны. И еще не забуду, что идут к Вам люди всех возрастов и самых различных настроений. И в этом разнообразии всегда прозвучит единство прекрасного и трогательного устремления.

Большая ценность в том, что Ваша светлая убедительность достигает сердца всех возрастов. Около постели Вашей не есть лишь совет старцев или школа юношества. Именно около Вас одинаково ценно побыть и освежиться духом каждому, приходящему с целью блага.

Когда меня спросят, как же дает дух неистощимую силу и телу, я скажу: побеседуйте с моим другом Грамматчиковым и Вы почувствуете все значение духовных проникновений.

Потому-то я приветствую Ваше семидесятилетие не как обычную выслугу лет, но как необычайную заслугу горения духа на благо человечества. Пусть все мыслят так же широко, так же доброжелательно, и пусть чтут источники блага без всяких мертвенных отрицаний, без взаимоукушений и подозрений. Ваш пример, необычайный по своим внешним и внутренним условиям, должен запечатлеться всем, кому тепло и радостно около Вас.

Мало быть просто хорошим человеком. Надо еще проникнуть к сердцам человеческим со всею убедительностью блага. Так же точно нужно, чтобы люди чувствовали, что для Вас самих это не просто процесс беседы или просто ознакомление с новыми книгами. Необходимо, чтобы люди воочию убеждались, что Вы сами живете этими светочами вечности. Именно Вы доказываете это и словом и делом. И потому убедительность Ваша так свежа и возвышенна.

И еще новые собеседники подойдут к Вам, и Вы им дадите от той же неотпитой чаши, которая питает и Вас. Послать Вам привет — для меня истинная радость. Только на таких живых примерах неугасимого горения мысли люди могут утверждаться в путях блага и истины.

И Вам, и милым собеседникам Вашим наш сердечный привет.2 Мая 1935 г.

Цаган Куре

Публикуется впервые

Зигфрид

В сказаниях о Гесэр-хане можно находить как бы отзвуки Эдды, а временами как бы звучит рог самого Зигфрида. Даже имя жены Гесэр-хана — Бругума невольно напоминает имя Брунгильды.

Сейчас мы не задумываемся, кто именно подслушал или подсказал сходство и подобие, может быть, великие готы подслушали, а может быть, кто-то из еще более древних путников. Сейчас не в том дело. Так же точно мы ведь не знаем, какие именно "друиды" запечатлели в Карнаке те самые каменные сооружения, те самые мегалиты, которые поражают путника и в Тибетских Гималаях. После того, как Алансон имеет связь с древними аланами, мы все меньше и меньше изумляемся старинным движениям и аналогиям.

Сейчас хочется записать о том, как часто определенные звуковые и цветные задания относятся именно к определенным местам. Звучит ли рог Зигфрида в Египте? Конечно, не звучит. Звучит ли он в долинах Индии? Конечно, нет. Звучит ли он в Бирме, Сиаме, Китае? Конечно, нет.